Письмо

«Я скучаю по тебе.

Я мог бы начать свой монолог с тобой с того, как я попал сюда. Мог бы рассказать, как кинулся изучать этот новый, ни на что не похожий мир, мог бы восторгаться тем, на что способна фантазия Творцов, что его создали.

Мог бы, только это будет ложью.

Ты бы хотела, чтобы я жил дальше. Свет как-то сказал, что смерть – это факт; человек, умирая, покидает этот мир и, если всё правильно, больше не возвращается обратно. Свет бы также добавил, что смерть – это процесс; для того, кто умер, смерть протекает медленно и незаметно, переходит в жизнь бактерий, насекомых и растений; для того, кто жив, смерть – это дни.

Дни, проведённые после, без человека, который всегда был рядом. Дни в воспоминаниях и скорби, дни, когда всё напоминает о.

Дни, которые необходимо пережить, иначе смерть станет фактом и для живого.

Но как?

Я мог бы соврать, что стараюсь отвлечься. Тебе бы горько усмехнуться здесь – глупый старый я. Даже зная, что ты не могла бы быть со мною вечно, я всё равно не могу отпустить.

Когда я прибыл сюда, я закричал. Не знаю, может, от боли. Провалиться в другой мир, разрывая связи со старым, должно быть больно, да? Я не заметил, как из меня выдрали этот кусок, зато заметил иное – ту пустоту, что ты после себя оставила. Я кричал, пока не охрип; не смейся, пишу я не поэтому. Я бил кулаками землю, глядя в чужие небеса, я жаждал факта смерти, но та не спешила приходить. Смерть – Творец или Разрушитель? На тот момент я знал ответ на этот вопрос.

Я до сих пор хочу кричать, но сейчас эта идея кажется мне глупой. В конце концов, я ничего не исправлю. Я мог бы, и соблазн велик, но через него я уже прошёл, едва не поплатившись тем, что люди называют душой.

Я не могу думать о том, нравится ли мне этот мир, но тебе бы он понравился. Я сейчас в Церкви, как ты видишь, в местной каменной шкатулке. Здесь внутри широко и просторно, словно в католическом храме на Земле, только вместо алтаря – статуя. Она похожа на тебя. Женщина в капюшоне из белого мрамора простёрла руки к небу, солнечные лучи из витража на крыше легли в её раскрытые ладони. Так странно осознавать, что я всё это потерял – и женщину, и лучи.

Перед тем, как стать фактом смерти, ты сказала мне: «Мы встретимся снова, любовь моя». Я знаю, что надежды нет, её не может быть, но эти слова… Хрупкая жалящая своими шипами роза расцвела внутри меня, иначе я не могу сказать, что я чувствую, вспоминая твои слова. Могла ли ты знать, что мы встретимся? Или ты хотела, чтобы надежда стала мне маяком, а не ранила, словно тысяча ножей?

Ты была красива даже на смертном одре. Ледяной Рай никто не побеспокоит, я позаботился об этом. Спи, любовь моя. Со мной остался медальон в форме сердца с твоей навечно улыбающейся фотографией.

Что мне делать дальше? Может, прежде всего, перестать писать. Эти строчки – иллюзия того, что ты их прочтёшь, но они держат меня за руки, как когда-то держала ты.

Эти дни, я знаю, будут тянуться бесконечно. Вся моя жизнь до этого прошла, как миг, но жизнь без тебя растянулась на много-много лет; поделом, что прошло не больше двух часов с момента факта смерти.

Извини. Я слегка смазал буквы.

Возможно, пора прекращать. Если бы я мог. Если бы мог!

Мой брат ничего не боялся, кроме того, что сказал ему когда-то Хаос. Хаос сказал: «Любой может стать Разрушителем», и Свет навечно испугался того, что им могу стать и я. Я лишь отмахнулся, но теперь… Хорошо, что я покинул Землю. Я не смог бы ужиться в месте, где сам воздух напоминал бы мне о тебе.

Я люблю тебя. Теперь кажется, что я говорил об этом слишком мало. Я люблю тебя! Я всегда буду тебя любить! Я буду любить дочку, которая могла бы быть у нас, я буду любить то будущее, которое никогда не настанет! Я буду любить!

Так глупо.

Мне нужно встать со скамейки, сжечь письмо и уйти. Этот мир мягко стучится в мою запертую входную дверь, и пора его впустить. Внутри такой бардак… Может, я приберусь, если окажется, что ко мне заглянут гости.

Я не могу прощаться. Я должен попрощаться. Прощай. В мыслях я ещё ни раз обращусь к тебе, в прохожих ещё ни раз увижу твой облик, но больше никогда не допущу твой призрак в мой дом. Извини. Надеюсь, ты поймёшь.

Я должен идти. Должен. Должен.

Должен!

Из будущего, что не должно было случиться,

Всегда твой,

Тьма».