В картинной галерее было почти пусто. Яркая вывеска о работах неизвестных художников никого не привлекала. Олег уже месяц собирался зайти в эту небольшую городскую галерею, пока есть время. Очередное задание надолго вырвало его из Петербурга, а потом что-то потянуло повременить с работой и остаться ещё на недельку, отдохнуть.
Сейчас, забирая криво напечатанный билет за сто рублей, Олег недоумевает, почему проснулась его юношеская страсть к искусству. Он медленно ходит по тихим залам, стараясь ступать бесшумно — каждый шаг и вздох разлетался по большому помещению, тревожа атмосферу.
Судя по подписям, все картины достали из архива галереи. Что-то пожертвовано из союза художников, что-то перекуплено по дешёвке у разоряющихся коллекционеров ещё полсотни лет назад, а что-то и вовсе непонятно откуда взялось. За картинами неизвестных тут не особо следят. Но все они выглядят прекрасно. Глубокие сюжеты, прозрачные акварели, напитанные светом масляные пейзажи, портреты с живыми глазами — весят почти вперемешку, но в общем составляют целостную композицию. Олегу чудится, что он идёт по богатому дворянскому дому.
В этот момент он останавливается напротив портрета молодого человека. Глаза его смотрят почти с живой нежностью, а между губ прячется едва заметная ухмылка. Костюм, века восемнадцатого-девятнадцатого, выглядел не очень богато, но хорошо и опрятно. Рыжие волосы по плечи выделяются ярким пятном на тёмном, почти чёрном фоне и бледной коже. По представлениям Олега, так должен выглядеть какой-нибудь умный дворянин, пленяющий всех на балу, но экономящий с трудом заработанные деньги.
Тут Олег догадывается посмотреть на подпись: «Сергей Разумовский». На дополнительной, выцветшей бумажке кривыми буквами дописано: «Автопортрет? Портрет друга? брата?»
Он ещё раз смотрит в голубые глаза и вздыхает, почти с трудом делая следующий шаг. Куда бы Олег ни идёт, взгляд неосознанно ищет портрет. Только зайдя в зал, Олег сразу и не заметил его, но теперь рыжий цвет бросается в глаза, будто за картиной стоит фонарь.
Проходив ещё полчаса и дважды вернувшись к портрету неизвестного Разумовского, Олег выходит из галереи. Только на половину пути в квартиру, он осознает, что успел купить билет на следующий день. Возможно, его организму и правда нужен отдых.
Во сне Олег видит коня, галопом скачущего через поле, и успевает разглядеть рыжие волосы всадника.
На следующий день людей в галерее больше, но часть из них обходят портрет Разумовского за несколько метров, а другие отворачиваются от него, будто на них глядят не светлые глаза, а сам дьявол. Олег три раза обходит все картины, останавливаясь лишь у этого портрета. В сердце поселяется давящее чувство сожаления о том, что Сергей реален лишь на портрете.
***
Олег не может ничего сделать с необъяснимым желанием возвращаться к картине каждый день. Она не просто нравится ему, она словно зовёт, опутывает липкой паутиной — как бы сильно Олегу не хотелось пойти в бар или побегать по парку, ноги сами тянут его в галерею.
Персонал за неделю запомнил молчаливого мужчину, почти закрывающего своими плечами дверной проём. Каждый день билетёрша приветливо улыбается ему и протягивает уже пробитый билет на второй этаж. Каждый день Олег поспешно вбегает по лестнице, устеленной ковром, и замирает в дверях, прежде чем встретиться с нежным взором нарисованных глаз.
Он сам не замечает, в какой момент начинает шёпотом рассказывать портрету свою жизнь.
Сергей кажется не рисунком неизвестного, а настоящим, живым человеком. Олег чувствует, как в нём просыпается нечто странное, давно, ещё после первой институтской влюбленности, позабытое. Если бы он встретил Сергея на улице, то никогда больше не возвращался бы в галерею. Сергей просто манит. Он горит, как его волосы, что будто не нарисованы, а просто подожжены. Олег думает, что мог бы в него влюбиться.
На седьмой раз, Олег устало садится на диван и трет лицо ладонью. Невозможность надолго отлучиться от картины начинает его тревожить.
— Так быстро шёл к тебе, — шепчет он, разглядывая волосы, в которых, кажется, запомнил уже расположение каждой прописанной волосинки, — Что чуть не попал в аварию. Остановился за три метра до перехода, чтобы отдышаться и выпить воды, и прямо передо мной огромный джип сбил трёх человек и врезался в столб. Все, кроме вылетевшего водителя, живы, но с травмами. Он нёсся как бешеный, не притормозив на повороте ничуть. Мне под ноги отлетело боковое зеркало.
Олег хмурится и оглядывается по сторонам, вдруг кто-то слушает, но рядом с портретом вновь никого нет. Он пожимает плечами, удивлённый своей впечатлительностью и поднимает взгляд.
Олегу кажется, что спокойная линия губ дрогнула и Сергей еле сдерживает довольную улыбку. Он отворачивается и поспешно встаёт, медленно прогуливаясь вдоль зала, чтобы избавиться от наваждения.
Перед тем, как покинуть зал, Олег всё же оборачивается и снова смотрит на губы Сергея. Всё та же сдерживаемая улыбка. Он поспешно сбегает вниз и берёт билет на следующий день. Он просто проверит и уедет из этого дурацкого города, решено.
***
Олег избегает галереи полдня. Кружит вокруг неё — в магазинах, парках. Зачем-то заходит в магазин с техникой и долго крутится возле телевизоров, внимательно смотрит полуденные новости. Забегает и на вокзал, проверить, есть ли билеты на завтра. Билеты находит, но не покупает. В три часа он уже поднимается в зал.
На портрет Сергея сначала не смотрит, хотя чувствует почти физическую потребность повернуть голову и вглядеться. Подходит к нему медленно, впиваясь глазами в пейзажи, висящие рядом. Но, увидев поле и бегущего коня, несколько размытый пейзаж в стиле импрессионизм, так похожих на недавний сон, не выдерживает.
Олег смотрит в глаза Сергея и видит, что к нежности примешивается усмешка. Губы ясно изображают улыбку. В голове тут же пробегают услышанные недавно новости: «В кинотеатре на Советской улице около одиннадцати вечера произошла перестрелка. Стрелявшие не найдены». Олег рассматривает его ещё около минуты и выходит из зала.
***
В этот раз сон чёткий, а ночь длинная и спокойная. Олегу снится Сергей в богатой дворянской одежде, читающий в библиотеке толстую книгу о новейших математических открытиях. Олег сидит рядом с томиком Пушкина и старательно делает вид, что не пялится на Сергея. Тот вдруг поднимает взгляд и хмурится.
— Ты мне мешаешь.
— Я просто читаю!
— Ты смотришь на меня.
— А если мне нравится смотреть на тебя?
Сергей опускает глаза, а губы его трогает лёгкая улыбка. Олег чувствует себя по-странному тепло.
— С тобой хорошо. Но лучше бы ты не ходил в галерею.
Олег смеётся. Они продолжают читать, только теперь Серёжа наваливается на него всем телом и притворяется, что не замечает обнимающей руки Олега.
Проснувшись, Олег ходит в приподнятом настроении, но много думает о неожиданном сне. Только через пару часов, уже позавтракав и вернувшись с пробежки, он вспоминает неожиданную фразу о галерее.
Возможно, его сознание решило хорошенько пошутить, а возможно, Олег влюбился в парня с картины. Пока что он не может определиться, какой вариант звучит хуже, но привычно идёт в галерею, забывая о желании уехать из города.
***
Через два дня, спустившись со второго этажа, Олег заявляет, что ему нужно поговорить насчёт продажи картины. Удивлённая билетерша приводит ему статную пожилую женщину и представляет как «главная у нас тут».
— Вы хотите продать что-то нашему фонду? — видно было, что женщина боится трат.
— Нет, наоборот, хочу купить одну.
— Видите ли, — она поджимает губы, — Город у нас небольшой, особо и нечем похвастаться, а если всё раскупят…
— Выставка на втором этаже ведь закончится через полторы недели?
— Да.
— Вы ведь первый раз выставляете эти картины и вряд ли достанете когда-нибудь ещё. Все они неизвестных авторов, кто знает, действительно ли у них имеется хотя бы временная ценность или это кто из молодых выпускников художественной школы протащил.
Олег говорил негромко и уверенно, словно дело давно решено. Женщина колебалась, такие вещи нельзя делать без обращения в государственные службы. Но денег на новые вешалки в холл не хватало, да и зарплата у них невысокая.
— Нужно поговорить с директором, посмотреть, может через службу…
— Нет, служба — это долгая морока, я через неделю уезжаю из вашего милого городка. Я тут так, проездом, работа по одному контракту. А картина приглянулась. Портрет Сергея Разумовского, знаете, — женщина кивнула, — Я в нее прямо-таки влюбился.
— Даже так, — она растерянно слушала Олега и уже в уме подсчитывала, можно ли будет оформить договор задним числом или вообще припрятать всё это.
— Ну, я завтра к одиннадцати приду за ответом. Сколько она стоит? Сотню, две?
— Нет, что вы… — её глаза округлились, но она быстро взяла себя в руки, — А в прочем, я поговорю с директором.
— Да-да, конечно, — Олег улыбнулся. Он специально назвал сразу хорошую сумму, пусть знают, что он в любом случае заберёт картину.
Женщина попрощалась и быстрыми шагами пошла куда-то вглубь здания. Билетёрша окликнула её, но та сделала какой-то знак рукой, должно быть, означавший, что объяснит потом. Олег оглянулся на лестницу, словно мог через стены и потолок увидеть картину, и после вышел.
***
Олегу снится, как они с Сергеем сбегаю с середины бала и прячутся в розовых кустах в саду помещика, организовавшего праздник. Ему снится, что Сергей обещает научить его ездить верхом. А потом просит не трогать картину, будто она как огонь. Олег беспокойно вглядывается в чужое лицо, искажённое страхом, но не может понять его суть.
***
Улыбаясь женщине из галереи и переводя на чей-то счёт сто пятьдесят тысяч рублей, Олег соотносит предупреждение из сна с действительностью. Но улыбающиеся глаза портрета не дают ему предаться волнению.
Картину он сможет забрать в воскресенье, когда посетителей не будет, сообщает ему женщина и уходит. Олегу даже не пришлось покупать билет, чтобы провести привычные двадцать минут напротив портрета.
На следующий день ничто не тянуло его в галерею. Он купил билет и уехал ещё до обеда.
***
Олег вешает картину в спальню, но перед сном непонятная тревога заставляет перенести её в гостиную. Улыбка Разумовского больше не меняется, а вот глаза в темноте почему-то отсвечивают жёлтым, недобрым огоньком.
Ему снова снится Сергей. Олег не понимает, почему у того трясутся руки и растрёпанны волосы, не понимает причину тихих рыданий, только гладит по голове.
— Ты веришь в демонов, Олег? — он смотрит серьёзно, глаза посветлели от слёз.
Олег вздыхает и точно осознаёт: всё происходящее — сон. Читает в глазах Сергея страх и усталость, с трудом отыскивает тени прежней нежности и тихо, с обреченным вздохом, отвечает.
— Верю.
Утром, на пробежке, Олег видит, как две машины цепляются друг за друга и летят с моста в воду. Новое ограждение никак не останавливает их. Олег помогает вытаскивать водителей и пассажиров. Из четверых мужчин только один оказывается живым.
Дома Олег падает в кресло, даже не переодевая мокрую одежду. Взгляд его тут же упирается в глаза Разумовского. Они всё ещё с желтым отливом. А губы ухмыляются, уже не прячась.
Ночью во сне Сергей больше не плачет. Только рассказывает древние истории о демонах разных народов, пока они смотрят на исчезающие с утреннего неба звезды.
Просыпаться Олегу хочется с каждым днём всё меньше.
***
Количество ситуаций, в которых Олег был в шаге от смертельной опасности, росло с пугающей быстротой. Иногда он успокаивал себя тем, что раньше просто не замечал постоянных катастроф и смертей. Когда в десяти метрах от него обрушилось три балкона вроде бы нестарого дома и засыпало обломками стоящего на одном из них мужчину, даже у Олега по спине забегали крупные мурашки.
Улыбка на губах Разумовского с каждым днём становилась всё шире.
***
Олег просыпается от жуткого воя сигнализации и поспешно выходит на улицу. Автомобиль у соседнего дома горел. Хозяйка в одной ночнушке с испуганными глазами только выбегает из дома.
— Стойте! — девушка останавливается на полпути к машине, ошарашено глядя на Олега.
Через несколько секунд в машине раздаётся взрыв. Девушка, видимо взяв себя в руки и сообразив, что происходит, отходит на несколько метров. Кто-то из соседей уже вызывает пожарных. Сигнализация замолкает, раздаётся ещё несколько взрывов. Олег устало вздыхает и возвращается в дом.
Первые лучи солнца уже пробираются в окна. Олег прослеживает направление одного из лучей и чуть ли не вздрагивает. Луч упирается в картину. Разумовский с портрета смотрел на него так, будто Олег нёс какую-то чушь. Улыбки уже не было. Он смеялся.
Олег не может больше списывать его изменения на собственное больное воображение.
Он берёт телефон и вызывает полицию. Странно, что никто не сделал этого раньше, машины не часто загораются просто так. У Разумовского в глазах пренебрежительная насмешка.
Олег порывается перевернуть портрет к стене, но не решается и просто уходит в спальню.
Удивительно, но засыпает он быстро. Во сне Сергей целует его и просит прощения. Олег так и не может понять, за что.
***
Два дня ничего не происходит. Олег много готовит, чтобы расслабиться. Сергей ему не снится.
На третий день, утром, Олег тяжело разлепляет веки. Ему чудятся черные перья, кружащие по комнате и то ли костёр, то ли копну рыжих волос. От испуга он тут же просыпается и садится в кровати. Ничего нет.
Он идёт в гостиную и всматривается в портрет. Смеха нет, но улыбается Разумовский широко. Только сейчас Олегу приходит в голову мысль, что он мог бы сфотографировать картину. Но уже поздно. Или что-то просто мешает ему начать фотографировать сейчас.
Олег идёт умываться и завтракать. От этих размышлений его мозг сходит с ума. Весь оставшийся день ничего странного не происходит.
Перед тем, как лечь в кровать, Олег думает, что на днях продаст картину, как бы сильно ему не нравился портрет.
Уже проваливаясь в сон, он чётко осознаёт, что не сможет этого сделать. Перед тем, как окончательно закрыть глаза, Олег видит чёрные перья.
***
Во сне Сергей снова целует его. Нежно, чувственно. Глаза его глядят грустно. А Олегу почему-то хочется громко смеяться. Но он молчит, лишь отвечает на поцелуи и путается пальцами в рыжих волосах.
Сейчас только эти волосы делают его похожим на собственный портрет.
— Ты прав, — Сергей отстраняется и кладёт ладони на его плечи.
— Почему? — Олег даже не удивляется тому, что Сергей будто прочёл его мысли.
— Ты сказал, что веришь в демонов, но верил только в одного единственного демона, глядящего на тебя каждый день.
— Не говори ерунды, — вся веселость пропала, Олег с трудом приподнимает уголки губ, желая отшутиться.
— Знал же почти сначала — здесь что-то не так.
— Что мне сделать?
— Сожги портрет.
Сергей встаёт и упирается взглядом в небо. Олег физически чувствует грусть и боль, повисшую в воздухе. Во сне понять это намного проще.
— Почему ты расстроен?
— Это мой портрет, Олег. Я нарисовал его, чтобы заточить демона, съедающего мой разум и сердце. И я же этим дал ему жизнь и пристанище и после моей смерти. Он влияет на всё вокруг, сея хаос и смерть.
— Почему тогда ты рядом со мной?
— Мы всё ещё связаны, даже сильнее, чем до этого несчастного рисунка. Набирая силу, он даёт силу и мне. Поэтому сейчас ты стал осознавать свои сны.
Олег вспоминает размытые картинки со скачущим рыжим всадником, брошенные не в тему фразы в конце разговоров, которые он забывал, просыпаясь. Всё приобретало смысл. И теряло его.
— Если я уничтожу картину, то и тебя.
— Я уже мёртв, — Сергей, нет, не тот Разумовский, а его Серёжа, поворачивается. Смотрит грустно и целует в последний раз, в губы, — Сожги.
Олег просыпается.
***
Олег просыпается и сразу выходит на улицу, складывает кучей дрова, солому и готовит спички и бумагу. Зайдя в дом, он тут же ловит взгляд Разумовского. На его губах кривая, злая ухмылка, а глаза пустые.
Олег больше не смотрит на него. Старым полотенцем заворачивает весь холст вместе с рамой и выносит на улицу. Разжигает костёр и ставит картину в самую середину. Полотенце сгорает за минуту. Рыжие волосы сливаются с огненными языками пламени. Неприятный запах заполняет двор.
Олег не может оторваться от горящего портрета. Потом он будет допускать, что, может, ему почудилось, но в этот момент он уверен — последними сгорели жёлтые глаза.
***
Смертей и катастроф вокруг стало меньше. Во сне Олег всё так же видел Серёжу, но после пробуждения отчетливо понимал, что с ним лишь играет воображение, а дух из девятнадцатого века, влюбивший и влюбившийся в него, сгинул в огне.