На кухне тепло, царит приятный полумрак, а чай на удивление вкусный. Джон пьёт его по чуть-чуть, старательно оттягивая момент, когда придётся, наконец, перейти к разговору.

Но всё прекрасное рано или поздно кончается. И в конце концов молчание слишком затягивается, а пересчитывать чаинки на дне чашки надоедает.

— Я его… друг.

— У него нет друзей.

Джон едва заметно морщится от досады и тут же понимает: это было очевидно, настолько, что он мог бы догадаться сразу. Если бы захотел.

— Хорошо. Я хочу быть его другом.

Он в этом не уверен. И неуверенность чувствуется в его голосе настолько явно, что миссис Хадсон слабо улыбается.

— Как вы узнали, что я сдаю квартиру?

— Шерлок сказал.

— Джон, — она уже откровенно смеётся, — вы ведь понимаете, как это звучит? Шерлок никогда бы не сказал о том, что ищет соседа.

— Ладно. Действительно. Он ничего не говорил мне. Я вообще-то просто наугад спросил.

Ты ведь сам не знаешь, зачем ты здесь. На одной интуиции эту партию не сыграть.

— Впрочем, угадали вы правильно, — неожиданно подмигивает она. — Вот только, боюсь, решать этот вопрос вам придётся не со мной, а с Шерлоком. А он… Я имею в виду, с ним довольно сложно договориться.

— Почему?

— А почему вы спрашиваете?

— Я хочу узнать о нём. Хоть что-нибудь.

— Думаю, я не вправе рассказать вам, Джон.

— Но от него я это точно не узнаю.

— Может, вам это и не нужно? Знать о нём?

Джон собирается было возразить, что обязательно нужно, но не успевает придумать аргумент, как на лестнице раздаются шаги — так резко, что он не успевает даже встать. Через мгновение дверь в кухню распахивается, и на пороге возникает Шерлок. И его халат, в отличие от пальто, выглядит более презентабельно.

— Добрый вечер, миссис Хадсон. Поделитесь чаем? Кстати, впредь рекомендую не приглашать в гости столь назойливую личность.

— Это Джон Ватсон, Шерлок. Не мог бы ты быть чуточку вежливее?

— Я знаю, кто он. И что, позвольте поинтересоваться, он здесь делает?

— Я… сижу, — отвечает Джон первое, что приходит в голову, надеясь, что это не прозвучало слишком нагло или вызывающе.

— Шерлок, он комнату хочет снять, — мягко говорит миссис Хадсон. — Я думаю, та, что наверху, тебе не нужна. Нам бы не помешало…

— О, я слышал, чего он хочет. Вас трудно не услышать с такой-то громкостью разговора. Как ты сюда попал? — спрашивает он без перехода довольно резко.

— Случайно…

— Нет.

— Увидел объявление и…

— О боже. Ты врёшь так чертовски плохо, что это видно даже среднестатистическому человеку, мне — тем более. Миссис Хадсон много лет не давала объявления по моей просьбе.

— Окей. Я следил за тобой.

— И после этого ты думаешь, что я соглашусь быть твоим соседом?

— Ну… Вообще-то, я на это очень надеюсь. Я правда квартиру ищу, удачно попал.

Шерлок оставляет чашку на столе, прислоняется к стене и складывает ладони вместе. Этот жест неожиданно уверенный и плавный и совсем не вяжется с тем человеком, которого Джон видит перед собой.

— Допустим.

— Что?

— Допустим, ты ищешь квартиру. Три попытки. Убеди меня.

Это очень странная игра, но Джон вступает в неё, не раздумывая.

— Я… хочу помочь, — говорит он, и миссис Хадсон качает головой. Плохая попытка.

— Ни за что! — фыркает Шерлок, невольно подтверждая жест домовладелицы. — Я уже говорил — помощь мне не нужна, я прекрасно справляюсь сам.

— Допустим.

— Две попытки. Напряги мозг… если он у тебя есть.

Джон старается не злиться, потому что знает — это провокация. Но чёртов гений принимает такой самодовольный вид, что хочется ему врезать.

— Интерес.

— Что?

— Ты мне интересен.

Они замирают оба — и Шерлок, и женщина, так что Джону становится даже немного не по себе. Что такого в сказанных им словах, что так их… поразило?

— Я, пожалуй, лучше в магазин схожу, — нарочито небрежно говорит миссис Хадсон, поднимаясь. — Шерлок, что-нибудь хочешь?

Он не реагирует. И как будто даже не дышит.

Входная дверь за миссис Хадсон закрывается удивительно тихо.

Ты пугаешь меня, Шерлок. Что тебя так задело?

— Интересен? — отмирает он раньше, чем Джон успевает задать этот вопрос вслух.

— Что? Да. Я ведь дважды это сказал.

— Интересен чем?

— Это я тоже говорил. Ты гений. Если это звучит слишком напыщенно — ты необычный, отличаешься от других. Я таких людей ещё не встречал.

— И тебя не останавливает тот факт, что я стараюсь как можно скорее от тебя избавиться?

— Ничуть.

Шерлок отрывается от стены и начинает мерить небольшую кухню шагами — как маятник, вправо-влево, мерно, не сбиваясь с ритма. Это странным образом успокаивает. Или гипнотизирует.

— Почему?

— Я не знаю.

— Не знаешь или не хочешь говорить?

— Ты ведь чувствуешь, когда я лгу. Ответь сам.

Он останавливается посреди кухни и поворачивает голову на Джона — как будто смотрит, изучает его взглядом. Которого нет. Это немного жутко.

— Уходи. Сейчас.

Кто бы сомневался. Это не провал — средней тяжести неудача, но Джон чувствует, как будто что-то упало и разбилось. Конечно, на самом деле ничего такого не произошло.

Вообще ничего не произошло.

Шерлок не двигается с места, когда Джон встаёт, надевает куртку — старается сделать это быстрее, но почему-то путается в рукавах — и толкает дверь несколько раз, прежде чем вспоминает, что она открывается внутрь.

Почему это расстроило тебя, Джон Ватсон?

От двери кухни до входной — не больше десяти футов. Он проходит это расстояние, не задерживаясь, и уже кладёт ладонь на ручку двери, когда сзади его шагам эхом вторят ещё одни.

— Джон?

— Что? — Он оборачивается, готовясь услышать какую-нибудь очередную премерзкую фразочку, полную презрения и сарказма.

Но вместо в воздухе повисает тихое:

— До завтра.