Взгляд исподлобья, зудящий рискованный и загнанный в угол. В глазах напротив блестит твёрдый металл и чудится дым от костра. На дне чёрных зрачков отражается пепелище. Веет мертвенной пустошью.

У неё спутанные волосы, сальные и измазанные в грязи, с засохшей кровью на концах. На голове через весь бок неумело, косо и криво протягивается замызганная тряпка, скрываясь в волосах. Рассечена бровь, и алеет маком кровоподтёк на правой скуле.

Марко боится шелохнуться. Не дышит.

На лице его застыла нечитаемая маска, но внутри противно ноет сердце, и одновременно с этим разрастается огонь палящей злости. Однако пират быстро тушит его в себе, успевает подавить ещё в зародыше. Он твёрдо уверен: с этими ублюдками, что посмели так изыматься над ребёнком, наверняка уже разобрался Изо.

Феникс через силу расслабляет лицо и медленно начинает спускаться на одно колено. Смотрит в, казалось бы, детские глаза, которые так рано уже успели повзрослеть.

Он знает, дети так смотреть не должны. Однако к этому часто вынуждает мир, опрокидывая тебя больно на спину и показывая свои острые опасные зубы, не делая скидок на возраст. Клацнув напоследок перед самым носом и уйдя в темноту, но не полностью скрываясь в ней.

Марко же пытается улыбнуться.

Девочка боится и опасается его, это заметно. Но по её взгляду видно, что если понадобится, то она будет до последнего и всеми силами продолжать вырывать себе шанс на жизнь и право дышать. Наравне со всеми.

Даже если вместо воздуха останется лишь едкая гарь и дым от разрухи кругом.

И Марко понимает, что сделай он сейчас одно неверное движение, как зверёк рванет прочь. Догнать пусть и не составит особого труда, но доверие после заслужить будет крайне сложно. Испугать ребёнка нельзя ни в коем случае. И для этого нужно быть терпеливым, выжидая столько времени, сколько потребуется.

Ведь таким и он был однажды. Ребёнком с глазами старика.

Сначала феникс видит, как ребёнок поджимает губы на его движения, но вопреки этому не дёргается в сторону. Пират мысленно выдыхает. Хороший знак — по крайней мере, ещё не всё потеряно. Это радует.

В немом молчании проходит одна долгая минута, две, начинает свой круг третья. Детские брови к этому времени разглаживаются, а напряжённая поза становится чуть более спокойной.

Марко решается заговорить, он знает, что нужно сказать. Знает, что сейчас хочет услышать ребёнок и во что поверить последними остатками своей детской наивности.

Надеясь на свое спасение.

— Все будет хорошо. Йои.

Ребёнок резко моргает.

Скользнувшие в воздухе слова старого феникса — мягкий шепот. Они вверяли правду, искореняя из себя ложь. И немо вещали на грани души, что плохо теперь не получится, потому что они, слова, не позволят этому. И он, сказавший их — тоже. Будет защищать.

Маленькая девочка начинает плакать.

На глазах-пепелищах наворачиваются крупные чистые слёзы, которые она спешно растирает по чумазому лицу грязными руками. Зверёк внутри неё сменяется усталым, брошенным миром ребёнком, который уже и не надеялся на протянутую к себе руку помощи.

Но вот он, Марко, спасает её сейчас, даруя столь желанную надежду. А потом продолжит ей помогать жить и дальше, постепенно расчищая угли в её душе и детско-взрослых глазах.

Потому что...

…слова свои надо держать.

На чистое голубое небо задумчиво смотрит пират и бережно прижимает ближе к своей груди заснувшего на руках ребёнка.