Магнитный замок входной двери коротко вспискивает разблокируясь. У Гэвина уходят последние силы,чтобы перекинуть потяжелевшее тело через порог и захлопнуть дверь. А дальше он просто стекает по ней спиной на пол. Он сможет дойти до дивана. Или доползти, как повезет. Возможно даже сможет снять куртку. Нужно только немного посидеть так, откинувшись затылком на жесткий ламинат входной двери и прикрыв глаза. Главное постараться не отрубиться.
До дому он добрался на чистом упрямстве и адреналине. И минуту назад и то и другое закончилось. Хорошо,что внутри дома, а не снаружи. Ричард ему бы мозг выел десертной ложкой, найди спящим на входном коврике, на улице
при +5.
Гэвин еще находит силы усмехнуться сквозь накатывающую дрему.
Ричард...Ричи...Тебя сейчас очень не хватает. Чтоб дотащил до кровати, раздел и укрыл одеялом.
Андроидам хорошо, они не устают. Могут только навернуться с высоты и повредить парочку биокомпонентов. И отправиться в техотдел Киберлайф.
Еще месяца четыре назад Гэвин задействовал бы весь свой Неприкосновенный Запас Внутренних Ресурсов, чтоб отправиться следом туда же и бдить. И попробовал бы кто там пикнуть против его присутствия. Даже Ричард.
Он не доверял Киберлайф и его сотрудникам. Особенно на волне слишком уж неоднозначного отношения к девиантам до сих пор. А уж у корпорации, с их обвалившимися акциями и подмоченной репутацией, к оным было претензий больше всего. Кто знает до какого уровня мести они могли опуститься.
Но не теперь. Теперь можно расслабиться и отпустить ситуацию.
И быть точно уверенным, что Ричард будет дома к утру. В лучшем виде и как всегда с непрошибаемым ебалом.
Спасибо, Камски, что вернулся. И взял все это долбанное руководство стальной рукой за глотку.
Рид снова ухмыляется своим мыслям. Ведет плечами, разминая. И делает попытку отлепить себя от пола и дойти до дивана.
Звон стекла и грохот, словно второй этаж рушится на первый, заставляет его пригнуться к этому самому полу почти на автомате, едва не впечатываясь мордой в плитку.
- Какого хуя...
На месте окна в гостинной зияет пролом. На полу в свете дохлого уличного освещения тускло блестят осколки. И что-то большое и темное кучей тоже чуть отсвечивает округлыми гранями.
Вторая волна адреналина шибает в кровь, заставляет Рида принять вертикальное положение и вполне уверенно застыть на своих двоих в проходе с оружием наизготовку.
Нечто на полу не двигается. Рид еще какое-то время изучает объект из безопасного угла и хлопает по выключателю у входа в гостиную. Пространство заливает мягким светом.
Рид хренеет окончательно.
Можно все списать на переутомление и сопутствующие ему галлюцинации, но лежащий на полу андроид ощущается носком кроссовка уж больно материально.
(А ты, Рид, окончательно дал ебу, раз подошел к этому нёху так близко, еще и пинаешь его).
Андроид странный. По очертаниям очень похож на RK, только не белый, как 800й, и не серо-белый, как Ричард, а трехцветный - бело-черно-синий. И корпус у него странный. Не гладкие крупные детали панелей, а словно множество сочленений, отдаленно напоминающие рака или даже креветку.
Гэвин видит такое первый раз. Гэвин подвисает на полминуты с искренним интересом рассматривая необычный корпус.
Страха почему-то нет.
Он тычет андроида пистолетом в висок. Тот лежит на правом боку, диод не видно.
- Эй, ты живой?
Андроид чуть шевелится при звуке его голоса. Приподнимает голову и открывает глаза. Желтые. С вертикальным зрачком. Медленно смаргивает. На Гэвина смотрят два обычных голубых окуляра.
Показалось?
- Высший приоритет.... - скрипит нёх. - Выполнить... за...щита...
И падает мордой в пол.
- Критический уровень тириума... - механически трещит система безопасности из его нутра. Но быстро захлебывается скрежетом,а затем тишиной.
Очевидно уровень не просто критический, а фактически нулевой.
- Ну, охренеть, - тянет Рид, не спуская с андроида глаз и на всякий пожарный оружия. Тянется рукой к карману куртки, доставая телефон. Не глядя жмет кнопку с цифрой быстрого набора.
Через четыре томительных гудка ему отвечают.
- Хлоя, дай Камски. У меня внештатная, - коротко бросает в ответ.
Голос Элая сонный и раздраженный:
- Что?!
- Пиздец, - с нервным весельем рапортует.
- Ричарда снова раскатало? - устало и обреченно.
- Сплюнь. У меня тут херня какая-то в гостинной.
На том конце молчат пару мгновений, а затем вкрадчиво интересуются:
- Третий час ночи, Гэвс. Ты что,пьян? Где Ричард?
- Ричи у техников. Наебнулся с десяти метров неудачно. А у меня тут реально хрень, - почти скороговоркой, пока братец не скинул со злости связь. - Трехцветная членистая пластиковая жопа. И у него глаза цвет меняют,прикинь. Во, сам смотри, красава какая, - Рид делает быстрое фото и скидывает его Элаю.
- Гэвин... - голос Камски больше не раздраженный и усталый. Он натянут и звенит от напряжения. - Что он делает?
- Лежит. И не шевелится. Тириум кончился.
- Это хорошо. У тебя табельное далеко?
- В руке, - Гэвин подозрительно прищуривается, хотя братец и не может этого видеть.
- Стреляй ему в ухо. Можешь в глаз, но в ухо надежнее. Других слабых мест у этой твари нет.
- Чего? - Рид думает,что ослышался. - Он ничего не делает! Я не бью лежачих.
- Когда сделает, будет поздно. Для тебя, - голос Камски звенит металлом.
- Нет, - Гэвин отвечает сталью. - Я не стану в него стрелять, пока не объяснишь зачем. И что это такое.
- То,чего не должно существовать в природе, - отрезает Камски.
- Хрен тебе.
- Идиот.
- Я не могу в него просто так выстрелить, - Рид взрывается. - Год назад - с превеликим удовольствием. Сейчас - нет.
- Ладно, - по голосу Камски будто смиряется. - Буду у тебя через полчаса. Постарайся не сдохнуть.
- Не дождешься. А с этим,что делать? Он без тириума не помрет окончательно?
- Влей в него полпакета. Не больше! И забарикадируйся где-нибудь до моего приезда, - по голосу не понятно говорит ли Элай последнюю фразу серьезно или стебет.
- Иди ты на хер, - на всякий случай нейтрально отвечает ему Рид и сбрасывает соединение.
Сейчас у него есть дела поважнее: разорить Ричевы запасы тириума и как-то напоить нёха.
В то, что тот может его пришибить Гэвин почему-то не верит. На подсознательном уровне. Сознательно объяснить подобную беспечность он не может даже себе.