Кайл резко вскочил, распахивая глаза и отчаянно пытаясь отдышаться. Все тело трясло, и эта дрожь проходила от плечей до кончиков пальцев ног, которые, казалось и вовсе свело судорогой. В сознание мало по малу проникали звуки, сперва едва заметные, они существовали где-то на периферии, но с каждой секундой проникали все глубже, становились отчетливей, громче. Они раздражали, поскольку смысл их Кайл понять не мог, звуки сливались в пронзительный гомон, словно гул толпы, где, если вслушаться, можно различить отдельные слова и фразы, а если нет, уловить можно только интонации, то взмывающие ввысь, то сходящие на нет. Звуки были такими же. Кайл мог отличить их, но не был способен разобрать, в какие слова они сливаются, хотя почему-то был уверен, что язык ему знаком.
Вместе со звуками вернулось и осознание себя, как чего-то целостного, вместе с телом, разумом и душой. Насчет последних двух Кайл не был уверен, а вот тело… Он осмотрел себя, не понимая, почему на руках, которые, казалось, изнутри раздирали, не было ни царапины. Ни единого синяка, ничего, только боль и медленно разрастающееся онемение.
Кайл пошатываясь поднялся на ноги и растер их, пытаясь прогнать неприятное ощущение того, что конечности ему больше не принадлежат, словно их и вовсе не было на обозначенных богом местах, а он продолжал ходить, стоять, бегать и даже прыгать как ни в чем небывало. Чувство нереальности происходящего раздирало мозг, отчего и без того гудящая голова превращалась в жужжащий офис, где кто-то кому-то вечно звонит, кто-то болтает без умолку, кто-то из вышестоящих ругается на остальных, свистит чайник, под потолком разносится стук десятков рук по клавиатуре и звук шумно работающего кондиционера в дуэте со свистящим вентилятором. Кто-то вечно ходит по офису, шуршат перекладываемые бумажки, скрепляемые не менее громким степлером, а за окном, широко распахнутым, с земли поднимается гул проезжающих по оживленной трассе машин и жара. В этом рабочем гаме не разобрать ничего, как и не понять, кто чем занят, как и не сосредоточится на собственной задаче, так или иначе отвлечешься выпить кофейку да поболтать с коллегой, добавляя в общий шум собственный голос. Кайл прекрасно знал это ощущение.
Он сжал виски, пытаясь избавиться от надоедливого шума в голове, и огляделся по сторонам, сквозь туманную пелену сознания понимая, что место ему знакомо. А следом за радостью от того, что он все еще в городе, в сознание пробилась другая мысль: он мертв.
Разбитый в дребезги автомобиль Кайл заметил не сразу, хотя тот лежал в какой-то паре метров от него, и, возможно, застлавшая поначалу после пробуждения пелена была всего лишь дымом, взвивавшимся к небу из-под горевшего капота. Конец его ласточке. А он ради нее кредит брал, совсем немного осталось выплатить, а тут еще и за ремонт деньги отдавать. Свисавшую из окна руку Кайл тоже не сразу увидел, зато этого хватило для осознания. Мертв. Так глупо помер. Еще и призраком в этом мире остался.
Кайл уже хотел было в неверии ринуться к машине, вытаскивать из огня собственное тело, но был схвачен кем-то за руку. За призрачную руку.
- Вы не сможете вернуться.
Кайл смотрел на держащего его руку человека («не человека!» - вопило подсознание) и не мог произнести ни слова в ответ, словно его лишили способности говорить, а может так и было.
Существо усмехнулось.
- Верно. Не люблю по тысяче раз на дню выслушивать всякий бред про необходимость вернуться, жить дальше, про бедных родственников, питомцев, пожилую-больную маму, сирот и вдов, надоело. Все вы говорите одно и то же. Как я мог умереть? Да вот так. Взял и умер, время пришло. А как же мои родные, друзья и т.д.? Я же… И понеслись рассуждения о собственной важности. Вы не волнуйтесь. – Существо хмыкнуло. – Забудут. Переживут и забудут. Все забывают.
Он потянул Кайла за руку и за плечи развернул его лицом к горящей машине.
- Смотри. Смотри внимательно. Там – Существо указало на мертвое тело. – Твоя оболочка. То, каким ты себя осознавал все тридцать четыре года. А здесь – Он ткнул прозрачным пальцем Кайлу в грудь, прямо туда, где находится сердце, отчего призрачное тело пошло рябью и едва заметно засветилось. – Здесь ты настоящий. Новый ты.
Существо отшагнуло назад, позволяя Кайлу действовать свободно, и отчего-то вздохнуло.
- Мы же еще не знакомы? – Он приветливо улыбнулся, и Кайл с опаской пожал протянутую руку. – Зови меня Габ. Сокращенно от Габриеля. И да, сразу говорю, не смотри на имя, я не ангел ни разу, их и вовсе не существует, как и демонов, впрочем, добра и зла, веры и прочей ерунды, что вы, люди себе напридумывали. О, призраков тоже нет, так что, возвращаясь к одной из мелькнувших в твоей голове мыслей, нет, на земле в качестве блуждающего духа ты не останешься. Иначе, зачем я вообще на работу хожу?
Габ рассмеялся, словно сейчас не жаловался на жизнь, а рассказывал очень веселый анекдот, и даже вытер зеленоватые слезы. Впрочем, Кайл про себя отметил, он весь был каким-то зеленоватым и полупрозрачным, совсем не соответствовал человеческим представлениям о жнецах смерти, ходящих собирать души в элегантных черных костюмах.
Словно уловив мелькнувшее в душе мертвого разочарование, Габ вмиг нахмурился и оглядел себя, выворачиваясь под самыми неестественными углами, у Кайла спина заболела просто от того, что он на все это смотрел. А Габ, выпрямившись и вставив заевшую с обратной стороны шею на место, хмыкнул.
- Привыкнешь. И не к такому привыкнешь.
Кайл не хотел привыкать. Он хотел обратно. В собственное обуглившееся за время их знакомства тело. Он страшно хотел жить.
Глаза Габа на секунду вспыхнули демоническим блеском, стоило Кайлу подумать о минувшей жизни и своем желании все вернуть.
- Насколько сильно ты хочешь жить?
Вопрос застал Кайла врасплох, но ответил он почти сразу. Сильно. Очень сильно. Настолько, что отдал бы все за возможность вернуться.
- Даже собственную жизнь?
Какая-то неведомая сила вынудила Кайла кивнуть, хотя подсознание надрывалось, вопя о том, что все это больше походит на чертовщину и ему ни за что не стоит соглашаться. Габ вмиг просиял и даже облизнулся, словно наконец-то получил лакомый кусочек. На секунду появившееся на его лице выражение дьявольского восторга и предвкушения, быстро сменилось на менее выраженное любопытство, хотя блеск в глубине внезапно сузившихся до размера змеиных зрачков ему скрыть не удалось.
- Вау. – Габ присвистнул, хватая Кайла за запястье, словно боясь, что тот может передумать и сбежать. – Что же вас людей так сильно заставляет желать жить?
- Привычка. – Кайл положил ладонь на обхватившие его запястье руки. – Я не изменю решения.
Габ аж взвизгнул, едва не разорвав Кайлу барабанные перепонки, и стал плясать от восторга. Теперь он почти полностью походил на демона, а может Кайл просто надумывал.
- Я так рад. – Габ обнял незадачливого мертвеца, ластясь у него на груди, а после дотянулся до его уха, губами прикусывая мочку. – Только учти, Кайл Гридберг, это было твоим решением, я тебя не заставлял жаждать жизни, лишь предложил способ как ее вернуть, понял?
Кайл кивнул, а Габ отстранился и позади него из ниоткуда возникла дверь, серая и изрядно потрескавшаяся.
- Добро пожаловать на поле битвы за право воскреснуть, Кайл. Умрешь там, дороги назад не будет, будешь молить противников о пощаде, или просить меня закончить все это, никто не поможет и не придет. – Габ в исступлении закусил губу и закатил глаза, широко, даже скорее безумно по человеческим меркам, улыбаясь. – Выживи, Кайл.
Кайл кивнул и, стиснув кулаки, прошел сквозь дверь, оказываясь в абсолютно другом мире. В нем было светло, настолько, что приходилось щуриться до тех пор, пока глаза окончательно не привыкли. А еще здесь были толпы душ, таких же умерших людей, как он сам, со всех уголков планеты, разных полов и возрастов. Кайл даже опешил, неужели все так сильно желают жить?
Кто-то тронул его за плечо, и Кайл обернулся, немного резко и дергано, чем напугал подошедшего.
- Воу. – Тот отшагнул назад, примирительно поднимая руки. – Неужто, это правда ты, К? Смотрю, почти не изменился!
Кайл окинул незваного собеседника взглядом и напряг память, пытаясь вспомнить этого уже не человека, но в голову не пришло ничего. Память словно чистый лист без единой царапинки, помнила только бумаги, бумаги и бумаги, ну и нескольких уж очень важных деловых партнеров, с кем их компания вела бизнес, а этого человека в разболтанной майке, странной толстовке, повязанной поверх бедер, и в темных джинсах от какого-то бренда он не помнил.
Человек же не обиделся, словно ожидал того, что его существование не оставило в памяти собеседника и следа, поэтому раскинул руки в стороны и широко улыбнулся.
- Это ж я, твой дружбан со средней школы, Мик! Неужто, за эти почти двадцать лет я так сильно изменился?
Шестеренки в голове Кайла со скрипом завертелись и он едва не вскрикнул от радости, наконец-то воссоздавая в памяти образ того парня, с которым когда-то зависал, прогуливая учебу и ввязываясь в ожесточенные драки. Он улыбнулся.
- И впрямь изменился, я не узнал.
- А вот я тебя по спине сразу нашел. Удивительно, но это почему-то никак не забудется.
Они рассмеялись и обнялись. Кайл был, правда, рад, что встретил здесь хоть кого-то знакомого, иначе бы просто потерялся в бесконечном потоке душ. Хотя, с другой стороны, в этом месте собрались одни мертвецы.
- Ты умер?
- Ага.
- Как?
- Ножом пырнули. – Мик пожал плечами, словно такое случалось с ним каждый день, и пальцем ткнул себе в бок. – Вот сюда, лезвие вошло по самую рукоятку. А ты?
- А я в аварии. Глупая смерть.
Мик присвистнул.
- Непруха. Я-то думал, хоть кто-то из нас троих доживет до старости, а оно вон как все вышло.
- Значит и Л…
- Да. Он первее нас сюда попал, как раз в прошлый раунд угодил, одним из последних. Я успел переброситься с ним парой слов, и смерть у него глупее, нежели твоя.
- Да ладно?
- Ага. Он, оказывается, к алкоголю пристрастился, а в итоге напился, проходил по мосту, да и в реку. Впрочем, и жизнь у него была так себе. Из нас троих ты единственный, кто хоть чего-то добился. Кстати, - Мик посмотрел на Кайла и почесал голову, явно сомневаясь в чем-то. – А ты зачем здесь? У тебя же была хорошая жизнь, работа с высокой зарплатой, квартира в центре, продвижение по службе, семья, в конце концов. Чего тебе еще надо?
Кайл уже собирался было ответить, но Мик прервал его, фактически затыкая другу рот ладонью.
- А в прочем не говори. Такие как ты, мне кажется, напротив, за жизнь цепляются изо всех сил, а вот таким как я или Л смерть приносит лишь избавление.
Кайл убрал чужую руку от своего лица. Слова друга прозвучали немного обидно.
- Тогда что ты здесь делаешь? Не хочешь ведь продолжать мучения?
Мик махнул рукой и зарылся ей в волосы, оттягивая голову назад и показывая Кайлу едва заметный след от веревки на шее.
- Я здесь из-за этого. Хочу вернуться и отловить одну крысу. Надеюсь успеть до того, как она изнутри сожрет каждого.
Кайл поежился, внутренне радуясь, что с кривой дорожки ему удалось свернуть еще в ранней молодости, иначе его тело сейчас валялось бы на каком-нибудь заброшенном складе, как у Мика, или бы гнило под водой, как у Лема.
- Кстати, - Мик прервал поток размышлений, и Кайл нехотя повернулся к другу, мысленно поеживаясь от их разницы в положении. – Ты знаешь, что сейчас будет происходить?
Кайл отрицательно мотнул головой, и Мик хмыкнул.
- Я ожидал такого ответа. – Он протянул руку, прощаясь. – Мы будем драться. Надеюсь, судьба не заставит нас встретиться в этом аду.
Кайл открыл было рот чтобы спросить, что имел в виду Мик, но тот растворился прямо на его глазах. Впрочем, уже через секунду и сам он оказался в абсолютно другом пространстве, кристально белом и бесконечном. Кайл осмотрел себя, понимая, что держит в руке нож, взявшийся из ниоткуда. Он обернулся, встречаясь взглядом с не менее недоумевающим противником, держащим в руке точно такое же оружие.
Голос в голове возник внезапно, но так же быстро исчез, безразлично зачитав правила. Они должны были сражаться с друг другом. Сражаться, проходя из раунда в раунд, накапливая победы и мало по малу модернизируя оружие на свой вкус. В финале встретятся двое сильнейших, но лишь один получит шанс воскреснуть. Проигравшие исчезнут навсегда.
Кайл сжал в руке нож и поднял глаза на своего первого противника.
Без жалости.
Молодой парень даже среагировать не успел, только инстинктивно выбросить вперед руку, слишком неумело и медленно – нож вошел в грудь по самую рукоять – Кайл все еще помнил, куда и под каким углом следует бить. Он все еще помнил жестокие порядки темных улиц и нравы трущоб. Он все еще помнил, как следует выживать, пусть здесь вопрос и стоял под немного другим углом, средства его решения были теми же.
Кайл вытащил нож и душа рассеялась, не оставив после себя и следа. Он прошел в следующий раунд. И это было великолепное чувство. Кайл огляделся по сторонам, гадая, смотрит ли кто-нибудь из-за этого белоснежного пространства, ведь их не могли просто оставить без внимания. Он спиной ощущал чьи-то голодные взгляды, и это заставляло его странно себя чувствовать.
Второй противник появился внезапно, и времени на раздумья тратить не стал – набросился сразу, стоило их с Кайлом глазам встретиться. На этот раз это был опытный противник. Кайл мог почувствовать его уверенность в своих действиях, хотя ему все еще не хватало мастерства и силы, не зря же Кайл при жизни не забросил собственное тело, прилежно ходил в зал, бегал по утрам, регулярно спаринговался с такими же людьми, как он сам, из высших слоев, действующих по правилам. Хотя, кому он врал, вспомнить грязные приемы не составило труда.
Точный удар на секунду замедлился, так и не достигнув цели, когда Кайл, сорвав с себя куртку, кинул ее в противника и ловко зашел за спину, душа его этой самой курткой. Он не такой. Он должен играть честно. Голова гудела из-за подобных мыслей, несмотря на отчаянно пытающегося вырваться врага. Врага, не противника. Это не спарринг, это битва. Кайл точным ударом засадил мужчине нож в живот и отпустил дергающееся от боли тело. Спину прожгло ледяным взглядом, и он резко обернулся. На арене никого не было, зато в голове появился голос.
« Не переживай, он не сможет тебе ничего сделать».
- Кто он?
«Опекун того парня. Я, кстати, твой опекун».
- Ясно. – Кайл выдернул нож, брезгилво отцепляя от своей ноги чужие окровавленные пальцы. – Где следующий?
«О, на этот раз не будет так легко. Удачи!»
Сознание на секунду застлала легкая дымка, и Кайл пошатнулся, теряя равновесие, а когда смог его вернуть, оказался на другой арене, лицом к лицу с маленькой девочкой, такой невинной и светлой, с окровавленными руками. Она мило улыбнулась, когда он появился. В ее руках был сжат уже не нож, пистолет. Кайл, уворачиваясь от первого выстрела, понял, что не стоит судить по внешности. Никогда.
Сражаться против дальнобойного оружия оказалось сложно, но лишь до тех пор, пока ему не удалось сократить дистанцию. Всего секунда, ровно столько Кайлу потребовалось, чтобы навсегда обезвредить неумелого, но смертоносного противника. Перерезал шею. Даже не думая, одним движением. В голове раздались аплодисменты, но не Габа, толпы, сборища смотрителей и судей этого состязания.
Пистолет исчез вместе с рассевшейся душой маленькой убийцы, а Кайл опустился на арену, пытаясь отдышаться. Укушенная рука – плата за перерезанную шею, ныла, однако, когда он опустил взгляд, чтобы рассмотреть нанесенный урон, рана уже стала потихоньку затягиваться. Кайл усмехнулся.
Следующего противника переместили к нему, и к концу боя Кайл вынужден был признать, что победил лишь чудом, ну или с помощью чьего-то своевременного вмешательства, иначе почему занесенный нож оппонента замер в миллиметре от его шеи, а сам противник, казалось, разговаривал с кем-то у себя в голове. Глупец. Этот разговор стоил ему жизни. Впрочем, Кайл не был против, какая разница, как одержать победу, если исход один? Он выиграл. Он жив. Он убил. Что не говори, реальность не изменится. Да и считается ли содеянное убийством? Они все и так мертвы.
Кайл скинул с себя тяжелое мужское тело, упавшее на арену с глухим стуком, и поднял над собой едва заметно мерцавший нож. В голову сама собой пришла мысль, что неплохо бы заполучить меч вместо текущего оружия, так и обороняться и атаковать будто в разы удобнее, да и безопаснее – не придется подбираться к врагу слишком близко, подставляясь под удар и рискуя собственной и без того однажды потерянной жизнью. А еще неплохо было бы, если бы меч походил на один из тех, что рисуют и показывают в фэнтези, такой же красивый, тонкий, но прочный, подходящий своему владельцу идеально, словно дарованный богом. Было бы неплохо заполучить подобное оружие.
Легкий зеленоватый туман появился из ниоткуда и в мгновение окутал нож, превращая его именно В то, о чем Кайл подумал. Истинный дар и сила.
Кайл с безумным блеском в глазах смотрел, как зеленоватый туман меняет оружие по его прихоти. Видимо об этом свойстве небольших ножей и говорил голос в голове в самом начале. Кайл поднялся с арены и сделал несколько пробных взмахов. Идеально. Все как он хотел. Меч ему подходил настолько, что казалось, будто он часть тела, неотъемлемое дополнение. Кайлу, несомненно, это чувство нравилось. Настолько, что полубезумная улыбка коснулась обычно невыразительного лица, делая из самого обычного человека хищника, готового разорвать в клочья любого, кто осмелится встать на его пути. Разум, как и здравый смысл, отключился, остались одни инстинкты.
Сражаться мечом оказалось сложнее, чем Кайл представлял, он никогда не дрался с оружием, исключая самый обычный нож и кастеты, всегда полагался на физические возможности, поэтому раз за разом, на взмахах терял баланс, и эти ошибки стоили ему отрезанных рук, ног, а один раз даже перерезанной шеи. Хотя и сам противник не избежал смертельной раны. Кайл уже было распрощался с жизнью, когда закрыл глаза, но ничего не изменилось, когда вновь открыл их. То же белое пространство, тот же меч. Он все еще может сражаться. Да и рана на шее зажила, истинное благословение.
«Ты прав».
Голос прозвучал в голове неожиданно, но Кайл даже не вздрогнул, спокойно поднимая с арены оброненный в ходе последнего удара меч.
«Сами правила бойни на вашей стороне после четвертого раунда. Обязательно должен выжить один, весело, да?»
<i>Бойня.</i> Кайл усмехнулся. Плевать, какие там правила, главное – он не выбыл. Это единственное, что имеет значение. Голос внутри стих, и на арене открылась новая дверь, впуская внутрь очередного противника. На этот раз Кайл не стал выжидать, пока тот придет в себя после переноса и успеет оценить ситуацию, ринулся вперед, нанося яростную, но заблокированную атаку. Клинки схлестнулись, оппонентам хватило этого мига, чтобы понять, они равны. По силе, скорости реакции и ловкости, по крайней мере. Оставалась тактика. Кайл окинул врага взглядом, пока привычный к анализу мозг разбирал полученную информацию и продумывал план для победы. Отдел стратегического планирования, хоть где-то пригодились полученные там знания.
Найти слабые места не составило труда, у каждого человека они есть, в силу характера, менталитета и привычек хотя бы, а вот атаковать их было сложнее. Парнишка, которому на вид едва ли за двадцать перевалило, ловко защищался, не подпуская Кайла к опасным зонам, он был прекрасно осведомлен о своих слабостях, да и мечом владел на приличном уровне, хотя было понятно, что для него, как и Кайла, это оружие было в новинку, и приноровился к нему он недавно. Битва потихоньку затягивалась, а противники выматывались, то и дело ослабляя бдительность. Удержаться на ногах становилось все сложнее.
«Добей его».
Снова голос в голове. Он эхом разносился в сознании, пока не вытеснил собой все мысли. Добить. Уничтожить. Цель. Откуда в уставшем теле взялись силы, Кайл предпочел не размышлять, повинуясь звучавшим в голове указаниям. Да и разве важно, что тело перестало подчиняться, пусть и произошло это на считанные секунды? Разве важно, что его прилизанный облик примерного человека крошится из раунда в раунд? Разве хоть что-то важно, когда до финала осталось всего ничего?
Кайл зарычал, теряя остатки здравомыслия и остервенело кидаясь на каждого, кто появлялся перед ним.
Не важно. Все – пустой звук, цель – главное, единственное, неоспоримое, желанное. Желанное.
Кайл рухнул на землю, пытаясь осознать, что происходит. Все, после пятого раунда, было словно в тумане – он кидался в бой, боролся, убивал, проходил через дверь, снова кидался в бой, боролся, убивал, и так бесчисленное множество раз. В какой момент его разум померк? В какой момент он стал бешеным зверем? Кайл нащупал рядом с собой меч и с трудом поднялся на ноги, чувствуя, как потихоньку рассеивается скопившаяся в теле усталость. Он осмотрел себя, выгибаясь под не совсем естественными углами. Весь в крови. С ног до головы, даже волосы. Словно кровавый душ принял. В сознание пробилось мутное воспоминание, он правда принял душ из крови противника, отрубив тому голову. Одним взмахом. Невозможно для человека. А может он уже…
Рядом возникла дверь, и в голове раздался довольный голос Габа.
«Последний раунд. Совсем немного осталось, не подведи!»
Кайл протянул руку, поглаживая холодную сталь. До перерождения остался всего один противник. Самый последний и самый трудный. Он уже предвкушал схватку, как и тот момент, когда его враг будет ползать по арене, корчась от боли, а Кайл по одной будет отрубать ему конечности.
Он уверенно прошел через дверь. Новое поле не было безлико белым, как предыдущие, это была настоящая арена со зрителями, среди которых Кайл не без некоторого удовлетворения взглядом выцепил довольную физиономию Габа. Тот поднял вверх большой палец и усмехнулся. Кайл отзеркалил жест и отвернулся, ожидая пока на другом конце не появится противник этого раунда.
Наконец, напротив возникла дверь, и из нее вышел Мик. Кайл бы соврал, сказав, что удивлен, такой результат был ожидаем и, отчего-то, приятен. В груди зарождалось жгучее желание ринуться вперед, скрутить бывшему другу шею и разорвать того на куски. Хотя к чему такая жестокость, когда достаточно одного удара Кайл не знал.
Мик тоже заметил его и по его лицу на секунду пробежал отголосок боли, словно он правда не хотел сражаться с другом. Лжец.
Кайл поудобнее перехватил меч и полностью развернулся к противнику, в руке которого заметил лишь тот самый нож, выданный им всем в начале. Кайл не смог сдержать злорадной улыбки.
- Судьба столь отвратная штука. – Мик замер напротив, стоя слишком расслабленно для пришедшего биться насмерть человека. Кайла начинало это потихоньку раздражать.
- Помниться ты говорил, что не отступишь?
- Верно.
Кайл хмыкнул.
- Я тоже.
Он ринулся вперед, не дожидаясь привычного сигнала о начале поединка в голове, правилами это не запрещалось, а даже поощрялось иногда, видимо среди зрителей были крайне нетерпеливые личности.
Клинок столкнулся с другим и отскочил в сторону, отчего Кайл невольно шагнул назад, на секунду теряя равновесие. Этой секунды хватило для чужой контратаки, которая, впрочем, тоже была заблокирована. Кайл не собирался здесь умирать, тем более от рук друга, в отличии от него ничего в жизни не добившегося. Он не был достоин.
Когда-то в далеком прошлом все трое были равны, одинаковый статус, одинаковые интересы и увлечения, но с годами бездна между ними лишь разрасталась. К добился всего сам, выучился, получил престижную должность и продолжал двигаться бы вперед по карьерной лестнице, если бы не проклятое стечение обстоятельств. Л тоже закончил приличный университет, получил профессию, завел семью, жил спокойно и счастливо, ему не нужно было многого, но потерял жену из-за врачебной ошибки и не смог смириться. А ведь должен был, хотя бы ради своих детей. А М… Среди них всех он был на самом дне, единственный, кто не хотел двигаться вверх, к свету, а предпочел вечно жить внизу, в кромешной тьме, среди худшего, что может показать человечество. Их три дороги разбежались давным-давно.
Меч бился о сталь ножа, высекая искры, но не оставляя на поверхности и царапины, словно бился о камень, слишком большой чтобы его разрубить. Кайл не понимал, почему удача от него отвернулась. Мик был опытней в схватках, он был ловчее, двигался словно зверь, также непредсказуемо и быстро, но почему-то не пытался навредить, хотя мог закончить бой за минуты, когда возились на арене они уже полчаса. Кайл атаковал яростно, выматывался, делал паузы и снова кидался в бой. Цель была практически у него в руках.
Меч вонзился в чужое тело, и сознание помутнело от резкого удара по затылку. Кайл чувствовал, как оседает на землю, чувствовал, как расслабляются сжимавшие клинок пальцы, пока перед глазами разрасталась кромешная тьма. Бороться с ней оказалось непросто, словно пробираться через болото: шаг не туда, и все, тебя нет. Кайл продвигался во тьме аккуратно, стараясь не задевать ее лишний раз, но отчаянно рвясь к свету – бой все еще был в самом разгаре.
Он распахнул глаза и резко сел, едва не вскакивая и не кидаясь в бой на уже исчезнувшего противника. В груди зародился ураган чувств.
- Я победил?
Кайл осмотрелся по сторонам. Трибуны пустовали, лишь в паре метров за его спиной стоял Габ, отчего-то хитро улыбавшийся. Кайл поднялся на ноги, попутно поднимая лежавший рядом меч. Он истолковал чужую улыбку по-своему.
- Я победил!
Радость захлестнула его всего, вытесняя здравый смысл, стыд, он все же убил друга, хотя какая разница? Он жив. Он победил. Он… Слов не хватало, как и воздуха, как и быстро севшего от радостных криков голоса. Кайл никогда не испытывал подобного чувства. Экстаз. Самый настоящий.
Жив. Он вернется. Он жив.
Кайл расхохотался, немного успокаиваясь, и повернулся к Габу, уверенным шагом, подходя к существу.
- Я победил. Возвращайте меня, как и обещали.
- Хорошо. – Габ расплылся в жуткой улыбке, и Кайл почувствовал, как потихоньку исчезает. Сознание покрывалось туманной дымкой, а к телу стали возвращаться привычные чувства, не такие как он испытывал здесь, после смерти, приглушенные и будто ненастоящие, а яркие и живые. Кайл возвращался. Наконец-то.
Он посмотрел на Габа с искренней благодарностью и восхищением, но выражение лица того заставило Кайла вздрогнуть. Габ же довольно наклонился к его уху и прошептал:
- Возвращайся, Кайл Гридберг. Возвращайся, и насладись своей новой жизнью сполна, ведь у нас и для второго места готов приз. – Он хмыкнул, опалив ухо дыханием, отчего то сразу же заныло. – И да, кто знает, придет ли Мик тебя навестить, ведь он был так мил с тобой, считал другом до последнего своего вздоха, изучил правила, ушлая скотина, и ни единой души не убил. Ненавижу таких дотошных. Но вот ты, Кайл, другое дело. Ты мне очень понравился. Настолько, что даже жалко отпускать тебя обратно, но правила есть правила.
Габ отстранился и напоследок прощально помахал рукой.
- Наслаждайся жизнью, о которой грезил, и которую не смог отпустить даже после смерти. Глупец.
Кайл хотел схватить существо за руку, но тело больше не слушалось, его выдернуло из загробного мира и закинуло куда-то во тьму. Тьму полную боли. Кайл захрипел, не веря, что эти звуки издает он и открыл глаза, видя перед собой лишь белый потолок, а боковым зрением отмечая людей в белых халатах, равнодушно что-то обсуждающих. Он слышал их. Он понимал их. Они говорят о нем. О безнадежном пациенте, что если и очнется, то никогда не придет в себя. Кайл хотел возразить, ведь он здесь, он слышит, видит, понимает, но тело молчало. Стало могилой, тюрьмой для вернувшейся с того света души, как бы он не бился, оно его не слушалось. Даже закрыть глаза он больше не мог. Громкий вопль разнесся внутри не дрогнувшего тела.