Оза̀н с трудом продрался через плотные заросли кустарника и шумно вздохнул. Он стоял на берегу небольшого озера, окружённого тонкими деревцами. Полуденное солнце играло искрами на водной глади.
«Некромантами тут и не пахнет, похоже», — мрачно заметил про себя воин, вкладывая меч в ножны.
Действительно, этот живописный уголок Уиджеро̀на был похож на что угодно, кроме могильника с нежитью. Озан огляделся по сторонам и вдруг увидел в паре десятков шагов от себя, среди изумрудной травы чьё-то тело. Он нахмурился, прикладывая ладонь козырьком ко лбу, — человек лежал без движения.
Рефлекторно опустив руку на рукоять меча, Озан медленно прошёл вперёд и тут же встал как вкопанный, не поверив собственным глазам: это был настоящий люмина̀рис, тот самый, давно считающийся не более чем мифом. Воин ошарашенно топтался вокруг лежащего на земле существа: оно было женского пола, с ослепительно белой кожей, тускло поблёскивающей на солнце сотнями мельчайших искорок. Люминарис должна был сиять так, что даже с довольно большого расстояния распознать её ничего бы не стоило, и это означало, что с ней было не всё в порядке. Огненно-рыжие кудри девушки разметались по траве, бледно-красное платье из полупрозрачной невесомой ткани прилипло к телу. Люминарис дышала быстро и прерывисто, и Озан, растерянно опустившись на одно колено, осторожно потряс её за плечо. Девушка тихо застонала. Чуть помедлив, воин дотронулся кончиками пальцев до её щеки, и они на пару мгновений заблестели, словно их погрузили в пыльцу фей.
Люминарис очнулась, и теперь её золотистые глаза с лёгким испугом смотрели на Озана. Повисло неловкое молчание. Спустя несколько секунд страх на лице девушки сменился любопытством, она вдруг улыбнулась и радостно потянулась к воину. Её пальцы пробежались по его плечам, шее, зарылись в волосы. Люминарис звонко засмеялась, и её кожа мгновенно засверкала ярче, будто кто-то покрыл её алмазной пылью.
— Какой ты лучистый! — восторженно воскликнула она, от её болезненного вида тут же не осталось и следа. — Никогда ещё не видела существа, настолько переполненного светом!
Её голос был похож на десяток серебряных колокольчиков, звучащих в унисон. Озан смущённо улыбнулся, убирая её руки со своего лица.
— Как ты сюда попала? — удивлённо поинтересовался он. — Мне сначала показалось, что ты ранена.
Люминарис села, обняв свои колени. Она совершенно не боялась Озана.
— Ты почти прав. Я была истощена. На вашем материке там мало светлой магии.
— Я и забыл, что вы питаетесь светом. Ну знаешь, по сравнению со светящимися озёрами Эльтерѝна, конечно, это мало. О Баа̀нд, ты же умереть могла!
— Мне стало интересно, как живут люди, поэтому я пробралась в город и нашла печать портала. Кто же знал, что здесь так темно… Но ты тако-ой яркий!
— Погоди, ты ещё и по своей воле здесь очутилась?
Девушка склонила голову набок, взгляд её золотистых глаз остановился на лице Озана.
— О, это своеобразный бич люминарисов — любопытство. — Она вздохнула и провела ладонью по его волосам, оставляя на них искрящуюся волшебную пыльцу.
С каждым прикосновением люминарис всё больше оживлялась. Озан поначалу реагировал на эти касания с нервным смущением, потому что её пальцы не оставляли его в покое слишком надолго.
«Странно, что я не ощущаю никакой слабости, хотя очевидно, что она питается моим светом», — подумал воин. — «Хм, интересно, все адепты Лемѝры такие же… светлые, как я? В жизни бы не стал об этом задумываться».
— Как тебя зовут? — улыбнулась девушка.
Он усмехнулся.
— В более странной обстановке я ещё не знакомился. Я Озан. Озан Села̀рд. У люминарисов есть имена?
Она шутливо нахмурилась:
— Даже у лирн есть имена, чем мы хуже? Меня зовут Я̀мит. Ты мне покажешь город?
Озан посмотрел на люминариса как на неразумное дитя.
— С ума что ли сошла? Неизвестно, как люди отреагируют на существо, которое давно считается выдумкой. А вообще я не представляю, как ты на Эльтерѝне осталась незамеченной, хотя чего это я, оттуда всегда и появляется всё самое невероятное. Даже наши ездовые онтѝлы привезены с этого материка. Послушай, тебе нужно возвращаться туда.
Ямит обиженно сложила руки на груди.
— Не хочу. Я хочу остаться здесь, поближе к тебе. Твой свет слишком притягательный, ничего вкуснее в жизни не пробовала.
Озан тяжко вздохнул.
— Ты не можешь тут оставаться. И я не смогу тебя вечно кормить, ты погибнешь от истощения. Тебе очень повезло на этот раз, потому что я вовремя заблудился. Больше такого шанса может и не быть. Так что нет, я отведу тебя к проводнику, а он перенесёт тебя на Эльтерин.
Люминарис вскочила и отбежала на пару шагов назад. Её глаза наполнились слезами.
— Ты меня не заставишь! — Её серебристый голос задрожал.
Озан тоже поднялся. Он нахмурился, его светлые голубые глаза как будто потемнели.
— Ладно, хорошо. — Воин примирительно поднял ладони вверх. — В таком случае оставайся тут, а я пойду в ближайший город и сниму себе комнату в таверне. Я не обязан с тобой нянчиться.
Ямит поникла и, обречённо вздохнув, вдруг кивнула.
— Ладно, у меня нет выбора.
«Как-то быстро она согласилась», — с сомнением подумал Озан, стягивая с себя плащ с эмблемой ордена Лемѝры.
Люминарис закуталась в него и с готовностью пошла следом за воином.
***
Нуафо̀рд погрузился в затмение. Мощёные серым булыжником улицы осветили магические фонари. Озан лежал на кровати в снятой всего пару часов назад комнате, рядом на тумбе стояла кружка с обжигающим травяным чаем. Сон не шёл, как воин света ни старался его приманить. Озан перевернулся на бок и стал буравить противоположную стену взглядом.
«Ни в чём не виноват, а чувствую себя паршиво», — с досадой думал он. — «Ей будто бы действительно было плохо оттого, что я её прогнал, но я поступил правильно. Эх, тогда почему ж дикие коты на душе скребут?»
Озан тяжело вздохнул и рывком сел на кровати. Он взял в руки дымящуюся кружку с чаем и поднёс её к губам, но вдруг в дверь тихонько постучали. Воин на несколько мгновений перестал дышать и так и замер с чашкой у рта. Стук повторился, на этот раз чуть громче, и Озану показалось, что он прозвучал как-то… нервно.
Открыв дверь, воин едва не оказался сбит с ног маленькой фигурой, закутанной в тёмно-синий плащ. На спине её красовалась четырёхконечная белая звезда — символ ордена Лемиры.
Озан в изумлении замер на пороге комнаты, не в силах оторвать взгляда от внезапной гостьи. Несколько секунд он смотрел на Ямит, а потом неожиданно засмеялся. Это было странной реакцией даже для него самого, но остановиться он не мог, и только когда люминарис пронеслась мимо него и захлопнула дверь, наконец успокоился.
— У меня пара вопросов: что ты тут делаешь? Как ты меня вообще нашла?
Озан говорил это без доли злобы или раздражения. Ямит скинула с плеч его плащ, и полумрак комнаты мгновенно разрезало её сияние.
Воин устало потёр лицо обеими ладонями.
— Так, я видел своими глазами, как проводник тебя перенёс на Эльтерин. Так как ты тут-то оказалась?
— Я вернулась. Ты сказал, что будешь в таверне в ближайшем городе. Найти тебя было совсем нетрудно.
— Тебя же могли увидеть, глупое существо! О Баанд и Лемира, ну вот что ты мне прикажешь делать теперь?
— Я уже тут, так что поздно спорить по этому поводу.
Озан обречённо вздохнул и, пройдя в комнату, тяжело опустился на кровать.
— Иди сюда, — сказал он, похлопав ладонью рядом с собой. — У нас есть несколько часов, и я не буду пока читать тебе лекции. Но потом ты меня выслушаешь без капризов, поняла?
Ямит закивала, восторженно улыбаясь.
Люминарис сидела на кровати, поджав под себя ноги.
— Чем ты занимаешься, Озан? — Она впервые назвала его по имени.
Воин заметно оживился.
— Охочусь на нежить. Моя задача — упокоить восставших, обезвредить некромантов.
— Убить их?
— О, нет-нет, Лемира никогда не призывает кого-то убивать, но большинство адептов ордена почему-то уверены в обратном.
— Ты много о ней говоришь.
— О ком?
— О Лемире.
— Хах, ну конечно, ведь она наша богиня, покровительница света, путеводная звезда.
— Поэтому ты такой яркий? Твоего света хватила бы на сотню люминарисов.
— Наверное, все адепты такие.
— А мне кажется, ты единственный в своём роде.
Ямит блаженно улыбнулась, оставляя на щеке Озана волшебный след от своей ладони, который исчез через несколько секунд. А потом… В воздухе внезапно появилась целая стая бабочек, состоящих из голубоватого света. Воин от неожиданности втянул голову в плечи, а люминарис звонко рассмеялась.
— Ясно, вы ещё и иллюзионисты, — с шутливым укором произнёс он. — Представляю, что творится у вас на озёрах.
Ямит склонила голову набок, бабочки, кружащие под потолком, превратились в блестящий дождь, осевший на ковре и тут же исчезнувший.
Озан умиротворённо улыбнулся, но почти сразу его лицо приобрело серьёзное выражение.
— Послушай, через пару часов, когда все ещё будут спать, мы снова пойдём к проводнику. И на этот раз без обмана, ты должна мне пообещать!
Люминарис вздохнула так тяжело, что у Озана защемило в сердце.
— Да, я знаю, — неожиданно не стала спорить Ямит. — Не хочу оставаться без твоего света, но так надо. Ты прав…
Её глаза стали медленно наливаться слезами, и она сердито вытерла их тыльной стороной ладони. Озан с улыбкой покачал головой.
— Ты так волнуешься, будто мы никогда в жизни больше не сможем увидеться. Ты же не забыла, что я в любой момент могу прибыть на Эльтерин через проводника? Рядом с каким городом твой дом? Прѝам? Флѝус? Плеѝ?
— Приам… — шмыгнула носом Ямит.
— Вот и чудно. Условимся так, что, к примеру, каждую пятницу ты будешь ждать меня рядом с городом. А если я не смогу прийти, то найду способ дать тебе знак.
Люминарис засмеялась сквозь слёзы и бросилась к Озану в объятия. Почти весь его доспех покрылся миллионами мельчайших искорок.
Воин мягко отстранился и достал из поясной сумки потёртую серебряную монетку.
— Вот, возьми на память. Моя счастливая эна. Так с тобой всегда будет частица моего света.
Ямит взяла его ладонь с зажатым в ней талисманом в свои руки, и они на несколько мгновений вспыхнули ярким светом.