Когда Арс выходит из ванной, Шаст с кем-то трындит по телефону. Скорее всего, с Ирой. Но прислушавшись к разговору, Арс понимает, что с Сережей. Он, усмехнувшись про себя, берет свой телефон и видит два пропущенных вызова от Матвиенко. Прекрасно!

То есть, не то, что от Матвиенко имеется два пропущенных, а то, что он сейчас разговаривает с Антоном.

Наверняка Шаст уже сообщил, что Арсений находится у него и собирается остаться с ночевкой.

«Вот тебе, Сережа, маленькая месть за твою нескрываемую радость за переезд Шаста в Москву. Или не лезь в мою жизнь, или получай не только радости от моих проблем».

Шаст отключается от разговора и обращает внимание на Арсения.

- Арс, Матвиенко тебя потерял, ты ж должен был у него остановиться. Я сказал, что ты у меня и к нему уже не приедешь.

- Ну, вроде как ты меня звал с ночевкой?

- Ну естественно! Ложись, - Шаст указывает рукой на диван.

- Чо, прям вот так сразу? – смеется Арсений и все-таки укладывается на диване лицом вниз.

- Может, ты все же разденешься? – Шаст присаживается на край и дергает его за майку.

- Нафига? Ты же будешь мазать шею. Мажь так.

- Арс, там у тебя написано, что мазь надо накладывать на воротниковую зону. Я погуглил, воротниковая зона – это еще часть ниже шеи и плечи почти до лопаток. Короче, раздевайся. И пластырь я как лепить буду? Чо ты кочевряжишься, я тебя что, раздетым не видел? Ты стесняешься что ли? Хочу тебе напомнить, что ты своими сиськами к моей спине прижимался.

- У меня нет сисек, - Арс все-таки стягивает с себя майку и откладывает ее в сторону. – У меня грудь. Обычная мужская грудь.

- Ну, тем более, - Антон берет тюбик с мазью, открывает его и выдавливает на руку достаточно большое количество. – Так, воняет мерзко, но пишут, что помогает.

- Мажь, - Арс утыкается лицом в ладони. – У нас все равно нет выбора.

Шаст кладет руку на позвоночник Арсения ближе к шее и начинает размазывать мазь. Он делает это медленно и аккуратно, с каждым новым движением увеличивая радиус охвата спины Арса. Перемещает ладонь сначала на одно плечо, делает несколько круговых движений, спускается в район лопатки, там проделывает свои манипуляции и перемещается к другому плечу.

Наконец-то размазав всю мазь, начинает потихоньку увеличивать давление пальцами, втирая ее в кожу. Он как можно аккуратнее проходится по выпирающим позвонкам, по впадинке на шее, на плечах действует уже смелее, растирая их всей ладонью.

Если совсем недавно Арс не был готов к очередным прикосновениям Шаста к своему телу, то сейчас он хочет, чтобы они никогда не заканчивались. Это самый настоящий кайф. Антон даже вот такие действия, абсолютно не направленные на доставление какого-либо удовольствия, умудряется делать нежно и почти чувственно. Арс задается вопросом – какими же будут эти прикосновения, если Шаст действительно захочет доставить удовольствие?

Ответ на этот вопрос он хочет знать не в теории, а на практике. И вообще, он много чего хочет с Антоном на практике. Это касается не только секса. Безусловно, физическое влечение к Шасту у Арса просто зашкаливает. И если бы Шаст оказался в его полном распоряжении, то первые сутки Арс точно бы не вылезал с ним из постели. Но удовлетворив свое сексуальное желание, Арс с не меньшим рвением и интересом продолжил бы удовлетворять и все другие.

С Шастом ему хочется делать все. И шляться по городу в поисках новых интересных мест, и поехать отдыхать, и наслаждаться морем и солнечным теплом или же горами и свежестью и прохладой, пить кофе на какой-нибудь террасе с видом на снежные шапки гор, поставить Шаста на лыжи или коньки и вместе с ним осваивать препятствия. Спорить в офисе до хрипоты, а иногда и шуточного рукоприкладства над каким-нибудь номером, а потом смотреть дома фильм и смеяться, вспоминая эти офисные баталии.

Арс знает, что это несбыточные мечты. Даже если бы они были вместе, все это было бы невозможно в их жизни. Вдвоем они мало что могли бы себе позволить. Но помечтать-то было бы можно. Вдвоем. А сейчас это только несбыточные мечты одного Арса.

- Арс, все нормально? Не больно? – обеспокоенный голос Шаста возвращает Арса из его мыслей.

- Все нормально. А что? – он выдыхает воздух из легких, только сейчас понимая, что задержал дыхание.

- Ты весь в мурашках, - Шаст гладит его по спине между лопаток. – Холодно или щекотно?

- Ни то, ни другое. Просто приятно, - честно говорит Арс.

Он не боится этим выдать свои чувства. Девяносто девять процентов людей скажут, что испытывают приятные ощущения, когда им делают легкий массаж шеи. И не только шеи, но и головы, и просто гладят по спине. И совершенно неважно, кто это делает, мужчина, женщина или даже ребенок.

- Мурашки, потому что приятно? – улыбается Шаст.

- Да, - Арс обозначает пожатие плечами. – У тебя такого не бывает?

- Да вроде нет. А вообще, не знаю. Но это прикольно, - Антон почти невесомо проводит пальцами вдоль позвоночника вниз, а затем вверх. – Ты так реагируешь... – говорит немного удивленно, видя, как Арс слегка напрягается и делает резкий вдох.

Реакция Арса – это уже не из серии приятно, это уже из серии охренеть как приятно и возбуждающе. И если это не прекратить, то совсем не факт, что Арс сможет и дальше себя контролировать. У него уже сейчас желание умолять Антона продолжить и перейти от просто прикосновений к настоящим ласкам. Поэтому Арс ежится и передергивает плечами.

- А вот это уже щекотно.

Он врет, но что ему еще остается? Сказать правду – Шаст, мне кайфово и у меня уже практически стоит, может, ты и там сделаешь мне приятно? Ну, не самая удачная просьба в данной ситуации.

- Извини, - Шаст наконец-то убирает руку. – Я, правда, не специально.

- Ну да, - хмыкает Арс, решая отшутиться, чем еще что-то объяснять, ну и потянуть немного времени, чтобы абстрагироваться от своих ощущений. – А то ты не знаешь, что я боюсь щекотки.

- Ну, знаю, конечно. Но даже не собирался этого делать. А будешь утверждать обратное, соберусь! – Шаст протягивает руку к боку Арса и останавливается буквально в сантиметре от него. – Ну так что?

- Я молчу! – Арс откатывается от него на другую сторону дивана и снова укладывается на живот. – Шаст, ты садист!

- Это да-а-а, - тот довольно лыбится. – Скажи спасибо, что у меня рука болит. А то бы я сейчас тебе показал, как я что-то делаю специально.

- Спасибо, - Арс снова подвигается к нему поближе, но не встает и не переворачивается на бок или на спину.

Он достаточно возбужден, чтобы это было заметно. И пока у него не получается справиться с этим возбуждением.

- Ну что, клею пластырь? – Шаст меняет тему разговора, за что Арс ему очень благодарен.

Обсуждать себя с Шастом и свои реакции на его прикосновения ему совсем не хочется.

- Давай, - соглашается Арс.

- Я аккуратно, - Шаст достает пластырь из упаковки и помещает на шею Арсу.

Он реально очень аккуратно разглаживает его, лишь иногда касаясь кожи подушечками пальцев. Но на это Арс не реагирует, он сейчас сосредоточен на совсем другой проблеме, которая только сейчас начинает хоть немного уменьшаться.

- Так, все, одевайся, - Шаст подает ему майку. – Блин, ну и провоняем мы этой дрянью.

- Нам с тобой ей не один день вонять, - Арс продолжает лежать, не двигаясь.

- Ну все, теперь точно будут думать, что мы трахаемся, - веселится Шаст. – Заебемся отнекиваться.

- Да я и не собираюсь, - Арс берет майку и все-таки натягивает ее на себя. – Мне насрать, кто там и что будет думать. Мы с тобой знаем, что это не так, наши тоже в курсе наших болячек. А все остальные пошли лесом.

- Так наши и будут первые стебать.

- Тебе не пох? – Арс укладывается поудобнее на животе.

- Да так-то пох, - Антон вручает ему тюбик с мазью. – Держи, не потеряй. Я в душ.

- Иди, - Арсений забирает у него тюбик и зажимает его в ладони. – Сохраню до твоего прихода.

Шаст сваливает в ванную, и Арсу наконец-то удается справиться со своим возбуждением. И он уже подумывает вызвать такси и свалить все-таки к Сереже, потому что их с Шастом явно ждет одна постель, но передумывает. Они же просто лягут спать, и то не сейчас, а позже. И Арс вроде как не сексуальный маньяк. Если его не провоцировать, а Шаст точно этого делать не будет, ну, по крайней мере, намеренно, а не намеренно его можно послать и сказать, что хочется спать, то и никаких внештатных ситуаций не предвидится.

- Так, я готов, - заявляет Шаст, выйдя из ванной, слава богу, полностью одетым. – Давай мазь. Я сам намажу локоть.

- Может, давай я?

- Не, я сам. Я любое прикосновение к нему чувствую, как по оголенному нерву. А вот клеить пластырь и бинтовать будешь ты.

- Ну, давай, - Арс отдает Шасту тюбик с мазью и с интересом наблюдает за его действиями.

Шаст выдавливает мазь в ладонь, но не начинает сразу размазывать, а сидит и готовится, словно ему предстоит сунуть руку в кипящую воду. Он пару раз подносит ладонь к локтю, но убирает и снова чего-то ждет.

- Блин, Шаст, ты как маленький ребенок, - не выдерживает Арс. – Ну потерпеть же можно минуту. Хочешь, подую?

- Давай попробуем, - тут же соглашается Шаст.

- Не факт, что поможет. Это же не рана.

- Все равно попробуй.

- Давай, чудо, блин, - Арс наклоняется и принимается дуть на локоть Шаста. – Мажь.

Шаст размазывает мазь, потом начинает втирать ее в кожу, шипит, морщится, но продолжает делать до тех пор, пока локоть не становится сухим. Выдыхает с таким облегчением, словно у него реально гора свалилась с плеч.

- Спасибо, - он искренне благодарит Арса.

- Не за что. Вообще не уверен, что это как-то помогло. Может, не делай я ничего, было бы точно так же. Но ты же даже прикоснуться к своему локтю отказывался.

- Пофик, – Шаст дает ему пластырь. – В итоге же я не только прикоснулся, но и сделал все как надо. – Наклеивай.

- А завтра кто на тебя дуть будет? – Арс аккуратно наклеивает пластырь ему на локоть.

- Ира. Она завтра приедет.

- А вот если она не приедет?

- Приедет. А если нет, у меня есть ты, - улыбается Шаст. – Это же ты виноват в том, что я упал и ударился.

- Офигеть! – искренне возмущается Арс. – Да с какого это я виноват?!

- С такого, что ты на ногах не стоишь!

- Если бы ты на мне не сигал, я бы прекрасно стоял на ногах! – Арс дает Шасту едва ощутимый подзатыльник. – Вот ты…

- Какой? Ну-ка, скажи, Арсентий, что-нибудь ругательно-обзывательное, прям как ты умеешь, – Шаст смеется так искренне и заразительно и выглядит так привлекательно, что Арс не может оторвать от него взгляд.

Ему даже пофик, что Шаст над ним стебется. Ну не умеет Арс ругаться-обзываться так искусно, как это делает Матвиенко, например.

«Охуенный! Валить и трахать! Вот какой» - думает про себя Арс, но вслух говорит:

- Говнюк. И еще раз назовешь меня Арсентием, будешь всю жизнь Антосей.

Арсентий родился благодаря Гудку, Антося – благодаря Паше. У них в команде Арсентий - это аналог тупички, которая родилась опять же благодаря Паше. И если тупичку Арс еще пропускал мимо ушей, то коверканье своего имени ему категорически не нравилось. Ну и Гудок у Арса вызывал стойкое раздражение. Это знали все, и когда хотели его задеть, в ход шел Арсентий.

Шасту, по большому счету, было наплевать на все кликухи, которые ему давали. Но в исполнении Воли Антося прозвучал очень сахарно и мимишно, что так ребята стали называть Шаста, когда считали, что он ведет себя как ребенок. И это Шасту не очень-то нравилось.

- Ладно, забыли, - быстро капитулирует Шаст. – Но это все равно ты виноват, что мы сейчас воняем каким-то говнищем. Ты плохо тренируешь координацию, - Шаст дает Арсу бинт и взглядом показывает на локоть. – Бинтуй.

- Ты свою вообще никак не тренируешь, - бурчит Арс, усаживаясь поудобнее и начиная бинтовать Шастову руку.

- Мне лень, - беспечно заявляет Шаст. – Это ты озабочен своей фигурой.

- Это плохо? – Арс наконец-то заканчивает бинтовать руку Шаста и закрепляет конец бинта специальной скрепкой.

- Нет. Это я от зависти, - Шаст снова улыбается. – Ты спортивный дрищ.

- А ты неспортивный дрищ, - парирует Арс.

- А я неспортивный дрищ, - легко соглашается Шаст. – Но итог-то один – мы оба дрищи. Зато умещаемся на одном диване.

- На этом диване еще пять таких уместится.

- Не, Арс, - Шаст ложится на диван и вытягивается во весь рост, - я категорически против кого бы то ни было еще. Я уже даже привык спать с тобой.

- Не говори об этом никому, - подначивает его Арс.

- Это будет нашей маленькой тайной, - заговорщически шепчет Шаст. – Мы никому-у-у о ней не расскаж-ж-жем, - шипит, изображая змею.

- Это будет единственной нашей тайной? – Арс слегка наклоняется к Шасту, при этом сохраняя между ними приличное расстояние, и встречается с ним взглядом. – Или все-таки…

Вот это уже откровенная провокация.

Арсений и сам не знает, что сейчас творит и зачем. Он рискует получить от Шаста по роже, но даже это его не останавливает. Может, потому что то, что делает Шаст, тоже выглядит как провокация? Или ему хочется дать хоть какой-то намек на то, что Шаст для него не просто друг, потому что он только головой понимает, что Антон никогда не будет с ним, а его сердце все еще хочет верить, что это возможно изменить?

Арс смотрит на Антона и молчит. Он надеется только на одно – что тот все-таки не врежет ему.

- Я не знаю, - отвечает Шаст, вставая с дивана. – Могут появиться какие-то другие, - говорит вполне серьезно. – Арс, расскажи, что ты скрываешь. И мы будем хранить твою тайну вместе.

- Не расскажу, Шаст, - Арсений усаживается на краю дивана, берет пульт и включает телевизор, просто чтобы что-то сделать. – Это моя тайна.

- Я должен о ней догадаться?

- Нет.

- Арс, почему ты абсолютно все скрываешь?

- Потому что так привык. Я делаю это всю свою сознательную жизнь.

- Ты что, кого-то убил? – скептически интересуется Шаст.

- Нет. Но мне кажется, что я бы мог. При определенных условиях.

- Все бы мы могли. При определенных условиях. Мне знаешь что интересно?

- Что?

- Тебе никогда не хотелось побыть откровенным? Пусть не во всем. Ну хоть в чем-то? Чего ты так боишься? Ты что, шпион?

- Нет.

- Ну а раз нет, так какого хрена ты молчишь? – Шаст немного начинает злиться. – Может, проще высказаться хотя бы один раз? Попробовать, так сказать. Вдруг тебя поймут?

У него полное чувство, что Арс хочет ему что-то сказать, но упорно молчит. Причем, иногда он ведет себя так, что Шасту начинает казаться, что Арс играет с ним в какую-то игру, суть которой сводится к банальному соблазнению ради спортивного интереса. Получится или нет привлечь внимание натурала. Арс не может без внимания к своей персоне. Но потом он начинает язвить, и все это уже выглядит обычными шутками и подъебами, которых у них вагон и маленькая тележка каждый день для каждого из них четверых и всех остальных членов команды.

Шасту не хочется ссориться с Арсом, потому что ему с ним реально легко и даже часто хорошо вместе. Но вот эта его ебучая скрытность и неоднозначность действуют на нервы.

- Шаст, мне не нужно понимание, - Арс берет телефон и вызывает такси. – Давай закончим этот разговор, а я поеду к Сереже?

- Нахрена? – искренне недоумевает Шаст. – Ну хорошо, мы можем закончить этот разговор. Хрен с тобой, продолжай молчать. Но тебе совсем необязательно уезжать! Я тебя не гоню, это точно. И я не обижаюсь на тебя, если что. Если только ты сам на меня обижен?

- Нет. Я знаю, что ты меня не гонишь. Но сейчас ты раздражен, я тоже. Чтобы не поругаться, давай просто разъедемся? А завтра с утра встретимся, и все будет нормально. Шаст, ну ты же понимаешь, что сейчас мы оба можем чисто случайно продолжить тему и наговорить всякой фигни. Я совершенно не хочу с тобой ссориться. И просто молчать не хочу. Давай до завтра, а?

- Хорошо, - соглашается неохотно Шаст.

Ему все это не нравится, но и настаивать он не видит смысла. Арс явно уже все решил.

- До завтра, - Арс одевается, слегка приобнимает Шаста за плечи и идет к выходу. – Пожалуйста, Шаст, не обижайся.

- Все, проехали. До завтра, - Шаст тоже обнимает его в ответ. – Доедешь до Сереги, напиши.

- Хорошо.

Арс уходит, садится в подъехавшее такси, кладет голову на сиденье и закрывает глаза. Он снова чувствует себя жутко уставшим и злым. Злым на себя самого. Поганить свою жизнь – это его призвание. Но не так же тупо! Шасту нужно памятник поставить за его терпение.

Сережа не говорит ни слова, просто, видя Арса, молча впускает его в квартиру и уходит в свою комнату. И Арс ему за это очень благодарен. Он тоже идет в комнату, отправляет Шасту короткое сообщение: «Доехал», и ложится в кровать, надеясь, что завтра они с Шастом будут все-таки нормально общаться.