Кир никогда не видел его плачущим. Это что то перевернуло в нем. Точнее даже не перевернуло а завязало в узел. Ирис никогда не плакал, даже когда Кир крыл его матом, он начинал крыть в ответ. Был готов лезть в драку. Сухо отвечал, начинал шутить с ноткой издёвки, если чувствовал себя загнанным в угол. Даже если они нападали группой, начиная над ним издеваться, он агрессировал в ответ, иногда отвечал колкостями, и тогда у Кира только разыгрывался азарт.

Наблюдать за ним смеющимся или расслабленным пробуждало в нем какую то агрессию, и Кир не стеснялся ее выражать. В общем, день был бы прожит зря, если не испортить Иру настроение. Кир ощущал себя садистом, когда видел как То за секунду из веселого превращается в мрачного и оборачивался на него с прищуренными и от злости глазами. И даже обида никогда не читалась в его лице, только раздражение и злость.

Лицо у Ириса было все мокрое и красное, дышал он равно и дёргался всем телом от икоты и того как сложно ему было вдохнуть. Кир никогда не испытывал такой ужас. Он даже не заметил как оказался рядом. Уткнул лицо Ира в плечо, которое тут же стало мокрым. Переломы, раны? Нет, целый. Кир гладил то по голове, то по спине. Он достал из рюкзака бутылку.

- Маленький, давай попей. Тебе нужно попить, - Ирис повернулся, теперь он лежал щекой у Кира на плече. Кир не стал давать ему бутылку, напоил с рук. Он убрат бутылку, накинул рюкзак на свободное плечо и начал поднимать Ира с пола. Он отвёл его в туалет, умыл. Довел до лавки, они сели. Он приобнимал его одной рукой. Ир снова уткнулся ему в плечо но вроде бы уже не плакал, только икал.

Кир не хотел спрашивать. Ему было страшно. Что то хуже ругани от профессоров? Хуже травли? Он знал что Ир не даст себя обидеть. Он сильный, всегда знает что делает. Спорит со всеми. У него на все свое мнение и он готов его защищать.

Как бы Киру не хотелось, чтобы Ирис никогда не плакал, он не мог даже думать о том, что могло быть причиной такой истерики. Было жутко.