10 дней. 240 часов. 14 400 минут. Именно столько они провели порознь, плюс-минус, разделённые по своим квартирам на расстоянии одного этажа друг от друга.
Не то чтобы Чан считал или типа того.
Когда их менеджер объяснил им, что будет означать отъезд за границу, что период самоизоляции обязателен и что они вообще не смогут навещать друг друга ни при каких обстоятельствах, Чан надел свою "шапку ответственного лидера" и заверил его, что с ними всё будет в порядке. В конце концов, это были такие напряжённые несколько месяцев, и пребывание дома в течение десяти дней было прекрасной возможностью по-настоящему отдохнуть. Чан был уверен, что у него хватит внутренней стойкости выдержать это, даже если не прошло и пары дней, как он не видел группу парней, которых он считал своей семьей в течение нескольких лет, и даже если его бойфренд, с которым они два года вместе, состоит в этой группе. Не то чтобы он был совсем один, в конце концов, Чанбин, Хёнджин и Джисон будут рядом, чтобы провести время, и у них был групповой чат и оставались телефонные звонки в любое время дня и ночи, чтобы увидеть их. Чан планировал немного поработать, закончить несколько треков, возможно, даже записать несколько гайдов к будущим песням, с которыми он возился, но не имел возможности начать это раньше.
Всё пошло не по плану.
Чан знал, что было запланировано выпустить несколько вещей, пока они на изоляции, среди них были фотографии с фотосессий Минхо, Хёнджина и Феликса. Он видел превью, фотографии с их телефонов, селфи со съемочных площадок и даже имел явное удовольствие лично испортить макияж Феликсу, когда тот однажды пришёл прямо со съемок ближе к вечеру и прыгнул Чану в объятия, требуя, чтобы его уложили спать. Тем не менее, когда появились первые фотографии, вскоре после того, как они вернулись в Сеул и были заперты в своих квартирах, Чан чуть не швырнул свой телефон через всю комнату. Он привык благоговеть перед своими мемберами, по его мнению, они были самой красивой группой людей, которых он когда-либо видел, и Чан вообще не был предвзят. Феликс перехватывал его дыхание каждый день, и старший регулярно задавался вопросом, как ему посчастливилось называть его своим парнем, несмотря на постоянные заверения Феликса, что он сам очень красив. Но видя его лежащим в ванне, в белой рубашке, прозрачной от воды, с нитками жемчуга, обвивающими шею, с ярким, искусственным румянцем на его веснушчатых щеках, Чан мог бы поклясться, что вселенная сговорилась против него всеми возможными способами. Он смотрел на фотографию после того, как она появилась в ленте его Твиттера, добрых нескольких минут, его уши горели, пока он не вышел из транса и не установил её в качестве своей фотографии на Bubble вместе с одним из тизеров Минхо. Было бы слишком палевно, если бы он поставил только с Феликсом, сказал он себе.
Чан всё ещё не был готов к четырём дополнительным фотографиям, когда их опубликовали вскоре после первой. Во-первых, он сохранил их все на свой телефон. Затем он ретвитнул их. Добавил в закладки. Пролайкал твиты. И следующие. И тот, что позже. Нашёл фотки в более высоком качестве и сохранил их. Как только он понял, что бездумно пролистывает их, просто просматривая одни и те же фотографии снова и снова, он резко встал с дивана, услышав вопросительные взгляды Чанбина, сидящего рядом, и Джисона с кухни. Но он вспомнил, что он не может просто так уйти через входную дверь подняться в квартиру на этаж выше. У них ещё целая неделя самоизоляции, прежде чем они смогут увидеться, и именно тогда Чан начал думать, что у него могут быть проблемы. Он позвонил ему в то самое утро, и был встречен радостным "хей, доброе утро!" — от Феликса, который готовил блинчики с Минхо, как всегда не обращая внимания на полный хаос, который он устроил в интернете и во всём человеческом роде в целом. Это был первый раз, когда они занимались сексом по телефону, и Феликс придумал какое-то неудачное оправдание, которое Минхо, без сомнения, сразу понял прежде, чем младший поспешил в свою комнату чтобы остаться с Чаном, рассказывающему ему обо всём, что он сделал бы с Феликсом, если бы между ними не было одного чёртового этажа.
После того раза это стало повседневным явлением, быстро переросшим в видеозвонки, потому что Чан не мог не смотреть, как Феликс трахает себя прозрачной стеклянной игрушкой с розовым сердечком сверху, которую ему подарили на День святого Валентина в прошлом году. Феликс приложил достаточно усилий, чтобы Чан подумал, что он смог бы сделать это лучше в другой жизни, найдя идеальный угол на столе, чтобы подпереть телефон, и надев всё, от высоких гольф до бёдер и серебряной цепочки, сверкающей на его талии, до большой чёрной футболки, такой же, как та, что висела в гардеробе Чана. Иногда он пользовался косметикой, мазок блесток на скулы, тушь на ресницы и тёмно-розовый оттенок губ, который Чан сразу узнал даже в мягком фиолетовом свете комнаты Феликса, потому что помогал его подбирать. Он также начал публично дразнить Чана через Bubble, ежедневно отправляя свежие серии закулисных фоток в сочетании с откровенно кокетливыми сообщениями, которые всегда приводили к довольно безумному набору сообщений от Чана, спрашивающего его, свободен ли Феликс для звонка.
Так что, когда наконец наступило утро, когда они официально больше не находились на изоляции, Чан был вне себя от радости. Ему удалось поспать всего пару часов, он был слишком взволнован чтобы уснуть раньше, а затем вскочил с кровати, чтобы принять душ, не спеша побриться, немного пригладить свои непослушные волосы и нанести духи, которые больше всего нравились Феликсу. К тому времени, как он закончил и вернулся в свою комнату, чтобы одеться, он получил простое сообщение от младшего "ты встал?" с несколькими задумавшимися смайликами. Чан практически вылетел за дверь, крикнув через плечо, что уходит, хотя никто в квартире даже близко не был к состояния бодрствования. Поездка на лифте заняла слишком много времени, несмотря на то, что нужно было проехать всего один этаж, ключ не поворачивался достаточно быстро в замке входной двери, и Чану пришлось сделать глубокий вдох, как только он ступил в знакомое пространство, чтобы попытаться успокоиться.
— Доброе утро, — раздался низкий знакомый голос из коридора, и Чан поднял голову.
Феликс прислонился к стене одной рукой, выглядя слишком соблазнительно для девяти часов утра, его таз отведён в сторону, лёгкая белая футболка свисала вокруг его голых бёдер, материал был настолько тонким, что он почти прозрачный. Чан тяжело сглотнул, наблюдая, как его парень чуть-чуть приподнял подол его футболки, дразняще оглядывая бёдра, прежде чем повернулся на носочках и направился в свою спальню. Тихо ругаясь, Чан последовал за ним, пытаясь идти с нормальной скоростью. У Феликса были открыты шторы, утреннее солнце заливало комнату теплом. Он провел здесь достаточно времени, просматривая фильмы и аниме с Феликсом, прижимаясь к его боку, разговаривая с ним обо всём и ни о чём, иногда до самого рассвета, но он скучал по этому за те 10 дней, что они были в разлуке, по тем мелким деталям, которые делали эту комнату комнатой Феликса, со всеми этими мелочами, разбросанными тут и там. Фотографии их двоих на стене и рядом с компьютером Феликса, пара подаренных серебряных браслетов-цепочек на тумбочке у кровати, светодиодная панель над кроватью, такие же, как и в комнате Чана. Сам Феликс сидел на краю своей кровати, перекатывая нижнюю губу между зубами и опираясь на руки, и, прежде чем он вообще сообразил, что старший делает, Чан опустился на колени между его бёдрами, с обожанием глядя на него снизу вверх.
— Я пиздецки сильно по тебе скучал, — сказал он, и Феликс наклонился, чтобы поцеловать его, так сладко и нежно, что Чану показалось, что он вот-вот превратится в лужу прямо здесь, на полу.
— Я тоже по тебе скучал, — ответил он, касаясь губами Чана, — люблю тебя. Так сильно.
Вздохнув, Чан подался вперёд, обхватив руками тонкую талию Феликса и поцеловав его, нежность сменилась настойчивостью и голодом, которые его парень без колебаний подхватил, пробегая маленькими пальцами по волосам старшего и дёргая их. У Чана была хорошая память, граничащая с фотографической, по словам нескольких его друзей, так что он с лёгкостью мог вспомнить, как хорошо губы Феликса подходят его собственным, но ничто, ничто не шло в сравнение с тем, как это ощущается в реальном времени. Его губы мягкие, пухлые, всегда слегка потрескавшиеся в уголках, даже при тщательном нанесении бальзама. Ему нравилось слегка прикусывать нижнюю губу Чана, потому что он знал, какую вызовет реакцию, знал, что Чан всегда будет кусать в ответ, пока его собственные губы не распухнут и не покраснеют, а Феликс не задохнётся от высокой чувствительности. Это всегда казалось правильным, как будто они были созданы только для одной единственной цели — быть друг с другом, двумя сторонами одной медали, двумя последними деталями какой-то сложной головоломки.
— Я думал, что схожу с ума без тебя, — признался Чан, когда Феликс за волосы откинул его голову назад и впился в его челюсть, целуя и посасывая. — Ты знаешь, какой ты сексуальный? Серьёзно, никогда не думал, что буду заниматься сексом по телефону, но, боже...
Феликс ухмылялся, когда снова сел прямо, с коварным блеском в глазах, который Чан слишком хорошо знал. Феликс точно знал, насколько он сексуален, Чан говорил ему об этом достаточно часто, и тысячи сообщений и комментариев от их неугомонных фанатов после всего, что вышло из его недавней фотосессии, определенно не делали лучше. Снова прикусив нижнюю губу, Феликс откинулся на одной руке, а другой задрал футболку до живота. Чан почти сразу же наклонился, покрывая горячими поцелуями внутреннюю поверхность его бедра, останавливаясь только для того, чтобы присосаться к синякам на поверхности его мягкой, загорелой кожи.
— Ты так хорошо выглядишь в таком виде, — сказал Феликс низким голосом, и Чан позволил своей щеке прижаться к его бедру, глядя на него немного потрясённо.
— Каком виде, на коленях перед тобой?
Кивнув, Феликс раздвинул ноги немного шире, и Чан улыбнулся, подняв руку, чтобы провести пальцами по центру подтянутого живота своего парня.
— И что ты хочешь, чтобы я делал, пока я здесь? — спросил он, прежде чем оставить ещё пару поцелуев на внутренней поверхности бедра Феликса, а затем впиться в эту же нежную плоть и услышать низкий стон, которым он был вознагражден.
— Всё, что пожелаешь, — задыхаясь, ответил Феликс, рассмеявшись, когда Чан ухмыльнулся в ответ и притянул его за бедра ближе к краю кровати, руки легли ему на поясницу. Чан не торопился, дразня лёгкими, как перышко, поцелуями в ноги и живот, пока Феликс не запустил пальцы ему в волосы и не попытался притянуть его ближе, надувшись, когда Чан посмотрел на него снизу вверх.
— Кажется, ты чего-то хочешь? — он улыбнулся, его рот был достаточно близко к уже истекающему члену Феликса, так что ощущение его дыхания заставило младшего вздрогнуть.
— Поверить не могу, что ты серьёзно решил подразнить меня именно сейчас, — сказал Феликс ясным тоном, несмотря на разочарование.
— Мм, считай это расплатой за весь ночной спам Bubble, — парировал Чан, — Честное слово. Ты почти заставил меня выломать дверь.
Феликс судорожно вздохнул, слегка выгнув поясницу и застонав, когда сильная рука поднялась, удерживая его на месте.
— Пожалуйста, прикоснись ко мне, Крис, пожалуйста...
Без какого-либо предупреждения Чан схватился за основание члена Феликса и прижался губами к головке, несколько раз провел вокруг неё языком, а затем погрузил его дальше в тепло своего рта. Челюсть Феликса отвисла, его глаза закрылись, когда он крепче сжал волосы старшего, мышцы бедра под рукой Чана напряглись.
— Бляяяяяяяяяяяяяяять... — он простонал низко и громко, и Чан на мгновение задумался, не проснулись ли остальные обитатели этой квартиры. Как бы маловероятно это ни было, он не расслабился, покачивая головой в размеренном темпе и принимая Феликса так глубоко, как только мог, лишь вытягивая из него всё больше и больше этих сладких звуков. Феликс изо всех сил старался наблюдать, пальцы, запутавшиеся в волосах Чана, скользнули по мягким линиям вдоль его подбородка, вокруг изгиба уха, даже поглаживая его каштановые кудри и убирая их со лба. Губы Чана были великолепны, когда он ничего не делал, но видеть, как эти обхватывают его член, было чем-то совершенно другим. — Ты такой красивый, — выдохнул Феликс, блаженная улыбка скользнула по его лицу, когда его парень поднял глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Чан издал довольный стон, прежде чем медленно оторваться, обводя языком кончик головки Феликса ещё несколько раз, прежде чем отстранился, раскрасневшись и тяжело дыша.
— Не мог бы ты повернуться ко мне? Встать на колени? — спросил он, поднимая голову, чтобы встретиться с Феликсом для поцелуя, когда тот наклонился к нему и кивнул. Он отшатнулся, когда Феликс подчинился, всё ещё держа футболку на талии, пока менял положение, согнувшись над краем кровати и встав коленями на пол.
— Нравится? — пробормотал Феликс, покачивая бёдрами и смеясь, когда Чан легонько шлепнул его по ягодице.
— Ммхм, прекрасно. Хороший мальчик.
От похвалы по спине Феликса пробежали мурашки, и он выгнул спину, чуть шире раздвинув ноги для своего парня в молчаливой просьбе поторопиться.
— Можешь держать руки на кровати, детка? — спросил Чан, и Феликс на мгновение задумался, прежде чем вместо этого сложить обе руки за спиной и бросить взгляд через плечо на старшего.
— Лучше подержи их здесь для меня, — сказал он и увидел, как зрачки Чана расширились от одного лишь предложения. Сильная рука почти сразу же обхватила его запястья, не совсем полностью, но достаточно и с такой крепкой хваткой, что Феликс не смог бы освободиться, даже если бы захотел. Он почувствовал тёплое дыхание Чана, затем его зубы слегка коснулись одной ягодицы, и его желудок затрепетал, когда он понял, что тот собирается делать. Язык Чана был горячим и влажным, когда он провёл им по колечку мышц Феликса, и он был не в состоянии сдержать сдавленный стон, который клокотал в его горле, бёдра проехались вперёд по кровати. Когда Чан повторил движение, Феликс уткнулся лицом в простыни и громко заскулил, извиваясь под хваткой Чана, а затем запрокинув голову, когда почувствовал, как его язык прижимается к нему.
— Блять, Крис, — выдохнул он, — так хорошо, блять!
Хватка вокруг его запястий стала крепче, затем снова ослабла, и Феликс воспринял это как знак попытаться немного успокоиться, расплывшись по кровати, позволив себе обмякнуть, его глаза закрылись. Чан был безжалостен, трахая его языком, пока ноги Феликса не задрожали, слюна не впиталась в простыни под щекой младшего, а любые слова, которые он пытался произнести, выходили лишь слабыми всхлипами. Когда он почувствовал, как в него входят два пальца, скользких от смазки, несмотря на то, что Феликс даже не заметил, как Чан взял её, всё, что он мог сделать, это попытаться заглушить свои стоны в одеяло под собой, толкаясь навстречу проникновению так, как только может.
— Ты хочешь так? Над кроватью? — спросил Чан, вжимая пальцы в простату Феликса и улыбаясь, когда тот попытался вырвать руки, всё ещё крепко удерживаемые за спиной.
— Нет, — сумел ответить Феликс, приподняв голову настолько, чтобы его услышали, — я хочу видеть твоё лицо. Пожалуйста?
Убирая пальцы и отпуская запястья своего парня, Чан вместо этого обхватил рукой его шею, помогая тому выпрямиться и откинуться спиной на свою грудь, выгибая бёдра навстречу Феликсу и вжимая свою всё ещё одетую эрекцию в его задницу, погружая язык в раковину его маленького уха. Феликс судорожно вздохнул, откинув голову на плечо Чана, знакомое ощущение его руки на шее помогло немного успокоиться.
— Всё в порядке, детка? — нежно спросил Чан между поцелуями в лицо Феликса. — Тебе нужен перерыв?
Феликс отрицающе покачал головой, делая всё возможное, чтобы качнуть бёдрами навстречу бёдрам своего партёра, и протянул руку, хватаясь за предплечье, лежащее на его груди.
— Я в порядке, правда, думаю, это просто немного тяжело после... ну, разлуки, — признался он и почувствовал, как Чан кивнул.
— Знаю, со мной то же самое, — последовал тихий ответ, мягкое прикосновение губ к его собственным, — я просто горжусь уже тем, что мы дошли до твоей комнаты.
С тихим смешком Феликс вырвался из рук Чана и забрался на кровать, сбросив по пути футболку и перевернувшись на спину, чтобы посмотреть, как его парень тоже раздевается. Ни одно из зернистых, плохо освещенных селфи, которые Чан присылал ему во время карантина, не воздало ему должного, хотя Феликс не был уверен, было ли это связано с нелюбовью Чана фотографировать себя, его скромностью, отсутствием уверенности в себе или комбинацией всего перечисленного. Поэтому он позволил себе такую роскошь, как разглядывать Чана, его очерченные мышцы, гладкую бледную кожу, черты лица, которые стэй много раз сравнивали с "греческим богом", и то, как великолепно он выглядел в тёплых лучах утреннего света, вешая свою одежду на спинку стула Феликса, пока не повернулся к нему, смущенно наклонив голову.
— Иди сюда, — пробормотал Феликс низким голосом, посмеиваясь, наблюдая, как Чан спотыкается, спеша присоединиться к нему, та же самая бледная кожа быстро розовеет.
— Ты правда в порядке? — тихо спрашивает Чан, укладываясь рядом, рука автоматически обнимает Феликса за талию, и они слегка стукаются носами, прежде чем обменяться лёгкими поцелуями.
— Ммхм, — после ещё одного поцелуя, а затем ещё одного, Феликс принялся расчесывать пальцами волосы Чана, глядя на него с нежной улыбкой. — Могу я ненадолго называть тебя папочкой?
Он наблюдал, как румянец Чана стал ещё ярче, рука на его талии скользнула ниже, крепко сжимая ягодицу, когда старший склонился над ним, спряча лицо в шее Феликса.
— Ты можешь называть меня как хочешь, Ликс.
Феликс счастливо вздохнул, почувствовав, как Чан оставил несколько поцелуев на его шее, прежде чем он снова поднял голову, встретившись губами и жадно переплетая языки. Чан просунул пальцы между ягодицами младшего, улыбаясь ему в рот, когда с лёгкостью ввёл два обратно внутрь него, в то время как дыхание Феликса сбилось, маленькие пальцы впились в плечи старшего.
— Я скучал по этому, — сказал Чан между поцелуями, — заботиться о тебе...
— Тогда поторопись, — потребовал Феликс, шире раздвигая ноги и сдерживая стон, когда Чан нашёл его простату. — Мм... Позаботься обо мне...
— Тебя нужно подготовить, детка.
Всхлипывая, Феликс откинул голову на простыни, покачиваясь на пальцах Чана и крепче прижимаясь к нему.
— Сейчас, папочка, я хочу тебя сейчас, всё нормально, я могу это выдержать, я не хочу больше ждать, — пробормотал он, и Чан мог только уступить ему. Взяв его за челюсть свободной рукой, Чан снова поцеловал его, прежде чем снова сесть между его бёдрами и убрать пальцы. Раскатав по члену презерватив, Чан парой вялых движений руки смазал член приличным количеством смазки, тихо вздохнув от того, насколько это приятно. Феликс наблюдал за ним, посасывая два собственных пальца и шире раздвигая бёдра.
— Подними ноги, детка, — скомандовал Чан, и Феликс кивнул, уложив лодыжки на плечи старшего, его тёплые ладони погладили по задней поверхности бёдер, прежде чем он пристроился и начал проталкиваться в него. Улыбка, расползшаяся по лицу Феликса, была улыбкой чистого экстаза, его ноги задрожали, даже когда Чан крепко удерживал их на месте, глубоко вздохнув, а затем медленно выдыхая, как только он вошёл вплотную к заднице младшего.
— Ты такой тугой, Ликс, блять...
Феликс, казалось, был не в состоянии ответить, поэтому Чан медленно двинул бёдрами по кругу, не сводя глаз с того места, где они соприкасаются, как его парень растянулся вокруг него.
— Хочешь почувствовать это, да? Хочешь глубже?
Феликс снова кивнул, его глаза остекленели, когда он моргнул, открыл их и посмотрел на Чана, мягко ответив:
— Да, папочка.
Прикусив нижнюю губу, Чан начал входить в него, медленно и глубоко, как только мог, крепче сжал его бёдра и простонал, когда тепло Феликса окутало его. Он смутно уловил звук вибрирации телефона где-то рядом, но проигнорировал его, полностью сосредоточившись на прекрасном парне под собой.
— Так хорошо, детка, ты такой невероятный, — пробормотал он, дёрнув бёдрами вперёд, прежде чем снова взял устойчивый ритм. — Боже, Феликс…
Изо всех сил стараясь сфокусироваться, Чан притянул Феликса немного ближе, слегка меняя угол наклона, так что с каждым толчком он вдалбливался в простату, и реакция была незамедлительной. Выгнувшись на кровати, Феликс громко простонал, сжимая руками простыни под собой и дергая так сильно, что они начали выдираться из-под краев матраса. Он не мог говорить, глаза закатились, пальцы ног подогнулись по бокам от головы Чана, член сочился на живот, и к нему даже не нужно было прикасаться. Вдохновлённый реакцией Феликса, Чан ещё сильнее наклонился вперёд, почти сложив его пополам, и легонько коснулся рукой его шеи, молча спрашивая разрешения. Сумев оторвать пальцы от простыни, Феликс вместо этого схватил Чана за предплечье, и его стоны стали лишь громче, когда Чан придавил сильнее.
— Блять! — вскрикнул Феликс, его голос сорвался как раз в тот момент, когда изголовье кровати стукнуло о стену. Если бы они не были так заняты, они заметили бы, что телефон Феликса снова прерывисто прожужжал, но с таким же успехом звук можно было выключить, потому что все его звуки полностью глушились всем другим шумом, который они издавали. Одна нога Феликса соскользнула с плеча Чана, упав сверху на его бедро, и Чан не удосужился поймать её, слишком занятый, уделяя пристальное внимание своему парню, ослабляя хватку всякий раз, когда тот подходил слишком близко к тому, чтобы потерять сознание. Сквозь пелену удовольствия он смутно задавался вопросом, близок ли Феликс, хотя предэякулят, стекающий с его талии на простыни, и отчаянно крепкая хватка на предплечье старшего, казалось, намекали на это, и, прежде чем Чан успел даже подумать спросить, Феликс выкрикнул что-то похожее на его имя, напрягаясь под ним, переживая один из самых сильных оргазмов, которые Чан когда-либо видел у него. Он трахал его до тех пор, пока младший едва не заплакал, дёргаясь и вздрагивая всякий раз, когда член Чана упирался в его простату, даже когда он уже обмяк, а другая его нога тоже упала со своего места на плече Чана. Благодаря чистой силе воли Чан замедлился, оставаясь внутри Феликса, наклоняясь корпусом вперёд, нежно обнимая его и прижимаясь успокаивающим поцелуем к его виску.
— Я держу тебя, детка, — пробормотал он, крепко обнимая своего парня, пока его дыхание не выровнялось, а его маленькие ручки снова не легли на спину Чана, потирая его горячую кожу маленькими кругами. — Ты со мной?
— Да, папочка, — последовал тихий ответ, и Чан поднял голову, заглядывая в глаза Феликса, отбрасывая в сторону светлые волосы, прилипшие к его влажному лбу. Он был полностью разбит, пот блестел на его лице, шее и груди, его глаза были прикрыты тяжелыми веками и расфокусированы, губы распухли и приоткрылись в попытке отдышаться. Чан поцеловал его, засунув обе руки ему под плечи и бессознательно качнув бёдрами немного вперёд, отчего Феликс тихо простонал.
— Хочешь, чтобы я кончил тебе на животик? — спросил Чан в губы, начиная отстраняться, но, секунду обдумывая предложение, Феликс покачал головой, отважившись опустить руки чуть ниже, сжимая задницу Чана, хотя в его хватке почти не было сил.
— Я думаю, что после десяти дней разлуки и после того, как ты так хорошо меня оттрахал, ты, по крайней мере, заслуживаешь кончить в меня, разве нет? — сказал он, его голос был хриплым и удовлетворённым, и, когда он кивнул, к и без того покрасневшим ушам Чана прилила новая волна жара. Улыбаясь, Феликс поёрзал немного под ним, приподняв голову для поцелуя, ленивого и беспорядочного, его язык скользнул по языку Чана, прежде чем он дал ему добро снова начать двигаться. С облегчением вздохнув, Чан несколько раз медленно качнул бёдрами вперёд, прежде чем позволить себе снова ускорить темп, уткнувшись лицом в шею Феликса, обжигая кожу горячим дыханием. Феликс просто крепко обнимал его, одной рукой за поясницу, другую запутав в коротких кудрях на макушке, его губы касались уха Чана, когда он говорил с ним тем же хриплым голосом. — Мм, вот так, трахни меня, сильнее, да, папочка, — бормотал он, его слова только подстёгивали Чана, знакомое стягивающее ощущение в животе усиливалось, его стоны становились громче. Он хотел ответить, хотел сказать, как ему хорошо, несмотря на то, что он уже говорил это бесчисленное количество раз, но слова не шли, и когда он кончил несколькими особенно глубокими, резкими толчками, всё, что он мог сделать, это сдавленный стон, вся энергия разом покинула тело, когда он рухнул на своего парня, задыхаясь.
Когда глаза снова смогли сфокусироваться, Чан лежал на спине, глядя в потолок спальни Феликса, чувствуя тяжесть, усталость, но ощущая себя более расслабленным, чем за последние дни. Рядом была теплая, знакомая тяжесть, голова Феликса покоилась на его груди, его пальцы очерчивали бессмысленные узоры на голой коже, ноги спутались между собой.
— Хей, — сказал Чан, сонно улыбаясь, когда его парень посмотрел на него. — Я вырубился?
— Ли Феликс из Stray Kids уничтожен лидером той же группы, Бан Чаном, после особенно бурного секса, — поддразнил Феликс. — Naver обратился к JYP Entertainment за комментариями, но, как сообщается, агенство в не меньшем шоке из-за произошедшего. По дороге в больницу Феликс прокомментировал, что "это того стоило".
Смеясь, Чан хлопнул ладонью по лицу, прежде чем обхватить ею плечи младшего и нежно сжать их.
— Это было слишком бурно, разве нет?
— Да, думаю, я сообщу нашему менеджеру, что нам нужно расставаться по крайней мере пару раз в год, если после этого будет происходить это. Хотя, может быть, не на целых 10 дней... — Феликс выглядел таким серьёзным, когда говорил, так задумчиво поджимая губы, что Чан не мог не сжать его ещё крепче, прежде чем притянуть к себе для поцелуя, пока тот хихикал.
— Ой! — Феликс внезапно воскликнул, вырвавшись и протянув руку через своего парня туда, где на тумбочке лежал его телефон. — Ты должен прочитать мои сообщения от Лино-хёна за сегодня.
Чан с беспокойством взглянул на него, взяв разблокированный гаджет и просматривая историю диалога. Хотя он действительно чувствовал себя немного виноватым, он не мог не повеселеть, читая сообщения, начавшиеся с милых вопросов Минхо о том, был ли в гостях Чан и завтракали ли они, продолжившихся экзистенциальным кризисом и закончившихся тем, что он сообщил, что он забирает двух самых младших на завтрак и попросил сказать, когда можно будет вернуться.
— Стоит ли нам сказать им, что нам может понадобиться немного больше времени? — спросил Феликс с озорной ухмылкой, подперев подбородок руками. — Типа... остаток дня?
— Хммм... — ответил Чан, нахмурившись, притворившись, что на мгновение задумался, затем отбросил телефон в сторону и снова заключил Феликса в объятия, перекатился на него сверху и накинулся на него, покрывая лицо поцелуями, несмотря на его громкий смех и визги, требующие, чтобы он слез.
— Думаю, нам нужно ещё хотя бы пару часов.
***
Лино-хён 💗
—история диалога—
9:14 утра
Ёнбокки! Чан-хён в гостях?
Позавтракайте!
9:20 утра
Эй, вы поели?
Внезапно понял, почему здесь было так тихо последние две недели
9:32
Пара вещей! 1. Пожалуйста, проверь свой телефон 😺 2. Хотелось бы знать, достаточно ли воды вы пьёте — во время кардиотренировок важно избегать обезвоживания.
9:41
еще даже не 10 утра
9:49 утра
Ёнбоксэто не ошибка, так написал автор, ты разбудил детей.
Они хотят блинов, я хочу слиться с воздухом и прекратить своё существование как физическая материя, чтобы мне никогда больше не пришлось слышать, как ты издаешь те звуки, которые ты издаёшь прямо сейчас
Воздух живой?
Если мы дышим воздухом, а воздух живой, то чем дышит воздух?
Ёнбок-щи, воздух дышит?
10:14
Ты знаешь мои отношения с английским языком, так что ты знаешь, насколько меня ступорит то, что я знаю, что означает "папочка" в этой конкретной ситуации. Я забил на англ, и всё же. Вот оно как.
10:17
Какого хрена ты там делаешь
Я НЕ ХОЧУ ЗНАТЬ, НЕ ОТВЕЧАЙ, НЕ ОТВЕЧАЙ НА ЭТО СООБЩЕНИЕ
10:22
ЛИ ЁНБОК
Я хотел лично пообещать тебе, что никогда больше не буду делать для тебя Beef Wellington, но похоже, что ты всё ещё очень занят Beef Wellington Чан-хёна, так что
10:25
Я забираю детей в гости к другим детям
Мы идем завтракать, и никто из вас не приглашен, это последствия ваших действий
Я надеюсь, что вы сможете извлечь урок и вырасти на этом ценном жизненном уроке.
10:43
Пожалуйста, напиши мне, когда можно будет вернуться домой 😺