Сделка

Магом – особенно «истинным магом» – нужно родиться.

Это – врожденный талант. И достаточно ценный, чтобы перевернуть всю твою жизнь и вознести с низов до самого верха. А если ты сможешь совладать с собственным даром, не став его жертвой, – многие гибнут от своих сил: магия, нарастающая и стремящаяся выйти наружу, просто разрушает тело своего носителя, – то весь мир будет у твоих ног.

Многие не знают цену магии, через какие страдания проходят «истинные маги», и идут на любые жертвы, чтобы заполучить ее в свои руки: ради всех благ и привилегий, что она дает. Ведь пусть в каждом есть хоть немного магии, не в каждом ее достаточно, чтобы творить «чудеса», и не каждый способен с ней справиться.

Так что вопрос в том, на что ты готов пойти ради того, чтобы стать магом? На что ты согласишься, чтобы получить в руки хотя бы каплю магии, прикоснуться к ней, почувствовать ту силу и власть, что она может тебе дать? Что ты сделаешь ради этого могущества? Скольких ты убьешь, чтобы забрать себе их магию?

Или не так.

На что ты пойдешь, чтобы избавиться от магии, что разрушает тебя изнутри? Какие безумства ты сотворишь ради минуты спокойствия, секунды покоя, да просто мгновения без той боли, что все время окутывает тебя, пронизывает иглами каждый миллиметр твоего тела? Ведь именно так магия поступает со своим носителем, если с ней не совладать: давит на каждую клетку, выворачивает наизнанку, сжигает изнутри.

Что ты готов сделать ради желаемого?

И в этом мире среди мрачных улиц, утопающих в тумане, двое нашли друг друга и заключили сделку.

Уже привычным движением руки вонзили иглу в вену. Кровь потекла по трубке, наполняя склянку.

– Только погляди на это, – в голосе и вправду было удивление. – Сколько разжижающих тебе пришло в голову проглотить, чтобы кровь так вытекала?

– Я не ты, чтобы г-г-глотать что п-п-попало, – прозвучал усталый ответ.

– Это – не «что попало», – в руке блеснула пробирка, заполненная светящейся жидкостью. – Это чистая магия. Ну, почти чистая.

Легким движением пробирка встала в трубку, у одного конца вспыхнула спичка и, сомкнув губы на другом, первый собеседник, затянувшись, откинулся назад, выдыхая пурпурный дым.

– Так что же в этот раз другое?

– Это з-з-заклинание.

Первый из двоих практически выпрыгнул со своего стула, подскочил к склянке у ног второго и постучал по ней.

– О, значит, магии в этот раз будет больше! – но уставился на него взгляд полный укора, а не радости или благодарности: – И почему эта мысль не посетила тебя раньше?

– А п-п-почему ты не берешь б-больше, раз так этого хочешь?

– Мне не нужен обескровленный труп на пороге моего дома, – отвечал первый, меняя уже заполненную склянку, на пустую. – А так ты хотя бы дойдешь до своего, и помрешь там.

И, вдруг резко вскочив на стол, первый раскинул руки и продекламировал:

– «Очередной маг стал жертвой собственных сил! Башня напоминает: мы поможем любому нуждающемуся магу!»

– Н-н-неужели в это кт-т-то-то верит?

– Но тебе как раз туда, если хочешь, чтоб брали больше, – и быстро оказавшись рядом, нависнув над вторым, первый в красках стал описывать, что ждет в Башне: – Они с радостью выкачают из тебя всю кровь, сдерут кожу, разрежут на мелкие кусочки твое мясо и закоптят его, высушат твою органы, а кости сотрут в порошок.

– И тебе дорога туда же, если хочешь больше.

– Не сравнивай меня с этими безумцами! – в гневе первый пнул одну из банок на полу. Зеленоватая жидкость вытекла, прожигая деревянный пол. – Магия им нужна ради золота, славы и привилегий, а не сама по себе. Мы с ними разные! – кулак врезался в спинку стула, а злобный взгляд устремился прямо в глаза сидящего.

– Это ты б-б-безумец, – заявил второй, отталкивая от себя первого.

– Хотя, пожалуй, тебя не убьют сразу, – гнев исчез так же быстро, как и вспыхнул, и, сев, первый сменил очередную склянку. – Твоя магия – это что-то с чем-то. Поверь.

– Есть д-д-другие, чтобы сравнивать?

– Были, – равнодушно бросил первый и с трубкой во рту устроился на столе, скрестив ноги. – Но еще никто не продержался так же долго, как ты.

Второй дернулся от дрожи, пробежавшей по спине после такого откровения.

– Зачем т-т-тебе это, если у т-тебя… – взгляд прошелся по всему помещению.

По всем склянкам, пробиркам, стеклянным баночкам, наполненным порошками, жидкостями, засушенными травами и конечностями лягушек и еще кого-то, чьими-то глазами и непонятно что еще могло в них таиться. Где-то работала горелка, а над ней вскипало содержимое чугунного котла, наполняя комнату чем-то средним между приятным ароматом и зловонием. В камине потрескивали поленья – или что там было. Книги заполняли полки и валялись по всему полу, одни раскрытые, другие с вырванными страницами.

– Потому что, – усмехнувшись, первый отложил трубку и вытянул руки перед собой, – по сравнению с магией, алхимия – ничто!

Щелчок – и между пальцев искры засверкали фейерверком, а потом кисть охватило пламя. Очерченный в воздухе огненный круг был отправлен под потолок, освещая берлогу этого безумца, открыв перед гостем ранее скрытые уголки (уж лучше бы не видеть, промелькнула при виде этого мысль в голове), а затем погас по очередному щелчку пальцев.

– Д-д-десять лет учебы, и алхимия для тебя н-ничто?

– Ну, да, соглашусь, от нее есть хоть какой-то толк, – вновь первый помахал второму пробиркой: – Она дает мне это.

И, шаря одной рукой в одном из ящиков стола, продолжил:

– Приготовить и смешать порошки, варить травы и чертить алхимические знаки может любой. А вот магия… Она не для всех.

Найдя искомое, пристроив в устройстве пробирку, откинув голову в бок, первый нащупал артерию и вколол себе. В конвульсиях безумец рухнул на стол и, когда те прошли, вытягиваясь, словно в наслаждении, скинул на пол бумаги и пробирки, не обратив на это ни малейшего внимания. Взяв отложенную трубку и вновь приложившись к ней, безумец пропел:

– Посмотри. Оглянись! Все вокруг – мое творение. Это дело моих рук.

Выдыхаемый дым принимал причудливые формы. Дракон изрыгает пламя. Вот кит, корабль, мореход. Деревья, кусты и лес. Заяц перепрыгивает через ямы. Вот охотник поражает рыцаря стрелой. Но он оказывается оборотнем, поедающим своего убийцу.

– Весь мир, что пред тобой. Все, что за ним.

Вздохнув, второй пробормотал, перебивая своего собеседника:

– Снова цит-т-т-ируешь этого чудака.

Но тот продолжал совершенно спокойно:

– А ты его стремишься уничтожить. Даже крохи не оставишь для меня, создавшего его.

Очередная порция пурпура разбила эти фигуры. И вдруг в кашле первый перевернулся. Из горла вытекла кровь на пол со сгустками черного цвета.

– На сегодня с т-т-тебя хватит.

Второй выдернул иглу, запечатав магией оставшуюся ранку, и серьезным тоном упрекнул:

– Т-т-такими темпами т-ты умрешь!

– Все, что угодно! Ради этого стерплю… – кашель прервал его.

Но, несмотря на это, первый потянулся к трубке. Второй остановил его, сжав руку, и застыл, глядя на почерневшие пальцы.

– Я, конечно, ценю твою заботу, но… – усмешка отразилась на лице первого. – Это лишь потому, что ты нуждаешься во мне. В этой сделке, связавшей нас.

– Мы нужны д-д-друг другу. Т-ты зависишь от меня т-так же, как и я от тебя.

В ответ прозвучал громогласный смех.

–  Ничего подобного! Мне нужно это, а не ты, – в руке заблестела очередная светящаяся пробирка: где они только не были спрятаны. –  И с этим предложением я могу пойти к любому отчаявшемуся магу. А вот ты без меня не обойдешься!

Слегка пошатываясь, безумец встал и одарил своего гостя безумным взглядом.

– Мы разные. Ты сделаешь все, что угодно, чтобы избавиться от дарованной тебе магии. Я же… Я стерплю любую боль ради нее и даже умру. Ведь если и умру, то только с ней.

Очередной безумный смех сопроводил гостя, устремившегося к двери:

– До встречи!

Маг, покинувший дом, запрокинув голову назад, уставился в серое небо, понимая: этот безумец прав.