Орден — это орган. Кэт наблюдает за тем, как он формирует новые ячейки в других городах страны и в других странах тоже. Для неё Орден разрастается как мышца — увеличивается и крепнет; для новостных сводок — как опухоль, пожирающая миллиметр здравого смысла за миллиметром. У Ордена бывают плохие дни, а бывают — хорошие.

Кэт наблюдает за Данте.

У Данте, конечно, бывают хорошие дни, но в основном бывают плохие. Истерзанный бурей мечей, когтей и зубов он заливается в спальне без окон и засыпает. После зализывает раны и уже сам становится бурей. Кэт направляет эту бурю, и с неба срывается дождь демонической крови — хорошие дни для Данте.

Дни Вергилия преимущественно непонятны ей, но она видит, когда эти дни лучше прочих: день, когда Вергилий находит Данте, — хороший; и день, когда встречает впервые за шестнадцать лет, — тоже. Возможно, все его хорошие дни во временном промежутке существования Ордена связаны с братом. Это естественно и предельно по-человечески — чувствовать связь с семьёй. Кэт не сложно помочь ему с этим.

Братья важны ей, но важнее всего — конечная цель, потому что она не хорошая и не плохая. Она — правильная. Она — выстраданная, вымученная, выгрызенная, вырванная из костлявых рук осуждения и навязанных идей, оторванная от самой сути себя. Бороться с демонами — сложно, но бороться с собой — ещё сложнее.

Дни Кэт, как и цель, не хорошие и не плохие, они просто есть. Кэт живет в перспективе, знает, что правильно думать: нужно самостоятельно делать свои дни лучше, но всё, что у неё получается на данный момент — делать дни человечества лучше, делать лучше дни нефилимов, и надеяться, что однажды кто-то — или всё же она сама — сделает её дни хорошими.