Небольшая компания сидела за столиком в клубе. Все давно не виделись: кто учился, а кто работал. Поэтому тем для обсуждений была масса. Мо Жань совершенствовался в своей работе и рассказывал забавные истории из практики. Ши Мэй, сидевший рядом, с удовольствием рассказывал о новых достижениях в своей учёбе. Сюэ Мэн сидел напротив и отмечал сданную сессию. Но главная причина сбора за долгое время стало повышение Мэй Ханьсюэ по должности. Теперь он майор полиции.
Достаточно быстрый рост по карьерной лестнице. Обычно за поимку наркодилера можно получить медаль да премию. Но его случай отличается от стандартных. Мэй Ханьсюэ проделал огромную работу по выявлению целой организации и их путей сбыта. К тому же наркотики были с эффектом стимуляторов, из-за их действия повысилось количество изнасилований. Понятное дело, что это капля в море, но теперь по крайней мере можно позволить себе выспаться.
Ши Мэй некоторое время смотрел на Мо Жаня и неожиданно спросил:
— А-Жань, а где твоя девушка?
— Цютун? — в его голове заскрежетали шестерёнки в попытке придумать отмазку. Ему не хотелось рассказывать о произошедшем. — Нашла более перспективного и укатила с ним в закат, — Мо Жань пожал плечами и хлебнул виски.
— Так тебя кинули? — тут же отозвался Сюэ Мэн со своего места и начал смеяться. — Нашего кобеля поимели и вышвырнули. Браво! Рано или поздно это должно было с тобой случиться.
— Ты главное за своей жизнью следи, павлинушка, — ответил Мо Жань, усмехаясь. — Ты надо мной хохочешь, а сам не замечаешь, что будешь вторым мужем.
— Это ты сейчас о чём? — насупился Мэн-Мэн и стал переводить взгляд со своего избранника на брата.
— Твой будущий муж уже состоит в браке… — Мо Жань наблюдал, как меняется выражение лица у его братишки. Смех ещё сдерживал, а вот улыбка растянулась от уха до уха. — … на своей работе.
— Ой, да пошёл ты, — Сюэ Мэн чуть ли не плевался, когда все захохотали.
Они продолжили веселиться. Мо Жань украдкой посмотрел на Ши Мэя, любуясь. Несмотря на то, что он омега, довольно высок. Лицо белое, как ледяной нефрит, персиковые глаза ясные и прозрачные, словно весенние воды. С виду такой нежный и застенчивый. Глаза молодого альфы с самого детства были устремлены на него, но сейчас Мо Жань осознал одну простую истину. Он по-прежнему готов его защищать, но не как любимого человека, а как друга или даже брата. Та детская влюблённость исчезла с появлением в его жизни Чу Ваньнина.
— А-Жань, ты хочешь что-то спросить? А то так на меня смотришь, — улыбаясь, Ши Мэй взял за руку Мо Жаня, глядя ему в глаза.
— Да нет. Просто давно тебя не видел, начал думать, что забываю, как ты выглядишь, — он хотел пошутить, но внезапно их прервал почти удушливый цветочный аромат. Мо Жань немного скривился, но постарался взять себя в руки. Обернувшись, увидел, что на диванчик, на котором он сидит, опирается молодой, можно даже сказать юный, омежка. Скорее всего он недавно отметил своё совершеннолетие. Судя по сильному аромату и тяжёлому дыханию, его течка была в самом разгаре.
Все за столом обратили внимание на него. Сюэ Мэн хотел уже было накинуться на незваного человека, но Мо Жань, предвидя его реакцию, остановил его жестом. Нахмурившись, молодой альфа встал и, приобняв омежку, направился в сторону бара, чтобы взять бутылку воды, а затем покинул бар вместе с ним. Выйдя на улицу, Мо Жань отвел его в сквер, который находился через дорогу, попутно отмечая повышенную температуру у омежки и покраснение кожных покровов. Усадив его на лавку, он достал из кармана джинс небольшую баночку и вытряс из неё таблетку. Затем Мо Жань открыл бутылку с водой и протянул её омежке вместе с таблеткой. Тот не задумываясь выпил. Нахмурившись, альфа сел рядом с ним на лавку и принялся мерить его пульс на запястье. Убедившись, что учащенное сердцебиение выравнивается, Мо Жань отпустил его руку и стал выжидать, когда тому полегчает.
— Ну и что это было? — через некоторое время спросил альфа спокойным голосом, чтобы не пугать.
— Я… я н-не знаю… я н-не понимаю, что произошло, - омежка заикался и казалось, что в скором времени у него начнётся истерика. — Я п-просто вып-пивал со знакомыми, с-с кем-то знакомился… А п-потом к-как ши-шибануло. П-простите, — его глаза увлажнились и, судя по всему, он готов был зарыдать в голос, но держался из последних сил. Чтобы не допустить подступающую истерику, Мо Жань начал его успокаивать, поглаживая по спине в районе лопаток.
— Спокойной. Всё в порядке. Ничего страшного не произошло, — тихим и мягким голосом он начал его утешать, — Тебе повезло, что ты на меня наткнулся. Во-первых, я врач. Во-вторых, феромоны на меня не действуют и к таким выходкам других омег я привык. А судя по тому, как ты, не думая, выпил подавитель и в твоих глазах читалось облегчение ты ничего подобного не планировал.
— С-спасибо. Я просто у-узнал упаковку. Я п-просто не понял почему началась течка, потому что она з-закончила неделю назад и сбоев никогда не было, — начал оправдывать омежка.
— Сейчас тебе лучше? — ему кивнул в ответ. — Тогда пойдём, я поймаю тебе такси.
Они направились в противоположную сторону от клуба, за время прогулки концентрация его феромонов должна была снизиться. Поймав машину, Мо Жань убедился, что водитель бета и со спокойной совестью посадил в неё омежку, напутствуя на будущее, чтобы в одиночку не ходил по таким злачным местам.
Вернувшись в клуб и подходя к столику, он увидел до боли знакомую фигуру в кожаных обтягивающих штанах, первым делом привлекающие внимание. Жун Цзю, облокотившись на стол руками и отпячивая свою пятую точку, о чём-то весело переговаривался с Ши Мэем.
Подходя ближе, Мо Жань всё больше склонялся к тому, что эту личность он не хотел встречать. Этих встреч ему хватило в прошлом. Не у каждого альфы сильно обостренный слух, но это не про него.
Тогда эта парочка наверно думала, что за грохотом музыки их никто не слышит. Но Мо Жань прекрасно слышал, как эти Дачан со своей ручной шлюшкой, прознав про родственную связь с Мэн-Мэном, хотели их обоих подсадить на какую-то новую дурь, чтобы тянуть из них бабки. Услышанный разговор Мо Жань пересказал Мэй Ханьсюэ, чтобы тот присматривал за его братцем и имел в виду это место для проработки на работе. Но и по сей день нет никаких зацепок, чтобы прикрыть это место.
Будущий зятёк тоже был не без греха, но знал меру и в жизни, и в работе, поэтому закрывал глаза. Да и в тот момент со своей должностью он ничего не мог сделать, только делать себе пометки на будущее.
А Мо Жань после этого перестал по нужде искать встреч с Жун Цзю, а также стал редким гостем в этом заведении.
Он прошёл к столику и сел на своё место. Его напрягал тот факт, что Жун Цзю пытается завязать «дружеские» отношения с Ши Мэем. Надо было взять на заметку и попытаться оградить друга от нежелательного влияния.
— А я думал ты уже не вернёшься, — произнёс Жун Цзю глядя на него игривым взглядом.
— Ты скоро доиграешься, если продолжишь в том же духе, — взгляд Мо Жаня стал ледяным, а в голосе звучали стальные нотки.
— Хмм… — вздохнув, Жун Цзю развернулся на каблуках и направился к барной стойке, понимая, что волчару лучше не дразнить.
На Мо Жаня были направлены три пары глаз, в которых читалось удивление и любопытство.
— А-Жань, что-то случилось? Тот омега…
— Ничего такого, — перебил Ши Мэя альфа, голос стал мягче, а взгляд потеплел. — Не бери в голову.
По возвращению домой, Мо Жань написал Мэй Ханьсюэ всё, что удалось выяснить у того омежки и свои подозрения. Если те уроды продолжат делать ошибки, то тогда появиться возможность их прикрыть.
С момента неожиданной встречи с дорогим сердцу человеком прошла неделя. Того вечера хватило на то, чтобы Мо Жань зарядился энергией на работу. Ему стало легче дышать, а на спине по ощущениям выросли крылья. Несмотря на позднее возвращение домой из клуба, он, бодрый и воодушевлённый, отправился на работу.
Ваньнин всю неделю работал до упора, дабы отвлечь себя. Ему как раз нужно было разгребать скопившуюся документацию за время его больничного отпуска, что позволило отбивать от всякого рода мыслей и воспоминаний. Но это не всегда помогало. В моменты готовки еды или приёма пищи, во время прогулки и водных процедур, и даже во время работы, бывало, отвлекался. Просто перед глазами появлялись различные картины. К примеру, в какой-то момент Ваньнин отчётливо увидел глаза Мо Жаня, будто тот стоит прямо перед ним, но, моргнув, наваждение пропало и, отмахнувшись, он вернулся к чертежам. В другой раз просто вспомнил прикосновение горячей ладони, когда они держались за руку в тот день. При этом Ваньнин застыл, проливая воду мимо кружки.
А какие мысли были в его голове, когда его пристёгивали? Вспоминая, до сих пор стыдно. Да, если углубиться по времени подальше, то увидев Мо Жаня в домашней одежде было сильным ударом для его выдержки. Футболка облегала тело и подчёркивала мышцы, а вот спортивки… Чёрт! Ему пришлось приложить титанические усилия, чтобы не смотреть именно туда. Каждый раз, когда Ваньнин вспоминает именно это, то начинает краснеть до кончиков волос, по крайней мере так ощущалось.
И всё же работа радовала из-за возможности абстрагироваться, хотя это невозможно делать двадцать четыре на семь, но и этого было достаточно. А также радовала дальнейшая загруженность, ибо план дальнейшей действий он уже выстроил.
Мо Жань возвращался с улицы после того, как надышался свежим воздухом после операции. Не сказать, что оперировать открытый перелом бедра было сложно, скорее трудоёмко.
Время близилось к обеду, и он понимал, что зверски проголодался. Но для начала ему нужно было забежать в раздевалку, чтобы захватить пауэр-банк, потому что кое-кто забыл поставить смартфон заряжаться на ночь.
Его путь в столовую в этот раз пролегал через отделение функциональной диагностики. Проходя мимо одного из кабинетов, Мо Жань заглянул в открытую дверь и увидел ну очень соблазнительную задницу. Не отводя взгляд, он встал в дверном проёме, облокотившись об косяк.
Ваньнин наклонился, чтобы поправить провода у аппарата и пока их распутывал стоял, наклонившись под девяносто градусов. Выпрямившись, он почувствовал чей-то взгляд. Чужое внимание ему всегда претило, поэтому на его лице тут же появилось недовольное выражение, с которым он и повернулся. И наткнулся на взгляд Мо Жаня. Недовольство сменилось удивлением и потаённой радостью, что это он.
Сам Мо Жань понял, что пора выкручиваться из ситуации, ведь он откровенно пялится на его задницу.
— Время обеда. Может вместе сходим в столовую? – вполне хорошая отмазка, тем более он туда и направлялся.
— Да, самое время, — ответил Ваньнин, взглянув на часы.
Придя в столовую, Мо Жань взял поднос и начал выбирать еду на двоих, не позволяя Ваньнину делать выбор, прекрасно зная его диету.
Омегу это начало даже подбешивать, но молча, чтобы не устраивать истерику как невоспитанный человек, он проследовал за ним к столу возле окна. Его посетила мысль, что Мо Жань таким образом ухаживает за ним, но тут же её отмёл, потому что это невозможно.
А молодого альфу заботило, чтобы еда для любимого человека была вкусной и полезной, а также приятный вид из окна, чтобы он не отвлекаться на присутствующих людей.
Пожелав приятного аппетита, они приступили к трапезе. Ели молча, Мо Жань и хотел бы завести тему, да вот только не знал с чего начать. Он обратил внимание, как Ваньнин смотрит в окно, и понял, что затея удалась. Вид из окна открывался на парк. И Мо Жаня осенило о чём можно поговорить. Он спросил его о природе в горах и об отдыхе в целом. Ваньнин сначала подбирал слова, но спустя пару минут с упоением рассказывал о прекрасных видах на лес и горы. А Мо Жань понял, что готов его слушать вечность.
Но как водится рано или поздно хорошее заканчивается, так и этот обед тоже подошёл к концу. Выходя из столовой, Ваньнин обмолвился об огромном количестве работы в этой больнице, которая скопилась за время его отсутствия. И в этот момент Мо Жань понял, что может так обедать каждый день, эту неделю уж точно.
В тот день он зашёл за Госпожой Ван, напоминая о конце рабочего дня, и ему несказанно повезло. Пока она собиралась, Мо Жань крутился возле её стола и увидел на нём план работ по диагностике оборудования, копию которого Ваньнин предоставил. Пока тётушка не видела, он быстро сфоткал его на телефон. В течение недели он находил Ваньнина к обеду, зная его план, и шёл с ним в столовую.
Теперь Мо Жань засыпал и просыпался с мыслью о предстоящем обеде.
А Ваньнин задавался вопросом как тот его находил каждый раз.
И вот в пятницу, в очередной раз наблюдая как омега смотрит на парк с мечтательным взглядом, Мо Жань, вспоминая рассказы дяди, принял стойкое решение.
— Завтра идём гулять в парк, — он пронаблюдал за реакцией Ваньнина, который резко повернул голову с округлившимися от удивления глазами. — Я просто ставлю перед фактом. Заеду к одиннадцати.