Ты смотришь в зеркало. Осунувшееся лицо, бледная кожа в свете ночника не такая уж и бледная, зато тени под глазами выглядят намного глубже. Сейчас ты похожа на ходячий труп куда больше, чем обычно.
«Как же я устала», – проносится в твоей голове мысль уже который раз за... очень долгое время.
Всё началось с расставания. Однажды он пришёл и сказал, что больше не может быть с тобой вместе. И даже имел наглость привести с собой свою новую пассию и подарить тебе розу. И ты бы, наверное, хотела бы ненавидеть эту женщину, но она тебе понравилась. Спокойная и элегантная. Аккуратная причёска. Она даже извинилась, что так вышло. Ты не знала, искренне или в насмешку, но про себя подумала, что хотя бы честно во всём признались.
Наверное. По крайней мере, до её уровня ты не дотягиваешь точно, так что ничего удивительного, что тебя кинули. Она была красивее. У неё явно был вкус. Подруга говорила, что и у тебя он есть, но ты могла согласиться лишь с тем, что всегда старалась выглядеть аккуратно.
Он говорил, что ты всегда слишком бурно и слишком неожиданно выходила из себя. Его новая избранница, ты полагаешь, была куда более хладнокровной особой. А ты ведь практически научилась сдерживаться…
Ты понимаешь и свою мать, которая после этого так разочаровалась в тебе, что надолго слегла. Ну или сделала вид, что слегла. Ты никогда не была хороша настолько, чтобы распознавать тонкости её актёрской игры, но терпеливо ходила к ней и терпела её упрёки. Да, некрасивая, в свекровь пошла, мать аж передёргивает каждый раз, когда она говорит об этом. Да, хозяйка из тебя тоже не очень. Овощи обязательно не того размера возьмёшь, мясо – точно перемороженное, а сыр? Ты вообще способна выбрать нормальный сыр? Твоя мать обожает сыр и её искренне оскорбляет, что ты в нём так и не научилась разбираться. Теперь ещё и в старых девах как была, так и осталась. Ладно бы зарплата у тебя была нормальная, но даже тут… Всё это ты слышала уже столько раз, что даже не споришь. В конце концов, ты действительно такая.
Потом была годовщина смерти отца. Кажется, это впервые, когда, сидя у его могилы, ты лишь горько вздохнула. Устала. На работе сказали, что ты не слишком хорошо выполняешь свои обязанности в последнее время. Ну да, ты не высыпаешься, но с этим уже ничего не поделаешь. Ты и так думаешь, что работать здесь так долго – это большая удача, странно, что на твои промахи раньше не обратили внимание.
Ты откидываешься на спинку стула, и тени под глазами становятся только глубже. Это лицо кажется тебе страшным, как никогда.
«Наверное, кто-нибудь на моём месте покончил бы с собой», – отстранённо думаешь ты.
Однако, пытаясь придумать способ самоубийства, ты увлекаешься, и в итоге в голову приходят совсем уж нелепые варианты. Отравиться рыбой фугу, например. Или иронично задохнуться, неудачно повиснув на верёвочке с заячьей лапкой на удачу. Что верёвочка под весом твоего тела, скорее всего, порвётся, ты подумала уже потом. А следом приходит мысль, что раз ты ещё способна шутить, значит, на тот свет тебе ещё рано. Впрочем, ты всегда осознавала деструктивность своего самоощущения. Другой вопрос, что ты ничего не можешь с этим сделать. Подруга говорит, что нужно просто полюбить себя, но ты искренне не понимаешь, каким образом. Бледная, с кучей недостатков, в голове творится чёрти что вместо мыслей о курсах готовки хотя бы…
Даже сейчас ты думаешь не о работе, с которой что-то нужно делать, и не о пресловутом «часики тикают», а о небольшом флаконе, стоявшем на полочке под зеркалом. Лишнее, инородное тело в твоей старой квартирке, до ремонта которой руки так и не дошли, хрустальный флакончик с тёмной жидкостью, похожей на космос с мелкой блестящей пылью внутри, которая завивается в причудливые спиральки. Будто сами по себе. Ты не трогала флакончик с того самого момента, как подруга его сюда поставила, а спиральки внутри так и не прекратили вращение.
Маленький кусочек волшебства.
Твоя подруга всегда жила так, будто жизнь – это какая-то сказка. Пусть и немножко неправильная. Она ворвалась сегодня к тебе в квартиру, как заправский ударник отбарабанив в дверь какой-то дикий ритм, чтобы ты точно проснулась (будто звонка было недостаточно), и с порога заявила, что нашла решение всех твоих проблем.
– Мы с Лёхой еле продрались сквозь ту толпу, ты не представляешь, как тебе повезло! – возбуждённо тараторила она, маша перед лицом тем самым флакончиком.
В котором находилось любовное зелье. Любовное зелье, нет, вы подумайте! Ты хотя бы знала, что всего этого не существует, она же с каким-то фанатизмом раз в месяц посещала всяких гадалок и тому подобных личностей.
– И что мне с ним делать? – скептически спросила ты, потирая заспанные глаза.
– Подлить в еду, естественно! Ты идёшь завтра на свидание!
Твоя подруга – она из тех, кто в любой ситуации старается помочь, но всегда как-то невпопад. Какое свидание? О чём она? Подлить это в еду?
Ты берёшь флакончик с полки и заворожённо наблюдаешь, как жидкость в нём чуть ли не вспыхивает. Весь твой опыт говорит, что такие штуки в еду обычно не очень пригодны, но ради интереса ты всё же аккуратно вынимаешь крышку и нюхаешь. Жидкость пахнет приятно, чем-то печёным, вроде горячего яблочного пирога с изрядной долей сахарной пудры, и у тебя невольно потекли слюнки. Определённо это нельзя подливать в суп. Или в солёные огурцы. Если учесть, что солёные огурцы люди вряд ли едят на первом свидании… И если учесть, что ты всё равно ничего никуда подливать не будешь. Ты даже не знаешь, пойдёшь ли ты завтра куда-либо. Это некрасиво так бросать человека, с которым вроде бы уже договорились, но у тебя просто нет на это никаких сил.
А, может, отравиться этим «зельем»? Вот будет потеха: любовное зелье как причина смерти. Хотя, скорее всего, здесь лишь подкрашенный сахарный сироп, от капли которого симпатия ну никак появиться не может. Разве что язык посинеет.
Но пахнет действительно приятно. Закрыв глаза и не закрывая флакон, ты вспоминаешь далёкое детство, когда под ярким солнцем и под шум зелёно-синего моря вы сидели в уютном семейном ресторанчике с настоящим якорем у входа. Тенёк, дул тёплый ветер, пахнущий йодом, а ты уплетала за обе щёки невероятно вкусный яблочный штрудель, который вам подала улыбающаяся хозяйка. И пах он именно так, да, тёплым кислым яблоком и сладкой сдобой.
Это было хорошее время. Тогда отец ещё был жив, а мама – улыбалась. Ты неохотно открываешь глаза и смотришь в зеркало.
Почему-то сейчас ты кажешься себе куда красивее.
Сладкий запах кружит голову.
***
А где-то там, в маленькой комнатке позади бара, пожилая ведьма без устали варит свои зелья. Обычно она делится ими с хозяином заведения, у которого дар находить тех, кто на распутье, и помогать им доступным ему способом. Но бывают в году такие дни, когда толпа скапливается не перед барной стойкой, а очередью растягиваются именно в направлении её скромной обители. Всем хочется получить «духи с новогодним настроением» для уставшей мамы или «шипучки со смешинкой» для вечно угрюмого папы. Чтобы после прийти и жаловаться:
– Мой отец весь день буквально сотрясался от хохота! Я же просил чего-то просто увеселительного!
– Просто увеселительное можете спросить вон у того парня за стойкой, – недовольно откликалась женщина. – Я же – ведьма, и продаю магические снадобья с чёткой инструкцией. Почему меня никто никогда не слушает?
А вот перед четырнадцатым февраля к ней ходят за любовными зельями. И совсем молоденькие девушки, смущённо хихикающие после над заветными бутылочками, и серьёзные усатые мужчины, одетые так, чтобы их обязательно никто не узнал. И все они хотят одного и того же. Чтобы их полюбил вот тот парень, или жена не изменяла, или развод не состоялся… На самом деле многим из них нужно не других влюблять, а обратить внимание на самих себя, после чего их жизнь вдруг начнёт приобретать совершенно другие краски. Уж вожделенное внимание они точно начнут получать. Если оно им ещё нужно будет.
Но ведьма уже давно об этом никому не говорит. В конце концов, на чём-то же надо зарабатывать?