За окном светило яркое, но в последнее время редкое, солнце; щебетали пернатые друзья из коробочек рядовых Варии; было непривычно спокойно, учитывая то, что вокруг идет война и особняк Варии один из ключевых штабов, которые планирует захватить Мельфиоре. То, что их особняк до сих пор не захватили, было далеко не чудом - это же всемогущий независимый отряд убийц Вонголы. Тсунаеши конечно предлагала переехать Варии к ним в подземный штаб, но и она, и Занзас понимали, что это далеко не лучший вариант. Во-первых, они не уживутся все вместе. Во-вторых, кто-то да должен показывать сопротивление и желание Вонголы победить в этой войне, даже если Десятое поколение Вонголы показывает образное. Все знают - это все по плану Босса Вонголы. Для Скайрини новостью даже не стало то, что главный особняк Вонголы стерт с лица земли и теперь, уже довольно давно, на его месте лишь горы обломков. Занзас знал об этом заранее. Потому что накануне вечером, мелкая, как до сих пор называет Саваду Босс Варии, предупредила его об этом.

А Бельфегор не знал. Потому что она ему не сказала. И Принц тогда был готов рвать и метать. Потому что думал, что она погибла.

Слышится тихий стук в дверь. И Каваллини не нужно гадать, кто стоит за дверью. Так стучится только Тсуна, только к нему. Она стучится почти уверенно. Привычное всем "тук" три или пять раз, всегда пропуская несколько ударов. Бельфегору почти смешно. Тсунаеши всегда стучится, как в первый раз. И мужчина уже не в первый раз задумывается, волнуется ли до сих пор Савада или же стучаться так уже вошло в привычку. Босс Вонголы тихо приоткрывает дверь и просовывается головой внутрь комнаты. Ее ранее растрепанные волосы, что торчали в разные стороны, сейчас струятся легкими волнами до лопаток. Глаза, все такие же большие, стали лишь чуточку уже и поменяли цвет, вместе с характером хозяйки. Теперь ее глаза не напоминают карамельные конфеты, они напоминают золотистый мед, янтарь и пламя. Во взгляде больше нет детской наивности, в нем наоборот сквозит уверенность.

— Привет! Можно? — спрашивает Тсуна. Она воровато оглядывается и смешно морщит носик. Уголки губ легонько приподнимаются в нежную улыбку. Савада все равно может вести себя, как ребенок.

— Ши-ши-ши, можно, — тихо смеется Бельфегор и спрыгивает с подоконника, на котором сидел ранее. Шатенка на цыпочках заходит в комнату и тихо, стараясь не скрипеть, закрывает дверь.

Девушка разворачивается и сразу попадает в крепкие объятия Принца. Блондин медленно отходит назад, падает на кровать и сажает себе на колени Тсунаеши. Они сидят молча, раскачиваясь взад-вперед. Им не нужно слов, чтобы понять друг друга уже давно. Хватит всего одного взгляда и слегка неуверенного жеста. Савада нервничает. Она трясется, как осиновый лист, плечи подрагивают от беззвучного плача, а рубашка Бельфегора намокает на груди. А парень лишь хмурится и начинает гладить шатенку по голове. Босс Вонголы не плачет. Скрывает все свои переживания и боль за глупыми улыбками или бездушными выражениями лиц-масок. И лишь Принц-Потрошитель видит все.

— Мне страшно... — тихо шепчет Савада и хватается тонкими пальчиками за рубашку блондина, утыкается носом ему в ключицу и вдыхает такой родной запах, что всегда помогал ей успокоиться.- Он придет за мной... Уже совсем скоро...

— Успокойся. Принц не допустит, чтобы с его Принцессой что-то случилось, ши-ши-ши, — Бельфегор перебирает каштановые прядки волос, гладит девушку по спине. Она ему нужна, как воздух, как вода. Слишком хрупкая и нежная, хотя кажется сильной и чересчур уверенной. Такая она стала слишком родной, слишком необходимой, чтобы отдать без боя.

— Не сможешь... Не рискуй... — продолжает шептать Тсуна, шмыгая носом и утирая слезы тыльной стороной ладони. Каваллини хмурит брови, с губ срывается усталый вздох, сходит с лица улыбка. Парень берет ее руки в свои, нежно поглаживает гладкую кожу, стирая еще не высохшую влагу с маленьких пальчиков. Савада похожа на хрустальный цветок, а слезы на увядшие лепестки. У Бела щемит сердце. Савада не должна плакать. Не имеет право. Ее слезы показывают, что она сдалась. Тсуна хрупкая и телом и душой. Она это знает, но все равно всегда продолжала бороться.

— Не смей, — голос тихий и хриплый настолько, что Бельфегор сам не узнает его. Руки зажимают девушку в своих объятиях, пальцы цепляются за одежду. слишком необходима. Никогда не отпустит. Нет.- Не смей сдаваться. Ты не можешь. Не имеешь права.

— У меня нет другого выхода, Бел. Он отнимет у меня вас всех... Я этого не переживу, — Тсуна опять всхлипывает и сильнее жмется к блондину. Каваллини кажется, что у него стоит звон в ушах. Слова Савады — приговор. Она уже все решила. А он этого не знал...

— Ты ненормальная, — шипит Принц. Он отсраняет от себя девушку, обхватывает ее лицо ладонями и смотрит в покрасневшие мокрые глаза. Бельфегор стирает со щек соленые слезы. — Ты погибнешь... Без тебя не сможем уже мы... Не смогу я...

— Это лучший вариант... Мы обойдемся меньшими жертвами... — взгляд Тсуна опускает вниз, она серьезна, как никогда, но если она увидит такие родные глаза, спрятанные за челкой, она просто не сможет отказаться от заманчивого предложения не идти на верную смерть. Мужчине хочется схватить ее за плечи и трясти-трясти-трясти, пока мысли подобного рода не вывалятся из ее головы, как потерянные вырванные листы из тетради. У блондина от бессилия ладони сжимаются в кулаки, губы смыкаются в тонкую линию побелевшую линию, больше похожую на рубец.

— Ты с ума сошла? — громко спрашивает Принц, ища на во взгляде девушки хоть каплю несерьезности. Господи, пусть это окажется неудачной шуткой... Савада тихо качает головой из стороны в сторону, невесело улыбаясь. А Бельфегору кажется, что его мир крошится на миллионы маленьких осколков, который собрать он, увы, не в силах.

— Прости... — шатенка сжимает кулачки, собирается что-то сказать, но так и молчит. Блондин поджимает губы и отворачивается. Он буквально спиной чувствует неуверенный взгляд Босса Вонголы. Он знает, что она старается для них всех, пытается уберечь, но от осознания этого не легче. Он просто не готов ее потерять.

Через пару секунд слышится тихий скрип двери и удаляющийся звук шагов. Бел глотает ком в горле, хватается руками за волосы и пытается не завопить во всю глотку. Если бы у него кто-то когда-нибудь спросил, погружался ли он целиком и полностью в отчаяние, то он не сомневаясь ответил бы "да, только что..." И это было бы чистой правдой.

***

Когда на пороге его комнаты через несколько дней появляется Гокудера Хаято, Бельфегор почти не удивлен. Но от слов, что говорил мужчина, хотелось просто закрыть уши. "Прости, нам очень жаль, но мы не смогли ее уберечь". Как будто им самим она была не нужна... Принц ничего не отвечает и вообще даже боится пошевелиться, дабы не раскрыть своих настоящих эмоций. Он держится. Пытается держаться и не показать другим свою слабость. По щеке против воли все-таки скатывается одинокая слеза, а по подбородку струйка крови из прокушенной губы. Из всех ран, полученных за все время его жалкого существования, эта рана самая глубокая, незаживающая. Ничего не будет, как прежде. Слишком поздно что-то менять. Ураган Вонголы уходит, тяжело вздыхая и хлопая дверью. Но Бельфегору уже как-то все равно. Все равно на то, что сегодня вечером Занзас будет долбиться в его комнату и приказывать пойти на очередное внеплановое задание, все равно, что возможно они проиграют войну. Какой смысл? Они уже проиграли. Проиграли в тот самый момент, когда погибла единственная надежда.

Его надежда, погибла, точно так же, как и любовь. Первая и единственная настоящая...