Позаботьтесь обо мне, Дазай-сан

      Покрытая прозрачными каплями белоснежная кожа, блестящая от воды, нежная и мягкая – о, Дазай почти ощущает, как касается ее кончиками пальцев, слизывая прозрачные капли, как впивается зубами во внутреннюю сторону бедра и ведёт носом дальше, к не скрытой ничем промежности, влажной и готовой специально для нее. В горле пересыхает, и девушка едва находит в себе силы не запустить руку в трусы и ответить на отправленные фото.

      Чуя превосходна. Ее кожа, мягкая и нежная, в редких родинках и шрамах, заставляет Осаму сходить с ума, представлять, как губы касаются сокровенных мест, целуют между ног, как горячий язык лижет клитор, а девушка под ней дрожит, поджимая пальцы на ногах.

      Пальцы совсем не слушаются, не могут напечатать что-то достойное такой красоты, и Дазай, хриплая и возбуждённая, отправляет голосовое.

– Малыш, ты играешь нечестно.

      Ответ не заставляет себя ждать, по ту сторону телефона, томным, соблазнительным шепотом Чуя отвечает:

– Тогда приезжай и накажи свою девочку.

***

      Чуя несдержанно стонет, задирая голову как можно выше, открывает шею навстречу поцелуям, дрожит и жмется к такой же разгоряченной, как и она, Осаму, отзывается на каждое прикосновение тихим поскуливанием, пока Дазай любовно изучает ее тело уже в который раз.

      Осаму без ума от своей девочки, без ума от каждого миллиметра ее тела, сочных ляжечек, мягкой, упругой, прекрасной груди, в которую она обожает зарываться, которую любит сминать, целовать и вылизывать, кусать чувствительные сосочки, пока Чуя не взмолится, умоляя трахнуть ее побыстрее.

      Осаму без ума от Чуи, и Чуя это прекрасно знает.

      Ласки Осаму превращают ее в оголенный нерв, и девушка будет оставаться на грани до той самой поры, пока Дазай не наиграется вдоволь, пока не насытится ее телом хотя бы ненадолго, пока не вылижет и не искусает все ее тело в порыве страсти и затапливаемых чувств.

      Осаму ведёт языком по шее, лижет ключицы и продвигается вниз, к излюбленной части тела своей девочки. Теплые губы целуют пышную грудь, Дазай старается вовсю, оставляет засосы, мнет в руках и кусает, и Чуя нетерпеливо охает, когда мокрый язык наконец лижет твердый сосочек. Осаму рассасывает его, довольно вжимаясь лицом в грудь, затем потирает и ласкает пальцами, пока губы смыкаются уже на втором соске, так же требующем внимания юркого языка. Если бы можно было присосаться сразу ко двум...

      Грудь Чуи нежная и невероятно вкусная. Сладкая, мягкая и самая прекрасная, Осаму это точно знает. Ни одна женщина не сравнится по красоте с ее девушкой.

      Дазай ухмыляется, сжимает ладонями мягкую грудь и сводит ее к центру, вылизывая сразу оба сосочка, активно сосет, пошло причмокивая, пока Чуя течёт и стонет под ней, готовая расплыться лужицей вот прямо уже сейчас, лишь бы Дазай не прекращала приятную ласку, лишь бы ее лицо так и оставалось там, а горячий рот сосал ее комочки плоти до конца ее жизни.

      У Осаму другие планы: насытившись, хоть и ненадолго, она спускается мокрыми поцелуями вниз, касается губами животика, кусает бедренные косточки, вылизывает ямочку пупка и утыкается носом аккурат между ног, вдыхая солоноватый запах. Кончик языка проходится по всей промежности, Дазай собирает естественную смазку, довольно растирая солоноватый вкус языком по нёбу, припадает губами к половым губам, посасывает их и лижет чувствительный клитор, удерживая дрожащую в спазмах Чую за бедра, и мурлычет от удовольствия.

      Мокрая, вкусная, нежная. И принадлежит лишь ей.

      Язык проталкивается внутрь, Осаму вылизывает чувствительные стеночки, лижет настолько глубоко, насколько вообще может дотянуться, отстраняется, чтобы отдышаться, и вновь ласкает пульсирующий клитор, чувствуя, что ее девочка на пределе.

      Слюна вперемешку со смазкой стекает по подбородку, Дазай энергично мотает головой, подчиняясь пальчикам, зарывшимся в ее волосы, и лижет, пока ее девочку не ломает и та не сводит бедра, захлебываясь протяжным, высоким стоном. Из Чуи течёт, и Осаму довольно, сладко стонет, вылизывая ее.

      Какая же она, черт побери, вкусная.

      Чуя дрожит, сжимает в пальцах шелковые прядки и высоко стонет на одной ноте, когда Дазай продолжает вылизывать клитор, продлевая удовольствие своей девочки. Она знает, насколько Чуя чувствительная, как сильно сейчас ей хочется свести ножки, прикрывая доступ к себе, и передохнуть несколько минут, но Осаму продолжает работать языком до тех пор, пока ее не ломает снова, сильнее, чем в первый раз, и та дрожит, чувствуя, как из нее не перестает течь.

      Дазай мурчит, тычется носом в лобок, растирает вязкую влагу по половым губам, чувствуя, как ее прихватывают за волосы и тянут к себе. Осаму пьяна от этих касаний, от мягкости и нежности ее любимой; она тихо вздыхает, чувствуя, как аккуратная ладошка гладит ее грудь, спускается к животу, оглаживая внизу. Пальцы скользят по лобку, потирают клитор, норовят проникнуть внутрь, и Осаму томно дышит, отзываясь на нежные прикосновения.

      Они мокрые насквозь, не требуется даже смазка – сегодня они играют друг с другом нежно, без дополнительных игрушек. А хотя...

      Дазай раскручивает кулон на шее, который вовсе не кулон, а маленькая, мощная вибропуля, включает вибрацию и прикладывает холодный металл к горячему клитору, заставляя Чую возбужденно охнуть. Ноги трясутся, на глазах выступают слёзы - вибрация слишком сильная, ей слишком хорошо, она слишком быстро кончит...

      Осаму резко убирает игрушку, подхватывает Чую под бедра, укладывая одну ножку поверх ее, вплотную прижавшись к клитору своим. Скользко, мокро, приятно – Дазай довольно ухмыляется, когда Накахара нетерпеливо трется, и томно стонет, когда у нее это получается.

      В комнате нечем дышать, все насквозь пропахло возбуждением, а тишину нарушают лишь томные стоны и скрип кровати, изголовье которой глухо бьётся о стену, наверняка беспокоя соседей.

      Дазай терзает губы Чуи – жадно, ненасытно, кусает за язык, и играется вибропулей с чувствительными сосочками, сводя свою девочку с ума. Заставляет ее скулить, просить и победно ухмыляется, когда Накахара просит ее быть ещё быстрее, а через долю секунды заходится в крике, кончает и притирается к бёдрам ещё ближе, продлевая удовольствие и мурашки по телу, заставляя кричать уже Осаму.

      Дазай довольно улыбается, тычется носом в грудь девушки, любовно оглаживая ее, и поднимает на растрепанную Чую взгляд. Из хвостика выбились все волосы, и даже с хаосом на голове девушка выглядит идеально, с дополняющим образ блеском в глазах и пухлыми от поцелуев губами.

– Останешься на ночь? – Чуя тянется к губам Осаму, улыбаясь, когда ее поддразнивают невесомыми поцелуями.

– Тогда вряд ли мы будем все время спать.

      Накахара смеётся, устраивает руки на груди Дазай, и мягко целует, закидывая на нее ножку.

– Позаботьтесь обо мне, Дазай-сан.