В квартире Ячи всегда уютно, и Хинате безумно нравится проводить тут свободное время. Нравится готовиться к тестам с остальными, собравшись в гостиной Хитоки. Ради этого он готов терпеть вечные перепалки с Кагеямой и подколы со стороны Тсукишимы. Потому что ее улыбка стоит всего этого. Хинате нравится вдыхать запах ее цитрусового шампуня, когда она придвигается ближе, чтобы подробнее объяснить новую тему. В такие моменты Хитока всегда немного краснеет и смущенно убирает волосы за ухо, чтобы не мешали. Еще ему нравится наблюдать как Ячи делает пометки в его тетрадях. За что она всегда извиняется, хотя он совсем и не против.
Хината любит наблюдать, как она иногда несмело отчитывает первогодок, взглядом ища поддержки у Энношиты, как капитана. Он с интересом наблюдает за тем, как Танака-семпай и Ноя-сан учат ее постоять за себя перед отборочными. Ведь менеджер Карасуно, это для них самое святое. Хината любит смотреть, как Ячи в коротких перерывах разрабатывает в своей записной книжке новые идеи для постеров. Она не раз говорила, что собирается идти по стопам матери или в схожем направлении. Хината рад, что Хитока усердно работает для осуществления своей мечты. Но мысли о том, что вместе им учиться и быть членами команды Карасуно осталось чуть больше года, Хината не любит.
А еще он не любит фильмы ужасов, но все равно соглашается на киномарафон в честь Хэллоуина. Потому что его решили устроить у Ячи, которая сейчас сидит рядом с ним на широком диване. Она нервно натягивает рукава свитера до самых кончиков пальцев. Сильнее кутается в клетчатый плед, прижимает колени все ближе к груди. Она жмется одновременно спиной в высокую спинку дивана и своим плечом в его бок. Все чаще утыкается в его плечо лбом, отворачиваясь на особо кровавых моментах. Именно тогда Хината позволяет себе вдыхать чуть глубже положенного. И проваливаться в обволакивающий цитрусовый аромат ее шампуня. Сегодня к нему примешался сладкий запах цветастой глазури и печенья.
Печенье в глазури в форме тыквы и мультяшных скелетов были куплены по пути к ее дому. В той самой кондитерской, в которую они заходили вместе на днях. Это было то самое место, которое привлекло Ячи своим тематическим оформлением. И это было то самое печенье, которое она так и не решилась купить. А теперь его запахом была пропитана гостиная и Ячи.
Хината покосился на низкий стеклянный столик, за которым они обычно учились. В свете голубого свечения телевизора на нем можно было легко различить очертания пустых упаковок от печенья и пять кружек из-под чая. Хината усмехнулся, две кружки так и остались опрокинутыми на бок, после встречи угла стола и бока Кагеямы. Он был уверен, что на утро, когда Тобио почувствует саднящую боль, то обязательно будет ворчать и называть его придурком. Хотя это Ямагучи не вошел в поворот, когда они перетаскивали уснувшего под конец первого фильма Кагеяму, на заранее приготовленный футон.
Шоё повернул голову, заглядывая за диван. На двух сдвинутых футонах, рядом с павшим первым Кагеямой тихо посапывал Тсукишима. Он наотрез отказался помогать с перетаскиванием Тобио с дивана на футон. За это перед тем как уложить полуспящего Ямагучи спать, Хината сдвинул его с противоположного края на середину. Поближе к Кагеяме. Уже предвещая утренние крики их обоих. Шоё победно улыбнулся. Перед началом просмотра они поспорили, что тот кто продержится дольше остальных и не уснет, займет диван. Да и бонусом Хината получил, не только возможность утром лицезреть негодующего Кагеяму и Тсукишиму, но и провести время с Ячи, которая тоже не спешила сдаваться сну.
В фильме повисла напряженная тишина, предвещающая что-то нехорошее для героев. В гостиной же слышно только тройное сопение, и то как Ячи шуршит пледом от волнения. Она даже дыхание задержала, готовясь к скримеру. Хината жмурит глаза, чтобы было не так страшно и жмется ближе к ней. Чувствует, как она снова прячет лицо в его плече. Как ее рука несмело сжимает его, увлекая в обволакивающее тепло пледа. Хината замирает, широко распахнутыми глазами смотря на экран. На экране мясорубка, а ему все равно. Он пытается заставить свое сердце стучать не так громко и быстро. Пытается вспомнить, когда ее близость и прикосновения стали обжигать.
Хината пропускает момент, когда рука тянется к ее голове. Странное наваждение проходит с осознанием, что его пальцы скользят между прядями ее волос. Ладонь дополнительной защитой закрывает Ячи от происходящего на экране. Она замирает и кажется, как и он, перестает на какое-то мгновение дышать. Хитока несмело приподнимает голову. Из-за чего его ладонь соскальзывает на ее горячую щеку, прирастая к ней намертво. Хината не может пошевелить и пальцем, боясь лишиться ее тепла. Их взгляды встречаются, и Шоё нервно сглатывает. Глаза напротив затягивают в водоворот отблеска от экрана, и он неосознанно удобнее перехватывает ее ладонь, переплетая пальцы.
Она первая разрывает зрительный контакт. Опускает голову вниз, утыкаясь в плечо лбом. Ячи отчаянно пытается скрыть свое смущение. А рука Хинаты повисает в воздухе. И лишившись ощущения ее нежной кожи, сжимается в кулак. Он смотрит на ее макушку как завороженный. Не слышит ни сопение, ни оглушающие крики из телевизора. В ушах только гулкие удары собственного сердца. Возможно поэтому он не сразу распознает ее тихий шепот, что робко пробивается сквозь толщину образовавшегося вакуума.
— Что? — тихо переспрашивает.
— Все? — едва различимый шепот и кивок в сторону экрана.
Хината мельком поворачивается в сторону телевизора. По спине пробегают неприятные мурашки от вида вспоротого живота. Нервно сглатывает, и думает, что зря они доверились списку лучших фильмов для Хэллоуина. Слишком много историй про сумасшедших маньяков.
— Нет.
Его голос совсем тихий. Он и сам не знает боится он разбудить остальных или спугнуть эту хрупкую атмосферу повисшую между ним и Ячи. Она несмело тянет в его сторону плед, заботливо накрывая. Хочет согреть, чтобы Хинату перестало потряхивать. А он не решается сказать, что ему невыносимо жарко и душно. Что трясет его из-за нее, а не от ночной прохлады или страха. Но Шоё молчит, принимая ее заботу, и растворяется в ее тепле.
Сработавший автоматический таймер погружает гостиную в абсолютную, непроглядную тьму, позволяет ему набраться еще немного смелости. Хината быстро меняет руку, чтобы освободившейся можно было приобнять Ячи за плечи. Позволить ей удобнее устроиться головой на его плече. Он не хочет надолго выпускать ее руку из своей, что в суматохе путается в клетчатой ткани. Хитока на это только еле слышно смеется и сильнее жмется к его боку. Идти спать в свою комнату она не хочет. Хочет греться о свое личное солнце. Поэтому тоже решается на смелый шаг и свободной рукой обнимает его за торс.
Хината не знает сколько они так сидят. Он просто смотрит в темноту, задрав голову вверх, и перебирает отросшие по сравнению с первым годом ее светлые волосы. Ячи уже не делает маленький хвостик на боку. Обычно она их убирает в низкий хвост, и только дома позволяет себе снять резинку с пластмассовыми звездами, оставив ее на запястье. Хината улыбается, чувствуя собственным запястьем нити резинки и звезды. Вслушивается в ее размеренное дыхание, обжигающее шею. Он прикрывает глаза, и продолжает тонуть в уюте темноты и чужого тепла.
— Ты мне нравишься.
Признание шепотом срывается с губ. Вязнет во мраке гостиной, так и не услышанное адресатом. Хинате это не важно. Ему важно ощущать ее присутствие рядом и иметь возможность вот так проводить время. У него в запасе чуть больше года. У него в запасе еще один Хэллоуин.