Вечером того дня Мо Жань забрал Ваньнина из больницы и отвёз его домой. Он уговорил дядю перенести ужин на субботу, так как некоторым требовалось отдохнуть. Результаты анализов не были ещё готовы, но ему они и не требовалось. Сейчас альфа поставил перед собой задачу в виде комфорта для Чу.

      До выходных Мо Жань всячески старался облегчить ему жизнь и следил, чтобы тот не перерабатывал.

      Семейный ужин альфа собирался готовить сам, о чём предупредил Ваньнина. Каково же было его удивление, когда омега вызвался помогать. Поначалу он пытался уговорить его отдохнуть днём, как-никак выходной, но в итоге сдался под напором упёртости своего избранника. Сошлись на том, что Ваньнин будет помогать в подготовке ингредиентов, а в остальное время сидеть где-нибудь рядом за компанию.

      Сюэ Чженъюн и Госпожа Ван, несмотря на выходной, были заняты работой, поэтому Мо Жань был уверен на сто процентов, что никого дома не будет и можно будет общаться как обычно. Чу не любил показывать отношения на публику.

      Однако стоило им войти в холл, и альфа осознал свою фатальную ошибку. Мэн-Мэн был не в курсе происходящего. И Мо Жань свято верил, что он будет у Мэй Ханьсюэ. Ну хотя бы потому, что он всегда сваливал к нему. Но в этот раз по закону подлости они решили провести время здесь.

      И ладно бы просто провести время... Альфа отчётливо слышал вздохи своего братца из гостиной. От осознания, чем они там занимаются волосы встали дыбом. А усиленный природой слух подкинул новые недвусмысленные звуки. Почему-то сейчас ему стало стыдно. Мысленно матерясь, Мо Жань в быстром темпе потащил Ваньнина на второй этаж.

      Только приведя его в свою комнату и взглянув на Чу, он понял, что тот всё естественно слышал и был смущён.

      – Действительно повзрослел... – еле шепча, произнёс Ваньнин.

      Услышав эту реплику, альфе стало смешно, ведь братец младше всего на год.

      – Прости. Я был уверен, что они будут в другом месте.

      – И за что ты извиняешься? Невозможно контролировать всё и вся, – Чу пробежался глазами по помещению. – Это твоя комната?

      – Ожидал что-то особенное? – с таким же интересом Мо Жань наблюдал за ним.

      – У тебя очень много книг. По медицине, – Ваньнин наклонился над столом, чтобы посмотреть на ближайшее печатное издание. – Хирургия. Ты действительно живёшь своей работой, – Чу повернулся и взглянул ему в глаза. – Не знаю. У тебя простая, но в то же время уютная комната. Возможно, из-за разницы в возрасте я ожидал увидеть подростковую комнату с плакатами игр и звёзд на стенах...

      – Порно-журналы, – продолжил мысль альфа с широкой улыбкой на лице.

      – Вот насчёт этого я думаю, что где-то в этой комнате один завалялся.

      – Камасутра точно есть, – произнёс Мо Жань неожиданно низким сексуальным голосом, подойдя ближе.

      – На тебя феромоны парочки с первого этажа повлияли? – Ваньнин моментально вспыхнул. Лицо приобрело розовый цвет, в то время как уши запылали алым.

      – Золотце, ты прекрасно знаешь, что я могу домогаться тебя каждую свободную минуту, – альфа обнял его за талию и нежно поцеловал. – Но у меня есть немного совести. У нас ещё есть в запасе время. И поскольку первый этаж занят, предлагаю подняться выше, в библиотеку.

      – Рецепты хочешь поискать?

      – Смешно. Помнишь, я книгу читал? Меня интересует один момент. И чтобы его прояснить, мне нужна твоя помощь.

      – Ладно. Но ты уверен, что я тебе смогу помочь?

      – Уверен, – Мо Жань взял за руку Чу и повёл его на третий этаж.

      Библиотека занимала почти половину этажа. Стеллажи с книгами возвышались вдоль стен от пола до потолка по периметру помещения. Но также здесь имелись несколько зон для чтения, отгороженных при помощи книжных шкафов. В каждой был стол с лампой, небольшой диванчик и кресло. В своё время Мо Жань учился именно здесь, готовясь к контрольным, зачётам и экзаменам.

      Сейчас он привёл Ваньнина в дальнюю зону. Быстро найдя нужный корешок на полке шкафа, альфа достал книгу и начал искать страницу.

      – О чём хоть книга?

      – Происхождение видов. Вот, нашёл, – Мо Жань вложил книгу в руки Чу, обошёл его и обнял со спины, положив подбородок ему на плечо. – Меня интересует вот этот момент, – он провёл указательным пальцем под первым предложением абзаца и зачитал. – В некоторых случаях истинная пара может почувствовать друг друга и без запахов, если они их скрывают. У альф могут непроизвольно вылезти или заостриться клыки, а у омег начнётся чесаться шея в области пахучих желёз. Причина проста – инстинкты. Альфа подсознательно чувствует подходящего омегу, отчего может начаться обильное пото- и слюноотделение, чтобы он смог "догнать" омегу, поставить метку и зализать её.

      – И это тот самый момент? И какую же помощь ты от меня ожидаешь?

      – Я просто помню первую встречу с тобой. Не в детстве, в больнице.

      – Это было в палате после операции.

      – Нет. Я тебя увидел в день, когда ты обследование проходил. До принятия решения об операции.

      Ваньнин удивился, ведь первый раз они увиделись в палате. Немного нахмурившись, он начал вспоминать своё посещение больницы и встречу, о которой сказал альфа.

      – Не пытайся вспомнить, ты меня тогда не заметил, – Мо Жань обнял Чу крепче, в голосе появилась хрипотца, которая так нравилась омеге. – Как сейчас помню: ты зашёл в лифт, стройный и высокий, с распущенными волосами словно шёлк, утончённые черты лица, холодный и отстранённый взгляд в раскосых глазах. Я будто небожителя увидел.

      – Что за вздор! – с каждым произнесённым словом Ваньнин чувствовал волну мурашек.

      – Дело в том, что тогда я испытал на себе это притяжение. Помню, как кинуло в жар, вылезли клыки, дыхание и сердцебиение участились. Просто интересно было ли у тебя нечто подобное. Но многого не жду, ведь этот момент помню только я. Кстати, про парные метки здесь тоже написано.

      Ваньнин молчал. Мо Жань не ждал ответа, просто ему хотелось бы, чтобы это было реальностью для них. С одной стороны животные инстинкты пугают, а с другой есть в этом некая романтика.

      – Было, – неожиданно прозвучал тихий ответ. Альфа замер. – Мне тогда хватило тех нескольких часов в больнице, и я спешил побыстрее попасть на свежий воздух, – Мо Жань слушал с замиранием сердца. – Сердцебиение будто перенервничал, голова закружилась и шея зачесалась, – при этом Чу неосознанно коснулся места укуса.

      – Боги, – восторженно выдохнул альфа. – Мы оба почувствовали притяжение, – он убрал руку омеги и принялся нежно выцеловывать бледно-розовый шрам на его шее.

      – Ха-ха, щекотно, – Ваньнин развернулся к нему лицом и тут же попал в пленительный поцелуй.

      Мо Жань крепко обнял его, а затем прижал спиной к шкафу. Страсть вновь начала их захватывать. Прикосновения друг друга на теле отзывались жарким огнём. Казалось, воздух вокруг них накалился. Катастрофически не хватало кислорода. В скором времени Чу, будучи прижатым к полкам с книгами, обнимал ногами талию своего альфы в ожидании продолжения.

      К его удивлению, Мо Жань не торопился, несмотря на всепоглощающее желание в его глазах.

      Альфа медленно, растягивая удовольствие, входил в него. Ему до зуда под кожей хотелось перейти на бешеный темп, однако он прекрасно понимал, что с такими скачками лучше повременить.

      Ваньнин не понимал, что происходит. Он предвкушал, как Мо Жань будет неистово вдалбливаться в него, но тот неожиданно переключился на нежный секс. В библиотеке. В такой позе.

      Омега в надежде на ускорение принялся дразнить альфу. Крепко держась за него, он сам начал двигаться навстречу, чувствительно прикусывая его то за плечо, то за шею, то за мочку уха.

      Мо Жань сцепил зубы, но менять своего решения не собирался. Когда подвернулся момент, он увлёк Ваньнина в сладостный поцелуй, от которого тот начал терять связь с реальностью.

      Открылась дверь, и послышались шаги вошедшего.

      Чу моментально напрягся и широко открыл глаза от испуга. "Нас увидят..." – промелькнула мысль в его голове.

      Альфа прижался губами к его уху и тихо прошептал:

      – Это Мэн-Мэн. Главное – не дёргайся. Он ничего не заметит.

      Уверенность, с которой он это произнёс, тут же передалась Чу, но в то же мгновение улетучилась с фразой:

      – Псина, чем ты там занимаешься? – Сюэ Мэн уловил запах его феромонов.

      – Не твоего ума дело. Сам-то ты с каких пор в библиотеку заглядываешь?

      Ваньнин успел удивиться тому, как голос его альфы расслабленно звучал при условии, что он продолжал заставлять его сходить с ума от нежных и медленных движений. Чу с удовольствием бы расслабился, но не в такой ситуации. Всё, что ему оставалось – это кусать свои губы в надежде, что не издаст стон удовольствия.

      – Подарок для Ханьсюэ здесь оставил. В комнате бы увидел.

      – А вы были в комнате? – с удивлением ответил Мо Жань. – Просто я с порога учуял вас в гостиной.

      Лицо Сюэ Мэна моментально стало пунцовым. Он хотел ответить какой-нибудь колкостью, однако его рот только открывался и закрывался, как у рыбы. Осознание того, что их застукали, выбило все возможные ответы из головы. Растерянный и потрясённый Мэн-Мэн молча покинул библиотеку.

      – Золотце, всё хорошо. Он ушёл.

      Мо Жань хотел поцеловать Ваньнина, но, обернувшись, обнаружил, как по его щекам текут слёзы. И они вызваны отнюдь не удовольствием.

      – Ваньнин, прости. Я увлёкся, – он принялся выцеловывать его щёки до уголков глаз, стирая тем самым дорожки слёз. – Прости. Впредь я постараюсь себя сдерживать.

      "Да что со мной происходит? С какой стати я начал плакать?" – тем временем Чу не понимал, что с ним творится. В последнее время его желания и нетипичное поведение приводили к мысли, что он чем-то болен.

      Неожиданно Ваньнин почувствовал, как его спина коснулась чего-то мягкого. Он умудрился уйти в свои мысли и не заметил, как альфа уложил его на диванчик.

      – Ты простишь меня? – Мо Жань забеспокоился, когда не услышал ни единого звука в ответ на все его мольбы о прощении.

      Чу, глядя на обеспокоенное и в то же время серьёзное лицо, решил не отвечать. Шмыгнув носом, он притянул его, чтобы поцеловать, тем самым требуя продолжения того, на чём они остановились.

      Как итог, через некоторое время Мо Жань отнёс уставшего Ваньнина к себе в комнату, чтобы тот мог отдохнуть и поспать. Сам альфа отправился на кухню готовить предстоящий ужин. Братца к тому времени дома уже не было.

      Готовка для него была творческим процессом, за которым время бежит незаметно. К тому моменту, когда Госпожа Ван и Сюэ Чжэнъюн вернулись домой, в столовой было уже накрыто. На столе стояли наборы посуды с приборами. Хрустальные бокалы сверкали под ярким светом люстры, салаты и различные закуски уже стояли на своих местах. В центре стояла ваза с георгинами, хризантемами и цинниями. Оставалось дождаться приготовления горячего.

      – Пора бы и за вторым виновником съездить, – произнёс дядя, глядя на проделанную работу. – О духовке не беспокойся, мы её вовремя выключим.

      – Нет необходимости. Ваньнин... – Мо Жань не успел закончить фразу, потому что к нему подлетел злой шипящий Мэн-Мэн.

      – Псина! Какого хрена?! Почему Чу Ваньнин спит в твоей комнате?!

      – Оо... – Чжэнъюн понял, почему нет необходимости.

      – Не дай боги, ты его разбудил. Не вздумай орать, – рыкнул альфа в ответ.

      – Как это понимать? – Сюэ Мэну можно было отдать должное. Он действительно постарался не повышать голос, ведь его любимый учитель спит. И всё равно, что он на другом этаже.

      – А какого хрена тебе надо было в моей комнате? Очевидно же, что я всё это время был на кухне.

      – Эмм... Хотел кое-что одолжить... – Мэн-Мэн стушевался. Он отвёл свои блестящие глаза в сторону, в то время как его скулы приобрели розовый оттенок.

      – Кое-что... Ага... – Мо Жань кивнул и задумался, что же это могло быть. – Ааа! Ну тебя. В магазин зайти не успел, что ли? Возьми в бардачке, ключи в холле. И хватит шляться в мою комнату, – последнюю фразу он произнёс на выходе из кухни, направляясь на второй этаж.

      Когда Чженъюн остался один, то подумал: "Эх... Я с его младенчества готовился к тому, что буду ему объяснять, что да как происходит. И помогать по возможности. А в итоге мой сын с этими вопросами и просьбами обращается к своему брату".

      Он шёл по тропинке усыпанной, мелкими камушками, похожими на щебёнку. По обеим сторонам от неё вздымались ввысь тысячи вечнозелёных деревьев, огороженных перилами из опавших бамбуковых листьев. Изумрудные стебли бамбука, качаясь от лёгкого дуновения ветра, издавали мелодичные звуки, напоминающие ветряные колокольчики. Покой, уют и гармония обволакивали его тело и душу.

      Словно галька, упавшая в воду и пустившая рябь по поверхности, задорный детский смех нарушил умиротворение и привлёк к себе внимание. Обернувшись, Ваньнин никого не увидел.

      Он продолжил свой путь, и в скором времени дорога привела его к берегу реки. В этом месте лучи солнца пробивались сквозь листву сильнее, отражаясь бликами от водной глади. Главным отличием от спокойного пейзажа ранее была не река, а плакучая ива у кромки воды. Дерево было большим, и благодаря его строению вокруг его ствола было много свободного места, словно природа сама создала беседку. Если присмотреться, то сквозь его ветви проглядывали очертания резных лавочек и стола. Но помимо мебели там была фигура ребёнка, который во что-то играл.

      Отодвинув рукой ветви ивы, Ваньнин сделал пару шагов вперёд. На одной из лавочек сидел красивый ребёнок, одетый в традиционный наряд юного господина. Такую одежду носили несколько веков назад. Мальчишка напоминал Чу в детстве, но отличительной чертой была яркая улыбка на его лице. Ваньнин редко улыбался, а в детстве казалось, что совсем не умел этого делать. В руках мальчика была мягкая игрушка. Вероятно, Чу не обратил бы на неё внимания, однако эту игрушку он знал. Это был хаски, которого он выиграл на первом свидании с Мо Жанем.

      Неожиданно ребёнок поднял глаза и посмотрел на него своими невероятными тёмными глазами с пурпурным отливом в радужке. До боли знакомые глаза…

      – Папа, ты наконец-то пришёл! – воскликнул ребёнок, тем самым вводя Ваньнина в шок.

      – А?

      – Мы же в прятки играли. Похоже, мы далеко убежали, что ты долго не мог нас найти. Прости.

      Чу не понимал, что происходит. Его только что назвали папой. Глубоко вздохнув, он подошёл к ближайшей лавочке и присел. Но стоило ему приземлиться, как его глаза закрыли чьи-то маленькие ручки.

      – Угадай кто. Хи-хи!

      «Девочка…» – успело промелькнуть в его голове.

      Ваньнин почувствовал лёгкий, словно бабочка, поцелуй на своих губах и открыл глаза, поймав на себе любящий взгляд.

      – Надеюсь, ты выспался. Ужин почти готов. Все вернулись домой, – нежная улыбка не сходила с лица альфы.

      Стоило услышать последнюю фразу и Чу напрягся. Но потом взял себя в руки с мыслью: "Они и так уже всё знают."

      – Я сейчас встану.

      – Не спеши. Если хочешь, можешь принять душ, – Мо Жань поцеловал его ещё раз, но уже задержался подольше. – Я вернусь на кухню. Надо проследить за духовкой. Спускайся, когда будешь готов.

      – Хорошо, – уголки губ Ваньнина слегка поднялись вверх. Ему нравилось, как его альфа за ним ухаживал. Порой со стороны он выглядит грозно, но стоило встретиться с ним взглядом, и тут же можно было утонуть в нежности.

      Чу решил воспользоваться советом и отправился в душ. Несмотря на то, что он старался не мочить свои волосы, всё же они в итоге были немного влажные. Для того, чтобы их подсушить, нужен фен. А вот где его искать, он не знал. Да и рыться по чужим шкафам, хоть и будущего мужа, желания не было. Чтобы особо не заморачиваться, Ваньнин заплёл небрежную косу на правую сторону.

      Одевшись и собравшись, он взялся за дверную ручку. Глубоко вдохнув, Чу немного задержал дыхание, а затем выдохнул. И только после он покинул комнату, направляясь на очевидный допрос.

      Когда Ваньнин вошёл в столовую, Мо Жань чуть не уронил блюдо с запечённой птицей вместе со своей челюстью. Эта лёгкая небрежность в его внешнем виде делала его ещё более сексуальным.

      – Привет. Проходи скорее. С ума можно сойти от этих ароматов, – Чженъюн приобнял друга за плечи и повёл его к столу.

      – Здравствуй, Ваньнин, – поздоровалась Госпожа Ван, увидев гостя. – А‐Жань умудрился приготовить блюда согласно здоровью каждого. Уверена, тебе понравится.

      – О, да, он умеет удивлять, – тихо прокомментировал Чу усаживаясь на стул.

      – Мэн-Мэн, спускайся! Все собрались! – позвал сына Чженъюн, выйдя в коридор.

      Спустя пару минут все собрались за столом. Отец семейства нахваливал запечённую индейку, которую племянник редко готовил. Его жена просто радовалась счастливому моменту, ведь самые дорогие люди в кои-то веки собрались за одним столом. Мэн-Мэн уплетал еду за обе щеки. Они часто ругались с Мо Жанем, но его готовку он обожал. То, что его спалили днём, способствовало его молчанию за столом. Сам молодой альфа всячески ухаживал за Ваньнином, накладывая ему еду на тарелку и подавая всё, что тому хотелось. В то время как Чу поражался, сколько же всего наготовил его будущий муж. Он учёл личные предпочтения во вкусах каждого за столом, а также ограничения в его предписанной диете.

      Ужин прошёл на весёлой ноте. Обсуждали различные новости и делились мнениями. Пересказывали забавные сплетни и истории. Всё было замечательно, но Ваньнин чувствовал некое напряжение, зная, что допрос будет. Глядя на Мо Жаня, он не мог понять, волнуется тот тоже или нет. На вид он был расслабленным, будто ничего и не произошло.

      Когда они приступили к десерту и разлили чай, Чжэнъюн задал вопрос.

      – И как давно это у вас?

      Ваньнин поймал на себе серьёзный взгляд. От смеха на лице друга не осталось и следа.

      – С июля, – быстро ответил Мо Жань.

      Чу не успел даже продумать ответ. У него создалось впечатление, что его будущий муж готовился заранее.

      – Эх… Ладно этот мелкий, у него шило в жопе. Ваньнин, как ты-то с ним сошёлся?

      Скулы омеги стали розового цвета от воспоминаний о том, как ещё будучи пациентом хотел остаться рядом со своим молодым лечащим врачом.

      – Пап, ты сейчас о чём? – Мэн-Мэн удивлённо хлопал глазами.

      – Послушаешь – поймёшь, – коротко ответил отец семейства, ожидая ответ.

      – Дядя, не надоедай ему с вопросами. Если хочешь что-то узнать, то спрашивай у меня.

      – Паршивец! – Чжэнъюн хотел ударить рукой по столу, но сдержался. – Ты со своими сверстниками нагуляться что-ли не можешь? У вас разница в десять лет.

      – Возраст любви не помеха, – ответил Мо Жань и вместе с тем мягко сжал руку Ваньнина на его колене.

      – Ты, я смотрю, много в любви понимаешь.

      – Теперь понимаю. Я нашёл того единственного. Только ему хочу посвятить свою жизнь, – альфа продолжал отвечать с улыбкой.

      – Громкие слова. Как много ты знаешь о нём?

      – Достаточно. У нас будет много времени узнать друг друга ещё лучше.

      – Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? – Мэн-Мэн переводил глаза с отца на Мо Жаня, с него на Ваньнина и снова на отца. Он понимал, о чём речь, но категорически не хотел в это верить.

      – Это жестоко по отношению к моему брату. Почему ты его ни о чём не предупредил? – спросил альфа глядя на шокированное и не верящее выражение лица.

      – Да его дома фиг застанешь. Всё свободное время старается провести с женихом своим.

      – Это я и так знаю, – ухмыльнулся Мо Жань, вспоминая приезд домой.

      – Ваньнин, – Чжэнъюн обратился к нему. – Ты рассказывал ему… о своём здоровье? – последние слова он произнёс тише.

      В этот момент Чу стало понятно, почему его друг так переживает. Именно переживает, не злится. С одной стороны он, у которого проблемы с социализацией, отношениями и здоровьем. С другой – племянник, для которого он желает лучшей жизни.

      – Да, мы это обсуждали, – честно ответил Ваньнин. Он прекрасно понимал реакцию друга.

      Чжэнъюн выдохнул.

      – Братец, – Мо Жань обратился к Мэн-Мэну. – Такими темпами наша свадьба с Ваньнином будет раньше, чем твоя с Ханьсюэ.

      – Что? – Сюэ Мэн отказывался верить. – Чья свадьба?

      – Наша, – Ваньнин похлопал Мо Жаня по плечу левой рукой, на безымянном пальце которой было помолвочное кольцо. Правую руку не хотелось выпускать из нежной хватки альфы. Таким жестом он привлёк внимание всех присутствующих. Но в тоже время ему хотелось поддержать Мо Жаня и наконец-то поставить перед фактом своего некогда ученика. Уж больно тот был к нему привязан.

      Чета Сюэ замерла от увиденного и услышанного. Мэн-Мэн уронил челюсть на стол.

      – Как моё замужество влияет на твоё восприятие? – спросил Чу у Сюэ Мэна.

      – Никак. Но… Почему именно псина станет вашем мужем? – расстроенно ответил ученик.

      – Хаа… – выдохнул Ваньнин, пытаясь подобрать слова.

      – Мэн-Мэн, против метки не попрёшь, – счастливо улыбаясь, произнёс Мо Жань.

      – Ты! – Сюэ Мэн готов был взорваться. – Как ты посмел?

      – С моего разрешения, – тут же ответил Ваньнин.

      – Учитель… почему именно он?

      – Тогда почему ты выбрал своего жениха? – Чу ответил встречным вопросом.

      – Мы любим друг друга.

      – У меня такая же причина, – слегка улыбнувшись, ответил Ваньнин.

      Чжэнъюн был в шоке. Он не ожидал услышать нечто подобное из уст друга.

      – Дядя, я про метку не шутил, – произнёс Мо Жань. – Она ещё и уникальная.

      – Что ты имеешь в виду?

      Вместо ответа альфа расстегнул несколько пуговиц на рубашке. Оголив левую ключицу, он показал метку в виде ивовой лозы. От увиденного у окружающих округлились глаза. Быстрее всех с шоком справилась Госпожа Ван. Её муж пытался осознать, что метка реальна.

      – Ты осознаешь значение этой метки? – с каким-то ужасом спросил Чжэнъюн.

      – Мы оба осознаём значение, – произнеся ответ, альфа приобнял своего избранника, прижимая того к своему боку.

      – Мо Жань, – привлекла к себе внимание Госпожа Ван. – Аромат изменился?

      – Да, – довольно ответил альфа, улыбка которого моментально растянулась от уха до уха.

      – Дорогой, тебе не о чем переживать, – Госпожа Ван нежно погладила по руке мужа. – У них всё замечательно.

      – Замечательно… – протянул Чжэнъюн. – Ваньнин, почему ты снова оказался в больнице?

      Вопрос прозвучал неожиданно. Чу не знал, что ответить. Рассказать, как упал в обморок?

      – Дядя, анализы ещё не готовы.

      – Мне лапшу на уши не вешай. Что с ним в этот раз?

      – Он сам расскажет после посещения специализированного врача. Мне он в этом вопросе не поверит.

      – Ты знаешь, что со мной было? – Ваньнин был удивлён. Если он знает, то почему не говорит?

      – Любимый, ты в положении, – Мо Жань произнёс это шёпотом ему на ухо.

      – Это невозможно, – сказал, как отрезал. Лицо Ваньнина было серьёзным, с таким он никогда шутить не стал бы.

      – Видишь, ты мне не веришь. В понедельник всё узнаем, – Мо Жань не расстроился его категоричным ответом.

Ваньнин вздохнул. Эта тема не для шуток. Но затем вспомнил сон, который ему снился с детьми, и своё странное состояние в последнее время.

      «Нет, это невозможно,» – отмахнулся мысленно Чу.

      Утро понедельника состояло из забега по больнице. Сначала Ваньнин побывал у одного врача. Затем его зачем-то отправили на УЗИ малого таза. А потом отправили к другому врачу. Здесь уже к нему присоединился Мо Жань.

      Чу не понимал, зачем всё это. До слов специалиста:

      – Поздравляю! Вы беременны. Срок – восемь недель.

      – …

      Ваньнин не мог произнести ни слова из-за шока.

      – У вас могли поменяться предпочтения в еде, появиться излишняя эмоциональность, повышенное либидо. На токсикоз вроде не жаловались. Слабость в теле и утомляемость в порядке вещей.

      Практически каждое слово объясняло происходящее с ним в последнее время.

      – Касательно секса. Некоторое время воздержитесь. Матка в тонусе, лишнее напряжение ни к чему.

      Ваньнин моментально порозовел от смущения. Он собирался кивнуть в знак согласия с рекомендацией, но его опередил Мо Жань, стоящий позади него.

      – Я буду держать себя в руках, – альфа взял огонь на себя.

      – Ты уж постарайся. Молодость – это хорошо. Но меру знать надо, – в голосе враче слышалось ехидство.

      Мо Жань не обратил на это внимание. Его радовал сейчас не только факт беременности, но и её срок. Зачатие произошло не во время его гона.