Мелани сидела на кухне и пила утренний кофе. Ее завтрак стоял перед ней нетронутый – аппетита не было несколько дней. Она еле-еле запихнула в себя кусок тоста с авокадо и пошла собираться. Сегодня был важный день. День, когда Мелани Грин должна была умереть.
Она подошла к зеркалу и увидела свое отражение: худая, бледная, ребра торчат, под глазами синяки. Было страшно даже представить, что о ней думают люди. В голову закралась мысль о том, что она уже больше похожа на мертвеца, чем на живого человека.
В ее возрасте девушки начинали ходить на свидания, тусоваться до утра в клубах и напиваться до беспамятства, но Мелани это никогда не интересовало. Стоило только подумать о подобном досуге, ее сразу бросало в холодный пот – девушка больше любила сидеть в четырех стенах ее уютной квартиры со своей черной кошкой Кэри и смотреть сериалы. Может поэтому к двадцати трём годам девушка не могла похвастаться ни одним близким другом или кем-то вроде. В детстве у нее была пара приятелей, но Аарон переехал в другой город, когда им было по тринадцать, а Кейт попросту нашла себе другую компанию. Когда они разговаривали в последний раз, подруга Мелани сказала, что та – зануда и то, что ей стоит стать лучше, если она хочет дружить. После этой фразы всякое желание общаться с Кейт у Мелани пропало. Девушке хватало общения в интернете с псевдодрузьями и со своей питомицей Кэри.
Стоя у зеркала, девушке пришло в голову, что нужно обязательно надеть то голубое платье, которое хранилось в ее шкафу уже не первый год, но ни разу еще Мелани его не надевала – не было причины.
Девушка накрасилась, оделась, подобрала обувь – черные ботинки на небольшой платформе, взяла ключи от машины, погладила напоследок кошку и вышла из дома. В последний раз взглянув на родную обитель, Мелани повернулась, вытерла слезу и села в машину.
Ей предстояло проехать около 300 километров. Девушка заранее предупредила соседку – миссис Флэтчер, о том, что ее какое-то время не будет в городе, чтобы та подкармливала Кэри.
***
Мелани ехала по шоссе неспешно, чтобы продлить краткие мгновения ее последнего дня. Из динамиков еле слышно доносилась ее любимая песня – «Driver’s License», девушка прибавила громкость. Вокруг не было машин и казалось, что это мгновение будет длиться вечно, но тут зазвонил телефон. Это был брат Мелани – Джордж.
- Эй, Мэл. Есть минутка?
- Да, что случилось?
- Ничего, просто хотел узнать, как там поживает моя младшая сестренка. Сколько у тебя осталось дней, не напомнишь?
- Сегодня последний, как раз еду туда.
- Что? Уже? Я думал, хоть успеем попрощаться.
- Как видишь, не выйдет. Завтра меня уже не будет, но в курсе всё равно только ты, так что человечество немного потеряет.
- Мэл, прекрати так говорить. Я знаю, как это тяжело. Но ты же сильная. Всегда такой была. Знай, мысленно я рядом.
Мелани положила трубку и постаралась увековечить в памяти последний разговор с самым близким и одновременно чужим человеком на этой планете. Потом у нее уже не будет шанса услышать этот надоедливый голос, который так и норовил вывести ее из себя дурацкими шуточками. «Но я буду по нему скучать», - подумала девушка и сильнее нажала на педаль газа.
Джордж в детстве всегда помогал ей во всем. Он учил ее читать, ездить на велосипеде, обрабатывал ей раны, когда та падала, а в школе заступался за нее и давал сдачи тем, кто хотел обидеть его маленькую сестру. Джордж был лучшим братом, пока Мелани не исполнилось 17 лет. В вечер своего дня рождения она сбежала из дома, оставив на пороге плачущую мать и брата в полном недоумении. С тех пор прошло уже шесть лет, но девушка помнила всё, будто это было вчера. Она иногда жалела о совершенном поступке, но так было нужно, иначе ее небольшой, но крепкой семье пришлось бы столкнуться с тем ужасом, с каким столкнулась она сама.
***
Солнце ярко светило прямо в глаза. Мелани решила надеть очки и сменить музыку на что-то более умиротворяющее. Выбрав из скачанных аудиокниг самую последнюю, она с головой погрузилась в прекрасный мир волшебства и чародейства. Из динамиков доносились спокойные голоса актеров озвучки про то, как маленький мальчик смог победить могущественного волшебника. За всю свою жизнь Мэл ни разу так и не притронулась к серии книг, которую обожали все: и дети, и взрослые.
Прослушав пару глав, она поняла, что многое упустила. Вспомнив, как в детстве она всегда отказывалась от чтения, аргументируя это тем, что и так всё знает, девушка невольно ощутила прилив ненависти к самой себе. Она уже не могла ничего исправить, и всё, что ей оставалось – жалеть о прошлом. Даже о таких мелочах, как чтение фантастических книг.
Мелани подумала и о том, что произошло после ее ухода из дома: она целый год каталась на рейсовых автобусах по стране, пытаясь найти тот самый уголок, где бы она смогла почувствовать себя живой, но спустя столько времени она поняла, что единственное место, где ей было действительно комфортно – под крылом у родной матери, с которой девушка не общалась уже шесть лет.
В свои семнадцать она думала, что все невзгоды пройдут, и она вернется к родным, но ее состояние ухудшалось, а беспокоить мать просто так ей не хотелось. Правда, Джордж каким-то образом все-таки нашел ее номер телефона в социальных сетях и всегда была с ней на связи. Даже после того, как она бросила их без каких-либо объяснений.
***
Мелани вырулила к дороге, у которой стоял одинокий парень с поднятой рукой. Она решила пожалеть незнакомца, на улице была жара и вряд ли кто-то еще мог взять автостопщика. Тот выглядел как самый последний бомж, его одежда была порвана в нескольких местах. От одного взгляда на него, девушке стало его жаль.
- Молодой человек, куда едете?
- В Хэмптон. Вам случайно не по пути?
- Да, садитесь. Как раз туда и направляюсь.
- Супер! Спасибо! Никто не останавливался, стою тут уже часа четыре, - парень выглядел грустным.
- Мелани, приятно познакомиться.
- Брэндон. Можно просто Брэн.
- Брэн? Вау, никогда не слышала.
Мелани было нечего терять, ей хотелось напоследок испытать как можно больше эмоций, помочь кому-то и излить душу. Собеседник нашелся, оставалось только его разговорить, но трудиться не пришлось. Брэндон и сам был болтливым. Он рассказал, что вырос в Огайо, но ферма отца была разорена из-за какой-то химической корпорации, построившей свой завод неподалеку. Все химикаты проникли в почву, урожай перестал расти – они были вынуждены переехать.
Молодой человек говорил с теплой грустью в глазах. Он поведал о том, как его семья переезжала с место на место, пока наконец не нашла пристанище в теплом уголке – Хэмптоне. Городок с численностью населения всего в 600 человек славился своей клиникой, где проводили эвтаназию, куда и ехала Мелани.
Брэндон, узнав, куда направляется девушка, был шокирован ее ответом. Он никак не предполагал, что едет в одной машине с «добровольной самоубийцей».
- Но, как так? Ты же ведь еще совсем молода, у тебя впереди вся жизнь, нужно просто постараться привести всё в порядок. Я тоже был на грани смерти, но прошел этот этап. Сейчас, конечно, в жизни не всё гладко, но я думаю, что всё может образоваться. Стал оптимистом, и жизнь заиграла яркими красками. Не смотри на лохмотья, в которые я одет – просто у меня украли сумку с вещами, а потом на меня напала собака, я отбивался, но, как видишь – не особо успешно, - Брэндон закатил рукав и показал свежий шрам на половину руки от укуса животного. – Заживает, но боюсь, что может воспалиться. Не суть. Хочу сказать, что в жизни бывает много взлетов и падений, но взлетов-то все равно больше, правда?
Мелани не перебивала парня и дала ему договорить. В ее голове пронеслась мысль о том, что он может быть прав, но в ее случае – смерть сейчас была куда более приятной, чем смерть потом в адских страданиях.
- Пойми, у меня очень редкое заболевание. Все врачи разводили руками, ни один анализ не показывал ничего дурного, но однажды, в шестнадцать лет, когда я упала без сознания, проснулась уже не я. Многие подумали, что у меня просто раздвоение личности или альтер-эго, но эта «вторая я» убила человека, - парень невольно ахнул. - Когда я проснулась на следующий день – ничего не помнила. Со временем эти провалы в памяти начали проявляться чаще, но анализы по-прежнему ничего не показывали. Я ходила к психотерапевтам, психологам, лечилась в клинике – ничего. Мне так и не помогли. У этой болезни даже нет названия, - молодой человек сидел в состоянии полного шока, но пытался не подавать виду. Было видно, что ему страшно ехать в одной машине с убийцей. – В мое семнадцатилетие я получила известие о том, что эта болезнь неизлечима. Сбежала из дома и оставила семью гадать, жива ли я, здорова, не убила ли я еще кого-то. С тех пор я долго скиталась, пока не остановилась в деревне под названием Хэдклифф, это не так далеко отсюда. Бывал там?
Брэндон коротко кивнул и продолжил слушать. Мелани подумала о том, стоит ли ей рассказывать в деталях события своей жизни и в очередной раз проговорила в голове, что ей нечего терять. Это ее последний день.
- С тех пор в Хэдклиффе я так и не завела новые знакомства, изредка выходила из дома, а однажды встретила на улице возле дома маленького котенка. Поняла – это судьба. Кэри стала моей лучшей подругой и самой родной душой на всей планете. Мы были вместе против всего мира. Провалы в памяти случались, но в новостях ничего не говорили об убитых людях. Поэтому в какой-то момент я решила, что болезнь наконец-таки отступила, пока случайно не обнаружила в подвале огромную кучу непонятных приборов. Для меня они выглядели как обычные железяки, но со временем я разобралась и поняла, что эти штуки используются как секретное оружие массового поражения. В них были как обычные вирусы, типа кори, так и смертельные, как испанский грипп. В тот момент я поняла, что мой подвал – это просто какая-то кладезь для убийцы, который планирует массовое уничтожение людей на планете. Я закрыла подвал на несколько замков, выбросила ключ подальше, забаррикадировала вход туда и больше старалась о нем не думать.
- Стой, ты просто взяла и закрыла дверь? А уничтожить вирусы? Я будто слушаю какую-то странную выдумку, - Брэндон был в явном недоумении.
- Я не могла их просто уничтожить. «Другая я» бы просто заново собрала все кусочки паззла массового уничтожения, а так, я была уверена, что она не будет ничего предпринимать. Я, можно сказать, ее перехитрила. Почти.
- Что еще значит твое «почти»? – Брэндон в ужасе повернулся на Мелани.
- Помнишь эпидемию вируса, от которого погибло человек десять полтора года назад?
- Припоминаю. Это сделала ты?!
- Не я, «другая я».
- Да почему ты так спокойно об этом говоришь? Что, если бы, этот вирус распространился по всей планете? Сейчас бы мы с тобой уже не разговаривали! Почему ты не сдалась властям? Они не могли выяснить, от чего произошел вирус, ученые всего мира ломали головы и просто сделали вывод, что произошедшее – случайность. Случайность!
- Мне нечего терять. Я рассказываю тебе это только потому, что меня сегодня вечером уже не будет в живых. Просто хочу излить душу случайному собеседнику. Мне плевать, что ты будешь делать с этой информацией. Можно сказать, я и тебя выручила тем, что довезу, и ты мне помог исповедаться.
- То есть я могу хоть сразу после прибытия пойти в участок и заявить о том, что в нашем городе бродит серийный убийца?
- Да, но какой с этого толк? Я же тебе говорю, я всё равно буду мертва.
В машине воцарилась напряженная тишина. Мелани понимала, что ведет себя как последняя эгоистка, складывая все свои мучения на обычного автостопщика в лохмотьях, но ей было всё равно. Она помогла ему, не оставив на жаре.
Брэндон же так не думал. Он сидел и размышлял о том, что ему стоит сделать по приезде в Хэмптон. Как уже сказала Мелани, смысла идти в полицию не было, но и сидеть сложа руки тоже. Ему хотелось, чтобы люди знали истинного виновника смерти почти дюжины человек. Это была не случайность. Через некоторое время он повернулся к девушке.
- Я дослушаю твой рассказ, но дай мне разрешение напечатать его, чтобы весь мир узнал о настоящей злодейке – о другой версии тебя. Иначе просто остановись где-нибудь, и я выйду. Не горю желанием слушать исповедь убийцы.
- Хорошо. Ты можешь напечатать то, о чем я тебе рассказываю. Еще раз тебе повторяю, я буду мертва, расскажи миру всё, что считаешь нужным.
- Нет, так не пойдет. Мне нужно твое письменное согласие, иначе твоя семья подаст на меня в суд и выиграет дело о клевете. Они же не знают о всех твоих деяниях, правда?
- Ладно, договорились. Доедем до Хэмптона, и ты получишь дурацкое разрешение в письменном виде.
***
Когда до городка оставалось каких-то полчаса, Мелани снова начала свой монолог. На этот раз девушка решила рассказать о последнем годе ее жизни.
- Хочешь спойлер? Последний год был еще хуже, чем предыдущие. Если посчитать, я не помню почти половину всех двенадцати месяцев. Будто «другая я» начала понемногу брать контроль над разумом.
- Подожди, а почему анализы никогда не показывали наличие каких-то не тех реакций в твоем мозге? – спросил Брэндон.
- Не знаю, но за всю мою жизнь врачи не раз повторили, что это не раздвоение личности, как у того же Билли Миллигана. Всё происходит непонятно. Когда я просыпаюсь, я понимаю, что не помню целого дня своей жизни, но в доме всё стоит на своих местах, кошка накормлена. Практически никаких изменений. Исключением является то, что я, скорее всего, кого-то убила или снова подготовила план уничтожения мира, - Мелани вздохнула и продолжила. – В этот год я почти каждый день просыпалась с провалами в памяти, обнаруживая в смарт-часах, что за предыдущие сутки проходила почти по двадцать, а то и по тридцать тысяч шагов. Ноги не гудели, еды в холодильнике не становилось меньше, денег на карте тоже. Всё, как я и говорила раньше, было на своих местах. Всё, кроме того, что обычно я залезала в телефон и с содроганием обнаруживала: зоозащитники трубили о том, что в квартале от моего дома убили животное. Иногда не просто убили, а зверски расчленили и оставили на самом видном месте. Однажды, «другая я» решила поиздеваться и подбросила мертвое тельце хомяка на порог тем самым зоозащитникам. Другую версию меня было не остановить. Не так давно по воле случая, роясь в интернете, я узнала про эвтаназию. Нашла клинику и договорилась о приеме. Подписав все бумаги, я отправила их по электронной почте и дождалась ответа, они ждали меня в ближайшую пятницу месяца. Этот день наступил. Сегодня мир наконец лишится серийного убийцы людей и животных. Можете выдыхать и жить спокойно, - Мелани остановилась, оценивая реакцию Брэндона – он сидел с каменным выражением лица и ждал продолжения рассказа.
- В общем, я решилась на это только для блага общества. За всю свою раздвоенную жизнь, за все свои двадцать три года я принесла много страданий семьям погибших, хозяевам животных и своей собственной семье. Больше я такого не хочу. Сегодня надо будет поставить точку, и я это обязательно сделаю.
- Я даже не знаю, что и сказать. С одной стороны, хочется отметить твой альтруизм, но, если всё вышесказанное – правда, то с другой стороны, хочется убить тебя собственными руками, - молодой человек говорил спокойно. – Просто раз уж я решил донести миру, что ты за человек, мне нужно больше узнать о твоем детстве. Может быть, какие-то предпосылки?
Мелани кратко рассказала о том, что у нее был не особо широкий круг общения, отец ушел из семьи еще когда ее старшему брату только исполнилось пять, а ей самой и вовсе было всего два года. Она толком не помнила этого мужчину, но по рассказам Джорджа знала, что он бил мать и детей, постоянно пил и дебоширил в барах всего округа. Словом, отец был не подарок.
- Когда он ушел, мать начала жить спокойно. Она нашла высокооплачиваемую работу, оформила страховку на всех членов семьи и отдала Джорджа в частную школу, а меня в какой-то крутой детский сад. Жизнь будто начала налаживаться. Но по вечерам она тихо плакала на кухне. Однажды я спустилась глубокой ночью попить воды и услышала ее всхлипы. Когда я ее спросила, из-за чего она плачет, мать сказала, что именно так взрослые показывают, что им грустно. Но мне было всего три, я просто ее обняла и ушла спать дальше.
- Ты когда-нибудь пыталась связаться с отцом? Вдруг это он повредил что-то в твоем мозге, задел какие-то нервные окончания или что-то подобное. Я не силен в биологии.
- Нет, я не пыталась. Для меня этот мужчина никогда не был отцом. Даже если он стал причиной появления «другой меня», я бы не стала его искать. Он пропойца и вряд ли бы как-то это исправил, раз даже самые квалифицированные врачи не смогли.
- А почему в детстве у тебя было так мало друзей? Ты была скромная? Закрытая? Или просто странная?
- Не знаю, так уж повелось. Кейт и Аарон могли заменить мне весь мир. Они были рядом в моменты грусти и радости, первых шагов в изучении мира и познании себя. Они были для меня всем, не считая мамы и брата. Но в какой-то момент всё хорошее заканчивается. Аарон переехал, а Кейт бросила меня ради новых подружек, где мне не было места.
***
На подъезде к Хэмптону у дороги стояла старая, потрескавшаяся вывеска с названием городка. Было видно, что ее не обновляли уже много лет. «Город не пользуется популярностью у широкой аудитории», - тихо пробормотал Брэндон, будто оправдываясь перед Мелани.
К тому моменту, как они подъехали к ближайшей остановке, девушка закончила свой рассказ о жизни и повернулась к единственному слушателю - человеку, который теперь знал ее от и до, и передала письменное согласие на публикацию материалов о ее жизни.
- Спасибо, что не сбежал. Мне важно было рассказать об этом хоть одной живой душе. Поверь, ты теперь мой герой. Будь счастлив. Надеюсь, твоя книга произведет фурор.
- Да уж, нелегкая выдалась поездочка. Удачи тебе, Мелани. Дай знак, если существует «другая сторона». Мне просто интересно.
Девушка улыбнулась, коротко кивнула парню и поехала в сторону клиники, которая стояла на небольшом холме.
***
Мелани снова подписала какие-то бумаги о том, что она не имеет претензий к клинике, доктору и персоналу, последний раз взглянула в открытое окно, откуда виднелся, как на ладони, весь Хэмптон. В одном из домов Брэндон уже сидел за своим ноутбуком, печатая всё, что услышал во время поездки о жизни таинственной незнакомки с двумя личностями.
- Сейчас вы почувствуете как расслабляются ваши мышцы, посчитайте от одного до десяти и закройте глаза, - голос доктора действовал умиротворяюще.
Мелани не успела досчитать до десяти, как провалилась в небытие. В этот самый момент оборвалась реальная жизнь героини рассказа, который был написан в тот же вечер Брэндоном Уэйном. Мелани Грин теперь существовала только на страницах своей исповеди и в воспоминаниях нескольких людей.