эскапизм.

“Эскапи́зм (англ. escape — «сбежать, спастись») — избегание неприятного, скучного в жизни, особенно путём чтения, размышлений и т.п. о чём-то более интересном; уход от обыденной реальности в инобытие,

инореальность, иномирие; бегство от действительности.” 

по крайней мере, такое определение даёт святая википедия. бегство от реальности–достаточно распространённое явление среди людей в сегодняшние дни, но некоторые используют совсем не безопасные методы ухода от чувства невыносимости бытия. 

дазай осаму, известный в кругу учителей как “сложный”,“невыносимый ребёнок” или даже “наглый щенок” в особо приватных беседах, и недели не может провести, не ввязываясь в очередную абсолютно ненужную драку, и не просиживая затем половину дня в кабинете директрисы, выслушивая жужжащие, как старая лампочка, нотации. это уже рутина, или, быть может, ритуал. физическая боль, говорят, позволяет на короткое мгновение почувствовать себя настоящим, живым, и осаму с завидной частотой проверяет это утверждение на собственной, и так уже изрядно потрёпанной шкуре. 

куникида доппо, в отличие от некоторых, всегда имеет высшие баллы в графе “поведение” и со всей ответственностью подходит к образовательному процессу, не считая нужным отвлекаться на всякие глупости. работа, к слову, тоже отлично подходит для побега от пугающей и непредсказуемой жизни, где нельзя составить подробный план и учесть все возможные переменные, нельзя держать всё под собственным контролем. высшие баллы по всем предметам можно считать приятным дополнением к ощущению стабильности и безопасности, так что всё в порядке, считал доппо. 

хотя, признаться, одной лохматой и потрёпанной глупости он (совсем немного) позволял отвлекать себя от важных и не терпящих отлагательства дел. 

тишина в уже тронутой зимними сумерками квартире нарушалась лишь назойливым тиканьем часов, отстающих на 13 минут и 41 секунду, и нотациями (впрочем, не такими неприятными, как назойливое жужжание директрисы), которыми разражался доппо, удивляясь про себя, зачем это он снова притащил эту катастрофу к себе домой, зачем вообще связался с этим вечно испачканным и громким субъектом. вскоре запас ругательств и непечатных слов иссяк, и он продолжил бинтовать побитые руки и клеить недавно купленные специально для таких случаев (и когда это он начал заранее думать о придурке дазае?) пластыри на локти и колени “этого придурка” в безмолвии. 

осаму терпеть не мог тишину. голая и откровенная, она заставляла его приходить в ужас, была самым невыносимым звуком и давила на его разум сильнее, чем что бы то ни было. в тишине он не мог забить свой мозг тоннами ненужной информации, не мог отвлечься, в тишине он начинал _думать_, а потому непременно стремился заполнить её глупыми разговорами, фальшивым смехом и шутками. так, по крайней мере, он мог не бояться, что его раскроют, уличат во лжи. 

в этот раз он позволил себе помолчать несколько секунд. быть может, если бы доппо решил в этот момент взглянуть на своего пациента, он увидел бы его тусклый, как пыльная старая лампа, взгляд, исполненный, тем не менее, тёплым светом. быть может, осаму пока не готов признаться самому себе в том, что доверяет доппо настолько, чтобы позволить ему видеть чуть глубже привычной картинки. 

тишина начала затягиваться, и дазай мысленно встряхнул самого себя. 

“а ты знал, что если крысу щекочут, она хихикает в ультразвуковом диапазоне? надо будет проверить на том длинном..фёдоре, кажется? из параллели!!”

есть в этих регулярных точно-не-свиданиях свой особый шарм.