Полнолуние все приближалось, а у Хром еще ничего не было готово. Все куда-то исчезало, переставлялось и совсем не хотело попадать к ней в руки, и Хром могла понять: вещи тоже ожидали прихода гостей и были взбудоражены. Но можно было ей и помочь!
Она ухватила пузатый кувшин с верхней полки, который точно ставила на стол, и решила:
— Ну все. Хватит. Мы так совсем ничего не успеем.
Хром огладила блестящий бок кувшина и вернула его на середину стола, тут же окружив его маленькой ордой чашек для надежности. Чашки ее никогда не подводили и послушно оставались там, где велено.
Хром огляделась и вздохнула, дел было невпроворот: заварить чай, найти скатерть, вернуть на место разбежавшиеся ложечки, убрать пучки кошачьей мяты на чердак. И не забыть достать пирог из печи!
— Уху, — согласился Мукуроу со шкафа, с любопытством поглядывающий за ее метаниями, и снова притворился спящим.
— От тебя никакой помощи! — Иногда Хром не понимала, почему не отправит наглую сову жить в лес, где этой перьевой метелке и место. — Возвращайся на свое место и не трогай ложки.
Мукуроу лениво открыл желтые глаза и сонно посмотрел на нее, нехотя встрепенулся, взмахивая белыми крыльями, и перелетел на жердочку у окна, будто делал ей огромное одолжение.
— Не обижайся, — пожурила его Хром и вновь погрузилась в суету. Ее двухэтажный домик был маленьким на самом деле, но сейчас казался слишком большим: откуда-то брались новые ящички и полки, по третьему разу на глаза попадалась старая метла, ритуальные ножи лезли к обычным кухонным, а котел с бурлящем в нем зельем внезапно оказался в середине стола, потеснив злополучный кувшин с малиновым вином.
Бардак-бардак-бардак!
Хаос властвовал в ее обители и не хотел исчезать.
Но Хром не желала больше этого терпеть, она резко взмахнула руками, вычерчивая руны в воздухе. Темно-фиолетовый туман окутал ее пальцы, вторя каждому движению, — и все пришло в движение, целенаправленное и осмысленное. Котел с зельем перелетел в подвал, стеклянные бусы вернулись на гвоздик, банка с вареньем из волчьей ягоды показалась из-под лавки, а бронзовые ложечки соскользнули со шкафа, на котором совсем недавно сидел Мукуроу.
«Не сова, а сорока какая-то!» — посетовала Хром, подавляя смех, и опустила руки, довольная результатом, ведьмовской туман послушно рассеялся, оставив после себя запах ночи.
Нельзя сказать, что в доме воцарился порядок, но теперь хаос был хотя бы приемлемым, можно даже найти гребень и привести в порядок волосы.
— Уху-ху! — вдруг возмутился Мукуроу, когда в него влетела через окно и едва не спихнула с насеста почти такая же белая сова, как и он. Створка окна хлопнула о стену, и комнату залил блеклый лунный свет.
— Мукуро! — воскликнула Хром, не понимая радоваться или возмущаться такому невежливому появлению. Ради богини, в доме есть двери! Целых две! Но, видимо, для колдунов их не существовало, да и она сама все-таки рада ему.
Сова важно покрутила головой, откровенно красуясь, сверкнула разномастными глазами и, слетев вниз, обратилась высоким мужчиной с длинными темно-фиолетовыми волосами.
— Ку-фу-фу, милая Хром, — ласково обратился Мукуро, лукаво улыбаясь, — кажется, я рано.
Хром едва не рассмеялась от счастья и нелепости происходящего. Каков позер! Учитель всегда любил эффектные появления, но в последнее время его тяга к экспрессии стала просто непомерной. Иногда ей даже хотелось посмотреть на того, кто так повлиял на наставника, тот мужчина должен быть незабываемым.
— Доброго вечера, учитель. Вы как раз вовремя! Мне еще столько надо подготовить, вы просто мое спасенье! — радостно сказала Хром, а улыбка Мукуро несколько померкла. — Последите, пожалуйста, за пирогом, он должен уже скоро быть готов, — мягко попросила она и добавила, прекрасно зная, что может понравиться наставнику: — А я пока достану шоколад.
Мукуро благосклонно кивнул, весь такой важный, что Хром предпочла сделать вид, что не заметила, каким он по-детски заинтересованным выглядел при словах о шоколаде. Иногда она смотрела на него и не понимала, как он может быть таким чересчур разным, сейчас в нем не было ни следа того чудовища, который пугал весь мир и заслужил на самом деле такую славу.
Хром спустилась в подвал, лестница в него вела не самая надежная, и приходилось осторожно делать каждый шаг.
Внизу было темно и прохладно, черные тени ютились в углах и оплетали бревна, играя с висящими на гвоздях амулетами. Хром поежилась от исходящего от земли холода, щелкнула пальцами, призывая светло-фиолетовые огоньки и пугая ими подвальные тени, и осмотрелась: котел обиженно булькнул зельем с нижней полки, на других переливались таинственным светом флаконы с уже готовыми зельями, а рядом стояли обычные банки с соленьями и вареньями. Но искала она другое: заветный деревянный короб оказался заваленным ворохом прутьев для метел и старыми платьями, оставшимися от прошлой владельцы этого дома.
«Снова придется здесь прибирать» — вздохнула Хром, скидывая все с деревянной крышки, внутри короба лежал не только обернутый в пергаментную бумагу шоколад, но и древние магические книги — еще один подарок от Маммон. Или Вайпер. Хром так и не поняла, как все-таки правильно называть жуткую ведьму, но ту больше злил Мукуро, чем маленькая начинающая ведьмочка.
Иногда Хром по ней скучала. Маммон могла часами рассказывать про травы, и это было настолько увлекательно, что время летело незаметно, а может, могущественная ведьма просто могла им управлять, не зря же Мукуро ее опасался. Но разговоры Маммон о магии крови откровенно пугали: страшные и жестокие обряды ужасали не только своим содержанием, но и тем, как легко она о них рассказывала. Хром надеялась, что ей никогда не придется прибегнуть ни к одному из них, но книги сохранила и не отдала. Да и отдать бы никому не получилось, Мукуро хотел взять себе одну потрепанную и с виду безобидную книжку и чуть не остался без пальцев: обложка вдруг обросла красными клыками и постаралась укусить первое, что ей попалось под страницы.
Но сейчас не время предаваться ностальгии и вспоминать все забавные оплошности этого наглого колдуна, поэтому Хром схватила шоколад и быстро поднялась наверх, клятвенно пообещав себе навести здесь порядок.
Уже закрывая дверь подвала, она почувствовала запах горелого.
«Оставлять учителя наедине с печью было ошибкой», — растеряно подумала Хром и поторопилась к месту происшествия.
— Все можно исправить, — задумчиво протянул Мукуро, напряженно рассматривая темный пирог. Хром облегченно выдохнула, быстро оценив масштаб проблемы, и чуть не засмеялась от того, как сосредоточенно выглядел наставник из-за такой мелочи.
— Так и должно быть. Он шоколадный, — сказала она, положив свой сверток на стол, Мукуро заинтересованно повел носом.
— Сегодня как-то много шоколада. Ты не находишь? — весело спросил Мукуро, расслабленно откинувшись на спинку стула. Сидящая на столе сова согласно угукнула и ткнула клювом в ближайшую чашку, явно недовольную таким соседством. Мукуро ласково погладил птицу по грудке, отвлекая от чайного сервиза.
Хром улыбнулась, чувствуя трепет и необычайную теплоту на сердце от такой душевной картины. Это будет действительно хороший вечер, сегодня рядом с ней будут ее самые близкие люди, пусть людьми они и не являлись.
Мукуро понимающе посмотрел на нее, будто ощущал то же самое, и мягко сказал:
— Стоит заварить чай, гости скоро придут.
Хром согласно кивнула и принялась суетиться над травяным чаем, убрав подальше пучок аконита: ни Кен, ни Чикуса не оценят такую добавку к питью, а Мукуро разрезал пирог, расставлял посуду и отмахивался от разыгравшейся совы, цветисто обещая общипать ее и пустить перья на украшения для волос, поминая недобрым словом какого-то Занзаса.
Едва они закончили все приготовления, в дверь постучали.
— Они же не ждали специально, чтобы прийти на все готовое? — без надежды на правдивый ответ спросила Хром. Мукуро лишь загадочно прищурился, словно ему только что пришла такая догадка. Вполне возможная, кстати говоря, Хром неплохо знала всех приглашенных, чтобы быть уверенной в их лени и нелюбви к работе.
Мукуро открыл дверь, впуская ждущую нечисть.
— Бьен! Вы совсем тут заснули?! Что так долго? — возмутился Кен, по-звериному мотнув головой, и вошел. Сзади его пихнул Чикуса, что-то сказав, но его было не слышно из-за разразившейся руганью М.М., втолковывающей Франу, какой он ужасный и бесчувственный дурак, раз отказал богатому принцу.
И вот, сидя за столом рядом с ними, в этой разношерстной компании нечеловеческих существ, она чувствовала настоящее умиротворение, она поистине была счастлива, слушая перепалку Кена и М.М. и подогревающего их спор Мукуро, с интересом ожидая окончания истории Франа, рассказывающего про забредшего на его болота принца, не верящего в это Чикусу.
Все эти существа стали ей близки, и проводить с ними полнолуние, время ведьм, было лучшим даром судьбы.
Хром зажгла черные свечи, вспыхнувшие синим огнем, и присоединилась к беседе.
Воистину прекрасная ночь.