зависимость

– Мне нужна помощь.

Обычно для Мэтта не происходило ничего хорошего после этой фразы. Обычно она означала: «Вот видите, я снова не справляюсь, потому что я слабее вас. Давайте, смейтесь надо мной».

Но обычно просьба не была обращена к Гранд-Магистру Ордена лично.

Мэтт давно подозревал, что Йода знает. Даже отец мог не знать, мог сомневаться или отвергать правду, а Йода знал. С первого дня, как в груди Мэтта поселилось это чувство, с первого мгновения, с которого Мэтт не мог больше думать ни о ком другом.

Если это было не веление Силы, то что? Если же Сила запрещает джедаям из Ордена любить, то Мэтту такой Орден не нужен. Ни Орден, ни ордена, что он приносит – Мэтт не нанимался на войну, в душе его роились совсем другие чувства.

Он не хотел, чтобы тот, к кому устремляются все его мысли, пострадал, но не мог нигде его найти.

– Потерял ты кого-то, хм? – Мэтт сильнее склонил голову, услышав, что Гранд-Магистр заговорил. – А кого ищешь, находил ли вообще, юный Мэттью?

В коморке Гранд-Магистра было темно, но тепло и уютно. Мэтт любил приходить сюда, когда был ребёнком. Казалось, у Йоды были ответы на все вопросы, которые только ни приходили в детскую голову.

Сейчас же Мэтт ощущал страх. Он спрашивал не о Силе и не об устройстве Вселенной – он спрашивал о ситхе. Что ещё страшнее, об одном конкретном ситхе.

– Пожалуйста, Гранд-Магистр, – прошептал Мэтт. – Я Вас очень прошу. Скажите мне, где он.

Йода вздохнул и прошёл к своему пуфику, стуча палочкой по полу. Дойдя, он приглашающе махнул Мэтту на стул напротив. Мэтт остался стоять, не в состоянии усидеть на месте.

– Нетерпелив ты, юный Мэттью. Не знаю я, желаешь ли слушать ты. Но чисты помыслы твои: спасение ради спасения, самоотверженное, живое – то, что джедаем двигать должно. Однако ситха не спасёшь ты, ни пытайся как.

– Я хочу спасти его не чтобы исправить, – горячо возразил Мэтт. – А чтобы любить.

– Любить, хм? Привязанность к страху потери ведёт, это – дорога прямая к стороне тёмной. Кто другой попроси меня о том же, и однозначен был бы мой ответ. Ты же…

Мэтт затаил дыхание. Ему казалось – решается не только судьба Доктора, но и его личная тоже.

– Сила связала вас. Того, кто чувствует её много слишком, и того, кто едва способен дотронуться. Непросто даётся мне решение это, но довериться Силе я должен. Летите с Рыцарем Эвайл. Координаты на её корабле будут.

Мэтт тут же оторвался от стены, освещая комнату в Силе жгучей радостью, и метнулся к двери.

– Вот ещё, юный Мэттью, – притормозил его Йода. – Увидеть Силы обличия тебе предстоит. Столкнёшься с тьмой ты. Помни только: не тронет Сила избранников своих. Ступай.

– Спасибо, магистр! – краем уха выслушав наставления, Мэтт тут же направился в ангары Храма.

Если он правильно понял, Эвайл будет ждать его там.

***

О Сила, сколько ярости. Ненавидишь ты. Ненависть питает, пожирает тебя. Ненависть – суть твоя. Они – пылинки перед тобою. Их сокрушит Сила твоя. Впитай её, ею стань. На них посмотри. Ничто. Разрушь, разрушь, разрушь! Боль пусть подругой станет твоей. Разве так тебя учили? Сильнее! Мощь ощути! Кандалы сбрось, Сила – освобождение твоё. Мэтт? Забудь имя это. Никто он тебе. Позволь решать стороне тьмы. Знает лучше она. Если меня освобождает Сила, то… Как может она позволить? Выбраться не смогу сам, Сила… Был бы здесь Мэтт. Мэтт, потерян я. Ещё никогда не сталкивался… Несвобода. Как можно?! Мне не хватит сил и Силы спасти… Только себя. Говорил, есть ещё Свет, толку-то? Внутри говорят с младенчества стороны… Замолчат пускай же они! Решать сам хочу! Мэтт… Как же жарко…

Короткие фразы, больше образы, пронеслись в сознании задремавшего Мэтта за секунду. Казалось, на эту секунду он проживает чужую жизнь, полную боли, тьмы и страсти; казалось, теперь он узнал немного больше – и это привело его в ещё больший ужас.

– Ты в порядке? – Хэйден коснулся его плеча.

Разумеется, отец. Разумеется, он не пустил его одного, словно это не Мэтту уже давно присудили титул рыцаря.

– В порядке, – буркнул Мэтт, и обратился к Эвайл. – Сажай здесь. Мы близко.

Эва не спорила и не смеялась. Дело было серьёзно, потому что, несмотря на всю отдалённость Мэтта от Силы, та кричала ему, что что-то не так.

Затем они увидели это сквозь стекло кокпита.

На обычно спокойной по погоде планете бушевала буря. Деревья были выкорчеваны с корнем и расшвыряны в стороны, а по следам разрушений можно было найти их эпицентр. Точнее – бушующий ураган, поднимающий в воздух валуны, слизывающий породы земли со скал.

– Он там, – с уверенностью сказал Мэтт, стоило трапу коснуться земли. – Я туда!

– С ума сошёл! Оно тебя сожрёт! – успела прокричать Эвайл прежде, чем осталась сторожить корабль.

Мэтт сломя голову устремился прямо в шторм. Чем ближе он становился, тем тяжелее становилось дышать. Воздух заполняли пыль и ветер, словно само небо обрушилось на несчастных, чья деревня в сущие мгновения обратилась в руины.

Что же сделали они такого, чтобы заслужить гнев самой Силы?

– Да стой же! – донёсся до Мэтта восклик отца, а затем сильная рука схватила его за шиворот. – Ты куда собрался? С ума сошёл?!

– Он там! Отпусти! – зарычал Мэтт, неистово стараясь вырваться.

– Он убьёт тебя!

Мэтт выдохнул, замирая, и посмотрел Хэйдену прямо в глаза:

– «Не тронет Сила избранников своих», – и, выпутавшись из джедайской рясы, что было мочи рванул к центру урагана.

– Стой!..

Едва ли не кубарем Мэтт невредимым преодолел заслон из ветра и камней и оказался на совершенно тихой пустой площади, на которой, то здесь, то там, лежали мёртвые тела экзотов.

Мэтт поспешил подняться. Прямо посреди площади, в окружении мёртвых тел, стоял Доктор. Первое, на что смог обратить внимание Мэтт – его горящие расплавленным золотом глаза.

«А кого ищешь, находил ли вообще?» Ему стоило уйти. Развернуться, пока Доктор не осознал, что он, Мэтт, здесь, и сбежать. Тот, кто совершил это с целой деревней, не мог быть Доктором.

«Не тронет Сила избранников своих». Это не мог быть Доктор. Кто, что угодно, но не он. Он не убил за всю войну ни одного человека, он не мог!..

– Доктор?.. – Мэтт сделал два шага навстречу, и увидел, к чему было приковано внимание ситха – к двум ещё живым экзотам, болезненно жавшихся к земле под гнётом неведомой им Силы.

– Доктор? – громче повторил Мэтт, обращая на себя всё внимание вышеназванного.

Как только взгляд золотых глаз остановился на нём, Мэтту захотелось упасть на колени. О Сила, что же могло так разгневать тебя?!

Мэтт прищурился до рези в глазах и, наконец, увидел – следы от ошейника на шее Доктора.

Рабовладельцы. Ну конечно.

– Доктор, – Мэтт протянул к нему руку. – Хватит. Идём домой.

– Мэтт, – в глазах Доктора не было ни капли узнавания, словно кто-то другой смотрел на Мэтта. – Нравится?

– Нет, Доктор, совсем, совсем не нравится…

– Целое поселение, Мэтт. Поселение рабовладельцев. Поселением меньше.

– Доктор, стой!

На ходу включая меч, Мэтт в два прыжка оказался рядом, отбивая удар меча Доктора, направленного на лежащих на земле экзотов.

– Стой же! Присмотрись: они – совсем, как ты!

– Я больше не буду слабым! – Доктор отошёл на шаг, развёл руками в сторону, указывая на происходящее вокруг безумие. – Смотри! Я и есть Сила! Никто не посмеет упрекнуть меня в слабости! Никто! Ни ты, ни эти жалкие работорговцы!

– Никто, – кивнул Мэтт, соглашаясь и выключая меч. – Никто, ты прав. Если ты остановишься, я буду, я продолжу считать тебя самым сильным на свете. Но если ты убьёшь их, – Мэтт медленно встал на колени, не прерывая зрительный контакт с ситхом. – То можешь убить и меня. Потому что слабее человека я в жизни не встречу.

Доктор замер, и огонь стал покидать его глаза. Мэтт чувствовал, как буря гнева утихает, сменяясь подлинным недоумением и настоящей паникой.

– Ты не хочешь убивать меня. И ты не хочешь убивать их. Взгляни на них – у них на шеях те же следы, что и у тебя. Они тоже были рабами. Ты не можешь ненавидеть их.

Мэтт протянул ему руку – снова, в очередной раз призывая к себе.

– Прошу, остановись. Мы прилетели за тобой. Мы здесь ради тебя. Давай вернёмся домой. Тёмная сторона того не стоит.

– Твой Свет ничего не сделает…

– Возможно. Но какая разница? Всё, что имеет значение для меня – это ты, а не Сила. Будь ты хоть неодарённым, Доктор, я здесь ради тебя. Отпусти это. Пойдём домой.

Медленно, тяжело переставляя ноги, Доктор приблизился. Его меч полыхнул у шеи Мэтта – и погас в тот момент, когда Доктор ничком ухнул в чужие объятия.

– Вот так. И совсем нестрашно, да?

Сквозь опускающуюся пыль Мэтт увидел паникующего отца и громко ругающуюся Эвайл, что пока не рисковали приблизиться. Пока. Головомойки Мэтту не избежать.

Но если с Доктором всё будет в порядке, то это того, определённо, стоит.