Шаст укладывается на спину и несильно тянет Арса на себя, тот послушно перекатывается вслед за ним и пристраивается на нем сверху, положив голову ему на плечо. Антон ладонями очень мягко поглаживает его спину, лопатки, плечи, слегка массирует пальцами шею и впадинку возле кромки волос. Арсу приятно, он закрывает глаза и улыбается.

- Мррр, - издает звук, весьма похожий на кошачье мурчание.

- Ба-а-арррсик, А-а-аррсик, А-а-а-а-а-арсик, - подражая Рожкову из «Уральских пельменей» в сценке про внуков, приехавших к бабушке, тянет Шаст и гладит Арса по голове. – Хороший кот.

- Какой же ты дурень, Шаст, - смеется Арсений, целуя его в шею.

- А-а-арррс, - Шаст проводит пальцем по его ребрам, щекоча. – Плохой кот.

- Там такого не было, - Арс ежится, приподнимает голову и целует Антона в губы. – Не переделывай классику.

- А это я уже от себя, - тот чмокает его в нос, обнимает двумя руками и прижимает к себе. – Чтобы не обзывался.

- Я любя, - Арс снова целует его, на этот раз чуть дольше, не давая Шасту возможности что-то ответить на эти слова. Это и признание, и не признание. Так ведь говорят вне зависимости от чувств. У Арса чувства есть, но серьезно говорить о них с Шастом он все еще не готов. – У нас какие планы на продолжение этой ночи?

Арс задает этот вопрос, во-первых, чтобы просто сменить тему, а во-вторых, чтобы реально понять их действия. Он готов к любым. И к сексу, и к вот такому приятному ничегонеделанью, и к обычному спокойному сну.

- Ты когда уезжаешь? – Шаст одной рукой продолжает прижимать его к себе, а второй снова начинает ласкать его спину.

- Во второй половине дня, - Арс расслабляется и снова укладывает голову ему на плечо.

- Тогда никаких, - шепчет Шаст ему на ухо. – Отложим их на утро? От меня сейчас мало толку, если честно.

- От меня тоже, - усмехается Арс. – Мне вот так с тобой сейчас очень кайфово.

И это чистая правда. Арс реально чувствует себя котом, которого уложили на колени и гладят, одновременно лаская и доставляя удовольствие и убаюкивая. И пусть он еще не засыпает, но удовольствие получает неимоверное от этих абсолютно невинных ласк. А еще, ему очень нравится прямота Шаста. Он ничего не придумывает, не сваливает на него отсутствие желания, прикрываясь, например, заботой о нем, он честно говорит, что у него просто нет сил, потому что он устал. И Арс тоже устал.

Если бы он уезжал совсем рано утром, наверное, они бы сейчас все-таки занялись каким-нибудь видом секса, в зависимости от собственных ощущений своих возможностей, но раз он остается, и у них будет для этого время, Шаст не строит из себя секс-машину, готовую к эксплуатации двадцать четыре часа в сутки. И ему абсолютно не стыдно сказать это Арсу. Что ценно. Это ведь говорит о доверии.

- Ты спишь? – очень тихо спрашивает Шаст, явно боясь разбудить Арса.

- Нет. Я кайфую, - отвечает Арс, улыбаясь. – Шаст, не останавливайся, пожалуйста.

- Не буду, - тот тоже улыбается, перемещает руку к его голове и мягко массирует пальцами макушку и затылок. – Какие у тебя были еще два вопроса ко мне?

- Ты уверен, что стоит сейчас их задавать?

- Почему нет? – Шаст продолжает свои ласки. – Арс, ну тебя же они волнуют?

- Уже нет, - Арс трется носом о его плечо и шею. – Просто интересно.

- Спрашивай.

- Ну… - он касается губами ключицы, - Хорошо… Ира покупала обручальные кольца совсем недавно… Зачем?

Шаст на секунду задумывается и даже прекращает ласки.

- Ой, бляяя… Я же совсем забыл!

- Что?

- Мы же с ней должны пойти на свадьбу к друзьям. В Воронеже. И Димон с Катей тоже. Подожди… - он на какой-то момент зависает. – А ты откуда знаешь про кольца?

- Матвиенко сказал. Он видел Иру в ювелирке.

- Так вот почему тебя позавчера колбасило? – у Шаста наконец-то полностью складывается картинка того дня.

Они с Арсом разъезжаются, он возвращается, явно побывав у Иры, да еще и с ключами от их квартиры, Матвиенко рассказывает Арсу о купленных Ирой кольцах, Шаст не обращает на него практически никакого внимания, потому что занят, и ему не приходит в голову, что между ними может быть что-то не так. Сначала на вопрос Арса отвечает, что они потом поговорят, а когда Арс задает вопрос про ключи на брелке, матерится и заявляет, что они поговорят дома, и злится на него весь день. Теперь несложно представить состояние Арса, и что он думал все это время.

- Угу, - тот тяжко вздыхает. – Серега был просто уверен, что вы решили расписаться. Он еще сказал, что ты ей позвонил, и она сразу ушла. Они не успели поговорить.

- Твоего Серегу с его дедуктивными недоспособностями убить надо, - Шаст целует Арса в макушку и возобновляет свои ласки. – Ира просто забирала заказ. Это дизайнерские кольца. Ребята так решили. Я действительно Ире звонил, чтобы узнать, дома она или нет. Она сказала, что не дома, но приедет.

- Все было так просто, - Арс снова тяжело вздыхает. – А я идиот, Шаст.

- Я бы сказал, что нет, но ты и правда идиот, Арс. Но у тебя есть оправдание.

- Какое?

- Ты запретил мне о нем упоминать.

Арс понимает, что хочет сказать Шаст. И да, черт возьми, он прав. Если трезво смотреть на вещи, то между ними действительно все прекрасно и нет поводов для беспокойства, но когда происходит стечение вот таких обстоятельств, то над трезвостью мыслей верх берут эмоции, чувства и страх. Потому что Арс уже пережил один раз время, когда казалось, что все хорошо, а потом это хорошо рухнуло в один миг, сменившись не то что на все плохо, а на все невыносимо. И у него страх уже где-то на подсознательном уровне, что это может повториться.

- Не упоминай, - Арс прижимается к его шее лицом. – Давай закончим этот разговор? Я все понял, Шаст.

- Как скажешь, - Антон слегка наклоняет голову и трется щекой о его висок. – Что насчет второго вопроса?

- Мне кажется, тебе он не понравится.

- Почему?

- Потому что ты уже не один раз сворачивал эту тему.

- Спрашивай, Арс, - Шаст касается губами его лба. – Но дай мне право выбора – отвечать или нет.

- Может, ну его, этот вопрос? Он касается лично тебя. То есть… Не только, конечно. Но нас с тобой он не касается.

- Спрашивай.

- Тогда можешь не отвечать, если не захочешь, - Арс замолкает, думая, как бы правильно сформулировать то, что хочет узнать.

- Ну?

- В общем… Это касается тебя, Иры и Стаса. Как Стас уговорил ее изображать твою девушку? Почему она согласилась?

Шаст молчит несколько секунд, решая, стоит ли вот так обнажать себя перед Арсом, но потом все-таки начинает говорить.

- Арс, я даже не знаю, как это рассказывать… Я и Ира… В общем, так решил Стас, а она согласилась. Он знал ее, специально показал ее мне, ну, там были еще и другие вводные… В общем, по большому счету, я просто придурок и лох, к которому приставили смотрительницу… - Шаст нервно вздыхает. – Поэтому она согласилась и дальше быть моей девушкой.

Он рассказал правду, которая, при желании, может обернуться против него. Теперь Арс знает, что с ним такое возможно. Что им можно манипулировать, и он об этом не догадается очень долго. Это оружие, которое, Шаст надеется, Арс никогда не использует против него.

- Какой же он все-таки мудак! – зло выпаливает Арс. – И ты не набил ему морду и продолжаешь с ним нормально общаться?

- Хотел, - Шаст невесело усмехается. – Но передумал.

- Почему?

- Потому что в чем-то он прав.

- В чем же? – хмыкает Арс скептически. – В том, что тебе нужна смотрительница?

- Нет, - Шаст снова тяжко вздыхает. – В том, что меня все устраивало.

- Пока не появился я и все не испортил, да?

- Вот поэтому я не хотел говорить на эту тему. Вот из-за таких твоих выводов.

- Но они же логичны? – Арс делает попытку сползти с Шаста.

Арс уже жалеет, что задал этот вопрос. Сейчас получается, что он испортил Шасту жизнь, которая его устраивала, и тот это фактически признает. Арсу хреново от этого понимания. И на душе уже отнюдь не радостно и кайфово, а очень даже тошно.

- Нихуя они не логичны! – выпаливает Шаст и сильно прижимает его к себе двумя руками, не давая пошевелиться. – С какого хуя это логично? – он начинает злиться. – А ты не пробовал другую логику поискать в этом? А, Арс? Может, она в том, что мне нахер не надо, чтобы меня устраивало? И чтобы я устраивал как человеческий экземпляр, подходящий по основным параметрам на роль чьего-то мужика? Об этом ты не подумал? Блядь, Арс, какого хуя ты решил трепать мне нервы и устраивать драму? Я дал тебе хоть один повод обвинять меня в том, что я имею к тебе хоть какие-то претензии? Или что жалею о том, что я с тобой?

Арс молчит.

- Ответь, блядь! Не молчи! Озвучь ты ко мне свои претензии, если на то пошло! А то ж я должен обо всем догадываться сам! Силой мысли, так сказать. Только я этой силой не обладаю, знаешь ли. И телепатией тоже! – вот теперь Шаст уже конкретно злится. – С какого хуя ты сделал вывод, что ты что-то испортил? С какого хуя ты уверен, что «устраивает» - это то, что мне нужно, и я жалею, что остался без этого? Почему ты подумал об этом, а не о том, что я хочу, чтобы мне тоже было охуенно? И что я хочу быть нужным не за какие-то параметры, как у подходящего товара, а сам по себе? Вот так, как тебе, блядь! И что мне с тобой охуенно! И что я, блядь, только с тобой реально понял, как это – чувствовать себя рядом с кем-то счастливым! И пиздец как желать быть вместе! С тобой быть вместе, Арс! – он замолкает и переводит дыхание.

Шаст и злится, и испытывает чувство обиды. Хотя, сейчас, выговорившись, ему стало легче. Дальше все зависит от Арса. Дойдет до него то, что сказал Шаст, или он снова будет устраивать драму. Шаст обычно делает скидку на эту его склонность к усложнению жизни и себе, и другим, но не сейчас. Он очень много сказал того, что дает однозначно понять, что Арс для него значит. Но вот захочет ли Арс это понять…

Арс это понимает, и у Шаста словно гора падает с плеч. Потому что к дальнейшей ссоре с ним он все-таки не готов. Шаст вообще отходчивый, а сейчас ему еще и хреново от этой ссоры. Он же знает, что нужен Арсу. И Арс ему нужен. И вот таких дурацких ссор у них быть просто не должно. И плевать на склонности Арса устраивать драмы, он мог бы этого не делать хотя бы сейчас. И, похоже, до Арса это тоже доходит.

- Шаст, пожалуйста, прости, - Арс приподнимает голову, потому что больше ничем в тисках его объятий пошевелить просто не может, и встречается с ним взглядом, в котором Шаст и без слов видит боль и раскаяние. – Ты прав, я идиот. Я сам все рушу, - он закрывает глаза и утыкается лбом в его подбородок. – Я не знаю, зачем говорю и творю всю эту хуйню. Ты же знаешь, я не хочу тебя потерять, но сам делаю так, чтобы ты послал меня нахер… - он замолкает, потому что в горле снова стоит противный комок.

Сейчас Арс окончательно понимает, насколько же действительно прав Сережа, говоря, что он сам все рушит, делая несчастным и себя, и других. Что ему сейчас не хватало? Для чего нужно было выкатывать очередные совершенно необоснованные претензии Шасту? Почему, получив желаемое, дорожа им на самом деле, а Арс очень дорожит Шастом и их отношениями, он не может не портить эти отношения? Чего он добивается? Чтобы Шаст его реально послал, потому что все хорошо в меру, а меры в своих заебах Арс, похоже, не знает. И в итоге он получит то, что заслуживает. И можно уже сейчас начинать думать, как с этим жить.

- Не дождешься, - прерывает его самобичевание Шаст. Арс не понимает, почему он улыбается, но зато понимает, что он уже не злится, и мысленно благодарит всех на свете и самого Шаста за его вот такой отходчивый и миролюбивый характер. – Это было бы слишком просто. Хер тебе, а не посыл нахер! Много чести – посылать тебя. Вот мучайся, блядь, теперь со мной. А то нахер он захотел. Ага, щас… Перетопчешься.

- Господи, Шаст, - выдыхает Арс. После этой несерьезной отповеди его отпускает, и он наконец-то снова может нормально говорить. - Я тебя люблю, - он все-таки выпутывается из крепких объятий Антона и приникает к его губам поцелуем. – Я тебя люблю, - повторяет тихим шепотом, не отрываясь от его губ.

Это действительно тот момент, когда Арс не просто готов говорить Шасту о своих чувствах. Он хочет сказать ему о них. И Арсу абсолютно неважен его ответ, он не ждет признаний от Шаста. Сейчас он и без того прекрасно понимает, что без сильных чувств невозможно простить и забыть претензии и обвинения, которых ты совершенно не заслуживаешь. Шаст простил. А еще открыл Арсу свою душу, пусть матерясь при этом и злясь на него. Но в этой злости Шаста Арсу некого винить, кроме себя. И он винит. Потому что он дурак, которого Шаст прощает уже второй раз. Но третьего раза ведь может и не быть, если он не прекратит творить такую херню. И хорошо, что хотя бы это он сейчас понимает.

Шаст действительно ничего не говорит. Но в его ответном поцелуе столько нежности, ласки и какой-то щемящей сердце заботы, что и без слов понятны и его чувства, и его состояние от этой ссоры. Ему тоже хреново, ему хочется забыть о ней и заставить забыть Арса. У него получается. Арс сейчас целиком и полностью погружен только в их поцелуй и собственные чувства, которые он испытывает к Шасту. И в данный момент для него больше ничего не существует.

Шаст даже не представлял, насколько же ему будет важно это признание Арса. Он хотел услышать от него эти слова, но только сейчас понял, что они значат для самого Арса. Это та самая черта, которую он переступает, полностью доверяя свои чувства Шасту. Он мог не говорить этого, синонимов слову "люблю" великое множество, а у Арса большой словарный запас, которым он мог бы воспользоваться без труда. И зная Арса, Шаст точно уверен, что он никогда не скажет этих слов просто так или же даже в порыве эмоций. И именно вот это, вот такое признание так важно Антону. 

Глухой стук упавшего на пол предмета заставляет их оторваться от поцелуя. Арс даже вздрагивает, настолько неожиданно в абсолютной тишине для него прозвучал этот звук.

- Что это?

- Айпад упал, - улыбается Антон, прижимая его к себе и успокаивающе гладя по плечам. – Я с ним уснул, он валялся где-то на кровати.

- Бестолочь, - Арс чмокает его в подбородок, ловко перевешивается половиной тела вниз, нашаривает на полу гаджет, поднимает, кладет его на тумбочку и снова устраивается в объятиях Шаста. – Ты ж мог его сломать.

- Угу, - соглашается Шаст. – По твоей вине.

- С какого это?

- Нужно было раньше приходить. Пока я не уснул.

- Я старался, - Арс растекается лужицей, ощущая ласковые и невероятно приятные прикосновения теплых ладоней Шаста к своей спине и его мягкие губы на шее. – Шаст, ты не представляешь, как мне хорошо с тобой, - он закрывает глаза и расслабленно выдыхает.

- Арс, будь со мной и не загоняйся по совершенно бессмысленным и надуманным поводам. Я прекрасно знаю, что натворил много всякого дерьма, ты простил и поверил мне. Арс, просто верь мне и дальше. Что бы я ни делал, как бы это ни выглядело со стороны, просто помни, что мне нужен только ты. Я ни секунды не пожалел о наших отношениях. И мне хреново от понимания, что ты с какого-то хрена думаешь иначе. Я не понимаю, когда дал повод так думать, - Шаст все так же нежно гладит его по спине и ласкает губами шею.

- Да не давал ты никаких поводов, - Арс обвивает его шею руками и прижимается к нему всем телом. – Просто я идиот. Прости, Шастик.

- Ты больше так не будешь?

- Угу, - Арс чувствует, что Шаст улыбается, и ему становится очень легко на душе.

Шаст простил, в этом нет никаких сомнений, потому что скрывать свое истинное настроение тот не умеет. – И я зарекаюсь задавать тебе какие-либо вопросы, не касающиеся нас.

- Не, Арс, - Шаст перемещает руку к голове и несильно тянет его за волосы, чтобы он приподнял голову. Когда Арс ее приподнимает, Шаст мягко целует его в губы. – Вопросы ты можешь задавать любые. Но из ответов делай правильные выводы. А если не можешь, спроси о них меня, а не придумывай их за меня. Вопросы ведь ни при чем. При чем твои неправильные выводы от моих ответов. Давай и эту тему закроем уже? Я хочу провести оставшееся время с тобой не в ссорах и разговорах о них.

- Что ты хочешь? – Арс уже сам целует Шаста, и тоже мягко, едва касаясь губами его губ.

- Вот так лежать с тобой и нихрена не выяснять и не делать. Ну, разве что целоваться и продолжать исследовать твою спортивную сексуальную тушку на предмет чувствительности ее к прикосновениям, - Шаст снова улыбается. – Как тебе такой план?

- Отличный. Только учти, что эта спортивная тушка становится абсолютно раскоординированной от твоих прикосновений и превращается в бесформенную массу, растекшуюся по тебе.

- Меня устраивает, - Шаст одной рукой ласкает макушку Арса, а второй его плечи и лопатки. – И масса на мне вполне себе форменная, - он проводит по спине ладонью сверху вниз и останавливается на пояснице. – Очень даже форменная. Я бы даже сказал, в отличной такой форме.

- Это пока, - Арс полностью расслабляется и удобно укладываться на нем.

- Это всегда, - шепчет Шаст ему в самое ухо, нежно водя подушечками пальцев по его пояснице.

Арс больше не возражает. Ему приятно и от действий Шаста, и от его слов. Он просто наслаждается моментом этой такой интимной и совершенно невинной близости. И больше ему сейчас ничего не нужно. Как и Шасту, которому хорошо и уже абсолютно спокойно рядом с Арсом, который действительно любит его и теперь уже точно доверяет ему свои чувства.