Крыша была вся скользкая от дождя. Одежда и волосы тоже. Замерзающее тело дрожало, и ноги не очень-то слушались. Для мальчика, почти всю жизнь воспитывавшегося в купеческой роскоши, подобные условия явно не казались привычными, несмотря на то, что он какое-то время успел пожить в Бочке. Его босые ступни всё время оскальзывались, роняя крошки черепицы — хорошо, что падающий сверху мусор можно было списать на проливной дождь! Который, к тому же, заглушал их с Джеспером шаги. Тем не менее, крепкий талантливый стрелок, признанный Казом и давно вертевшийся в этих кругах, явно обладал большей прытью и навыками передвижения по крышам в любую погоду и при любых прочих затруднительных обстоятельствах. Его спина маячила перед Уайленом, размываемая завесой небесной воды, длинные ноги ловко уводили вперёд, а тот тщетно пытался поспевать или хотя бы кубарем не скатиться с крыши.
— Джеспер! — позвал он негромко в надежде, что будет услышан.
Тот обернулся и метнул в нерадивого спутника острым взглядом, кивая в сторону моста. У них было мало времени. Да, Уайлен и сам это прекрасно знал, но если он упадёт и наделает много шуму, то вся операция рискует сорваться вообще. Он сделал глубокий вдох и всё-таки постарался побежать, чтобы нагнать своего напарника. Джеспер услужливо остановился. О, как мило с его стороны. Однако, стоило Уайлену раскрыть рот, чтобы радостно сообщить, что он на месте, как его нога соскользнула, и он с грохотом полетел по пологой крыше вниз, успев схватить Джеспера за запястье и потянуть за собой. Святые, зачем? Если они выживут, эта выходка будет припоминаться ему всю жизнь — уж Джеспер не упустит возможности поиздеваться. Уайлен вовсе этого не хотел. Погибни или попадись фьёрданским солдатам (что, в общем-то, равноценно) он один, у остальных ещё оставался шанс завершить своё задание или хотя бы спастись. Но рука инстинктивно вцепилась в Джеспера, как в единственную спасительную соломинку, и вот они уже оба летели к краю крыши. Это конец.
***
Абсолютно всем в Отбросах было известно, что Джесперу Фахи крышу сносит от захлёстывающей эйфории адреналина. Он никогда не стремился умереть, но когда пытался не распрощаться с жизнью, чувствовал себя в своей стихии. Смерть гналась за ним по пятам, а Джеспер дразнил костлявую и лез на рожон. Но ему всегда удавалось удирать. В этом, конечно, была доля везения, которое не улыбалось ему за игорным столом, но сам стрелок полагал, что и его навыки и таланты изворачиваться стоило ценить.
Поэтому, когда бледные мокрые пальцы Уйалена вцепились в его запястье, Джеспер даже не очень удивился. Не в обиду Уайлену, но чего-то подобного стоило ожидать. В конце концов, ему было не место среди такого сброда, и Джеспер до сих пор не понимал, каким ветром это нежное летнее дитя занесло сюда (о том, что имя этому ветру Каз Бреккер, он предпочитал не думать). Могло показаться, что Джеспер видел в напарнике обузу, но на самом деле он слишком уж симпатизировал ему, чтобы считать, что Уайлен будет хорошо смотреться среди Отбросов. В любом случае, умирать вот так ему точно не пристало.
Сгруппировавшись, Джеспер перехватил Уайлена покрепче и, слава его длинным ногам, врезался ими в небольшой бортик у края крыши. Уже соскользнувший Уайлен тянул его вниз, но, напрягшись, Джеспер не без труда втащил паренька обратно. Черепица больно впивалась в спину, ноги затекли мгновенно, а ледяная вода пускала крупную дрожь по замёрзшему телу. Пожалуй, это была единственная причина, по которой Джеспер не возражал, что Уайлен, тяжело дыша, навалился на него — так было по крайней мере теплее.
А от тихого и неловкого, но искреннего "спасибо" стало теплее и на душе, чего Джеспер, конечно, не признает никогда.
— Совсем ты бедовый, — пробормотал он, не в силах не признать, что тяжесть чужого тела ощущалась приятной.
— Я тебя тоже спасал, — мило насупился Уайлен, перекатившись набок, но не отодвинулся. Джеспер улыбнулся, всё ещё сжимая напарника в своих руках.
Они балансировали на краю крыши, высоко над землёй, под завесой проливного дождя, уповая лишь на то, что фьёрданцы строили и укрепляли свои государственно важные здания как следует, и тонкий выступ выдержит вес двух человек. Ну разве не потрясающе? Джеспер не был уверен, что дрожит лишь потому, что ему холодно, а не потому, что адреналин кипятит кровь и кружит голову. Он с ужасом поймал себя на том, что до сих пор улыбается. Может, Уайлен подумает, что это нервное?
— Отвратительно, — подал тот голос, с трудом подтягиваясь чуть выше по скользкой черепице, — вся эта ситуация ведёт к тому, что мы здесь точно умрём, а я даже ни разу не целовался.
— Ты ни разу не целовался? — Джеспер удивлённо вскинул бровь.
Уайлен закатил глаза и взглянул на него. С потемневших от влаги волос капало Джесперу на плечо.
— Не могу поверить, что ты проигнорировал всё, что я сказал до этого. Да-да, вот тебе ещё одна причина надо мной поиздеваться. Но сначала хорошо бы взобраться обратно. Может, начнёшь шевелиться? — парень приподнялся ещё немного, упираясь в крышу коленями, и попытался ухватиться за что-нибудь руками.
— Уайлен, — Джеспер потянул его обратно на себя.
— Что?! — тот хмуро уставился на Джеспера. — Мы вроде как торопились, нет?
— Подождёт ещё две минуты.
К огромному удивлению и вспыхнувшим ушам Уайлена, Джеспер ловко схватил его лицо своими большими ладонями и поцеловал. Признаться честно, сам себя Джеспер тоже удивил, но это случалось с ним довольно часто. Примерно каждый раз, когда он умудрялся выйти живым из передряги, из которой невозможно было выбраться, и в голове крутилось только: "пиздец, пиздец, пиздец!"
В данный момент, правда, он скорее наоборот подталкивал их обоих к краю пропасти: в любой момент их могли обнаружить, любое промедление могло стоить жизни, на них полагались остальные. Но Джеспер знал, что обязательно нагонит упущенное, а вот позволять Уайлену умирать нецелованным — настоящее преступление. Представить только, он первый, кто пробует эти тонкие очаровательные губы (на вкус как дождь, кстати). Сорвал настоящий куш.
Ван Эк не соврал — он понятия не имел, что из себя представляют поцелуи, и лишь неловко тыкался языком, пытаясь понять, куда его девать, пока Джеспер ловко нырял им в чужой рот. Милый. Сдержать смешок не удалось, и Уайлен мстительно укусил его за нижнюю губу. Он правда старался подстроиться под Джеспера и повторять за ним, но они то и дело стукались зубами. К тому же, оба дрожали от промозглого холода. Обычно Джеспер предпочитал не утруждать себя чем-то большим, нежели лёгкий флирт, с неискушенными в плотских утехах, но искреннее стремление Уайлена отвечать и даже вредничать вызывало у него в душе приятный трепет. Они вжимались друг в друга, поливаемые дождём, дрожащие и находящиеся на грани смерти, и от этого у Джеспера сводило низ живота. Адреналин стучал в висках, закладывая уши, а кровь разгоняла по венам гремучую смесь из азарта, страха, предвкушения и нежности. Хотелось то ли засмеяться, то ли закричать, но Джеспер заглушил этот порыв поцелуем, лишь глухо простонав. Уайлен вздрогнул и точно покраснел ещё гуще, но в темноте нельзя было насладиться этим зрелищем сполна.
Ноги уже ныли, упираясь в край крыши в жутко неудобной позе, да и спина норовила сдать позиции. Джеспер побывал во множестве не самых комфортных мест, но Ледовый двор явно будет где-нибудь на вершине его личного рейтинга. Хотя приятные воспоминания тоже останутся. Он оторвался от тёплых губ Уайлена, когда коротких вдохов тяжёлого влажного воздуха стало не хватать, а по ногам прошлась предательская судорога.
— Ещё секунда, и мы ёбнемся отсюда, — сообщил он Уайлену, всё ещё пытаясь переварить то, что сделал только что.
— Самое романтичное, что можно было от тебя услышать после того, как ты на меня набросился, — проворчал тот, отползая немного.
— Ты не очень-то возражал, — Джеспер усмехнулся и вытянул ноги во всю длину, распрямляясь. — Ну, по крайней мере, не умрёшь нецелованным. А вот девственником — возможно.
Уайлен нащупал пальцами отколовшийся кусок черепицы и запустил им в Джеспера.
— Захлопнись! Если выберемся отсюда, я на тебе живого места не оставлю.
— Зацелуешь до смерти? — фыркнув, тот ухватился пальцами за верх крыши и подтянулся, взбираясь обратно.
Он присел на корточки и протянул руку своему напарнику, затаскивая наверх и его. Джеспер, вообще-то, шутил, но, неожиданно, оказавшись наверху и заглянув в его серые глаза, Уайлен со всей серьёзностью кивнул. Присвистнув, Джеспер поймал себя на том, что самую малость смутился. Хорошо, что на тёмной коже этого не заметно.
— Ладненько. Но сначала, когда мы выберемся отсюда, я научу тебя нормально целоваться. Может, и ещё чему. У меня много талантов, помнишь?
Румянец залил усыпанные веснушками щёки Уайлена как красное вино, наполнившее бокал. Он открыл свои порозовевшие от поцелуя губы, собираясь что-то сказать, но тут же снова закрыл, отвёл взгляд и пихнул Джеспера в бок. Справившись с очередным приступом смущения, Уайлен потёр переносицу и негромко сказал:
— Ты обещал.
Джеспер улыбнулся и аккуратно смахнул мокрую чёлку с белого лба напарника.
— Тогда надо торопиться, а то сорвём весь план. Вряд ли Каз сочтёт достаточным оправданием то, что мы целовались на крыше вместо того, чтобы делать свою работу. Впрочем, я никогда не выполнял его приказы вовремя.
Прыснув, Уайлен поспешил за Джеспером к мосту. Теперь стрелок предусмотрительно держал его за руку, а новое маленькое обещание вело их к цели.
Нет уж, они точно не могут умереть сегодня.