***
— Чонгук, приём? Ты вообще нас слышишь?
Словесная тирада проходила мимо больших мохнатых ушей. Весь разговор висел где-то над головой фоном, пока взор пытался полностью зацепиться за интересующий его предмет. Чонгук стоял твёрдо на четырёх лапах, всё своё внимание концентрируя не на болтливых друзьях, а на нечто более интересном.
— Чонгук? — где-то совсем рядом раздался рык, и только это привело чёрного волка в чувства.
Молодой самец повернул голову в недовольстве и показательно смирил злобным взглядом обратившегося к нему друга — другого волка.
Не вовремя! Как же не вовремя!
— Ну, чего тебе ещё?
Чонгук не скрывал своих эмоций. Если честно, то каждый день на большом перерыве он слушал очередные сплетни друзей: у кого уже появилась самка, кто в процессе обнюхивания, кого пытались выгнать из стаи, а кто, на удивление, заваливал все законы жизни, лишаясь собственного статуса, привилегий и, увы, партнёров. И Чонгук хмурился сильнее, совсем теряя из виду недавний предмет слежения, перевёл окончательно взгляд ярко-жёлтых глаз на Чимина и обратился человеком.
Он помешал ему, он просто не ведал, что творил!
— Так ты совсем всё прослушал? Что последнее ты слышал, м? — другой самец не унимался, пытался ближе к другу подойти и хлопнуть по плечу, тоже приняв человеческий облик, но на деле Чонгук сложил руки на груди крест-накрест и выжидающе оглядывал других.
Почему он своё свободное время проводил с ними? Ему бы об экзаменах думать, а не о… очередных сплетнях! Ей богу, как только всё живое эволюционировало, и у них появилась возможность иметь две формы — звериную и людскую — благодаря последней произошли ряд конфузов. И первый из них был обыденной нормой обсуждать личные жизни других оборотней, забываться и совать и без того длинные носы туда, куда совсем не просили. Но интерес есть интерес, и иногда Чонгук сам рассказывал какие-то горячие новости, но не осуждал, не перемывал косточки, как делали это другие. Он просто высказывался. Но почему же сейчас он такой раздражительный?
А причина крылась в одном незамысловатом факте: у них на территории появилась новая самка вомбата, и её крохотные размеры напрочь пригвоздили всё внимание здорового волчары Чонгука. Он был в не себя от счастья лицезреть милое создание пред собой.
— Ничего, — ответил он честно, снова шныряя взглядом меж незнакомых фигур. — Я изначально не был настроен на этот разговор.
Его компания обижено шикнула, но каждый из них знал, что такое частенько случалось — кто-то не с той ноги встал, у кого-то самка была не в духе и всё своё настроение перенесла на партнёра, а кто-то просто не сплетник. Намджун, благородный и рассудительный самец коалы, на это лишь улыбнулся и хитро посмотрел на волка, что заинтересовано шевелил длинным чёрным хвостом. Звериное окружение всполошилось, когда Намджун озвучил свою догадку.
— Дело ведь не в новеньком Тэхёне? Эта самка вомбата, и она не такая милая, как могло тебе показаться, Чонгук.
Сказать честно, после услышанного многие хищные звери с недоумением подглядели на мохнатого: как, мол, так — большой зверь, волк, на секундочку, и на травоядного позарился?! Чонгук же вёл себя достойно: на провокации не реагировал, лишь пытался свой хвост успокоить, который с потрохами сдавал его, стоило вдалеке появиться тому самому Тэхёну.
— Гук? Серьёзно? — белая волчица, клеймённая самка Чимина, в упор смотрела на сосредоточенного Чонгука.
Ей было дико Чона понимать, хотя они спокойно отнеслись к тому же выбору Намджуна — грациозной лани, которую все ласково потом стали назвать Джин-и.
— А что, Юнги, я должен был принять ухаживания той волчьей самки? — обратившись к паре Чимина, с вызовом произнёс волк.
Он не был доволен этим разговором с самого начала, да и вообще он вышел, чтобы голову освежить и на время перерыва побыть в своём привычном зверином виде, потому что так роднее, так всё его нутро становилось в порядок.
— Если я понимаю, что это не моя пара, то что с того?
Чонгук спрашивал правильные вещи, но многие, не только из его окружения, всё ещё считали огромной дикостью смешиваться. Мол, если ты принадлежишь одному звериному виду, зачем тебе другой? А то, что сердцу не прикажешь? То, что душа лучше знала, кто ей подходил? Видимо, многие попросту боялись осуждений со стороны, грязных разговоров и косых взглядов. Но только не Чонгук.
— Ты знаешь, как они себя проявляют в ухаживании? — заданный вопрос Намджуном в лоб немного выбил из колеи уверенности и обворожительности волка.
Он оскалился, замечая рядом с самкой какого-то странного типа. Но слишком рано ещё для этого, так?
— Ты у нас всё знаешь, слушаю тебя, хён, — волк принял более удобное положение и улёгся пузом на землю, в то время как Чимин и его самка Юнги собирались уходить.
Чимин не хотел обижать друга, он беспокоился о нём, а Юнги просто пытался понять. Для них новые устои в привычном зверином мире были в диковинку. Только пару поколений назад у них представилось возможность менять свой вид на более привычный для всех окружающих, развивать в себе человеческие качества, а уже сейчас — смешение. Ну, ничего, привыкнут ещё, не маленькие!
Тем временем Намджун из милой коалы обернулся статным мужчиной, что присел наземь в позу лотоса рядышком с Чонгуком. Он провёл ладонью по чёрной жёсткой шерсти и не переставал улыбаться.
— Знаешь, когда самке вомбата нравится самец её вида, то она подходит к нему и, представляешь, кусает его за попу! — Намджун почему-то начал заразительно смеяться, вводя в лёгкий ступор Чонгука.
Тот поднимал на друга обескураженный взгляд и откровенно считал сказанную речь насмехательством, некой издёвкой. Но Намджун смеялся так искренне, видимо, что-то представляя в своей голове.
— Что смешного, хён?
— Я просто представил, как эта травоядная милашка пытается дотянуться до твоего зада, чтобы укусить! Но вначале ей надо справиться с твоим просто нереально неуправляемым хвостом, который при виде как раз этой самки отдельно от тебя брачные танцы пляшет!
А теперь и Чонгуку хотелось засмеяться, но вместо этого он поднялся на все четыре лапы и направился к Тэхёну. Ну, если самка не шла сама проявлять знаки внимания, то почему волчара не мог сделать этого?
Чонгук, стараясь сделать максимально не воодушевлённое лицо, мягко лапами вышагивал в чужую сторону, пока сам Тэхён продолжал разговор. Его маленький размер заставлял сердце волка крошиться на части, буквально издавать странные звериные звуки, но темноволосый взял себя в руки лапы и аккурат наклонил туловище, перенося вес тела на передние. Его морда вытянулась, пока мокрый нос втягивал аромат самки. Пушистые мягкие волосы на впечатляющей части чужого тела щекотали морду, но Чонгук раскрыл пасть, обнажая зубастый рот, а после слегка прикусил меленький участок попы вомбата. Где-то снизу послышались непонятные звуки: знакомые самки [Тэхёна], другие звери, поочерёдно кто начал выть, подобно одинокому обиженному волку, кто скулить, а кто-то — Тэхён — вмиг обратился в человеческую форму и возмущался до такой степени, что не сразу заметил несколько аспектов.
Неизвестный хищник перед ним не угрожал ему расправой — волк вообще плюхнулся брюхом наземь, укладывая морду на передние лапы. Он скуляще поглядывал на вомбата, пока другие животные непонимающе их осматривали. Первый аспект и правда для Тэхёна был ещё более заметен в процессе, но второй… То, что его щёки зардели и с каждой секундой становились всё больше бордовей, говорило лишь о том, что сам Ким безумно смутился. Он жестикулировал руками, пытался связать хотя бы два слова, но чужие немного испуганные ярко-жёлтые глаза почему-то обескураживали самку. Тэхён вдруг замер, наблюдая за тем, как из нашкодившего чёрного волка на глазах появился статный юноша; с хамовато-обворожительной улыбкой на прекрасном лице, кричащим видом «уйди, а то поцелую». Тэхён рискнул бы приблизиться на максимальное расстояние за этим самым поцелуем, потому что не только сам волк был заинтересован в этом знакомстве: Тэхён давно на него глаз положил, но стеснялся, ведь он — вомбат, простое травоядное, несуразное по размерам и формам, а Чонгук — гордый мощный чёрный волчара, настоящий самец. И как тут сделать первый шаг, когда все глядели на самку осуждающе? Мол, куда нос задрала? Он — украшение животного мира, а ты — на несколько ступеней ниже. И вот теперь, когда Чонгук оказался слишком рядом, у Тэхёна спирало дыхание, а лицо сливалось с цветом блузки. Чонгук продолжал ему улыбаться и виновато чесал затылок.
— Я сделал тебе больно? Прости, я умею быть нежным, — признался Чонгук и не мог оторвать взгляда от Тэхёна.
Его смущение было таким правильным на бордовом лице, что волку хотелось выть. И плевать, что Луны ещё нет на небосклоне. Вот любовь — рядом, и ей бы волчара все свои серенады посвятил.
— О! — Тэхён на секунду задумался о чужих словах, но поторопился ответить. — Н-нет, что ты! Просто… Просто это было неожиданно, а ещё мои друзья кричали громче меня, будто ты и правда меня больно укусил либо съесть пытался!
Чонгук рассмеялся и протянул самке ладонь, в которой сразу же оказалась чужая. Они узнавали друг друга в человеческом виде, не отрывая взгляда, не переставая улыбаться и флиртовать. Со стороны они были похожи на милую парочку, и даже Юнги, который перед самым началом лекции решил позвать всех на неё, умилился, заставший их за неловким, но таким нежным поцелуем.
— Я думаю, они ещё изменят отношение к смешанным парам, — пробормотал он, а Чимин согласно кивнул.
— Вот увидишь, этот вомбат ещё всех на уши поставит, пока наш волчара Чонгук будет сторожить его сзади и следить за чужими движениями.
А уже после всех занятий Чонгук, вновь обратившись в смелого чёрного волка, подбежит, виляя длинным симпатичным хвостом прямиком к Тэхёну, и обнюхает его с морды до лап, не забывая вылизать мягкое пузико. Он позволит крохотному вомбату улечься на себя и принимать солнечные ванны.
Да и вообще: Тэхён много чего Чонгуку позволит делать, но только это не для всеобщих глаз да и попахивает другой историей!
***