Кларк носилась по квартире, пытаясь сдерживать слезы, которые вот-вот грозились показаться. Делая медленные и глубокие вдохи, она пыталась собрать миллионы мыслей в кучу, которые хаотично метались в ее голове. Девушка все еще могла чувствовать свою кипящую кровь, что было причиной еще больших слез, свободного бежавших по щекам. Как она могла быть так глупа, так наивна? Блондинка задавала себе эти вопросы снова и снова, но устраивающего ее ответа в сознании не оказалось. В то же время, Гриффин спрашивала себя, сделала ли она правильную вещь. Перед глазами Кларк стоял образ Лексы, смотрящий на нее в недоумении, пока она закатывала истерику у нее в лофте. Растерянная Лекса, пытающаяся заставить блондинку выслушать ее и понимающая, что для Кларк в этот момент вообще ничего не имело значения.
Все было ясно и просто. Ей было больно. Снова. Лекса любит кого-то другого. И сама мысль об этом приносила такую боль, словно тысячу ножей пропускали сквозь кожу Гриффин. Однако, она не чувствовала, что сделала до конца все правильно, было чувство некой незавершенности, будто бы что-то еще должно было пройти.
Стуки в дверь вывели девушку из бури мыслей и эмоций. Она впустила свою лучшую подругу в квартиру, которая мгновенно обняла блондинку.
- Что случилось? - взволнованным взглядом брюнетка начала осматривать подругу.
- Я была права, О. С самого начала, - ответила Кларк, садясь на диван.
- Что ты имеешь в виду?
- Лекса. Она любит кого-то другого, - глаза Гриффин снова наполнились слезами.
- Подожди. Что? Это невозможно, - в недоумении констатировала Блейк.
- Я увидела фото девушки по имени Кастия у нее в тумбочке возле кровати. С ней там было письмо, адресованное мне, в котором были именно такие слова: Я люблю ее. Мне нужно, чтобы ты знала. Прости, - голубоглазая выпустила небольшой всхлип, вспоминая слова в записке. - И я нашла ее сразу после того, как мы... - девушка печально вздохнула и подняла руку к лицу. - И она пыталась сказать, что я все не так поняла, когда доказательства были прямо передо мной.
- Что она сказала? - спросила Октавия, беря подругу за руку.
- Я не дала ей ничего сказать. Она всю дорогу пыталась коснуться меня и говорила, что все было не так, как я поняла, что я ошиблась, но что я могла понять не так? Почему бы еще она хранила фото девушки в прикроватной тумбочке? Я просто сказала, что желаю ей счастья с Кастией и ушла.
- Подожди, ты не дала ей объяснить? Ты не слышала, что она должна была сказать? - спросила брюнетка у голубоглазой.
Кларк почувствовала, как ее кровь снова начинает закипать. Начала чувствовать растущую ярость из-за расспросов Октавии. Будто бы она занимала сторону Лексы, что в мыслях Кларк не имело никакого смысла. Она спрашивала у себя, почему ее подруга так поступает и просто хмурилась на девушку.
- Нет, Октавия. Я не дала ей объяснить. Нечего было объяснять, - слегка агрессивным тоном ответила блондинка.
- Кларк, Принцесса, послушай меня. Я знаю, что ты чувствуешь боль и замешательство, но это звучит на самом деле странно после всего, что ты рассказывала мне, что Лекса могла сделать что-нибудь подобное, - с осторожностью сказала Октавия.
- Что, блядь, ты думаешь, знаешь? - повысила тон Гриффин и поднялась с дивана. - Любой человек способен сделать что угодно. Финн тоже не был похож на человека, который мог бы так поступить, но он все равно это сделал. Так же и Лекса. Ты не знаешь ее, ты не должна быть на ее стороне!
- Кларк, я не принимаю ничью сторону, пожалуйста, послушай меня. Я пытаюсь избежать большего ущерба. Просто позвони ей, пусть она объяснит тебе, что хотела объяснить, может там ничего нет, это просто недоразумение и тебе не нужно проходить все это снова, - умоляла свою подругу брюнетка.
- Боже мой. Я не могу поверить, - у блондинки в глазах ясно читалась ярость и она сделала шаг в сторону от Октавии. - Ты просто хочешь быть с ней в хороших отношениях, не так ли? С тех пор, как ты встречаешься с ее братом.
- Как ты, мать твою, смеешь, Кларк?
- Нет, это как ты смеешь, Октавия? Ты моя подруга, ты должна меня прикрывать.
- Я прикрываю тебя, Кларк, но сейчас ты ведешь себя, как идиотка. Я не буду здесь тебя прикрывать.
- Мне нахуй не нужно это. Мне нужна твоя поддержка, а ты принимаешь сторону Лексы только потому, что сможешь трахнуть ее брата.
Кларк могла буквально почти услышать звук разбитого сердца Октавии из-за этих слов. Вместо того, чтобы приободрить ее, она только сделала ее боль еще сильнее. Она уставилась на подругу, чьи глаза теперь были наполнены слезами, и сожаление ударило блондинку, словно камень. Она чувствовала, что так или иначе, Блейк была права насчет Лексы, но теперь было уже слишком поздно. Ее защитный механизм активировался и теперь она уже не могла ничего вернуть назад. Девушка не могла позволить навредить себе еще больше.
Блондинка сделала шаг в сторону подруги, которая мгновенно сделала шаг от нее, развернулась и взяла сумку.
- Я твоя подруга, Кларк. Я не заслуживаю такого отношения к себе. Надеюсь, ты понимаешь, насколько дерьмово ты сейчас себя ведешь и как сильно делаешь мне больно, когда я всего лишь пытаюсь помочь тебе.
Кларк смотрела, как девушка вышла из квартиры, закрыв за собой дверь. У Гриффин появилось ощущение, словно мир вокруг нее стал быстро вращаться, словно пол исчез, и не осталось ничего, кроме боли и растерянности. Она почувствовала, как ослабели ее ноги, и опустилась на пол, давая волю слезам, осознавая, какую ошибку только что совершила.
***
- Лекса, открой эту чертову дверь или, клянусь, я снесу ее.
Анья стучала в дверь лофта крепко сжатыми кулаками; прошло более 20 минут с тех пор, как она приехала к квартире Лексы и девушка не впускала ее.
- Лекса, я серьезно. Я слышу твои рыдания. Открой дверь.
Женщина услышала еще один всхлип, после последовал краткий миг молчания, и дверь издала щелчок. Она подождала пару секунд, а после повернула ручку двери, сделав пару шагов внутрь теперь темного и неряшливого лофта. Осмотревшись, она увидела фото, на котором была изображена Кастия, лежащее на полу, разбитое стекло и и даже кусочки дерева. Подняв взгляд с пола, женщина обратила внимание на стену, на которой была отметина, подтверждающая, что объект был брошен и Граунд не удосужилась собрать осколки. Однако, Анья заметила, что фото лежало на столе.
Она сделала еще несколько шагов внутрь и села на свободное место на диване. И подняла руку и коснулась Лексы, чувствуя, как девушка съежилась от прикосновения. Анья почувствовала, как небольшой комок начал формироваться в горле; такой вид шатенки разбивал ей сердце, особенно когда сама женщина не понимала, что происходит. Она аккуратно погладила девушку, пытаясь подобрать слова. Лекса лицом была повернута к спинке дивана, сама свернулась калачиком, а в руках у нее была крепко зажата подушка. Ее лица не было видно, но Анья смогла заметить быстрое движение груди девушки и гортанные звуки.
- Лекса, что случилось? - спросила она спокойным, добрым голосом.
Когда девушка не ответила, Анья попробовала снова.
- Малышка. Поговори со мной. Ты не появляешься на работе, ты не берешь трубку, не открывала мне дверь. Я оставляла тебя наедине надолго, Лекс. Прошло уже три дня, сейчас мне нужно знать что происходит. Я беспокоюсь.
Граунд глубоко вдохнула и начала медленно поворачиваться. Повернувшись лицом к женщине, она могла заметить беспокойство в ее глазах.
- Она не хочет, чтобы я была счастлива, Анья. Она хочет наказать меня за то, что я сделала, - тихо произнесла шатенка.
- О ком ты говоришь?
- Кастия.
- Лекса, ты должна прекратить. Это не твоя вина.
- Нет, Анья, моя. И мне следовало догадаться, что человек, который сделал то, что сделала я, недостоин любви. И вот почему Кларк ушла. Вот почему она не дала мне объяснить. Вот почему она сказала мне все те вещи, - голос девушки слегка повысился, а слезы продолжали бежать по лицу.
- Подожди, что? Что сказала Кларк? О чем ты говоришь?
- Я хотела сказать ей, Анья. Я хотела сказать, что люблю ее.
- Что в этом плохого?
- Она нашла записку, которую я написала Кастии. В ней было о том, что я влюблена в Кларк и она будет счастлива за меня. Но Кларк все не так поняла. Она подумала, что я люблю кого-то другого. Она думала, что я ранила ее.
- О Боже, - Анья подняла руку ко лбу.
- Она не позволила мне объяснить. Она не позволила мне говорить. Она выглядела такой злой, такой переполненной болью.
- Лекса, что она тебе сказала?
- Она спросила меня, планировала ли я... переспать с ней перед тем, как сказать, что я влюблена в кого-то другого, потому что она нашла ее после того, как мы...
- Ох, черт возьми...
- Она сказала, что желает мне счастья с Кастией. И ушла.
- Оне на дала тебе говорить? Не позволила объяснить?
- Нет. Она думает, что я предала ее так же, как это сделал он. У нее было столько злости в глазах, Анья, она хотела ранить меня своими словами.
- Как он? - в замешательстве спросила женщина.
- Кларк была предана раньше. Ужасно. Она боялась этого. Что повторится у нас. Потому что она не знает ничего лучшего. И я навредила ей.
- Нет. Лекса, я не позволю тебе взять на себя ответственность и за это тоже. Этой девушке не следовало говорить такие вещи. Она должна была дать тебе объяснить.
- Должна ли? Может быть, это именно то, чего я заслуживаю, Анья.
Анья протянула руки к Лексе и потянула ее вверх, глядя в опухшие глаза.
- Послушай меня, Александрия, и послушай внимательно. Ты не сделала ничего плохого. НИЧЕГО. То, что случилось с Кастией не твоя вина. И глупая реакция Кларк на еще более глупое недоразумение - тем более не твоя вина.
- Это так больно.
- Если больно тебе, малышка, отпусти это. Она сделала тебе больно, не позволив тебе объяснить. Она не заслуживает тебя, отпусти ее.
- Она сделала то, что сделала, потому что ей было слишком больно, - всхлипнув, ответила шатенка.
- Это не дает ей право быть параноиком и так сильно делать тебе больно в процессе. Отпусти ее.
- Не могу.
- Почему? - спросила женщина, смотря в глаза девушки, переполненные отчаянием.
- Потому что я люблю ее.
***
Было почти 8 вечера, когда Кларк посмотрела время на своем телефоне. Она была измучена. Последние 5 дней она брала все смены, которые только могла, работая почти каждый день, весь день. К счастью для нее, один из сотрудников в "Ковчеге" был болен, давая возможность занять все дополнительные смены.
Вытирая пот со лба тыльной стороной ладони, она поставила напитки на поднос и понесла их к столикам. Осталось полчаса до того, как она могла бы поехать домой, но последнее время в самом деле ей не хотелось домой. Она до сих пор не слышала ничего от Октавии или не получала сообщений от подруги совсем. Каким-то образом, блондинка знала, что не была честна со своей подругой и действительно скучала по ней, но гордость и боль останавливали ее от обращения к девушке. Поэтому она делала единственное, в чем была точно хороша. Возводила назад свои стены и пряталась от травм, которые наносили ей такой сильный вред. Странное ощущение того, что произошло между ней и Лексой задержалось в сознании Гриффин. Возможно, ей следовало дать шатенке объяснить, может быть, Граунд была бы в состоянии дать разумное объяснение, но все равно, она не могла.
Боль прошлого так сильно ударила ее так сильно, что она не могла думать правильно. Она была так убеждена, что Лекса была просто другим человеком, что ранило ее так же, как Финн, поэтому блондинка решила, что лучше всего забудет об этом и продолжит жить. И, конечно, никогда не станет никому доверять снова.
Она протирала прилавок и кофе-машину, когда услышала звук колокольчика, оповещающий о новом посетителе. Сначала она молча начала проклинать этого человека, а потом повернулась с натянутой улыбкой.
- Добро пожаловать в "Ковчег". Чем я могу... Какого хера ты здесь делаешь?
Глаза Кларк округлились, когда она увидела высокую светловолосую женщину по другую сторону прилавка. Высокие скулы и маленькие глаза женщины создавали очень серьезное выражение лица, которое Гриффин не могла прочитать правильно.
- Так вы приветствуете своих клиентов? Я буду большой капучино, пожалуйста, - Анья сохраняла серьезное выражение лица.
- Мы закрываемся, - ответила Кларк, приподняв бровь.
- Нет, не закрываетесь.
- Ты можешь просто заказать свой кофе в другом месте?
- Ты действительно думаешь, что я здесь только для кофе, детка? - женщина поместила обе руки на прилавок, опираясь.
- Ну, ты можешь передать Лексе, чтобы она оставила меня в покое и наслаждалась любовью с кем-нибудь еще, - произнесла Кларк с сомнением в глазах. Опять же, она не была уверена, стоило ли говорить это, но ничего не могла поделать. Ее защитный механизм запускался самостоятельно, и она не могла ничего поделать.
Анья глубоко вздохнула и закрыла глаза на секунду, словно она делала величайшее усилие, чтобы не потерять контроль.
- Поверь мне, я наслаждаюсь нахождением здесь так же сильно, как, кажется, и ты. Лекса не знает, что я здесь, да и лично сама я тоже не думаю, что должна быть здесь. Но моей сестре больно, она плачет, выглядит несчастной, а этого я не могу допустить.
- Это не моя проблема, - сухо ответила Кларк.
- Ты идиотка? - спросила Анья, уже не в состоянии сохранять спокойствие. - Тут такое дело, Кларк. Ты выслушаешь то, что я собираюсь тебе рассказать. И после этого ты можешь принять то решение, которое по-твоему мнению будет справедливым и я не стану тебе мешать, - женщина встретилась взглядами с блондинкой.
Гриффин смотрела в глаза Ани какое-то время, после чего глубоко вздохнула. Не было похоже на то, что у нее есть какие-то важные дела дома, поэтому она решила выслушать то, что женщина хотела рассказать ей. В глубине души, девушка знала, что должна была сделать это с самого начала.
- Ладно. Но сначала мне нужно закончить свою смену. Присядь-ка и я присоединюсь к тебе, когда закончу, - сказала голубоглазая, поворачиваясь спиной к Ане и начиная готовить капучино.
Кларк казалось, что это были самые длинные полтора часа в ее жизни. Она обслужила еще несколько клиентов, пока не пришла Монро, чтобы сменить ее. Девушка поздоровалась со своей коллегой, быстро заходя за прилавок и забирая вещи из подсобки. Тяжело вздохнув, она сделала несколько шагов от прилавка к столу, который выбрала Анья. Сев за стол, Кларк молча смотрела на женщину несколько мгновений, наблюдая, как та делала глотки своего кофе.
- Ты хотела поговорить. Говори.
- Я честно не понимаю, что Лекса нашла в тебе, - произнесла женщина, не поднимая взгляда.
- Если ты здесь, чтобы оскорблять меня, я... - Кларк так и не смогла закончить свою фразу, так как Анья сразу же перебила ее.
- У меня нет времени на все это дерьмо, Кларк. Так что перестань быть раздражительным ребенком и внимательно выслушай, что я тебе скажу.
Блондинка нахмурилась и откинулась назад, скрестив руки на груди.
- Продолжай.
Анья сделала глубокий вдох и посмотрела на девушку.
- Ты совершаешь большую ошибку. Ты просто не представляешь, насколько сильную боль ты причинила Лексе.
- Насколько сильную боль я причинила Лексе? Как насчет того, как сильно Лекса причинила боль мне? Насколько сильно эта тупая записка ранила меня? - тихим, но строгим тоном ответила Кларк.
- Записка была не для тебя, - медленно произнесла Анья.
- Конечно она была для меня. На ней было мое имя. Она сказала мне, когда я приехала, что должна мне что-то рассказать и это было именно то, что было в записке. Что она любит Кастию, - Кларк чувствовала, как слезы начали подступать, но пыталась сдержать их всеми силами.
- Да, она любит Кастию, или любила, но...
- Так как, блядь, по-твоему я должна воспринять это? Ей больно? Ну она должна была подумать об этом, прежде чем, черт побери, врываться в мою жизнь, - сказала Гриффин, перебивая Аню.
- Кастия мертва, - спокойно и тихо произнесла женщина.
- И мне наплевать, если... что? - Кларк замолчала, словно услышала не совсем правильно, словно упустила важную информацию.
- Кастия мертва, - повторила Анья.
Кларк моргнула несколько раз, чтобы понять, реальность ли это.
- Что? Как? Я не понимаю.
- Это был несчастный случай, несколько лет назад, - Анья вздохнула. - Как ты уже наверняка поняла, Кастия была девушкой Лексы. И Лекса ее очень любила. Она была счастлива, всегда улыбалась и была очень общительной. После смерти Кастии, она стала совсем другой, но после встречи с тобой она снова стала собой. Это основная причина, почему я здесь и рассказываю все это тебе.
Женщина ненадолго замолчала, но Кларк не решалась произнести ни слова.
- Однажды вечером мы отправились на вечеринку в дом одного из наших клиентов. Это было в сельской местности. К концу вечеринки они обе были совершенно пьяны и решили пойти погулять по собственности. Дело было летом и, несмотря на ночное время, было еще тепло. Лекса рассказала мне, что они наткнулись на озеро и решили искупаться. Но как я уже сказала, они обе были очень пьяны. Лекса сильно не вдавалась в детали, но сказала, что Кастия особо не хотела, но Лекса настаивала, пока та не сдалась. Я не знаю, была ли вода слишком холодной или что произошло, но через несколько минут Кастия начала тонуть. Лекса подумала, что она начала притворяться, поэтому только засмеялась. В какой-то момент Кастия перестала двигаться и Лекса все еще думала, что это была шутка.
- Боже мой, - Кларк опустила лицо в ладони и глубоко вздохнула.
- К тому времени, как Лекса поняла, что происходит, Кастия, вероятно, была уже мертва. Лекса успела позвонить мне и я добралась туда так быстро, как только могла. Я вызвала скорую и они пытались реанимировать ее в течение как минимум двух часов, но было уже слишком поздно. Лекса была в шоке, оне не говорила или плакала, или вообще делала что-нибудь. Я до сих пор не могу стереть из памяти выражение ее лица. Она пришла в себя через несколько дней и уже никогда не была прежней. С того дня она начала наказывать себя.
- Она думает, что это была ее вина, - шепотом произнесла Кларк. В этот момент девушка сдалась и теперь слезы свободно бежали по ее щекам.
- Потому что она настояла на идее искупаться, когда Кастия не хотела. Она считает, что убила Кастию, - сказала Анья. - Чтобы справиться со всем этим, она завела дневник. Она начала писать Кастии почти каждый день. Как будто она была все еще здесь. Записка, которую ты нашла, была страницей из ее дневника. Записка была не для тебя, Кларк. Она была для Кастии. Она писала Кастии, что влюблена в тебя.
- Я... Я так ужасно вела себя с ней. О боже, - Кларк чувствовала, как ее свежие построенные стены рушатся. Она осознала громадную ошибку, которую совершила. Девушка чувствовала себя худшим человеком на планете. - Я сказала, что желаю ей счастья с Кастией. Я не дала ей рассказать.
- Ты причинила ей боль, Кларк. Очень сильную боль. Ты не дала ей презумпцию невиновности. Ты просто предполагала, что она использовала тебя и сделала тебе больно. И из всего, что я знаю о ваших коротких отношениях, она никогда не давала тебе никаких оснований полагать, что она так поступит.
- Мне так жаль. Мне очень, очень жаль, Анья.
- Это не передо мной ты должна извиняться, детка.
- Как я могу исправить это? - спросила блондинка. Кларк не была уверена, спрашивала ли она это у Ани или у самой себя.
- Я не знаю. Как это исправишь? - женщина повторила вопрос, задерживая взгляд на Кларк.
Блондинка опустила лицо в ладони еще раз, пытаясь придумать, как исправить это недоразумение. Она знала, что это будет непросто. Гриффин знала, что сильно навредила Лексе своими словами, да и не только ими, она не позволила девушке рассказать, она не дала ей презумпцию невиновности. Она предполагала, что Лекса как раз просто хотела навредить ей и поэтому не позволила озвучить свою версию истории. Все было серьезнее, чем просто вред от жестоких слов. Но она должна была это исправить.
Кларк подняла голову и посмотрела на Аню, как идея пришла ей в голову. Она вспомнила старую камеру, которую взяла в лофте Лексы и проблеск надежды поразил ее.
- Я знаю, что должна делать. Спасибо, Анья. И мне жаль, - блондинка встала и пошла к двери, когда почувствовала, что Анья сильно сжимала ее руку. Движение заставило девушку остановиться и развернуться, чтобы посмотреть на женщину.
- Я сделала это не для тебя. Я сделала это для Лексы. Я сделала это, потому что когда она была с тобой, она снова была собой. Она улыбалась, была счастлива. И я хочу, чтобы она была счастлива. Так что тебе лучше не заставлять меня жалеть о принятом решении прийти сюда сегодня.
Гриффин около секунды смотрела в глаза женщины, после чего кивнула головой, и из-за этого жеста Анья отпустила ее руку.
- Я исправлю это, - произнесла блондинка.
Анья кивнула ей в ответ и смотрела, как девушка развернулась и вышла из кафе.
***
Кларк стояла перед дверью квартиры уже некоторое время. Она сделала глубокий вдох перед тем, как собрать достаточно мужества, чтобы постучать. Это заняло минуту, что кто-то придет и откроет ее.
- Привет, Кларк. В чем дело?
- Привет, Беллами. Октавия дома? - тихим голосом поинтересовалась блондинка.
- Как будто ты не знаешь... Проходи, она в своей комнате.
Парень отошел в сторону, чтобы освободить дорогу для Кларк, чтобы та смогла зайти в квартиру. Она кивнула ему и пошла в сторону спальни своей подруги. Перед дверью на секунду Гриффин заколебалась.
- Что происходит, Кларк? Ты выглядишь немного отстраненной, - сказал Блейк.
- Я в порядке. Мне просто нужно поговорить с Октавией, - ответила блондинка, поворачивая металлическую ручку и заходя в комнату девушки.
- Привет, - тихо произнесла голубоглазая, не встречаясь взглядами с брюнеткой.
- Привет, - ответила Октавия, тоже не глядя на Кларк.
Блондинка присела на край кровати девушки и посмотрела на свою подругу. Блейк сидела перед ноутбуком, лениво просматривая веб-страницы. Кларк могла бы сказать, что девушка не особо обращала внимание на экран перед собой, но знала, что подруга избегает зрительного контакта. Она знала, что Октавия была обижена и это была вина только исключительно Гриффин. Прочистив горло, голубоглазая сделала глубокий вдох.
- Я даже не знаю с чего начать, - произнесла Кларк, опуская голову.
- Не думаю, что смогу тебе с этим помочь, - ответила Октавия, по-прежнему смотря в экран компьютера.
- Прости меня, - почти шепотом сказала Гриффин.
Октавия вздохнула и повернулась на своем стуле, поворачиваясь лицом к Кларк первый раз с момента, как девушка зашла в ее комнату. Заметив движение девушки, Кларк подняла голову и столкнулась с ее взглядом.
- Я была груба и жестока, а ты этого не заслуживаешь. Я знаю, что я ужасная подруга, и полностью понимаю, если ты больше не захочешь быть друзьями. Я просто хочу, чтобы ты знала, что я искренне сожалею о том, что я сказала и хотела бы повернуть время вспять и вернуть все свои слова назад. Но я не могу. Все, что я могу сделать, это сказать, что я сожалею и что люблю тебя, О.
Кларк почувствовала, что слезы бегут по лицу, пока она продолжала смотреть на Октавию. Она не могла прочитать выражение лица своей подруги, которая заставляла ее чувствовать себя еще хуже, чем уже было.
- Пожалуйста, О. Скажи что-нибудь, - взмолилась Кларк.
Октавия сделала глубокий вдох и встала. Она сделала несколько шагов к кровати и села рядом с Гриффин.
- Конечно, я все еще хочу быть твоей подругой, Кларк. Но ты должна понимать, что все, что происходит в твоей голове - нездорово, - сказала брюнетка, беря Кларк за руку. - То, что ты сказала мне - больно, да, но больше всего ранило меня не то, что ты сказала это после случившегося, ты заставила меня думать, что тебе все равно.
- Мне не все равно! Мне не все равно, О! Я знаю, что сделала все неправильно, - сказала блондинка. - Я думаю, что в этот раз на самом деле все разрушила.
- О чем ты говоришь? - спросила Октавия.
- Анья приходила в "Ковчег" сегодня.
- И?
- Я совершила ошибку, О. Ты была права, я должна была дать Лексе объяснить. Я совершила гигантскую ошибку, я была жестока к ней, даже больше, чем к тебе. И я не знаю, простит ли она меня в этот раз. Она даже больше не пыталась со мной связаться с последнего раза. Я облажалась, О. Я облажалась очень-очень сильно, - говорила девушка, не контролируя слезы, которые свободно стекали по щекам.
- Если Анья пришла к тебе, это значит, что еще не все потеряно. Что она сказала? - интересуется Блейк, вручая подруге платок.
- Девушка с фотографии, Кастия, - произнесла она, вытирая глаза. - Она мертва. Она была девушкой Лексы и погибла из-за несчастного случая, а Лекса винит себя в ее смерти.
- Твою ж мать. Это плохо, - ответила Октавия.
- Еще хуже. Записка, которую я нашла, была для нее. Анья сказала, что у Лексы есть дневник, в котором она общается с Кастией. Она рассказывала Кастии, что любит меня. Она любит меня, О. А я все поняла не так. Я все испортила.
- Ты пыталась поговорить с Лексой?
- Нет. Еще нет. Мне нужно сначала кое-что сделать.
- Что?
- Мне неудобно просить у тебя что-либо. После всего, что я сделала. Я чувствую, что не заслуживаю твоей помощи, - проговорила голубоглазая, снова опуская взгляд в пол.
Брюнетка вздохнула и снова взяла подругу за подбородок, поднимая ее голову.
- Кларк, ты моя лучшая подруга. Да, было довольно хреново то, что ты сделала. Но ты здесь, просишь прощения, забирая свои слова назад. И я принимаю твои извинения. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива. Я хочу, чтобы ты прошла через это дерьмо в голове, что мешает тебе доверять людям. Я хочу, чтобы ты любила и принимала ответную любовь. И честно? Если бы ты не приехала сегодня, то в конечном итоге я бы все равно пошла за тобой, чтобы помочь разгрести все это дерьмо.
- Я не заслуживаю такую подругу как ты.
- Вот еще один пункт, над которым ты должна работать, Принцесса. Ты достойна этого. Ты достойна любви и хороших вещей, которые придут к тебе. Только потому, что какой-то идиот обидел тебя, не значит, что ты не достойна быть любимой.
- Спасибо, О. Действительно. Спасибо, - сказала Кларк, обняв подругу.
- А теперь расскажи мне, каков твой план? - спросила Октавия, отпуская подругу из объятий.
- Мне нужен механик, - произнесла Гриффин, поджав губы.
- Охххх... Она не будет рада по этому поводу. Как давно это было? - спросила Блейк, доставая телефон и начиная пролистывать контакты.
- Слишком давно. Как я уже сказала, я ужасная подруга.
***
Было уже больше 11 вечера, когда Кларк, наконец, прибыла в здание, в котором была в прошлом всего пару раз. Глубоко вздохнув, она позвонила в звонок и стала ждать. Не заняло много времени, чтобы девушка со смуглой кожей открыла ей дверь.
- Вау, Гриффин. Это правда ты. Я не могла поверить, когда Октавия написала мне, - сказала девушка, кивком предлагая Кларк пройти внутрь.
- Прошло так много времени, - неловко начала блондинка. - Рада видеть тебя, Рейвен.
Гриффин вошла в маленькую квартиру и огляделась. Все выглядело так, будто совсем не менялось в маленькой квартире Рейес. Стол с инструментами был сзади в углу, чертежи и книги были навалены возле стула. Дверь в спальню была закрыта, как всегда, а на кухне был беспорядок.
- Кажется, время остановилось здесь, - сказала Кларк, сделав еще несколько шагов.
- Это не так. То же дерьмо, но в разные дни, - ответила брюнетка, пройдя на кухню. - Должна ли я предложить тебе выпить, пока ты расскажешь мне, что ты здесь делаешь?
- Слушай, Рейвен, я знаю, я не была самой лучшей из друзей, - снова начала блондинка.
- Нет. Ты не была другом, Гриффин, - перебила Рейес, смотря на Кларк.
- Я знаю, - вздыхая, согласилась девушка. - Вся эта херня с Финном все во мне перевернула. Я до сих пор собираю кусочки.
- Я всегда знала, что он проблемный. Ты должна была послушать меня.
- Да, я должна была. Но видимо я не очень хорошо умею разбираться в характерах людей. Я впускаю людей, которые вредят и мне и я врежу людям, которые добры ко мне, - подходя к девушке, произнесла Кларк. - Я знаю, что я отстой, но я пытаюсь что-то изменить. Я пытаюсь забыть все это дерьмо. И я пытаюсь вернуть всех хороших людей, что я оттолкнула. И да, я здесь, потому что мне нужна помощь, но и потому, что я хочу вывести свою жизнь назад на дорогу и просто быть нормальным человеком.
- Я не думаю, что ты когда-нибудь сможешь быть нормальным человеком, Гриффин, - констатировала Рейвен. - Я знаю, что жизнь - это пиздец. Дерьмо случается и мы не можем это контролировать. Я просто хотела быть твоим другом. Ты оттолкнула меня и почти полностью игнорировала в течение очень долгого времени. И я до сих пор не знаю, что я сделала тебе.
- Ты ничего не делала, - произнесла Кларк. - Я думаю, ты просто напомнила мне о нем. Ты напомнила мне, какой я была идиоткой, что не послушала тебя, когда ты сказала, что он проблемный. Я не могла смириться с тем, что была неправа. А потом прошло время и мы разошлись. Но я знаю, что была неправа. И я сожалею, что оттолкнула тебя.
- Чтобы быть довольно честной, меня не удивило, когда Финн подставил тебя. Ты была самой невинной маленькой девочкой, которую я когда-либо видела в этом кафе. И я чинила эту кофе-машину черт знает сколько времени, я видела все типы телок, которые приходили и уходили, а ты? Ты была похожа на булочку с корицей. Слишком хороша для этого мира. Слишком чиста, - Рейес засмеялась.
- Заткнись. Я не была такой невинной, - выразила свое несогласие блондинка, ткнув девушку в бок.
- Да, была, Гриффин. Финн не просто выбрал тебя. Я точно говорю. Три месяца отношений с этим придурком дали мне достаточно, чтобы понять, что он носитель плохих новостей.
- Хорошо, что сейчас его нет. И я рада этому.
- Да. Этот хрен, - произнесла Рейвен, протягивая Кларк чашку кофе. - А теперь скажи мне: что я могу сделать для тебя?
Гриффин взяла чашку и поставила на столик рядом с собой. Она повернулась и взяла свою сумку, открывая и доставая из нее объект, тщательно завернутый в платок. Блондинка передала объект девушке, которая сняла кусок ткани, откладывая его в сторону.
- Она не работает, - сказала Кларк, пока брюнетка рассматривала старую камеру.
- Ну, это я уже поняла. Почему бы тебе не принести мне кусочек оборудования, полностью функционировавшего? - саркастично подметила Рейес.
- Ох, Рейвен. Я понятия не имела, как сильно скучала по тебе, - смеясь, сказала Гриффин.
- Конечно, скучала, - с улыбкой согласилась Рейвен. - Я не уверена насчет нее, Гриффин. Детали слишком старые.
- Ты мой единственный шанс на исправление огромной ошибки, Рейвен. Пожалуйста, не дай ему уйти.
Рейвен посмотрела на Кларк и обратно на старый фотоаппарат перед собой. Со вздохом, она взяла ее и пошла в сторону стола с инструментами.
- Надеюсь, у тебя нет никаких планов на сегодняшний вечер. Это может занять некоторое время, - оповестила девушку брюнетка.
Кларк встала проследовала за подругой, взяв стул, чтобы сесть рядом с ней. Она почувствовала, что ее сердцебиение немного участилось. Рейвен не знала, но она делала больше, чем просто чинила старый фотоаппарат. Она давала Гриффин шанс исправить свои ошибки. Она давала блондинке что-то, с чем-та больше не была слишком знакома. Она давала ей надежду.
***
Кларк стояла перед дверью больше, чем сама могла осознать. С телефоном в руке, она смотрела время на дисплее. Была уже половина одиннадцатого утра. Она чувствовала себя измученной, физически и морально истощенной. Она не спала и не ела более 15 часов, но сейчас ничего не имело значения. Было еще раннее утро, когда девушка ушла от Рейвен, и по пути забежала в свою собственную квартиру, чтобы быстро умыться и прихватить с собой холст, на котором было изображено лицо Лексы.
Чувство неуверенности закрепилось у нее в голове, будто пытаясь помешать ей выполнить план, но девушка знала, что не могла остановиться сейчас. Не то, чтобы она не могла, она не хотела. С глубоким вдохом блондинка снова посмотрела на телефон и стала печатать.
ТупаяГриффин: Я знаю, что не заслуживаю этого, но мне интересно, не могли бы мы поговорить. Я стою за твоей дверью.
Кларк закрыла глаза и нажала "отправить". Страх мгновенно вторгся в ее мозг и грудь, заставляя задыхаться и чувствовать себя такой маленькой. Что, если она не откроет дверь? Что, если она не захочет говорить? Ведь Кларк не дала ей шанса объяснить все так, как есть, так почему она должна дать ей такой шанс?
Блондинка не была уверена, сколько минут прошло, но это, конечно, ощущалось, словно вечность. Ее сердце замерло, когда она услышала щелкающий звук со стороны двери, но никакого движения не происходило. Дрожа всем своим телом, она протянула руку и коснулась дверной ручки, прокручивая ее. Блондинка облегченно выдохнула, когда поняла, что дверь не заперта.
Медленно открывая дверь, Кларк вошла в лофт и немного зажмурилась в теперь темной квартире. На минуту она оглянулась, прежде чем закрыть за собой дверь. Медленными и осторожными движениями, Кларк поставила холст к стене и подошла к дивану, где лежала Лекса.
Кларк подошла и села на край дивана, ее взгляд был прикован к шатенке, она сидела, не двигаясь и не произнося ни слова. С глубоким вздохом, она открыла сумку и достала небольшой предмет, завернутый в платок. Девушка положила его на кофейный столик прямо перед лицом Граунд, но ничего не сказала.
Она смотрела, как шатенка медленно повернула голову, чтобы посмотреть на предмет, и протянула руку, чтобы развернуть его.
Когда Лекса увидела старую камеру своего дедушки, она приподнялась и взяла ее в свои руки, не совсем понимая, почему Кларк показала ее в первую очередь. Зеленоглазая открыла заднюю крышку и обратила внимание, что там был рулон пленки. Девушка нажала на спусковую кнопку и ее глаза расширились, когда она осознала, что камера полностью функционирует.
- Как? - тихо спросила она, не смотря на Гриффин. - Я возила ее к экспертам, мне сказали, что ее уже не починить.
- Неважно, насколько что-то сломано. Это всегда можно исправить. Всегда есть способ, - произнесла блондинка.
- О чем ты говоришь, Кларк? - недоуменно спросила Лекса.
- Я сделала ошибку, Лекса, - сказала Гриффин и встала, чтобы сделать несколько шагов в сторону шатенки. Она пригнулась и уселась на журнальный столик, встречаясь в первый раз со взглядом Граунд с тех пор, как пришла сюда. - Гигантскую ошибку. Но я хочу все исправить.
- Вещи, которые ты сказала... - прошептала шатенка.
- Были злыми и жестокими. Теперь я знаю, - перебила девушку Кларк, делая глубокий вдох. - Когда мы стали узнавать друг друга лучше, я всегда замечала, что у тебя была какая-то грусть в глазах. Она всегда была там, что бы мы ни делали, вне зависимости от того, здорово ли мы проводили время или нет. В них всегда был проблеск грусти. И я никогда не понимала, почему.
Кларк наблюдала, как глаза Лексы начали наполняться слезами.
- Я никогда не спрашивала тебя, почему, потому что думала, что ты сама однажды расскажешь мне, и я не хотела подталкивать тебя к этом разговору, если ты не хочешь говорить об этом, - не спуская глаз с шатенки, продолжила Гриффин.
- Но сейчас я бы спросила. Теперь я бы хотела подтолкнуть тебя. Потому что, возможно, ты бы сказала мне и я бы не была так жестока к тебе. Может быть, я бы не совершила эту ошибку.
- Я не могла говорить об этом, - сквозь слезы ответила Лекса. - До сих пор не могу. Это слишком больно. То, что я сделала.
- Ты ничего не сделала. Ты должна поверить в это, Лекса.
- Я начала верить. Когда я встретила тебя, - сказала Граунд, фиксируя свой взгляд на блондинке. - Я устала от боли. От грусти. От одиночества. И я начала верить, что может быть Кастия бы хотела, чтобы я была счастлива.
Шатенка сделала глубокий вдох и вытерла глаза и щеки тыльной стороной ладони.
- Когда мы начали ближе узнавать друг друга, я чувствовала, что это было возможным. Потому что ты заставляла меня испытывать такие сильные эмоции. Я понятия не имела, что все еще была способна иметь такие сильные чувства. Когда я была с тобой, боль покидала меня, как и вина. Ты заставила меня чувствовать, что я заслуживала еще одного шанса быть счастливой снова.
Кларк глубоко вздохнула и уткнулась лицом в руки. Она почувствовала, как на глазах начали выступать слезы, но не делала ничего, чтобы остановить их.
- Ты оттолкнула меня, а я пошла за тобой, когда Октавия сказала, что я нравлюсь тебе. И ты рассказала мне свою историю. Я позволила тебе объяснить, почему ты оттолкнула меня.
- А я нет, - с сожалением в голосе произнесла Кларк. - Я не позволила тебе объяснить. Вместо этого, я дала своим страхам и неуверенности завладеть мной, и я была ужасна по отношению к тебе.
- И мне было больно, Кларк. Чертовски сильно, - дрожащим голосом сказала девушка. - Мне было больно, потому что я думала, что, может быть, была неправа, может быть Кастия бы не хотела, чтобы я была счастлива, из-за того, что я с ней сделала. Но потом я поняла, что боль, которую я чувствовала, она была не из-за Кастии. Мне было больно, потому что ты разбила мое сердце. Потому что я влюбилась в тебя, а ты мне не доверяешь. Ты думаешь, что я сделаю то же самое, что Финн сделал с тобой. Ты не дала мне оправдаться. Ты предположила, что я хочу причинить тебе боль, хотя я никогда не давала тебе повод сомневаться или не доверять мне. И так больно думать, что человек, которого я люблю, не верит в меня, это так больно, Кларк, потому что пока этого не произошло, я не поняла, что влюбилась в тебя, но когда ты разбила мое сердце, я поняла, как сильно тебя любила и как ты не думала дважды, прежде чем предполагать, что я использовала тебя. Мне было очень больно.
Не было злости или обиды в голосе Лексы, и это было именно тем, что сильнее всего ударило Кларк. Была только грусть в словах шатенки и Гриффин была убеждена, что на этот раз все испортила. В этот раз пути назад уже не было. Тем не менее, она не хотела принимать такой исход. Она будет бороться, ради Лексы, и потому что она сама устала прятаться. Устала бояться. Устала делать ошибку за ошибкой из-за прошлого, которому позволяет преследовать себя так долго. Пришло время отпустить все это и понять, что все это - нелегкий путь. Счастье стучалось в ее дверь, но она не пустила его. Но она хочет вернуть его, даже если это будет последним, что она сделает.
Девушка еще раз глубоко вздохнула и встала, направляясь к двери. Захватив сумку, она столкнулась лицом к лицу с Лексой, у которой на щеках все еще были дорожки от слез.
- Мне действительно нечего сказать в свою защиту, Лекса. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить себя за то, что сделала. Когда Анья пришла в "Ковчег" и рассказала, что случилось с Кастией, я уже знала, что все испортила. Разбила нас. И мне жаль. Прости, что не доверяла тебе, не давала то же самое, что дала мне ты, что не позволила тебе все объяснить. Прости за разбитое сердце, - тихо произнесла Кларк.
- Мне очень жаль, Лекса. Если бы я могла вернуть все, что сказала, я вернула бы. Но сейчас я знаю, что не смогу найти слов, которые заставят тебя простить меня, - блондинка снова вздохнула.
- Я люблю тебя, Лекса, - сказала голубоглазая.
Шатенка почувствовала, как воздух стремительно покидает легкие, и широко открыла глаза.
- Я люблю тебя. И знаю, что не заслуживаю твоего прощения. Но я хочу исправить это. Так что если ты думаешь, что сможешь дать мне еще один шанс, пожалуйста, пожалуйста, позвони мне. Потому что я знаю, что ты тоже любишь меня. Я не позволила тебе сказать, но я все еще вижу это в твоих глазах. Я знаю, что тебе больно, поэтому я дам тебе пространство и надеюсь, очень надеюсь, что ты дашь мне этот шанс. Потому что я люблю тебя и хочу быть с тобой. И я не сдамся, я хочу показать тебе, что доверяю тебе, я знаю, что совершила ужасную ошибку, но я никогда не сделаю этого снова. Потому что сейчас я знаю лучше, знаю, что люблю тебя и хочу сделать тебя счастливой. Поэтому, пожалуйста, дай мне шанс. Когда бы ты ни была готова, я буду ждать до этого времени. Я люблю тебя.
Кларк вышла за дверь, закрыв ее за собой, не слыша тихих слов, сказанных Лексой.
- Я тоже тебя люблю.
***
Кларк лениво лежала на диване, ее вытянутые ноги лежали на коленях Октавии. Ее внимание было направлено на телевизор, но на самом деле она абсолютно не могла сосредоточиться. Она видела, что на экране происходило движение, но толком она не могла объяснить, что конкретно происходит. Фильм был попросту частью, выступающей в качестве фонового шума. Блондинка глубоко вздохнула и встала, уходя на кухню и там наполняя пустой стакан водой. Девушка сделала из него пару глотков и вздохнула еще раз.
- Иисусе, Кларк. Когда ты пригласила меня, чтобы посмотреть фильм, я думала, что ты на самом деле хотела повеселиться, - сказала Октавия. - Ты уставилась в телевизор с пустым выражением лица, только вздыхая, словно это худший период за всю твою жизнь.
- Это худший период за всю мою жизнь, - своим ответом констатировала Гриффин.
Блейк взяла пульт и остановила фильм. Встав, она прошла на кухню и встала рядом с блондинкой.
- Нет вестей от нее? - аккуратно поинтересовалась брюнетка.
- Нет. Прошло уже две недели, О. Не думаю, что она позвонит мне, - со вздохом ответила Кларк.
- Ты не знаешь этого, - Октавия пыталась подбодрить подругу. - Линкольн сказал мне, что она работает как сумасшедшая над некоторыми новыми выставками. Может быть, поэтому она до сих пор не связалась с тобой. Может, она позвонит, когда закончит то, над чем так усердно работает?
- Да... Может быть, - произнесла Гриффин, глубоко вдохнув. - Линкольн не рассказал, на какую тему эта выставка? На сайте галереи нет никакой информации о предстоящих выставках, - в замешательстве сказала блондинка, проверив сайт выставки с телефона.
- Нет. Даже он не знает. Сказал только то, что однажды утром она позвонила Ане и они начали работу на этой выставкой. Он пытался предложить свою помощь, но Анья не разрешила.
- Странно, - Кларк задумалась.
- Довольно, - согласилась брюнетка. - Но я уверена, что для этого есть причина. И как только все будет сделано, Лекса позвонит тебе. Вот увидишь, - Блейк взяла подругу за руку и посмотрела на нее с улыбкой.
- Надеюсь, ты права, - с грустным тоном произнесла голубоглазая.
- Теперь давай нормально досмотрим этот фильм. Ты не можешь просто тупо пялиться на Бенедикта Камбербэтча. Он заслуживает нашего полного внимания, - взволнованно сказала Октавия.
- Ты ведь знаешь, что он играет гея в этом фильме, верно? - со смешком поинтересовалась Кларк.
- Все равно радует глаз. Теперь заткнись и пойдем смотреть фильм, - отозвалась Блейк.
Кларк прошла к дивану, но ее отвлек стук в дверь. Невысокий мужчина с седыми волосами стоял снаружи с конвертом в руках.
- Привет. У меня есть специальная посылка для Кларк Гриффин, - оповестил он.
- Я - Кларк Гриффин, - ответила блондинка, забрав конверт и расписавшись за него. - Спасибо.
- Что это? - спросила Октавия, когда Кларк закрыла дверь.
- Не имею понятия.
Гриффин села на диван с конвертом в руках и посмотрела на подругу.
- Разве ты не собираешься открыть его? - спросила брюнетка.
- Да, О. Я собираюсь открыть его.
Блондинка открыла конверт и достала приглашение и небольшой листочек бумаги внутри него. Глядя на приглашение, она широко открыла глаза, когда увидела знакомый логотип.
The Grounders Gallery
Приглашает Вас на открытие выставки:
Художник:
Состоится:
В пятницу в 7 вечера
Кларк снова и снова читала слова, напечатанные на бумаге, и чувство растерянности начинало расти внутри нее. Почему приглашение не заполнено должным образом? Почему не было названия выставки или имени художника? Моргнув, девушка обратила внимание на сложенный лист бумаги, который также был внутри конверта.
Кларк,
Я прислала тебе приглашение в галерею на следующую выставку. Было бы неплохо, если бы ты смогла приехать, чтобы мы смогли поговорить. Надеюсь, у тебя получится.
Лекса
Блондинка почувствовала свое резко участившееся сердцебиение. Она не могла полностью определить настроение Лексы по записке. Что если она до сих пор расстроена? Она простила ее? О чем она хочет поговорить? Миллионы вопросов заполонили голову Кларк, когда та прочитала записку еще раз.
- Видишь? Я ведь сказала, что она выйдет на связь! - улыбаясь, сказала Октавия.
- Мы не знаем, хорошо это или плохо, О.
- О чем ты говоришь? Она прислала тебе приглашение и записку. Она оповестила, что хочет поговорить. Это хорошо!
- Что если она хочет сказать, что не хочет больше иметь ничего общего со мной? Что если она хочет послать меня в лицо? - спросила Гриффин.
- Что ж, - произнесла Блейк со вздохом. - Я полагаю, есть только один способ узнать это.
***
Кларк сидела на лестнице главного входа в галерею, пытаясь успокоиться. У нее было плохое предчувствие, и сколько бы она не пыталась убедить себя, что все будет отлично, сердце говорило ей обратное. Может быть потому, что это все, о чем она знала. Она знала только чувство утраты. Хотя все начало меняться для нее с тех пор как она встретила Лексу, девушке все так же приходилось приложить много усилий, чтобы убедить себя, что иногда, на самом деле, люди причиняют боль не со зла.
Блондинка вспомнила то чувство потери, когда умерли ее родители. Вспомнила, какой потерянной была, не зная, что делать или куда идти. Вспомнила такое же чувство, когда ушел Финн. Но в тот раз она также чувствовала себя использованной и преданной. И совсем недавно, она вспомнила гортанную боль, которую почувствовала, прочитав записку Граунд. Теперь девушка знала, что она была предназначена не ей, но все равно вспоминала потерю и боль.
И прямо сейчас, единственная вещь, о которой она могла думать, так это то, что может быть, Лекса хочет покончить со всем этим. Она бы сказала, что Кларк ранила ее слишком глубоко и что не готова простить. Суть была в том, что блондинка была напугана. Нет, она была в ужасе. Сама возможность быть отвергнутой девушкой, которую она любила, разрывала ее душу на части. Она чувствовала, как ее съедало изнутри. Все-таки, она была там, перед той же галереей, в которую так привыкла ходить. Та же галерея, в которой она стала узнавать Граунд лучше. И пути назад уже не было. Она решила пойти на тайную выставку и поговорить с шатенкой.
Гриффин не была готова к этому, но ей нужно было посмотреть правде в глаза. Потому что ей хотелось бы знать, как закончится эта история. Может это и не конец вовсе. Девушка вспомнила длинную речь Октавии в тот же вечер перед ее отъездом. Ее подруга призывала быть уверенной, что Лекса не пригласила бы ее на такое крупное событие с намерением отвергнуть. Она не такой человек. И Кларк держалась за эти слова, так как они были всем, что она сейчас имела. Она хотела верить, что все будет хорошо. Она должна была поверить.
Глубоко вздохнув, она поднялась и посмотрела на входную дверь. Пришло время узнать свою судьбу. Узнать, будет ли она в состоянии вернуть то счастье, которое она упустила, и что бы уже не произошло, обещать себе не упустить его еще раз. Она поднялась вверх по лестнице и зашла внутрь галереи, внимательно оглядываясь вокруг в поисках Лексы.
Галерея была переполнена. Кларк не могла припомнить дня, когда было настолько много людей. Она едва могла проходить между толпами людей, чтобы добраться до главной комнаты, где проходила выставка. С некоторым усилием, ей удалось отвлечься от группы и, наконец, добраться до комнаты. Она оглянулась и широко открыла глаза от удивления. Она знала эти фотографии. Все стены были покрыты фотографиями, кроме большой стены напротив входа в комнату. На ней был только один холст и много виниловых наклеек, показывающих название выставки и ее краткое описание.
Девушка моргнула несколько раз, чтобы попытаться сдержать слезы, которые начали собираться в глазах. Она прикрыла рот левой ладонью и приложила правую руку к груди, в попытке замедлить свое бешеное сердцебиение. Она оглянулась еще раз, после возвращаясь обратно к холсту и виниловым наклейкам. Она читала их снова и снова, все еще не в силах поверить в то, что было прямо перед ней.
ХУДОЖНИКИ ЛЮБЯТ ЛУЧШЕ
Александрия Граунд
"Фотография - это способ чувствительности, соприкосновения, любви. Фотографировать кого-то значит на самом деле знать их, видя их такими, какими они никогда не увидят себя, имея знания о них, которые они сами никогда не смогут иметь. Видеть их истинную красоту. Вы не можете сделать снимок только одной камерой. Вы привносите в снимок все картины, которые видели, все книги, которые прочитали, музыку, которую вы слышали, людей, которых любили."
Взгляд Кларк путешествовал по стенам галереи основного зала еще раз. Она знала эти фотографии. Не потому, что видела их раньше, а потому, что видела их в те моменты, когда они были сделаны. Тем не менее, она не ожидала увидеть такую прекрасную зарисовку из этих моментов. Она никогда и представить не могла, что увидит себя на этих изображениях. Первый сет фотографий был сделан на ее первое свидание с Лексой, когда они ездили в заповедник. Она совсем не помнит, как Лекса делала эти фотографии, наверное, потому что была сосредоточена на своем холсте. Но там было как минимум 10 ее фотографий. Портретные изображения на большой дистанции, показывающие как она рисует, крупным планом ее руки, держащие кисть, ее глаза, ее губы, нежно покусывающие кончик кисточки. Там было две или три фотографии пейзажа, которые были умопомрачительно красивы.
Второй сет изображений состоял из фотографий, сделанных, когда они были в парке, где впервые встретились. Опять же, много фото Кларк, занимающейся картинами, ее смеющейся и смотрящей в объектив. Еще несколько фото птиц и пейзажей парка. Гриффин поняла, что ее рука все еще была плотно прижата к груди, когда ее взгляд упал только на тот самый холст напротив входа в зал.
Там был холст с портретом Лексы. Он выглядел крупнее и более ярко из-за размещения и освещения. Кларк начала читать небольшой блок текста, который был напечатан на стене прямо рядом с холстом.
"Только истинный художник может смотреть на кого-то и действительно видеть его. Запечатлеть мельчайшие проблески эмоций, которые скрыты глубоко внутри души."
"Александрия Граунд" Кларк Гриффин
Масло на холсте
Блондинка махнула рукой на попытки остановить или скрыть слезы, которые свободно бежали по ее щекам. Она чувствовала, как кружится голова и одновременно пыталась упорядочить свои мысли. Девушка чувствовала себя странно и удивительно одновременно, увидя одну из своих картин в качестве части выставки. Голубоглазая понятия не имела, сколько времени смотрела на нее.
- Надеюсь, художницу не будет беспокоить тот факт, что я не спрашивала разрешения на использование ее живописи на этой выставке.
Кларк чувствовала, как сердце пропускает удары, когда она обернулась, чтобы увидеть Граунд, стоящую прямо за ней с мягкой улыбкой на лице. Она выглядела прекрасно. Не было ничего, что напоминало печальную, мрачную шатенку, которую она видела двумя неделями ранее. Совсем наоборот, действительно. Лекса сияла. Она выглядела светло и спокойно. Грусть в ее глазах исчезла, оставляя место для искр, и блондинка чувствовала, как эти искры подпитывали ее душу, придавая ей силы жизни и мужества. Она поняла, что ей не хотелось тратить ни секунды на расстоянии от Лексы, что здесь, перед ней, стояло ее счастье, и на этот раз она не отпустит его.
- Лекса, я...
Прежде чем Кларк успела закончить фразу, бесчисленные вспышки начали появляться позади Лексы, и небольшая группа журналистов привлекла ее внимание. Все еще с улыбкой на лице, Лекса обернулась, чтобы поговорить с ними. Она сделала несколько шагов и снова повернулась лицом к Кларк, которая все так же смотрела на шатенку. Журналисты кружились вокруг нее и оператор стоял почти напротив Лексы, оставляя пространство для шатенки, чтобы та поддерживала зрительный контакт с Кларк.
После нескольких фотографий, репортер стоял рядом с Граунд.
- Я с фотографом Александрией Граунд в The Grounders Gallery. Она представляет на выставке свои новые работы в коллекции с названием "Художники любят лучше". Александрия, любовь - это мощная тема для художественной и фото выставки; но я думаю, что общественность хочет знать, что было источником для этой работы?
Улыбка Лексы стала слегка шире, после чего девушка сделала глубокий вдох. Ее взгляд по-прежнему был уделен только на Кларк, когда она отвечала.
- Что ж, пару недель назад некто сказал мне, что неважно, насколько что-либо сломано. Это всегда можно исправить. Всегда есть способ. И я была сломлена. Я не думала, что заслуживаю любви или счастья. Но потом этот же некто показал мне, как неправа я была. Она показала мне, что у каждого есть проблемы, и иногда мы чувствуем себя неуверенно и часто делаем ошибки. Иногда мы скрываем вещи, которые не должны скрывать, и иногда принимаем неверные решения. Но она также напомнила мне, что я могу чувствовать. Она напомнила мне, как это хорошо любить и быть любимой. Что я заслуживаю любви. Так же как и она.
Шатенка встретилась с взглядом голубоглазой и смотрела несколько мгновений, прежде чем продолжить разговор с прессой. Она наблюдала, как Кларк ушла, за пределы основного зала галереи. Через несколько минут, она поблагодарила журналистов и начала искать блондинку. Шатенка посмотрела во всех залах, но голубоглазой не было видно. Ощущение маленького тревожного комочка начало расти в ее груди, она вышла в главную дверь и почувствовала мгновенное облегчение, когда увидела блондинку, сидящую на лестнице. Она легонько тронула ее плечо, заставляя девушку встать и повернуться к ней лицом.
- Привет. Прости, мне пришлось поговорить с жур...
Лекса не успела закончить. Прежде чем она могла сказать любое другое слово, Кларк обняла шатенку за талию и их губы сомкнулись в поцелуе, который говорил о многом. На вкус он был с облегчением, прощением и надеждой. Он был полон любви. Граунд подняла одну руку и положила на щеку Гриффин, а другую положила на ее шею. Когда они, наконец, прервали поцелуй из-за нехватки воздуха, Лекса прислонилась лбом ко лбу Кларк, не выпуская ее из тесных объятий, которые они делили.
- Я не знаю, что сказать, - прошептала голубоглазая. - Это намного больше, чем я могла себе представить.
- Это все для тебя. Все это. Вся я. Ты видела меня, когда я пыталась быть невидимой. Ты заставила меня копать выход из ямы, в которой я себя похоронила, и я хочу сделать то же самое. Я хочу помочь тебе забыть то, что было в прошлом. Я хочу построить будущее. Вместе, - произнесла Лекса, заставляя Кларк выпустить небольшой всхлип.
- Мне так жаль, Лекса. За все, что я наговорила тебе, за боль, которую причинила.
- Я знаю. И я сожалею, что не сказала про Кастию раньше. Но ничто из этого больше не имеет значения. Я знаю, что где бы ни была Кастия, она счастлива за меня.
- Так ты меня простила? Можем ли мы начать все сначала? - с осторожность спросила блондинка.
Лекса улыбнулась и поцеловала Гриффин в губы еще раз. Она прервала поцелуй и сделала пару шагов назад, широко улыбаясь и протягивая руку Кларк.
- Привет. Я Лекса.