***
#ᴀᴅɴᴀ — ʀᴜɴ, ʟᴜсɪғᴇʀ
Чонгук поднимает голову высоко, к самому небу, и мечтательно прикрывает глаза. Ласковый ветерок ласкает его молодое лицо и слегка щекочет кожу. Чонгук морщит нос и тяжело вдыхает кислород; в длинных пальцах зажата сигарета, но курить почему-то не хочется. Скорее всего, причина кроется в том, что эта за сегодня уже пятая. Наверное. Чонгук раскрывает глаза и устремляет свой взгляд прямо: разглядывает ночной город, стараясь в чужих горящих ярким светом окнах найти очертания людей-невидимок, старается хоть как-то улыбнуться, но ничего, почему-то, не выходит. Сигарета летит вниз с двенадцатого этажа, Чонгук заходит обратно, прикрыв балконную дверь, и кутается в тёплый плед. Рядом пульт от телевизора, канал за каналом щелкая, Чонгук пытается найти хоть что-то, что развеет грусть и поможет унять тоскующее не только по ласке, но и по общению одинокое сердце.
Чимин, лучший друг Чонгука, говорит, что парень ещё встретит своего предназначенного, что ещё попросту не время для этого; сейчас не повод раскисать и загонять себя в рамки депрессии. Но отчего-то не получается — Чонгук терпеливо, подобно дворовой собачонке, ждёт уже два с половиной года. Может, судьба играет с ним в злую шутку? Может, он упустил своего соулмейта в какой-то момент?
Ответа на этот вопрос, наверное, он уже никогда не получит.
Чонгуку окончательно наскучивают ни о чём однотипные программы, и он всё-таки выключает телевизор и прикрывает глаза. Завтра будет лучше, каждый следующий день будет другим, так ведь?
***
#ς☈ψ ς☈ψ ς☈ψ — Geometry Of Hands
Утро начинается так же, как и всегда: готовка крепкого кофе, включённый телевизор на заднем фоне немного привлекает к себе внимание, построение очередных планов на этот день и прочее. Чонгуку, по сути, нечем сейчас заняться: у него отпуск на работе, но он не поехал отдыхать, не хочется видеть своих друзей, и всё, что остается делать молодому человеку, — привести свой дом в порядок. Решает начать со второго этажа, с самой дальней комнаты. Она всегда закрыта на ключ, и даже сам Чонгук не знает, почему именно. У него в руках ведро с водой, в нём тряпка, а в другой руке чистящее средство и ключ. У него даже получается открыть дверь, не пролив воды из ведра и удержав средство под подмышкой.
В комнате темно — шторы плотно закрывают окно — пыльно и ощущается атмосфера некой непознанности. Чонгук ставит на пол всё, что у него было до этого в руках, подходит к окну и открывает его. Яркие лучи солнца попадают на юношеское лицо, и Чонгук жмурится, прикрывая его ладонью. Отходит назад и присаживается на пол, чтобы разобрать старый комод. Он достался ему от покойной бабушки, и Чонгук трепетно к нему относился, но почему-то сейчас запустил. Протирает тряпкой по деревянной поверхности, открывает нижний ящик и приглядывается.
На самом дне, рядом с каким-то незнакомым альбомом, лежит тёмно-синяя папка. Чонгук берёт её в руки и раскрывает; яркие и красочные рисунки предстают перед ним — от натюрмортов до портретов. В одной из таких прекрасных работ Чонгук узнает себя. Он хмурится, задумывается и переворачивает листок бумаги, читая написанное карандашом «для любимого». Работа откладывается в сторону, а вместе с ней и папка. Чонгук оставляет на полу тряпку и теперь берёт в руки фотоальбом.
На снимках, вместе с Чонгуком, светловолосый парень; он широко улыбается, обнимает Чонгука так крепко-крепко, а у самого Чона по непонятным причинам щемит в районе сердца. Он просматривает фото за фото, пытается понять, что это за чудо такое, почему он не помнит человека, что смотрит на него таким влюблённым взглядом? Почему разум не понимает, а сердце сейчас так бешено бьётся? Оно что-то знает? Помнит? Чувствует?
Чонгук тяжело вздыхает, он не может трактовать собственных ощущений, поэтому фотоальбом откладывается в то же место, что и папка. На дне ящика лежит свёрнутый белый лист, и Чонгук почему-то боится его раскрыть. Тяжело вздохнув и протерев лоб ладонью, брюнет пальцами хватает бумагу и разворачивает. На маленьком, слегка потрёпанном листочке почерком Чонгука написано: «Я не забуду тебя, Тэ», и это окончательно выводит парня из равновесия.
Ему хочется прокричать, что же за чертовщина творится в его собственном доме? Но не может. Не имеет права. Ему хочется написать Чимину, спросить и узнать, что происходит, но он осознаёт, что Чимин не так давно стал его другом, а писать Намджуну как-то боязно. Они уже два с половиной года не разговаривают, но… Но, наверное, стоит забыть старые обиды и попробовать узнать, что же случилось?
«Намджун, быть может, я не вовремя сейчас пишу, но у меня важный вопрос к тебе. Кто такой Тэ, и почему я ничего о нём не знаю? Хотя, судя по фотографиям, он был близок мне».
Ответа Чонгук ждёт примерно около часа: не то оттого, что Намджун отвечать попросту не хочет, не то причиной служит информация, которую необходимо Чонгуку рассказать.
«Ты должен был его забыть, Чонгук. Ты должен был».
«Так проблема как раз-таки в том, что я и забыл, и сейчас хочу узнать, кто это».
Чонгук — упрямый молодой человек, и пока Намджун не выложит ему всю известную информацию, он не успокоится.
«Мы дали слово, что после смерти твоего предназначенного, Тэхёна, заметём все следы о его существовании. А ты, как это и случилось, должен был забыть о нём на следующий день после его кончины.
Мне жаль.»
Сердце опускается ещё ниже, куда-то в самые недры преисподней, а воздуха катастрофически не хватает.
Чонгук хватается ладонями за виски, поджимает нижнюю губу и слегка раскачивается из стороны в сторону.
Он мог бы сейчас касаться своего предназначенного, Тэхёна; мог бы целовать его, дарить ласку и свою любовь. Точнее… Он всё это делал, но картинки в голове не возникают, чёрт их дери! Чонгук пытается вспомнить вкус чужих губ, влюблённый на себе взгляд, горячее дыхание и волнительный шёпот, но всё безрезультатно.
В этом мире, где всегда несправедливость и опустошённость находятся на своём несуществующем пьедестале на его самых верхах, Чонгук — проигравший.
Он укладывается на пол, поджимает под себя ноги и на автомате тянется пальцами к альбому. Наугад вытягивает оттуда фотографию светловолосого парня и внимательно смотрит, после поднося фотокарточку к губам собственным и целуя её.
— Я обещаю, я никогда тебя не забуду, Тэ.
***