Зима с конца 2011 на начало нового 2012 года выдалась на редкость снежная. Казалось, никогда ещё холодный Петербург не выглядел настолько весело и празднично. Снег падал с неба хлопьями. Снег щекотал лицо, щедро посыпал шапки, воротники, спины и плечи. Суровый Невский превратился в белоснежную аллею между этажами каменных домов. Ветер сметал с крыш снежную пыль и рассеивал ее по зимнему городу.
На дворе детского дома уже с середины декабря лепили большие ледяные фигуры. Устанавливали ёлку. Заливали каток, расчищая его от сугробов широкими скребками. Наступали зимние каникулы. Все население детского дома в предвкушении предстоящих праздников работало не покладая рук. Впрочем, такая работа ощущалась не столько трудом, сколько приятным времяпрепровождением. То тут, то там слышался громкий смех, и белые липкие шарики перелетали через весь двор, попадали по спине, за шиворот, вызывая новые взрывы хохота.
Олег с Сергеем тоже были тут. С самого утра, вооружившись двумя огромными, не по размеру, лопатами, они расчищали от снега дорожки и к полудню так вымотались, что едва передвигали ноги. К счастью, всю большую ораву тружеников уже позвали в столовую, где их ждал обед и горячий чай, после которого предполагался час отдыха и свободного времяпрепровождения.
– Слышь, Серёг, – Олег потянул приятеля за рукав и, когда тот наклонился ближе, зашептал на ухо: – Предлагаю после обеда отсюда по-тихому смыться, я кое-что хочу тебе показать.
– Что?
– Увидишь, – хитро подмигнул Волков. – Сейчас сделай вид, что пойдешь в свою комнату, но туда не ходи, а захвати свою куртку и жди меня за углом, слева от выхода. Я позже подойду. Только постарайся, чтобы тебя никто не заметил. Лады?
Сергей пожал плечами. Однако любопытство его уже было раззадорено и поэтому, покончив с едой, он поднялся из-за стола, поблагодарил повариху Анну Степановну и спокойным шагом направился к выходу из столовой.
Через несколько минут он уже ждал в условленном месте. После теплого помещения надевать сырую куртку и снова выходить на мороз было, мягко говоря, малоприятно. Чтобы согреться, Серёга принялся ходить от стены здания до белого ограждения вокруг него и обратно, подсчитывая шаги. В одну сторону получалось восемь шагов, в другую – почему-то девять. Сергей прошёлся ещё раз. Снова восемь и девять. Он подумал, опустил голову, разглядывая синие шнурованные ботинки. Пошел в третий раз. Тут и появился Олег Волков.
– Ты представляешь, чуть на Татьяну Михайловну не нарвался, – выдохнул он и надвинул на глаза черную шапку. – Пришлось в уборной отсиживаться. Ты чего тут?
– Ничего, – Сергей отрицательно покачал головой и сунул руки в карманы брюк. – Чего ты там хотел показать?
– Не здесь. Давай хоть со двора выйдем, засекут ещё.
– Не потеряют?
– Я тебя умоляю, – Олег махнул рукой. – Кому мы там нужны ближайший час? Уйдем – вернёмся – никто и не заметит.
Они вышли на улицу и зашагали вдоль домов и витрин. Олег все время прятал руку за отворотом зимнего полупальто и страшно спешил. Серёга еле поспевал за длинными шагами своего старшего друга. Они свернули в какой-то переулок, затем в ещё один, прошли через арку и оказались во дворе-колодце, пустом и тихом как бочка. Тут Олег остановился и огляделся по сторонам.
– Ну?
Олег вытащил из-за пазухи руку и показал Серёге римскую свечу – яркий новогодний фейерверк. Сергей только присвистнул:
– Ого.
– Рванем?
Серега с опаской поглядел на друга. У Волкова блестели глаза, и на губах играла довольная улыбка.
– Поймают, – неуверенно пробормотал Сергей.
Олег только вопросительно выгнул черную бровь. Но в это время позади друзей раздался громкий крик:
– А ну, стоять!
Парни резко обернулись: Серёга с испугом, а Олег, сунув руку за пазуху, в полной боевой готовности. Однако тут же спокойно выдохнули. Игорь Гром стоял перед ними и хохотал во весь голос:
– Вы бы видели себя сейчас!
– Дурак, – Серега закатил глаза. Олег насмешливо поджал губы и покачал головой. Оба, впрочем, нисколько не сердились. Игорь подошёл на шаг ближе и пожал парням руки.
– Не поверите, случайно вас увидел. Хотя я шел к вам, туда, – Игорь махнул рукой в сторону детдома. Все ещё смеясь, он кивнул Олегу: – Что ты там прячешь, показывай.
Волков вынул из-за пазухи фейерверк. У Игоря округлились глаза, он покачал головой:
– Не хило. Где нашел?
– Где нашел, там уже нет, – усмехнулся Волков.
– Нет, серьезно.
– Серьезно. Ну, есть человек один, мой хороший знакомый. У него можно все достать. При желании.
Игорь косо посмотрел на Олега. О таинственных контактах своего друга и он, и Сергей знали уже давно. У Волкова везде были знакомые, которые снабжали его сигаретами, зажигалками, прочей мелочевкой, даже деньгами. Или вот, как теперь, новогодним салютом. Вещи, в целом, безобидные, но Игорь все равно относился к таким связям с недоверием, а Сергей с опаской. Впрочем, сейчас было важно не это. Вниманием мальчишек полностью завладел приобретенный Олегом фейерверк, и даже у Игоря загорелись глаза. Волков хитро усмехнулся и снова спросил:
– Рванем?
Игорь огляделся по сторонам:
– Здесь что ли?
– Нет, смотри.
Олег повел товарищей вглубь колодца, где в стене здания виднелась одинокая железная дверь. Они зашли в подъезд, спустились к черному ходу, который почему-то оказался открытым, вышли с другой стороны дома, пролезли через дырку в железном заборе и оказались на большом пустыре. Посреди него ребята увидели полуразрушенный и занесённый снегом дом в два этажа. Это была огороженная территория, и дом стоял тут уже около года. Готовился под снос, но до сих пор так и не был разрушен. Парни зашли за угол дома, и здесь Олег воткнул римскую свечу в снег. Достал из кармана спички.
Вечерело. Полуразрушенный дом глядел на мальчишек выбитыми глазами-окнами. Олег чиркнул спичкой, поджёг фейерверк и трое товарищей разом отбежали в сторону на приличное расстояние.
Послышался тихий стрекот, а затем оглушительный выстрел. Свеча рванула вверх снопом красно-оранжевых искр, огненный цветок расцвел в вечернем небе. Сергей с Игорем разом ахнули. Олег стоял, задрав голову вверх, и на его губах блуждала восторженная ухмылка.
– Вот это сила, – тихо пробормотал он, ни к кому не обращаясь, но Игорь услышал и бросил косой взгляд в его сторону.
Поздно вечером друзья возвращались домой. Снег, наконец, перестал и мягко похрустывал под ногами. В воздухе стояла морозная дымка.
– Кажется, Новый год получился предварительным, – вдруг рассмеялся Сергей. – Такой выстрел!
Он сделал руками в воздухе некий жест, показывая недавний салют. Игорь шел задумавшись. Олег со стороны наблюдал за ним и, наконец, не выдержал:
– О чем думаешь, Игорёк?
– А? – Игорь вскинул голову, будто очнулся от сна, и огляделся по сторонам. – Нет. Ни о чем... Ни о чем.
И виновато улыбнулся.
Олег покачал головой:
– Колись.
– Вам оно надо?
– Колись, давай, – хмыкнул Волков. – А-то подумаю, что нечто противозаконное замышляешь.
Игорь тихо рассмеялся и вздохнул:
– Нет, почему же? Я просто… мать почему-то вспомнил.
– А-а, – протянул Олег, и сразу в воздухе повисла какая-то неуютная пауза, как когда заговаривают о чем-то табуированном. Игорь, и правда, никогда особо не рассказывал о своей семье. Ни об отце, ни о матери. Не рассказывал, а друзья не спрашивали – подозревали, что тема эта для их товарища не из тех, о которых принято распространяться.
Но сегодня Гром почему-то сам продолжил разговор и так же задумчиво заметил:
– А я ведь ее совсем не знаю. И даже не видел. Мне всего полгода было, когда... когда ее не стало.
– Это ее фотография у вас на подоконнике, в гостиной? – спросил Олег.
– Да. Отец принес. Нашел где-то в старых альбомах, – Игорь снова улыбнулся. – Он рассказывал, что они с мамой познакомились как раз на Новый год. Она преподавала в школе, в старших классах, и одна компания из ее учеников, вот таких, как мы, фейерверком чуть не выбила стекло в жилой квартире. Ну, вызвали их в милицию. Отец там, в отделении, участковым работал. А маме кто-то об этом рассказал, она взяла, и сама приехала туда же. Так вот они и познакомились. Поженились. Три года вместе прожили…
Некоторое время шли молча. Потом Сергей тихо спросил:
– От чего она умерла?
Так тихо, что сам себя еле расслышал, но Игорь, тем не менее, ответил:
– Она болела. Сильно заболела перед самыми родами. Врачи говорили, что есть опасность, уговаривали на операцию... Ругались даже… А она отказалась. Хотя прекрасно все понимала. Её не стало через полгода. А я вот – живу. Благодаря ей. И помню ее, хотя не должен был. В Новый год особенно часто вспоминаю.
Ребята подошли к детскому дому. Игорь вздохнул, грустно улыбнулся, прогоняя печальные мысли:
– Простите, я вам не должен был, наверное, это рассказывать. У всех Новый год, а у меня…
Они пожали руки. Когда Гром уже отошел от ворот на порядочное расстояние, его вдруг окликнул Олег:
– Игорь! Погоди!
Гром остановился. Волков быстрыми шагами нагнал его и вдруг сильно прижал к груди, обхватывая правой рукой за плечи:
– Ты, дружище – слышишь… не смей раскисать. Понимаешь? Мы с тобой. Мы оба. Ясно тебе?
И отстранившись, так же быстро скрылся во дворе детского дома.