Входная дверь глухо хлопает, оповещая о приходе хозяина. Тут же слышен звон падающих на тубу и ключей и шелест одежды. В квартире тихо. На миг может показаться, что дома и вовсе никто не живет, однако, если прислушаться, то можно услышать едва уловимое сопение.
Тэхен негромко шаркает по паркету, направляясь в ванную комнату, прихватив сменную одежду из гардеробной. Он заходит в помещение, как можно скорее снимая рабочую форму и залезает в душ. Очень теплые, почти горячие струи обжигают кожу, заставляя ее краснеть. Усталость сходит на нет, а вода смывает все воспоминания этого не очень хорошего дня и уносит куда-то глубоко, в канализацию. Мало того, что начальник все время выносил мозг, так еще и, оказывается, что долгожданного отпуска не будет, потому что компании предстоит множество сделок почему-то именно в этом месяце. Почему-то именно в тот отпуск, которого Ким ждал почти полгода. Да уж, какое тут может быть хорошее настроение? Такими темпами и до субдепрессии не долго.
Насухо обтершись полотенцем Тэхен одевает чистые вещи. Он определенно точно знает, кто ему сейчас может помочь. Вспоминая свое чудо, он будто улетает далеко в космос, потонув в собственных мечтах. Там, где его малыш, всегда спокойно и умиротворенно. Тут же в голову приходят, пожалуй, его самые счастливые моменты их совместной жизни. Один, вот, произошел буквально месяц назад. Ким тогда пришел с работы чуть раньше обычного, застав ревущего взахлеб Чонгука. Он тогда не на шутку перепугался, успел нафантазировать себе многое, но, когда получше пригляделся на тонкую белую полоску в руках своего мужа, удивленно выдохнул, тотчас же посмотрев в глаза Киму младшему. В них читался испуг вперемешку с удивлением и сумасшедшим счастьем. В тот день они долго сидели на диване, закутавшись пледом. Чонгук доверительно прижимался своим вечно холодным носиков в шею старшего, а Тэхен, словно маленького ребонка, укачивал его.
Воспоминания вызывают теплую улыбку, заставляя сердце биться быстрее обычного, а под ребрами что-то щекочет и никак не может угомониться.
В их спальне очень темно, но это вовсе не пугает, скорее, вызывает чувство уюта и спокойствия. Шторы раскрыты, показывая все прелести видов с 14 этажа. Помнится, когда они только переехали в эту квартиру, Чонгук жутко боялся смотреть в окно, аргументируя это тем, что стекло, с какой-то не подвластной ему силой разобьется, и он выпадет — Тэхен на это по-доброму усмехался, но не смеялся, потому что сам побаивался смотреть вниз.
Ким ненадолго задержавшись у окна, подходит к кровати — губы трогает нежная улыбка. Его чудо тихонечко посапывает, надув губки. Волосы раскидались по всей подушке, показывая свою внушительную длину и, как бы, намекая, что их нужно подстричь. Пижамная кофта чуть поднялась, оголяя небольшой животик. Они очень долго ждали, своего малыша, пытались годами и почти уже перестали верить, но чудеса все-таки сбываются — главное верить.
— Тэ? Ты пришел, — лохматая голова приподнимается с подушки, тут же быстро встряхивает своей шевелюрой, показывая сонное личико. Чонгук пытается открыть глаза, что получается не очень. С наступлением беременности он стал спать до ужаса много.
— Я тебя разбудил? Прости, малыш, — Ким ложится на кровать, ныряя под одеяло. Там настолько тепло и хорошо, что сон пытает забрать его с первых минут.
— Прощу, если ты полежишь со мной, — и щурится довольным котом. Пододвигается ближе к сильной груди и обнимает, закидывая ногу на бедро старшему. Он, было, тянется за поцелуем, но Тэхен опережает. Нежно обхватывает нижнюю губу, слабо посасывает ее, а затем прижимает его еще ближе, углубляя поцелуй. Чонгук тихо мычит, ластясь совсем как котенок.
— Ох, как же сложно заслужить Вашего прощения. Но так и быть, я попытаюсь, — старший тихо смеется, а потом начинает зацеловывать лицо младшего. Напоследок, целуя глубоко в губы, он сильнее укрывает свое чудо, утыкаясь носом в макушку парня и глубоко вдыхает запах. Уже засыпая, он думает, что, вероятно, это и есть его счастье