“還鄉 又還鄉

我的來年無新願

我舊願也尚未償”

陳鴻宇 — 還鄉去

«Возвращение домой, возвращение домой,

На следующий год у меня нет желаний.

Мои старые мечты всё ещё не сбылись.»

陳鴻宇 — 還鄉去

Лёгкий ветерок мягко щекотал лицо и колыхал тонкую ткань красного ханьфу. Хуа Чэна давно не пугала осенняя прохлада, и рассветы он видел уже очень, очень много раз, и было нечто обнадёживающее в том, что каждый восход солнца неизменно отличался от предыдущего, в то время как далеко не каждый был достаточно предан наблюдениям за окружающим миром, чтобы это замечать.

Перед взором простиралась небольшая деревушка, совсем недавно отстроенная, пережившая голод и засуху, окружённая лиственным лесом, полным деревьев с пожелтевшими кронами. Хуа Чэн был здесь впервые, но сразу почувствовал присутствие собственной ауры в самом сердце поселения и понял, где оказался. Не сложно было догадаться, какой из его многочисленных посетителей проживает здесь. Призрачные бабочки вели себя так же странно, как недавно с Шань Жэнем только при виде старого мужчины, что год назад умолял его помочь спасти его дом.

Тогда Хуа Чэну не удалось выяснить причину столь интересного явления, но теперь в голове клубились воспоминания о той ночи, и сознание само подводило его душевное равновесие к тому состоянию, когда совладать с собой становилось всё труднее и труднее.

Тот взмах руки и порыв ветра, напугавший всех в игорном доме. Остальные могли думать что угодно об этом необычном, непредсказуемом жесте градоначальника, но его действия почти никогда не были случайными. Пояс молодого юноши, Шань Жэня, до которого всё то время пытались добраться невидимые существа, закрывала слегка потрёпанная багровая накидка, но стоило той немного колыхнуться в сторону от взбунтовавшегося под чужой волей воздуха, как из-за неё показалась подвеска с защитным амулетом.

В багровом глазу демона тогда мгновенно сверкнуло. Пальцы Хуа Чэна сжали ручки кресла до тихого скрипа, вот-вот готовясь их сломать. Он вовремя остановил себя, чтобы не задать резкий вопрос, но внутри у него словно всё перевернулось.

Откуда у этого человека был талисман Наследного принца Сяньлэ с гравировкой восьмисотлетней давности?

Сейчас, стоя у ствола старого дерева и сложив руки на груди, Хуа Чэн усмехнулся сам себе. Если он столько столетий мог хранить вещи из своего прошлого, почему нигде не могли остаться другие отголоски того мира, что был погребён в руинах? Скорее всего, ни старый господин, ни Шань Жэнь не знали, какие поверья ходят вокруг амулета, иначе он давно бы был разрушен или закопан на ничейной земле вместе с его способностью приносить несчастья.

Хуа Чэн, когда только стал королём демонов, не раз слышал, как люди жаловались на то, что с ними правда происходили неприятности, и они кучами выкидывали любые вещи, так или иначе связанные с павшим божеством, на которого возложили надежды, что ни одна небесная сила не могла оправдать.

И вот, спустя века он вновь увидел знакомую гравировку и форму – проклятый оберег, которым решили воспользоваться по назначению. Утратил ли он связь со своим покровителем и лишился своей силы? Подтвердил ли догадки о том, что никакого проклятья никогда не было, или просто был исключением из давно устоявшегося правила? Понять было невозможно. Быть может, если Хуа Чэну удастся хотя бы подержать его в руках, он найдёт ответы на свои вопросы.

Только вот забирать силой он такое сокровище не собирался, а точнее, просто не имел на это права. Это было бы неуважительно по отношению к дянься и усилиям, что тот приложил, служа этим неблагодарным людям.

Тут нужен был более честный, а в его случае – деловой подход.

Так и родилась идея о сделке со смертным, что, как и он, оказывается, не знал, где находился важный ему человек. И если Хуа Чэн научился жить в ожидании, бок о бок со своим отчаянием, то Шань Жэнь там, в Призрачном городе, чем-то напомнил ему его самого в моменты до дрожи пробирающего бессилия, отсутствия смирения с несправедливостью жизни и готовностью отдать всего себя. Только что совесть тот продать был не готов, хотя на его месте многие бы не задумываясь пожертвовали другими ради своих грёз. Так ли он любит этого Ша Сюаньиня, как говорит?

Солнце медленно выплывало из-за горизонта, и когда оно тёплым рыжеватым светом приобняло лес и крыши домов, позади Хуа Чэна послышались неторопливые шаги. На предплечье приземлилась серебристая бабочка, что всё это время сопровождала Шань Жэня с того момента, как они разминулись на лесной тропе.

– Начнём с твоего дома, – не поворачивая головы в сторону юноши, произнёс Хуа Чэн. – Там расскажешь мне как всё было, я осмотрюсь, а дальше пойдём по следам и зацепкам.

Шань Жэнь через несколько мгновений поравнялся с ним и недоумённо осмотрел с головы до пят.

– Я понял, – наконец кивнул он, но не переставал настороженно смотреть на Хуа Чэна.

– Что-то не так? – холодным резким тоном решил поинтересоваться тот, на что Шань Жэнь встрепенулся, но вместо того, чтобы отвести взгляд и промолчать, как хотелось бы Хуа Чэну, решил подать голос.

– Мне кажется или раньше Хуа Чэнчжу был выше? – спросил он на удивление спокойно, в характерном жесте проведя ладонью несколько выше своей макушки в попытке примерно показать, каким высоким должен был быть Хуа Чэн по его представлению.

– А это сейчас имеет хоть какое-то значение?

– Нет, я просто… запомнил вас другим при встрече, вот и всё, – юноша виновато склонил голову. – Простите, если нагрубил.

Проигнорировав чужие извинения, Хуа Чэн неторопливым шагом двинулся вперёд по протоптанной тропинке, ведущей прямо к небольшим деревянным воротам, служившим входом в деревню. Шань Жэнь больше не издал ни звука пока плёлся за ним, но настроение у него явно было не самое плохое. Уж точно не сравнить с тем отчаявшимся и дрожащим то ли от злости, то ли от страха пареньком, каким он предстал тогда в игорном доме.

Вот она, сила удачно заключённой сделки и слепая надежда первых дней на то, что всё пройдёт как никогда гладко.

Ворота стояли приоткрытыми и за ними никто не следил, поэтому войти в деревню удалось незамеченными. Шань Жэнь уверенно двигался по маленькой улочке, когда ему навстречу выбежала девушка с аккуратной косичкой, в старом потрёпанном платье зелёного цвета и тут же набросилась на того с объятиями.

Юноша осторожно приобнял её за спину согнутыми в локтях руками – сжатые девушкой плечи явно мешали ему сделать что-то, кроме этого.

– Шань Жэнь, ты вернулся наконец! Не помню, чтобы ты когда-нибудь так надолго уходил, как же так! – то ли радуясь, то ли причитая воскликнула она.

Шань Жэнь неловко похлопал её по спине, силясь освободиться из стальной хватки.

– А-Нин, ты меня сейчас задушишь и тогда я уж точно надолго уйду – в вечный сон, – пожаловался он, после чего девушка нехотя его отпустила.

– Не смешно, гэгэ, – «А-Нин» покачала головой и с укором выставила перед Шань Жэнем указательный палец. – Знаешь, как мы с девочками переживали за тебя? Оставил на нас поле, ушёл, не сказав куда. Думаешь, так порядочные соседи поступают?

Присутствие Хуа Чэна всё это время тщательно игнорировалось и ощущалось это даже как-то непривычно, что указывало на то, что он очень давно не выбирался в мир людей, не раскрывая свою личность.

Шань Жэнь сложил руки в извиняющемся жесте. Какой вежливый, однако.

– Ну прости меня, А-Нин… Я же по делу уходил. Вот как раз привёл человека, чтобы помог мне кое с чем. – Шань Жэнь кивнул в сторону стоящего в стороне Хуа Чэна.

По удивлённо приподнятым бровям А-Нин можно было понять, что она только что заметила, что с Шань Жэнем пришёл ещё один человек.

Она нерешительно отвесила Хуа Чэну приветственный поклон:

– И с чем этот молодой господин будет помогать моему гэгэ? – поинтересовалась она.

– Моя работа – расследовать пропажу людей, – бесстрастно ответил Хуа Чэн, сложив руки на груди. – Господин Шань нанял меня.

А-Нин повернулась к Шань Жэню, который тут же закивал, подтверждая чужие слова, а затем снова уставилась на Хуа Чэна.

– Так вот в чём дело, что ж ты сразу не сказал? – голос девушки заметно потускнел, но потом она громко и резко вздохнула и хлопнула себя ладонью по лбу, явно о чём-то спохватившись. – Ой-ой, я же совсем забыла сказать! Гэгэ, господин Ша вернулся!

Вот это было действительно неожиданным поворотом событий. Неужели Ша Сюаньинь всё-таки смог выбраться из северных земель? Это значительно облегчало задачу Хуа Чэну, и тут можно было сказать спасибо непредсказуемой судьбе.

Только вот Шань Жэнь от этой новости, как ни странно, ничуть не повеселел. Возможно, причина была в потрясении, но с его лица мгновенно сошли все краски, будто ему сообщили не о возвращении близкого человека, а о его похоронах. Хуа Чэн не был из тех, кого было легко ввести в замешательство, но сейчас он отчётливо видел, что чужая реакция противоречила преподнесённой хорошей новости.

Что-то тут было не так.

– Разве ты не рад? – задал вопрос Хуа Чэн, на что Шань Жэнь вздрогнул, опомнившись и покачал головой.

– Прошу меня извинить, я должен ненадолго удалиться.

Сказал, и его как ветром сдуло. Хуа Чэн сразу же отправил за ним бабочку, а сам неторопливо задвигался в том же направлении, и А-Нин последовала его примеру, неловко потирая ладони.

– Так быстро дел я ещё не раскрывал, конечно, – усмехнулся Хуа Чэн. Это был идеальный момент для того, чтобы завести разговор и узнать причины столь странного поведения, которым девушка была не очень-то удивлена.

А-Нин недоумённо нахмурилась, будто не сразу переварила услышанное, но затем покачала головой:

– Ох, да нет же. Шань Жэнь вам разве ещё не рассказал?

– Мы не успели с ним как следует поговорить, – ответил Хуа Чэн. – Так что же он должен был мне рассказать?

– Господин Ша, о котором я говорила – это ифу нашего Ша Сюаньиня. Он недавно из долгого отъезда вернулся.

Так значит, ифу. А Хуа Чэн ведь ничего не знает о родословной Шань Жэня. Не то чтобы это было ему нужно, но теперь, ради понимания ситуации и того «кто есть кто» в этой небольшой деревушке неплохо было бы выяснить некоторые подробности. Первым звеном в цепочке как раз стал господин Ша. Приёмный отец пропавшего, на появление которого Шань Жэнь очень неоднозначно отреагировал.

Становилось интересно.

Бабочка, следившая за Шань Жэнем, служила Хуа Чэну глазами и ушами, поэтому разминувшись с А-Нин, которая решила пойти домой, и до того, как дойти до небольшого, но на вид совсем недавно отстроенного дома, у которого юноша и остановился, ему удалось лицезреть развернувшуюся у крыльца сцену.

За небольшим столиком для игры в го, на прикрытой деревянным навесом террасе сидели двое: мужчина преклонного возраста в зелёном ханьфу и другой, слегка помоложе и покрупнее, в тёмно-синих походных одеждах.

В первом Хуа Чэн сразу признал своего прошлогоднего посетителя и сложил в голове два и два, подтвердив свои догадки. Амулет Его Высочество Наследного принца точно был передан именно им в руки Шань Жэня. А вот второй мужчина, суровый на вид, с выразительным лицом и грубыми чертами, скорее всего и был тем самым господином Ша.

Тёмно-синие одежды такого покроя часто использовала армия относительно недавно родившейся империи, которой принадлежали эти земли. Судя по внешнему виду и отсутствию специальной символики, находился этот человек в отставке, но воинские привычки стали неотъемлемой частью его личности, и это можно было заметить по вытянутой как струна осанке и несвойственной обычным людям собранности.

Хуа Чэну доводилось воочию видеть обученных солдат и генералов и стоять в их рядах, поэтому сомнений в том, что перед ним человек, побывавший на службе, не возникало никаких.

Господин Ша был первым, кто заметил приблизившегося Шань Жэня. Он страшно нахмурился, отставил в сторону пиалу с чаем и встал из-за стола. Радостью с его стороны тоже не пахло.

– Неужели явился? Где это тебя носило, позволь-ка узнать?

Твёрдый, властный тон лидера. Этот человек явно был не просто солдатом и не из тех, кто любил размениваться формальностями.

– Ша Ли, – с какой-то мольбой в голосе произнёс его напарник по игре, явно предчувствуя нехорошее.

– Нет-нет, Хэпин, – покачал головой господин Ша. Он был явно недоволен. – Раз ты рассказать не захотел, то пусть Шань Жэнь мне ответит какого хрена он на несколько дней ушёл из дома?

– Я тоже рад вас видеть, ифу, – без тени воодушевления сказал Шань Жэнь, а затем криво усмехнулся. – А решать, что делать и куда идти, я вроде ещё сам в состоянии.

От этих слов у Ша Ли зашевелились желваки на лице.

– Негодный мальчишка! – от злости он стукнул кулаком по столу, отчего задрожали пиалы с чаем и разложенные камушки для го. – Я запретил тебе выбираться куда-либо одному!

– Если бы это было неважно, я бы никуда не уходил.

– Я велел тебе дождаться меня!

– А мне всё равно что вы там мне велели, верите или нет, – огрызнулся Шань Жэнь. Хуа Чэна даже немного удивило, что юноша вообще на такое был способен. – Вас не было больше полугода, и вы хотели, чтобы я всё это время сидел сложа руки?

– Ты сам прекрасно знаешь, зачем я ушёл!

– Тогда почему вы вернулись без него?! – воскликнул Шань Жэнь.

Воцарилась гробовая тишина. Старый господин, Хэпин, опустил взгляд и покачал головой. Когда Хуа Чэн наконец подошёл к месту действия, он уже без помощи бабочки смог расслышать глубокий вздох Ша Ли.

– Паршивец.

Шань Жэнь ничего не съязвил в ответ, а наоборот, виновато опустил взгляд, сжав кулаки до побелевших костяшек.

Судя по всему, у них с Ша Ли были неразрешённые разногласия, из-за которых они срывались друг на друга, и судя по поведению их общего знакомого происходило это далеко не в первый раз. Пока что единственной точкой соприкосновения интересов этих двоих был пропавший Ша Сюаньинь, но этого было мало для того, чтобы делать какие-то точные выводы. 

– Я привёл человека, который сможет помочь, – тихо сказал Шань Жэнь.

– Снова ты во всё лезешь, да? Я же сказал, что сам разберусь! – вновь возмутился Ша Ли.

– Ифу так говорит, будто сам смог в итоге что-то выяснить.

– Пока не смог, но я всех наверху на уши поднял, в этом можешь не сомневаться. – Ша Ли скрестил руки на груди. – И кого же ты привёл? Или об этом ты тоже не считаешь нужным сообщить мне? – в его голосе читался нескрываемый скепсис.

Вот и его выход. Пора было прекращать этот балаган.

– Меня, следователя по делам пропавших, – подойдя поближе сказал Хуа Чэн, одарив бывшего военного безразличным взглядом.

– А не слишком ли ты молод для следователя? – поинтересовался Ша Ли с кривой ухмылкой, явно ему не доверяя.

– Пока никто на это не жаловался, – пожал плечами Хуа Чэн и ухмыльнулся в ответ.

– И почему это я о таком никогда не слышал?

– Не думаю, что мои способности зависят от того, слышали вы обо мне или нет, – демон не планировал ни с кем любезничать, поэтому смысла притворяться вежливым и позволять другим в себе сомневаться он тоже не собирался.

Ша Ли недовольно цыкнул.

– Ты мне не нравишься. Никакого уважения к старшему поколению. Хотя это и не удивительно, тебя же Шань Жэнь привёл.

– Не ифу платит, а значит не ему и решать, кого приводить! – не выдержал Шань Жэнь и вот-вот началась бы новая перепалка, если бы старый господин не решил подняться со своего места.

– Боги всемогущие, Ша Ли, Шань Жэнь, ну что вы заладили? – недовольно упрекнул он обоих. – Ещё обидите гостя на моём крыльце, а потом как прикажете мне свою репутацию от этого позора отмывать?

Господин Ша и Шань Жэнь мигом замолкли, после чего последний извинился, а первый фыркнул и похлопал старика по плечу:

– Ты, Фэн Хэпин, уж точно можешь за свою репутацию не волноваться. Она у тебя всегда будет чистой, как одежды небесного императора, и гладкой, как попка младенца, – тон мужчины слегка поубавил в стальных нотках и явно стал дружелюбнее. – Так уж и быть. Из уважения к тебе я этого пройдоху выслушаю, а Шань Жэня доотчитываю позже.

Казалось бы, Фэн Хэпин был не из тех людей, к которым с первого взгляда можно проникнуться уважением, но Хуа Чэну стало понятно, что никто не хотел его расстраивать, даже суровый вояка с жёстким характером.

– Вот и славно, – хлопнув в ладоши, улыбнулся Фэн Хэпин. – Тогда я заварю чай, а Шань Жэнь поможет гостю разместиться внутри.