Действующие лица:
1. Мария Викторовна. Пенсионерка. Тот, кто впервые видит её, тут же представляет себе милую любезную старушку. Но первое впечатление разрушается подобно многоэтажке во время землетрясения, стоит только этой женщине открыть рот.
2. Иван. Её тридцатишестилетний сын. Не работает, так как занят методичным пропиванием пенсии матери. Крайне редко прикладывает усилия, чтобы решить что-то самостоятельно, в основном безропотно следует приказаниям матери.
3. Ирина. Двадцатичетырёхлетняя мать-одиночка, растит пятилетнего сына. Никогда не выпускает телефон из рук. Зачастую листание ленты соцсетей становится приоритетней заботы о ребёнке.
4. Коленька. Сын Ирины. Мальчик постоянно задаёт вопросы обо всём. Мать прилагает немалые усилия, чтобы избавить сына от страшного недуга, свойственного почти всем детям — любознательности.
5. Игорь. Ровесник Ивана и его собутыльник. Его хобби — напившись, орать матом на всю округу, проклиная жизнь, людей и всё остальное, что существует в этом мире.
6. Пётр. Ещё один собутыльник Ивана. В отличие от Игоря ведёт себя тихо, так как, напившись, почти сразу засыпает (по этой причине летом и в тёплые весенние дни изредка ночует на лавочке во дворе).
7. Дядя Боря (или просто Боря). Бездомный лет пятидесяти. Вредных привычек не имеет. Ночует в подъездах или подвалах старых домов. По возможности подрабатывает дворником, реже — грузчиком. Вежливый человек. Заботится о местной дворняге Жучке.
8. Дворняга Жучка. Дружелюбная и ласковая собака (уши торчком, спина и бока коричневые, на груди шерсть белая). Часто совершает ошибку, доверяясь людям, которые этого не заслуживают; типичные последствия излишней доверчивости — побои и летящие вслед камни. Но Жучка не отчаивается и наивно продолжает хранить в своём сердце веру в людей и человечность.
Остальные обитатели двора не имеют каких-либо отличительных черт, поэтому отдельно упоминать кого-либо из них не имеет смысла.
Место действия: окраина города, небольшой двор, окружённый древними, разваливающимися двухэтажными зданиями. Во дворе расположена детская площадка с поломанной горкой и скрипучими ржавыми качелями; также здесь расположено несколько новых лавочек, чьи разноцветные пластиковые сиденья не вписываются в местную картину убогости и разрухи (Мария Викторовна не раз негодовала по этому поводу, употребляя такие средства выразительности как украшенные матным орнаментом эпитеты и гиперболы).
Предыстория
Никто из жителей двухэтажек не смог бы точно сказать, когда сюда пришёл дядя Боря. Он подметал тротуары и весной и летом помогал старушкам ухаживать за чахлыми клумбами и полузасохшими кустами болезненного шиповника. Он никому не мешал и никогда не попрошайничал (временами у некоторых жильцов ненадолго прорастали зачатки сострадания, и они давали ему еду или смятую купюру номиналом в пятьдесят рублей). К дяде Боре быстро привыкли (под словом «привыкли» подразумевается, что на него перестали орать и в нецензурных выражениях требовать, чтобы он в срочном порядке покинул двор и не нарушал покоя жильцов; косые взгляды и гримасы отвращения преследуют его до сих пор). Вскоре всем стало казаться, что он целую вечность обитает в этом дворе.
Дядя Боря за все проведённые в этой районе годы ни разу не был замечен за курением или распитием спиртных напитков, но в глазах окружающих он всегда был заядлым алкоголиком т курильщиком. Мария Викторовна, главная защитница здорового образа жизни, вообще не считала дядю Борю человеком, так как, по её мнению, он подаёт молодёжи дурной пример, отчего та и начинает увлекаться алкоголем и сигаретами; об этом она возвещала весь двор, стоя у кухонной форточки с зажатой между двумя пальцами сигаретой. Короче говоря, как и большинство любителей осуждать всё и вся, Мария Викторовна открывала людям глаза на прописные истины, которым сама не следовала.
Свою одежду дядя Боря по мере возможностей чистил и всегда старался выглядеть опрятно. Когда ему удавалось устроиться дворником, на него смотрели даже с ещё большей неприязнью. Точная причина этого не известна, но, скорее всего, виной этому послужили причитания Марии Викторовны. Каждый раз, видя дядю Борю с метлой, она начинала искать малейшие промахи в его работе: то пару песчинок не смёл, то на газоне травинку примял, то метёт не в ту сторону, то метлу не так держит. Дядя Боря всегда виновато улыбался, просил прощения за некачественно выполненную работу и обещал исправиться.
Одним осенним днём дядя Боря обнаружил в мусорном контейнере пищащий пакет, из которого вызволил задыхающуюся Жучку (три других щенка к тому моменту задохнулись; дядя Боря похоронил их).
Жучка росла дружелюбным и игривым щенком. Дядя Боря души не чаял в своём единственном друге, а вот окружающие с первого дня начали относиться к собаке с отвращением (кроме Коленьки; он, проходя мимо неё, вытягивал руки с намерением погладить пушистые бока или потрогать мокрый чёрный нос, но Ирина пресекала каждую подобную попытку).
Конечно же, больше всего Жучка мешала Марии Викторовне. Едва покинув подъёзд, женщина тут же принималась высматривать животное. Даже если обнаружить собаку не удавалось, Мария Викторовна начинала рассуждать о необходимости как можно скорее избавиться от Жучки (и желательно ещё и дядю Борю со двора выпроводить).
Иван же, находясь практически в перманентном состоянии алкогольного опьянения, тупо смотрел по сторонам и поддакивал. Когда Жучка по невнимательности оказывалась около него, Иван замахивался на неё и кидал подобранные с земли камни (его лучшие друзья, Пётр и Игорь, переняли эту важную, на их взгляд, привычку).
Конец предыстории
Стоял тёплый летний день. В голубом, покрытом немногочисленными плотными облаками небе сияло солнце, разливая над миром тепло. Пели и ловили мошек птицы. Гудящие машины потоком проезжали по дороге. Спешили по своим делам прохожие, на площадке играли и кричали дети.
Дядя Боря сметал с тротуара песок, фантики и окурки. В теньке неподалёку спала Жучка, подёргивая ухом в попытке отогнать назойливую муху.
Вот уже на протяжении нескольких часов из форточки одной из квартир второго этажа доносился пьяный смех вперемешку с бранью и криками.
У Ивана был день рождения, по этому поводу он с утра позвал к себе друзей, чтобы не откладывать празднование на вечер. Среди неразборчивых голосов прорезался визг Марии Викторовны, решившей в честь такого важного события отступить от своей доктрины ЗОЖницы и пропустить стаканчик.
Подобные попойки, начинавшиеся с утра и длившиеся до поздней ночи, были не редкостью (это относится не только к вышеописанной компании). Сценарий всегда был один и тот же: утром — встреча, приветствия и открытие первой бутылки; днём — пополнение запаса выпивки и закуски в ближайшем перекошенном ларьке; вечером — уничтожение остатков алкоголя, исполнение песен (репертуар местных пьяниц насчитывал всего штук семь-восемь, но находящимся в прекрасном расположении духа «артистам» удавалось радовать соседей непопаданием ни в слова, ни в ноты на протяжении нескольких часов) и, наконец, долгожданное прощание с последующей тишиной.
Праздник Ивана завершился бы как обычно, если бы в Марии Викторовне вдруг не проснулась непреодолимая тяга к чистоте и порядку. Дело в том, что у именинника и гостей возникла острая необходимость покурить. Так как поместиться около крохотной форточки втроём не представлялось возможным, они решили провести этот жизненно-необходимый ритуал прямо за столом, используя кухонный пол в качестве пепельницы. Но Мария Викторовна и слышать об этом не хотела (ей самой удалось занять место у форточки). Стряхивая пепел за окно, она заявила, что в своём доме такое свинство терпеть не намерена, ведь она — приличный человек, а если сыну и его уважаемым друзьям так уж хочется курить, то пускай катятся вон из её квартиры.
Безрезультатно попрепиравшись, компания вышла из-за стола и, обсуждая некрасивое отношение Марии Викторовны к сыну и его гостям, покинула квартиру. Оказавшись на улице, они продолжили разговор об ужасном отношении к гостям в доме Ивана. Придя к выводу, что его мать обошлась с ними по-скотски, решили, наконец, закурить. Пётр извлёк из кармана мятую, покрытую жирными пятнами пачку дешёвых сигарет. К ужасу компании, ни у кого не оказалось зажигалки (попросить Марию Викторовну скинуть зажигалку в форточку никто не додумался). Игорь хотел было вернуться в квартиру и принести заветный источник огня, но тут Иван заметил дядю Борю.
— Э, дядь Борь! — зычно прокричал он.
— Добрый день, — приветливо улыбнулся дядя Боря и приблизился к компании.
— У тебя огоньку не найдётся?
— Нет, прошу прощения. Не курю я, — он покачал головой.
— Ну, чё ты, а? Жалко, что ли? — Иван сжал его плечо своей большой и крепкой рукой, не давая уйти.
— Да нет же у меня, говорю. Ребята, я бы с радостью с вами поделился, но не курю вот.
— Да не гони ты. Сейчас мы уйдём, а ты за угол побежишь, и сразу и сигаретка, и огонёк появятся.
— Правда, нет ничего у меня.
— Да не ври ты! — Иван схватил дядю Борю за воротник и встряхнул.
Услышав из голоса, Жучка проснулась и поспешила на помощь хозяину. Она подскочила к Ивану и зарычала. Тот отпустил мужчину и ошалелым взглядом уставился на собаку.
— Эта шавка уже на людей кидается! Люди, вы видели?! — заверещала Мария Викторовна. Она наблюдала за происходящим через покрытое жирной пылью окно.
—Надо бы пристрелить псину эту, — Пётр бросил на землю изжёванную сигарету.
— Не трогайте Жучку. Она не со зла, вступился за любимицу дядя Боря. Собака продолжала агрессивно скалить пасть.
Иван рванул вперёд и резким движением прижал собаку к земле. Жучка зарычала и попыталась вырваться.
Дядя Боря хотел было помочь ей, но Игорь и Пётр повалили его на землю и начали избивать.
— Ты чё, совсем ахерел?! Псину свою на нас натравил! — заплетающимися языками завопили они.
— Ты чё, сука, рычать на меня вздумала?! Совсем одичала?! — Иван крепко держал собаку.
Дядя Боря ничего не мог поделать. Ему оставалось лишь прикрывать лицо руками и слушать жалобный скулёж Жучки.
— Не надо! Прошу вас, не трогайте собаку!
Немногочисленные прохожие, завидев это, решали сменить маршрут.
— Мама, смотри! Там собачку мучают! Зачем ей больно делают? — Коленька указал на разъярённого Ивана.
— Не смотри! — Ирина затащила плачущего и рвущегося на помощь собачке сына в подъезд.
Иван сжал горло собаки и принялся душить.
— Я такое терпеть, что ли, должен?! Я?! Чтоб на меня всякая псина дворовая кидалась?!
Отчаянный скулёж перешёл в хрип. Тело Жучки обмякло.
— Не надо, — с трудом оставаясь в сознании, просипел дядя Боря.
Иван встал и напоследок пнул труп собаки. Он тяжело дышал. Пётр и Игорь молча стояли, переминаясь с ноги на ногу.
— Ты, дядь Борь, — успокоившись, заговорил Иван, — проваливай-ка с нашего двора, чтоб я тебя больше не видел тут. Только псину свою убери сначала, не хватало ещё, чтобы детишки увидели.
Плюнув в сторону бездомного, он со своими собутыльниками зашёл в подъезд.
Дядя Боря с трудом дополз до тела Жучки, прижался к ещё тёплому боку и заплакал.
Для всех остальных свидетелей, кроме Коленьки, обречённого вырасти таким же равнодушным, как и все соседи, сцена убийства собаки была бессмысленным эпизодом их пустой жизни, эпизодом, который не стоит их драгоценного внимания.