Все больше Майя начала замечать в Леше странных моментов. Нет ничего удивительного в том, что он оказался не таким идеальным, как рисовала ее память. Человек склонен идеализировать.

Майя наконец поняла, что напрягло ее при встрече с ее папой — Лёша никогда не пытался избежать встречи с родителями. Но после встречи с отцом Девушки, ещё случилась встреча с ее мамой и Леша снова испарился на те несколько минут, пока они разговаривали. Майя не была против и тоже, скорее всего, скрылась от глаз отца Леши, если бы тот оказался на горизонте. Но у неё-то есть на это причины!

В другой раз он пришёл с Тором и им пришлось пару часов ходить по парку под косые взгляды бабушек. Соскучившийся пёс не отходил от Майи, а вместо Лешиного обычного: «Ого, он обычно так не ластится к незнакомцам», он довольно улыбался, будто так и было задумано.

У Леши то и дело мелькали символические жесты, которые не сделал бы обычный человек. Кофе с кокосовым сиропом и зефирками, вафли с апельсиновым джемом, имбирный чай, ненависть к луку, плейлист Мендельсона… Последнее Майя нашла случайно.

Вообще-то Лёша никогда не слушал классическую музыку, по ней больше тяготела Майя. Он всегда называл классиков без любви, но и без агрессии, старичками, говорящими с того света. Майе это нарицание нравилось, хоть вида она никогда не подавала. Мендельсон всегда занимал ее жизни особое место, примерно между Лешей и Алиной, ее сестрой. И хоть территории, мыслей и сил он занимал мало, всюду сопровождал — на будильнике, звонке телефона и даже в секретном слове в банке. Поэтому ей вдвойне было неожиданно встретить случайно сборник «Песни без слов» у Леши в музыке, когда он попросил на пикнике включить что-нибудь, что ей нравится, и протянул свой телефон.

— Мендельсон? — Майя слегка нахмурилась, не веря глазам. Она открыла плейлист с подозрением, что внутри будет что-то другое, но нет, внутри располагались треки с соответствующими названиями.

— Да как-то захотелось чего-нибудь новенького послушать, — пожал он плечами.

Майя вышла обратно в список плейлистов и посмотрела список.

— КиШ, System of a dawn, Sabaton, Океан Эльзи, Ария… Мендельсон, — подытожила она список. — Ничего себе…

Лёша лишь пожал плечами.

«Это странно», подумала Майя.

— Я решил дать шанс старичку с того света, — хохотнул он, впрочем немного нервно.

«Это очень странно!», не успокаивалась Майя.

— Как-то неуважительно, не находишь?

— Извините, пожалуйста! — манерно сказал он.

В мыслях моментально пронеслись воспоминания случаев, когда Лёша говорил это слова с точно такой же ироничной интонацией. Майя видимо не смогла скрыть обеспокоенность, так что Лёша весь аж переменился — смех пропал, лицо приобрело извинительное выражение.

— Ладно, я конечно шучу… Прости, я не хотел тебя задеть! Не знал, что будет такая реакция, прости, — он одну руку положил на своё сердце, а другую Майе на плечо. — Я на самом деле нашёл твой аккаунт в фейсбуке, потом услышал звонок на твоём телефоне и понял, что тебе он нравится. Сказал вот, чтобы понять, что именно нравится. Понимаешь?

Майя облегченно выдохнула.

— Все нормально. Просто… Нет, ничего, — она осеклась.

Не хотелось опять начинать песню «Я помню парня, который говорил так же» или «Ты мне кого-то напомнил». Практика показала, что добром это не заканчивается… За каким-то одним воспоминанием, обязательно последуют другие, которые только ускорят Обнуление.

— Ладно, — Лёша убрал руку с ее плеча, — забавная ты, — он по-доброму улыбнулся. — Мне нравится, — он хитро прищурился.

Майя иронично прищурилась в ответ и они весело рассмеялись.

Пока они болтали, бургеры, заботливо принесенные Лешей на место пикника, уже остыли, а кола наоборот согрелась.

Они сидели на берегу на пледе плечом к плечу.

— Ты так и не рассказала мне, чем закончилась история клоуна, — вдруг вспомнил Лёша. С момента их похода в кино прошло две недели.

— Ещё не знаю, я так и не искала про него ничего, — Майя сделала глоток колы, сделав вид, что не заметила упрёк в его голосе — номер взяла, но ни разу так и не позвонила ему. «Сам хорош, тоже не позвонил», оправдывалась она перед собой.

— А я ждал, — продолжил наседать Лёша, — поставил на тебя произведение Мендельсона!

— Если ты скажешь, что это марш, блевать я буду вон там — она указала кивков головы на ближайший кустарник и расхохоталась.

— Волосы подержать? — рассмеялся Лёша в ответ.

Майя в шутку пихнула Лешу в бок, а он внезапно обхватил ее рукой за талию, так что они оба чуть не покатились кубарем со склона.

— Эй! — возмущённо воскликнула Майя.

— Не переживай, все было под контролем, — усмехнулся Лёша, усаживая ее и себя обратно на плед. — Просто ты отлично сработала как якорь.

— Звучит до одури ванильно, бе — она засунула два пальца в рот и издала характерный звук.

— Да ну тебя! — не выдержал Лёша. — К ней подкатывать пытаешься, а она «бе».

Майя не была готова к таким внезапным откровениям, поэтому немного опешила не найдя, что сказать.

— Я… Я просто не хочу торопиться.

— С чего вдруг?

— Боюсь отношений, — выпалила Майя первое, что пришло в голову.

— Был плохой опыт? — не отступал Лёша.

— Нет… Это мои первые…

— Вот оно как, — Лёша сжал губы и отстранился. — Интересно.

— Что? — нахмурилась Майя. Она развернулась к нему вполоборота.

— Кашалотик, — с вызовом сказал Лёша.

— Что? — Майя почувствовала, как бледнеет. Медленно осознание смысла сказанного слова накрывало ее. — Как?

— Да какая разница? Главное, что я вспомнил.

— Много?

— Не знаю, — он пожал плечами, — но хоть что-то.

Не веря услышанному, Майя ошарашено на него смотрела несколько секунд. Она медленно протянула к нему руки, на что Лёша притянул ее к себе и крепко обнял. Давно как будто забытое, но жизненно необходимое чувство пронзило Майю. Воспоминания не передавали тактильные ощущения, поэтому сейчас в совокупности объятий Леши, его запаха, сердцебиения, которая она слушала через одежду, и того, что они вместе пережили, на неё нахлынул поток эмоций. Восторг смешался с шоком и даже немного страхом, вызывая путаницу и несуразность в мыслях.

Она не хотела прерывать этот момент, но все же отстранилась. Майя взяла руки Леши в свои, будто боялась отпустить.

— Но как? Как это случилось?

— Ты мне приснилась, — он улыбнулся.

— Что? — она не веря рассмеялась.

— Правда! Помнишь, ты ревела здесь, я тебя попытался успокоить. Той же ночью мне приснилось, что мы катаемся на лодке по озеру и кормим уток, гуляем на берегу и едим мороженое из ларька на входе. Я подумал, что это просто сон. Но сны стали продолжаться: прогулки с Тором, вечеринка, автомат с едой в больнице, шарики у роддома, как ты называла меня Кашалотиком. Какие-то урывки странных воспоминаний, из которых я лишь понял, что у нас была большая история, практически длинною в жизнь…

— Стой. Что за шарики у роддома? — прищурилась Майя.

— Не знаю, думал ты мне расскажешь? — Лёша приостановился. — Но это ладно, а почему я ничего не помню?

— А… Ты помнишь о проекте Бермуд?

Лёша молчал несколько секунд.

— Так ты мне скажешь что-нибудь? Почему я забыл тебя?

Майя от неожиданности часто заморгала.

— Закон Бермуд, — аккуратно сказала она снова. Реакции никакой. Она усмехнулась.

— Чего ты смеёшься и молчишь? — Лёша нахмурился.

— Я молчу?

— Ну да!

— Лёша… Это восхитительно! — она издала истерический хохот. Наконец она поняла, как работает блок. Как же это забавно выходит! Неужели она тоже так тупила полжизни?

— Ты мне ничего не скажешь?

— Видимо не скажу, — она пожала плечами. Было видно, что Лёша обиделся, но постарался никак не выражать этого. — Не злись. Потом поймёшь, обещаю.

Информация навалилась на Майю настолько внезапно, что ее мозг не успевал ее переваривать.

Она положила голову на его плечо.

— Я скучала по тебе… — тихо сказала она.

— Я, наверное, тоже.

— Я ведь поняла, что с тобой что-то не так, знаешь?

— Как? Я пытался вести себя как обычно.

— Ты спрятался от моего папы. Потом от мамы… Слишком скрытно для тебя не пытаться познакомиться с ними…

— Потому что я всегда делал это с радостью?

— Ага.

— Ну что ж, этого я не знал, — он пожал плечами.

— А ещё Мендельсон.

— А ним что?

— Ты никогда не интересовался таким.

— Вот тут я сказал правду! Я правда нашёл твой страницу на Фейсбук.

— А голоса мёртвых старичков?

— Я такое уже говорил? Придумывал пять минут, пока качался плейлист.

Майя рассмеялась.

Лёша вытащил руку из-под ее плеча, приобнял и поцеловал в макушку. Она обняла его в ответ.

— Нам надо сохранить все в тайне, — твёрдо сказала Майя через какое-то время.

— Зачем?

— Ты молодец, что прятался… Если мои родители узнают, будет плохо.

— Тебе же 25.

— Это не важно, — покачала она головой. — Поверь, лучше держать в тайне.

— Хорошо, — сказал Лёша через какое-то время.

Остаток вечера сидели, наблюдая закатное солнце, изредка переговариваясь на темы, которые только рождались в нэпах мыслях, и доедая остатки бургеров.

— Давай я провожу тебя до дома?

— Хорошо.

Они шли, держать за руки. Болтали о всякой ерунде. Когда они уже подошли к дому, Майя решила обговорить вопрос, который ее несколько волновал.

— Лёш… Есть человек, который хотел бы с тобой пообщаться, — Лешина бровь поднялась. — Ты… будешь ему интересен в профессиональном плане. Он психолог.

— Ты считаешь меня чокнутым?

— Психолог, а не психиатр! — она нахмурилась. Лёша усмехнулся и пожал плечами. — Он изучает людей, которые что-то забыли. Понимаешь?

— Понимаю. Давай попробуем.

— Я договорюсь с ним как можно скорее встретиться?

— Вот так просто?

— Да, можно сказать, мы с ним довольно хорошо знакомы.

— Ну если ты настаиваешь… — он нежно улыбнулся.

В какой-то момент он внезапно, но не сильно дёрнул Майю на руку. Она покачнулась на него, а он поймал ее и поцеловал. Приятное ничем не заменимое чувство. Майя невольно расплылась в улыбке.

Лёша отстранился.

— Весь вечер этого ждал, — сказал он в ответ на немой вопрос. — Все равно мы уже дошли, — он указал на дом Майи, виднеющийся за поворотом.

— Да, — сказала Майя и притянула Лешу, чтобы поцеловать.

Около подъезда, уже не скрываясь, ждала Юля. Она увидела подходящую в обнимку пару и встала с лавочки. Девушки договорились встретиться и сходить в кино. Майя посмотрела на часы.

— Ты как-то рано, не? Мы же только через полчаса собирались?

— Прости, была не далеко, — она неловко улыбнулась. Взглянула на Лешу и, видимо решив, что игнорировать его не получится, сказала с максимальным дружелюбием, на которое способна, — Привет, а ты, наверное Лёша?

— Привет, Фурька, — сказал Лёша, едва сдержав смех. Майя на мгновение взглянула на него, а потом с интересом на Юлю.

У самою Юлии-Фурии, как называл ее в детстве Лёша, а впоследствии Юльки-Фурьки, от шока на секунду пропал дар речи. Она зависла с полуоткрытым ртом, пытаясь издать внятную речь.

— Э… А… Ч… Ка… Это… — парочка, пытаясь сдержать смех, переглянулась. — Это какого черта?! — Юля взвизгнула от переизбытка чувств, но быстро взяла себя в руки. — К черту кино, мы идём разговаривать! — она указала в сторону подъезда.

— Но кино? — рассмеялась Майя.

— К черту кино! Мне надо знать, какого лешего здесь происходит.

— Остынь, мы ещё сами не поняли, — поджал губы Лёша.

— Ну значит разберёмся, — сказала она, подталкивая их обоих в нужную сторону.

— Не, вы меня простите, но я все же пойду. Мне домой надо, — сказал Лёша, отпуская Майю и беря ее за руку.

— Я тебе напишу, как договорюсь.

— Хорошо, — он легко поцеловал ее, отпустил руку и пошёл в сторону выхода со двора

— Была рада тебя увидеть и поговорить… — сказала ему вслед Юля.

— Да, — он обернулся, но не прекратил идти, — я тоже рад, — сказал он и скрылся за поворотом.

Юля медленно перевела взгляд на Майю.

— Ты должна все мне рассказать!

— Точно не кино?

— Точно!

Когда они зашла на кухню, Юля села на своё привычное место и опёрлась на локти.

— Ну? — протянула она, заговоряески улыбаясь.

— Это так смешно наблюдать, как Обнуленные игнорируют упоминания Бермуд, — прыснула Майя. Юля рассмеялась.

— Поверь да. Не смешно, правда, когда ты при этом от меня требуешь объяснений. Я рассказываю, ты молчишь, и через десять секунд снова: «Ну и чего ты молчишь!»

— Так ты мне говорила?

— Да! После энного раза сдавалась и говорила «Да ты не поймёшь», «Я не могу тебе этого сказать», «Мне нельзя»…

— Прости, пожалуйста, — Майя сжала губы.

— Ты не виновата… — пожала плечами Юля. — Хорошо, что теперь все в порядке. Но это цветочки. Рассказывай ягодки!

— Да я не знаю, что рассказывать! — развела руками Майя. — Он просто заявил, что после того, как встретил меня, я начала ему сниться. Какие-то воспоминания начали выбираться из архива. Он вспомнил какие-то моменты, из которых сделал вывод, что мы всю жизнь были вместе, а он разом все забыл.

— Что как бы правда, но как бы нет, — констатировала Юля. — А когда вы с ним встретились впервые?.. В этот раз.

— После того, как ты ко мне пришла.

— Ладно, не важно, — сказала Юля после секундного размышления.

— Я сидела в парке и рыдала, — Юля закатила глаза, — Он подошёл и пытался меня успокоить.

— Майя и Лёша в их классическом проявлении, — с иронией сказала Юля. — А что он вспомнил-то?

— Как я гуляла с Пеном, как тусили после выпускного, и ещё что-то, что я не поняла. Что за шарики у роддома?

— Оу, — Юля сдала губа.

— Что такое? — Майя прищурилась.

— Я думала, ты это вспомнила?

— Да о чем?!

— Ты родила…

Челюсть Майи отвисла.

— Чего?!

— Хе… Да ладно, успокойся, — Юля расхохоталась. — Шутка! Это мачеха Леши родила. Оля вроде его сестру зовут?

— Да, Оля. Она ещё и в моем классе учится. А почему тогда мне Лёша об этом сказал? Это же не обо мне воспоминание!

Юля показательно развела руки.

— Я не знаю!

— Твой голос звучит фальшиво, — прищурилась Майя. — Я родила? — ее глаза были распахнуты. Казалось, она читала Юлю насквозь. Та поежилась.

— Я не хочу быть вестником такого, — она покачала головой. — Пойми меня.

— Я мама Оли? — продолжала Майя. — Ну кивни хотя бы, — взмолилась она.

Зажмурив глаза ещё заметно Юля всё-таки сделала лёгкий кивок головой.

Сердце Майя опустилось в пятки.

Как же она устала от потрясений!

Сколько можно?

Она вспомнила детально девчушку, сидящую за первой партой. Так напоминающая Лешу. При всем желании они не могла разглядеть в ней свои черты, зато в памяти ярко всплыли нос ее мамы и папины глаза. Как умно генетика спрятала все упоминания о Майе.

— Как? — в ауте спросила она.

— Я не хочу тебе этого рассказывать.

— Не хочешь или у меня опять какой-то блок работает?

— Не хочу.

Майя насупилась. Теперь точно надо звонить старым знакомым. Она вспомнила, как неаккуратно поступила с ними в последнюю встречу и ей стало стыдно.

«Ладно, извинюсь завтра», решила она.

— Я тебе не показалось странным, — сказала Юля, — что в детстве вы были ровесниками, но институт он закончил на год раньше нас? Или что на вечере знакомств тебе было 24, а ему 26?

— Ну да, со счетом у меня беда.

— Учитель что надо, — отметила Юля.

— Какой кошмар… У меня пропал год жизни?

— Он был, просто ты его не помнишь, — пожала плечами Юля.

— А как же ты?

— Ради тебя осталась на год без института. Я нужна была тебе.

— Кажется с меня на сегодня хватит… — Майя потёрла глаза. — Не обидишься, если я попрошу тебя уйти?

— Ты уверена? — обеспокоенно спросила подруга. Майя часто закивала головой. — Ну хорошо, как скажешь.

Она начала собираться — убрала свою посуду в раковину, взяла сумку и направилась в коридор. Юля была обеспокоена состоянием подруги. Почему-то она была уверена, что Майя вспомнила этот эпизод своей жизни.

— Надеюсь, ты не натворишь глупостей, — сказала напоследок Юля.

— К Оле не побегу, не беспокойся, — натянуто услынулась Майя.

— Ну хорошо. Пиши, звони, если что, — они обнялись, и Юля вышла из квартиры.

Как только дверь затворилась, Майя тяжело вздохнула.

— Каждый день узнаём что-то новое, — саркастически весело сказала она сама себе.

В голове ее уже надоел план решения данной проблемы.

Во-первых, записать всё в заметку. Информации так много за этот день, что она обязана сначала все зафиксировать, перед тем, как двигаться дальше.

Во-вторых, попытаться вспомнить все самостоятельно. За последние месяцы она несколько раз попадала в чистилище после того, как унесла из него все воспоминания. Так можно получится снова? Майя не была уверена в безопасности этого занятия. Все-таки она никогда не выходила из комнаты без присмотра Виктора Петровича. А вдруг она останется там? Не сможет выбраться? Слишком много вопросов. На крайний случай, она все равно собиралась договариваться с ним о встрече, так как это нужно Леше. Таким образом…

В-третьих, позвонить Виктору Петровичу. Ну или написать. Вряд ли он будет злорадствовать, что Майя «приползла назад», это не в его духе, но ей все равно казалось это ужасно унизительным…

Когда мысленно план был составлен, Майя взялась за его исполнение. Она устроилась в кресле и взяла телефон.

Лёша что-то вспомнил!

Я пока не поняла как много и как подробно. Все те странности, что были в его поведении были от страха. Охотно его понимаю в этом вопросе. Он мыкался от моих родителей, делал приятные мелочи, которые не сделал бы, не зная о моих предпочтениях. Сегодня вот прикинулся фанатом Мендельсона. Это было забавно…

А потом заявил, что все помнит. И хотя в итоге я понимаю, что помнит он далеко не все, а какие-то урывки, ему хватило этого, чтобы сделать вполне логичный вывод — мы были вместе, мы были счастливы. Но потом что-то произошло. Что? Хе… Я пыталась ему сказать, но из-за блока, он все равно не услышал ничего.

Таким образом, мы приходим к необходимость отвести его к психологу. Он согласился. Неужели придётся ещё месяц ждать, чтобы он вспомнил все?

А ещё… Есть ещё одна тема, про которую я хотела написать. И я не знаю, как ее сформулировать так, чтобы не впасть в истерику в следующий раз, когда буду читать это, когда опять все забуду.

Ты помнишь, что после школы встоетила Лешу в приёмке? Все выронила, он помог собрать и бла-бла-бла… Довольно быстро (впрочем, как всегда) начали встречаться, скоро переспали (о чем я только думала?) и… Типа, потом все оборвалось? Ну как сказать. К сожалению, нет.

Сегодня Лёша сказал мне про шарики у роддома — воспоминание, которого я не видела в книгах про Лешу. И Юля подтвердила его… она прямым текстом сказала, что Оля, младшая сестра Леши, на самом деле наша дочь! Совершенно посторонний ребёнок оказывается мой ребёнок. Дикость.

Какая я мать? Мне всего 25! Хотя в принципе, какая разница? Мать — та, кто воспитал. Так что это не самое страшное. Этот ребёнок имеет счастливую семью, ей абсолютно не обязательно знать, что ее мама и не мама вовсе.

Впрочем, это не особо помогает успокоиться.

А ещё оказалось, что я пропустила год. Всего-то.

Какая жесть!

В голове не укладывается.