Кофе с утра был обычным делом. Он пил его каждое утро, затягивая очередную сигарету и выпуская дым, в котором я задыхался. Его волосы были словно только что выпавший снег, мои же — чернее самого темного омута. Он был моим воздухом, а я был его единственным стимулом жить. Мы дополняли друг друга прямо как тот самый кофе, который он пил по утрам - со сливками, и без грамма сахара.

Мы познакомились абсолютно случайно. В тот день был ужасный ливень, и Юнги заскочил в ближайшее кафе, в котором я работал шлюшкой за кассой. Мне всегда недоплачивали, а периодически некоторые клиенты втрахивали в стенку местного туалета. А что я? После всего этого дерьма, я просто одевался и шел к стойке, деньги были слишком необходимы, потому я согласился на такую работу. И даже за такое платили копейки. Я жил в однокомнатной квартирке, на окраине города, на первом этаже. Досталась она мне практически бесплатно, так как помещение не жилое, но выбирать не приходилось. В холодильнике, который каким то чудом оказался в той самой квартирке, иногда валялись самые дешевые просроченные сосиски, а если совсем повезет, можно было найти какие-нибудь овощи.

Юнги оценивающим взглядом окинул небольшое помещение, слегка поморщив носик. Мне стало тогда так смешно, что я чуть было не сдержался чтобы прыснуть от смеха. Но улыбку все таки сдержать не смог, и прокашлявшись в кулак спросил: "Не желаете что-нибудь заказать?" Медленными шагами он подошел к кассе и посмотрел на меня. Я уже заулыбался думая, что можно словить нехилый куш с него, раскрутить на секс, и может, пожить какое то время более достойно, чем сейчас. Неожиданно он схватил меня за воротник, притянул к себе и, выпалил мне — "Чего лыбишься?" куда то в район шеи. Все тело покрылось мурашками и я нервно сглотнул: видимо, не светит мне светлое будущее. Его глаза так же тягуче медленно пробежались по моему лицу, все его действия были такими плавными, на что я обратил внимание только сейчас. Завораживало. Он заказал какой-то дорогой напиток, еще и со словами "Сдачу оставь себе." И залпом осушил емкость. Тонкие пальцы коснулись моей шеи, пробежавшись по венке словно по клавишам черно-белого инструмента. Взгляд был слегка затуманен. Неужели его опьянил этот напиток? Сильная штука, буду знать. В мою смену такой никогда не заказывали, потому что большая часть постоянных клиентов втаптывали мою душу в грязь тех самых кабинок. Сказав что-то неразборчиво, Юнги отпустил меня, а потом.... Потом он интуитивно нашел кабинет хозяина и сказал, что выкупает меня у этого заведения и что я здесь более не появлюсь. Никто, кроме самого юноши не понимал что происходит, но сумма была слишком внушительна, так что этот старый мудак отдал меня даже не колеблясь. По правде говоря, я работал здесь не только из-за того что мне нужны были хоть какие-то деньги, как я говорил в начале. У меня была астма, а этот старый хрыч оплатил мое лечение, частично правда, но оплатил. В то время у меня были еще какие-то деньги, доставшиеся мне от родителей, но когда обнаружилась болезнь, их было уже совсем недостаточно для лечения. Поэтому я был как его собственность, пока не выплачу ему деньги, но все же самые минимальные средства для существования он мне выделял.

— Чего задумался? Ты слишком много думаешь в последнее время, не похоже на тебя. - Слегка осипшим голосом сказал мой спаситель.

— Ммм, ничего, просто вспомнил то, как жил без тебя. - Он встал и подошел ко мне. Как и тогда, своими волшебными музыкальными пальцами он прошелся по моей шее, прямо по венке, вызывая у меня волну удовольствия. Как оказалось, раньше он учился в музыкальной школе в как раз игре на фортепиано. Ну а сейчас живет за счет продажи созданных им музыкальных шедевров и, периодически читая реп на каких-нибудь концертах. У Югни и фанатов не мало имеется. С этим человеком я всегда чувствую себя под защитой, всегда знаю, что он вытащит меня из любой неразберихи, порвет глотки тем, кто посмеет меня хоть пальцем тронуть. Занимались любовью мы каждый день, и каждый раз, после секса, он создавал свои песни, свою музыку.

— Гукки, сегодня я исчезну из твоей жизни. Помнишь, я говорил тебе. Сегодня он настал. Ты будешь жить счастливой жизнью без меня, я в этом уверен. Ну же, не плачь, не стоит. Пообещай мне, что не убьешь себя после моего ухода.

Так просто? Вот так просто сказать? Сказать, что уходит? Да, он говорил мне, что это все не на долго, но с того дня прошло шесть лет. Шесть лет мы жили под одной крышей, и все шесть лет он пил кофе со сливками по утрам. Со сливками, и без грамма сахара. Я запомнил это слишком хорошо. Слезы непроизвольно скатывались, а он пытался объяснить, что так нужно, что так лучше. А ведь я ни разу не говорил ему, что он мой воздух, хотя Юнги всегда мне говорил, что живет только из-за того, что я рядом. За все шесть лет я только раз признался ему в любви. Какой я дурак был, ведь может, он не ушел бы вот так просто. Может, был бы шанс быть рядом с ним. Последнее что я слышал и помнил, был прощальный поцелуй. Невесомый, всего лишь касание губами, и такие нужные мне слова: "Без тебя моя жизнь не имеет смысла, как не имеет смысла пить кофе без сливок и с горой сахара." Хлопок двери. Он ушел навсегда, я не бежал за ним, ведь поверил в эту его "необходимость".

На следующее утро я не выдержал.

"Вчера, в 17:57, у многоэтажного здания был найден юноша, покончивший жизнь самоубийством. Просьба родственникам Мин Юнги прийти в отделение полиции."

Не сдержал так и не данное обещание.