В Аксионе уже давно царила атмосфера хаоса. Дела компании шли всё хуже и хуже с тех пор как их главный конкурент и его генеральный директор, Мастерс, решили поиграть в благородство и помочь жертвам цирка “Готика”. Изначально всем казалось, что этот аттракцион неслыханной щедрости никак не повлияет на их собственную работу, но за последний месяц акции компании “Аксион” значительно упали в цене. Руководство было в ярости и периодически начинало срываться на сотрудников. А это был верный признак того на сколько отвратно теперь идут дела. Но, к сожалению Грей повлиять на ситуацию глобально не мог. В конце-концов он всего лишь глава отдела безопасности. Его работа состоит в другом и даже если он видит очевидные огрехи в организации труда всех остальных отделов, его слово никогда не будет весить достаточно для того, чтобы его принимали во внимание на очередном совещании или созвоне.

Кадровые перестановки на фоне повышающейся с каждым днём паранойи совета директоров не заставили себя ждать. Зачастую причина была проста: подозрение в промышленном шпионаже. Если в паре случаев подобные меры действительно были обоснованы, то во всех остальных это было лишь бесполезным сотрясанием воздуха. “Плазмиус Генетик” уже давно заработали себе хорошую репутацию в ряде отраслей, связанных с медициной, но теперь начали постепенно заходить на территорию их компании. А именно в отрасль кибернетики и робототехники. Компания Влада напоминала порой гигантский быстро разрастающийся сорняк, который пожирал все остальные растения на клумбе, банально лишая их достаточного питания. Для капитализма вполне банальная и даже привычная вещь, но с человеческой точки зрения ― невероятно пугающая. Дэймон начинал чувствовать как лабораторию “Аксион” медленно начал покрывать этот заразный лишайник, засаженный в Парке Мира Владом Мастерсом.

Они пытались угнаться за конкурентом. Пытались начать исследования эктоплазмы, после весенней научной конференции, на которой выступали Фентоны, но особых успехов из этой затеи не вышло. А результаты неудачной работы ещё нужно будет утилизировать. Грей, тяжело вздохнул, потерев переносицу со следами носоупоров очков. Это будет одна из самых неприятных частей дня на сегодня. Ведь он с детства так любил собак.

― Вы вызывали, мистер Грей? ― в дверь заглянула причина очередного тяжёлого разговора. который нельзя было откладывать.

― Да, Джон. Входи, ― со вздохом произнёс Грей.

Ему было искренне неприятно это всё, но с приказом руководства он тоже поспорить не мог. Мурр был приятным человеком, который только что пережил трагедию. Из-за печально известного Джека Фентона тяжело пострадала его дочь. На короткой ноге с “Плазмиус Генетик” он был сейчас скорее вынужденно, ведь под покровительством этой компании находилась лучшая больница города, а миссис Уэстон, глава небольшой местной общины в которой состоял Мурр с дочерью, так удачно смогла выбить для мужчины послабления в лечении его чада, будучи лично с Мастерсом, если верить слухам, на короткой ноге. Но именно эта близость теперь казалась совету директоров “Аксиона” максимально опасной. А их компания сейчас не могла себе позволить таких рисков от слова совсем.

― Случилось что-то серьёзное? ― уточнил Джон, закрывая за собой дверь кабинета.

― В каком-то смысле, ― ответил Дэймон, жестом попросив мужчину присесть. Разговор предстоял долгий. ― Скажи, как себя сейчас чувствует Катрин?

― Хорошо на столько, на сколько это возможно, ― Мурр был напряжён. Сидел на самом краю стула. За короткое время на его голове прибавилось седых волос, а под глазами залегли невероятно тёмные тени, делавшие взгляд его на удивление светлых глаз затравленным и диким. ― Но вы ведь позвали меня не для светской беседы. К чему этот вопрос?

Грей слегка расправил плечи, чтобы не выглядеть слишком уж сочувствующим и пресечь попытки надавить на жалость. То что ему предстояло сделать ставило под удар не только карьеру Мурра и его финансовое состояние. Но сделать это было необходимо, ведь иначе он сам попадёт в чёрный список руководства, как недостаточно надёжный сотрудник. А для того кто отвечает за безопасность это не просто недопустимо, а граничит с карьерным суицидом.

― Мне неприятно сообщать об этом, Мурр, но согласно новому регламенту информационной безопасности мне придётся сообщить, что с завтрашнего дня вы будете занимать другую должность в нашей компании, ― Дэймон проговорил текст как можно чётче и спокойнее. Последнее что ему было нужно, так это большее количество стрессов и крика.

― Подождите... что? ― Джон выглядел ошарашенным. Его напряжённая поза постепенно становилась мягче. Мужчина медленно сползал по спинке стула, словно ему стало плохо. Возможно так оно и было на самом деле. Грей, мысленно перебирал содержимое аптечки, которое по инструкции хранил в своём кабинете. Хотя с учётом всех факторов, вероятно стоило бы достать виски.

― Мы переводим вас в отдел Бэтта, на четвёртом этаже, ― Дэймон старался не отводить глаза от мужчины. ― Место хорошее и...

― Но почему? ― едва не воскликнул Мурр. ― Это ведь отдел “для провинившихся”. Там я не смогу продолжать проект спутниковой связи и... Что я там вообще буду делать?

― Мне очень жаль, Мурр. Но это решение было принято из соображений информационной безопасности, ― Дэймон слегка покачал головой. ― Из-за того что наши прямые конкуренты занялись сейчас разработкой кибернетических имплантов, руководство подозревает, что натолкнуть их на подобный быстрый прогресс в этом деле могли только сливы и промышленный шпионаж.

― Подождите... Вы что обвиняете меня в чём-то? ― Мурр из состояния лёгкого шока быстро уходил в стадию гнева. Этого Дэймону точно было не нужно, но с чужими эмоциями он мало что мог сделать.

― Вовсе нет, мистер Мурр, просто просчитываем риски и пытаемся предупреждать проблемы до их появления, ― Дэймон старался быть спокойным хотя бы внешне, но сердце билось невероятно быстро. После этого разговора ему самому не помешает выпивка. ― Эти перестановки носят временный характер, уверяю вас. Когда ситуация стабилизируется вы снова займёте прежнюю должность.

― Через год или два? ― Мурр был в шоке и Дэймон его состояние прекрасно мог понять. ― В отделе Бэтта платят гораздо меньше. Я не могу сейчас себе позволить так кардинально перекраивать бюджет, вы же знаете. Сейчас на лечение дочери уходит очень много.

― Я понимаю, но ничего не могу...

Дэймона прервал на полуслове вой сирены. Включившийся сигнал тревоги делал и без того плохой день просто чудовищным. Судя по всему нарушение безопасности произошло в подвальном секторе, но грохот стоял едва ли не этажом ниже и был слышен даже через толстый пол. Крик людей и стрельба сотрудников охраны перемешивалась с гулким собачьим лаем и разъярённым рычанием.

***

― Мадам Фентон, ― в речи Лидии всё ещё слышался странный и почти непознаваемый акцент, хоть и с каждым днём она говорила всё лучше и лучше, будучи очевидным полиглотом.

― Да? ― Мэдди оторвалась от микроскопа, повернувшись к женщине, стоявшей в дверном проёме в компании местных котиков сложив руки словно покорная слуга из какого-нибудь древнего поместья.

― Вас хочет видеть господин Мастерс.

Вся речь Лидии и её новый внешний вид делали её невероятно старомодной, если говорить мягко. После того как она немного поправилась и получила разрешение покидать палату, женщина выпросила для себя другую, более закрытую одежду. Тёмное платье с юбкой в пол, высоким воротником, закрывающим шею до самого подбородка, и с длинными рукавами, скрывавшими кисти рук до самых пальцев. Даже коротко остриженные волосы она покрывала платком, из-за чего напоминала больше члена какого-то монашеского ордена, чем пациентку современной больницы. Да ещё и кошки что следовали за ней повсюду. Животные то и дело норовили протиснуться в закрытый кабинет вслед за Лидией и не делали этого только если сама женщина не заходила за порог.

Мэдди молча поднялась и последовала за Лидией, что ступала так бесшумно и осторожно, что создавалось впечатление, будто бы она парит над полом. Она больше походила на тень, чем на человека. Старалась быть незаметной и бесшумной. Выходя на улицу, чтобы немного пройтись в саду или ближайшем парке, она всегда брала с собой огромный зонт от солнца, чем ещё больше привлекала к себе внимание. А уличные коты и кошки всегда следовали за ней по пятам, явно планируя выпросить немного ласки или вкусностей. Кружили вокруг неё словно стайка голубей. Выходя в кафе Мэдди порой слышала перешёптывание посетителей, приходивших поглазеть на бывшую циркачку. Даже для готов Парка Мира эта женщина была слишком уж мрачной. Простые обыватели и прочие пациенты её жалели, говоря что она слишком травмированная жертва, раз ведёт себя так тихо и одевается так закрыто.

― Скажите, это правда что вы уходите от мужа? ― поинтересовалась Лидия шёпотом, когда двери лифта за ними закрылись.

― Да, всё верно, ― Мэдди раньше не общалась с этой дамой на отвлечённые темы. Все их разговоры касались в основном здоровья и анализов. Если верить Владу, Лидия была в разы старше, чем казалось на вид и вероятно этот вопрос решила задать потому, что подобное действие было для неё и её устаревшей картины мира диковинкой. ― В наши дни это не редкость.

― На какую дату назначена судебная дуэль? ― Лидия выглядела взволнованно и даже немного восторженно. Словно ребёнок, в предвкушении собственного дня рождения.

― Простите, что? ― вопрос застал Мэдди врасплох. Возможно женщина просто подобрала неправильное слово чтобы выразить свою мысль из-за языкового барьера и дикого разрыва во времени. Или кошка, тёршаяся о лодыжки, немного отвлекла, из-за чего уже сама Мэдди упустила какую-то важную часть мысли. ― Может вы имели в виду судебное заседание?

― Оу, теперь это решается иначе? Не поединком или дуэлью? ― женщина вскинула тонкие светлые брови в удивлении, но всё же больше казалась немного разочарованной полученной информацией. ― Как же всё изменилось. Когда я была маленькой, то судебные поединки были популярны, особенно среди супругов, которые стали друг-другу отвратительны.

Двери лифта открылись на нужном этаже, а разговор как будто бы был уже исчерпан. Но любопытство Мэдди стало только сильнее. В истории она никогда не была сильна, особенно той её части, которая касалась отношений между людьми, юридическими тяжбами или войнами. Ей казалось, что до недавнего времени законными способами, не говоря уже о более давних временах, в которых Лилия прибывала сознательно.

― Могу я поинтересоваться как же эти вопросы решали в ваше время? ― осторожно начала Мэдди, уже готовясь морально услышать что-то дикое.

― Конечно можете, ― пухлые но невероятно бледные губы Лидии, растянулись в улыбке. ― Жену и мужа могла разлучить только смерть, но порой из-за постоянных измен или иных проступков, супруги обращались в суды. А те в свою очередь устраивали дуэли. На небольшой арене мужчины с дубинками стояли в яме по пояс, а женщинам позволялось двигаться вокруг них и бить куском ткани, в который зашивался камень. Мы были уверены в том, что правда всегда на стороне Бога, по этому он не может позволить победить в подобной дуэли тому, чьи обвинения ложны, так что даже если после боя проигравший оставался жив, то его казнили за грехи, в которых его обвинял супруг или супруга(1). Мне довелось видеть дуэль между супругами, в которой победила женщина, обвинившая мужа в убийстве двоих их детей. Жаль, конечно, что после жизнь победительницы забрала чума.

― Это... интересный метод, ― Мэдди нервно хихикнула. История была даже более дикой, чем она её себе представляла, но по какой-то причине заставила подумать на мгновение о том, что что люди двадцать первого века живут как-то слишком скучно.

К этому моменту они уже подошли к нужной двери и Лидия открыла её перед Мэдди, жестом приглашая внутрь, словно до сих пор не могла отказаться от части древних правил этикета, которым следовала до своего пленения.

― Мадам Фентон, ― представила гостью Лидия, с легким поклоном Мастерсу.

Мужчина был настолько увлечён работой с экзоскелетом призрачного охотника, что даже не посмотрел в их сторону пока вампирша громко и чётко не объявила об их приходе. Наверное именно по этой причине раньше было принято представляться каждый раз когда кто-то входил в комнату. Чтобы появление нового человека не было неожиданностью и не приводило к неловким испугам.

― Спасибо, Лидия. Можете быть свободны, ― Влад в этот раз работал в очках. Его обесцвеченные волосы были собраны в слегка небрежный пучок на затылке и лишь одна небольшая прядь волос случайно выбилась в процессе, упав на высокий лоб.

Лидия удалилась после лёгкого реверанса с поклоном. Она ступала тихо и быстро по коридорам больницы. Только сейчас Мэдди заметила, что в отличие от неё самой тень вампирши была почти не заметна на кафельной плитке, словно тело её было сделано из какого-то полупрозрачного материала, сквозь который часть белого света ярких ламп с лёгкостью проникала.

Все действия Лидии были настолько старомодными и сильно выделявшими её на фоне людей двадцать первого века, что Мэдди уже начало казаться, будто с таким консервативным поведением она никогда не сможет вписаться в общество полноценно. Даже если ей удастся найти лекарство от призрачной болезни, то чопорные привычки будут выдавать в ней нежить с головой.

― Ты слишком потакаешь её старомодным манерам, ― заметила Мэдди тихо, обращаясь к Владу. ― Даже на прогулках в ближайшем парке она привлекает к себе слишком много внимания. Не боишься что могут пойти слухи?

― Не очень, ― честно ответил мужчина. ― Странных людей в наши дни полно. На неё обращают внимание сейчас только из-за её предыстории. Когда найдётся тема поинтереснее, все быстро потеряют из виду тихую женщину в закрытом платье.

― Просто я к тому, что на свободную женщину из нашего времени она совсем не тянет, ― вздохнула Мэдди, натягивая латексные перчатки для работы с костюмом и прибирая волосы под плотный капюшон комбинезона. ― Скорее на монахиню или члена какого-то тоталитарного культа.

― Свободная женщина может выглядеть как хочет, разве нет? ― пожал плечами Влад, что-то выводя на большой монитор для того чтобы продемонстрировать Мэдди. ― Иначе какая она свободная? Взгляни на это, ― Мастерс указал на экран монитора, полный текста на языке, чем-то похожим на староанглийский. ― Мне удалось добраться до бортового компьютера этого костюма. Большая часть информации зашифрована и потребуется время, чтобы её разархивировать, но то что есть сейчас является чем-то на подобии досье на объекты охоты нашего гостя из другого мира. Здесь есть всё: от поведения, до подробного описания органов и внешнего вида. Есть даже нечто похожее на анализы ДНК. Кажется этот парень был невероятным педантом.

Влад звучал на удивление заинтересованно. Его эмоции явно были искренним в это раз. Мужчину определённо восхищал тот порядок с которым кровожадное существо, жаждущее получить шкуру Дэнни в качестве трофея, вело свои записи. Это было то чувство которое она не могла разделить со старым знакомым. В отличие от Мастерса она не могла восхищаться ни чем в персоне, чьи моральные качества с её точки зрения отсутствовали. Впрочем Влад всегда был, мягко говоря, своеобразным. Было ли дело в его немёртвой сущности или же просто в свойствах характера? Вопрос открытый.

― Впрочем ты удивишься больше, когда увидишь кабину пилота, ― продолжил Влад, отвлекаясь от мониторов.

― Пилота? Хочешь сказать что внутри этой штуки было живое существо? ― Мэдди подошла ближе к столу, на котором лежало на половину разобранное тело киборга. Места со следами от когтей покрывала зеленоватая корочка засохшей эктоплазмы, чем-то похожая на плесень. Его неповреждённые детали были уже частично отсоединены Владом от корпуса. Каждый винтик и пластина лежали аккуратно вдоль стола, а банки со слитыми из тела образцами эктоплазмы стояли плотно закупоренные и подписанные серийными номерами. Явно эти вещества скоро отправятся к ней на анализ и Мэдди уже не терпелось разобрать их на атомы.

Влад ничего не ответил на её вопрос. Лишь подвёл её ближе к обезглавленному корпусу и открыл бронированную панель грудной клетки. Внутри действительно оказалось что-то похожее на кабину пилота. С крошечным креслом и панелями управления. Судя по потёкам застывшей эктоплазмы по всему пространству и тонким трубкам, больше похожим на шланги капельницы без игл, всё это место раньше заполняла эктоплазма, в которой пилот поддерживал собственное жизнеобеспечение при помощи этих небольших трубок.

― Ты уже взял образцы этого вещества, на сколько я понимаю, ― уточнила Мэдди на всякий случай. Скорее по привычке, ведь Джек в подобных делах был куда более импульсивным, порой забывая что-то важное.

― Естественно, ― Влад казался на удивление живым сегодня. Не роботом чьи действия подчинялись одной лишь логике и не имели под собой ни единой эмоции. А самым настоящим живым человеком, способным на искреннюю вовлеченность. ― Все пронумерованы, рассортированы для слепого метода проведения исследования и будут у тебя в кабинете уже утром. А я пока займусь воссозданием части механизма этого скелета. Возможно его удастся использовать в протезировании.

― А я только начала забывать о том, какой ты педантичный зануда, ― улыбнулась Мэдди, глядя на легкий фиолетовый блик от специального покрытия на стёклах очков Мастареса.

― Это упрёк или комплимент? ― спросил мужчина слегка прищурив блёклые тёмно-синие глаза с алыми точками в самом центре зрачка.

***

Утро в Парке Мира было довольно ранним. После небольшого отдыха у тёти Алисы и утренней охоты с котолаком Дэнни завёл себе небольшую новую привычку вставать раньше и выходить на пробежку. Тяжело это давалось только первую неделю, но, как и в любом деле самым сложным оказалось начало. Призраку нравились пустые безлюдные улицы по утрам, когда солнце только-только начинало вставать. Завораживала эта тишина и прохлада. А приятные ощущения Призрака были приятными и для самого Дэнни. Поэтому с утренними пробежками он свыкся довольно быстро, хоть это и означало сокращение времени на вечерние видеоигры.

В этот раз район покрывал лёгкий туман. После какого-то странного происшествия вчерашним вечером на улицах было даже тише обычного. Особо в выпуск вечерних новостей Дэнни не вникал, больше обращая внимания на новую соведущую местных новостей. Выражение лица Гарри Чин казалось ужасно неискренним и будто было пририсовано на видео ряд какой-то нейросетью уже после съёмок, а движения были скованными, как у робота. Странно, но всё ещё беспокоило подростка не так сильно как побег Шарлотты.

Сэм клялась, что после её визита всё было в порядке, но когда он вернулся из Арканзаса в своей комнате Дэнни застал настоящий хаос. Термос словно взорвался, по помещению разлетелись осколки стекла и ошмётки железного корпуса ловушки. Полка, на которой он держал террариум с Шарлоттой, оказалась сломана, а часть стены за ней повреждена. Девочка была в ужасе от состояния комнаты друга так же как мать или сестра и была в своих эмоциях вполне искренней. Он ей поверил, хоть и был на нервах после такого дерзкого побега демона.

Однако, что было куда более странно, Шарлотта словно испарилась. Оставив после себя хаос в его комнате, она просто ушла, не тронув более ничего. Исчезло мамино обручальное кольцо, но всё остальное осталось на своих местах нетронутым. Даже портал в Зону Духов был обесточен так же как его и оставили. На короткое мгновение мать испугалась того что мстительные призрак отправился прямиком к Джеку Фентону, чтобы свершить свою месть и абстрактное и крайне извращённое правосудие, но нет. Охотник был жив и относительно здоров. Сидел как и раньше в своей охраняемой палате и медленно продолжал сходить с ума. Возможно демоница всё же ошивалась где-то недалеко от отца, медленно продолжая расшатывать его психику, но за всё время наблюдений Призрак так её и не обнаружил рядом с клиникой для душевнобольных, что находилась в холмах близ города, окружённая густым лесом и рекой. Подросток даже навестил мужчину один раз в самый разгар судебных процессов по делу Катрин, на которой матери вместе с адвокатами пришлось присутствовать из-за того что отец самостоятельно не мог уже представлять сам себя по очевидным причинам, но разговор так и не сложился. Джек говорил много, но в основном о нежити, которая, по его словам, заменяла медицинский персонал, и духах, которыми были одержимы все пациенты кроме него. Но за всё время Призрак так и не почувствовал никакого присутствия потустороннего ни в самой клинике, ни в её окрестностях. Куда бы Шарлотта не сбежала, отец или его семья больше не были объектами её интереса.

По крайней мере пока что.

Натянув на голову капюшон Дэнни передвигался по улицам тихо. Стараясь не тревожить утренний туман, клочками ползущий по серому влажному тротуару. Однако побежав до ближайшего парка остановился у одного из переулков, когда изо рта вырвался поток холодного воздуха. Рядом была потенциально опасная нежить.

Набрав в грудь побольше воздуха Дэнни выдохнул, внимательно проследив за едва заметной струйкой голубоватого пара, что почти смешивалась с желтоватым утренним туманом, указывая точное положение духа. В глубине переулка, грязного сырого и зловонного, с забитыми мусорными контейнерами. Часть помоев вываливалась из баков на землю. Пугливые крысы с тихим писком разбежались по укрытиям, стоило только подростку ступить в переулок.

Однако вместо помойного демона или крысиного короля за баками отходов Дэнни увидел только испуганную собаку. Животное казалось очень больным и потрёпанным. Передние лапы были лишены шерсти примерно до корпуса, а на сгибах суставов покрыты крошечными следами от иголок, как у Катрин сразу после выписки из больницы. Животному как будто бы часто делали какие-то инъекции. Короткая шерсть свалялась, а левое ухо было порвано. В ошмётках тонкой кожи можно было заметить небольшой гвоздик, каким обычно крепили трекеры и бирки на животных. На шее болтался ошейник с обрывком поводка и небольшой биркой, которую Дэнни не смог рассмотреть из-за грязи.

Стоило только подростку приблизиться, как животное сжалось в крошечный комок и тихо зарычало. Сквозь этот гортанный звук пробивался болезненный испуганный скулёж. Пёс явно был больше напуган, чем зол. Поджимая висячие уши плотнее к голове и спрятав хвост под животом он хрипел, глядя на подростка сверху вниз затравленными влажными глазами, со следами ещё не до конца высохшей эктоплазмы на шерсти.

― Эй, парень, тише. Тише, ― Дэнни старался звучать спокойно и дружелюбно. Двигался не делая резких движений, чтобы не испугать пса её больше и не спровоцировать на самооборону. Животные не видят разницу между агрессией и банальным человеческим незнанием того, что они считают агрессий. ― Я тебе ничего плохого не сделаю.

Он медленно опустился перед псом на корточки, чтобы казаться немного ниже и не таким опасным для него. Всё что больше тебя автоматически потенциально опасно ― это и сам Дэнни знал наверняка. Пёс сильнее прижался к кирпичной стене, покрытой пятнами чёрной плесени. Сложно было сказать наверняка боялось ли животное его как человека, или больше пугал Зверь, существующий глубоко внутри него.

Дэнни обратил внимание на растрёпанный конец поводка, всё ещё болтающийся на ошейнике. Его определённо перегрызли, а не просто порвали или срезали. В купе с сорванной с уха животного биркой и следами потустороннего вещества картина вырисовывалась несколько пугающая.

― Что же с тобой сделали? ― тихо спросил подросток. Животное точно бы ему никогда не ответило на этот вопрос, но оно определённо попало в страшную передрягу, что довела его до такого состояния. Пыталось сбежать и больше всего сейчас не хотело возвращаться к людям. Но... ― Нельзя тебя просто так тут оставлять, ― сказал Дэнни псу тихо, коснувшись макушки дрожавшего животного кончиками пальцев.

***

Лето уже давно перевалило за середину, и утром погода уже переставала радовать теплом и солнечным светом. Но от вуали “скорбящей вдовы” Сэм отказываться не спешила, всё так же прикрывая ей часть лица и опухающие от частых слёз глаза, которые стало невозможно подводить более. Сидя на скамейке в небольшом парке рядом с комплексом новостроек, она то и дело поглядывала в телефон, проверяя общий чат с друзьями. С тех пор как сбежала Шарлотта они с Дэнни как будто бы стали общаться реже. Парень по вечерам больше времени проводил патрулируя улицы в поисках сбежавшего демона и летал в окрестностях больницы для душевнобольных, в которой содержали его отца. Да и задерживаться вечерами в “Думт” перестал. Он говорил, что не винит её ни в чём. Говорил, что верит ей. Но его всё более и более отстранённое поведение сигнализировало ей об обратном.

Вот и сейчас в чате он написал, что хотят отменить их с Такером встречу сегодня в Тошниловке. Объяснять причины не стал, да и не должен этого делать, если подумать. Но вот неприятный осадочек остался. С одной стороны он остался тем же самым славным и предупредительным парнем, который заранее сообщает, что его планы поменялись, а не поступает как некоторые их одноклассники, просто не приходя на назначенную встречу и игнорируя все звонки и сообщения. Но с другой...

― Чего вздыхаешь? ― спросила Полина, поправляя всё ещё по-летнему лёгкий макияж с множеством голографических блёсток.

― Дэнни написал, что не придёт, ― Сэм захлопнула чехол-книжку смартфона и спрятала его в глубокий карман джинсовой юбки. Скрыть недовольство было достаточно сложно, да и не умела она подделывать собственные эмоции в отличие от матери, которая была в этом хороша как никто другой. ― Говорит что какие-то дела появились.

― Что ж, значит у нас останется больше времени на наши девичьи посиделки, ― Полина слегка растушевала контуры помады на губах пальчиком и посмотрела на Сэм, с характерным щелчком закрыв зеркальце. ― Думаешь он ещё дуется из-за террариума?

― А ещё из-за того что я привела в его комнату тебя без разрешения, ― вздохнула готесса, сознательно немного исказив причину небольшого конфликта, ради большей сохранности тайн Дэнни. ― Он ужасно не любит когда нарушают его личное пространство. Может если бы с террариумом ничего не случилось после нас, он бы был более лояльным к этому. Не думай что я тебя как-то упрекаю, в конце-концов ты подтвердила что после нашего ухода всё было нормально, но... Не знаю.

― Уверена всё будет хорошо, ― Полина положила тёплую ладонь на плечо готессы. Её кончики пальцев вновь были исколоты булавками, а некоторые даже заклеены пластырями. Значит она снова шила для себя обновку, чтобы покрасоваться в школе в первый учебный день. ― Парни гораздо более отходчивы чем кажется. Может у него и правда какие-то срочные дела появились. Позвоним ему чуть позже, может он освободиться к обеду.

Сэм кивнула в ответ, но особого облегчения не испытала. Хоть и понимала, что Полина, вероятно, в чём-то права. У Дэнни и правда могли быть вполне весомые причины отменить встречу, которые бы не касались её вообще никак. Что он вполне мог не испытывать в отношении неё никаких особых претензий, но всё же... вечно было это тревожное “но”.

Двери парадного входа, напротив которого расположились девочки, открылись. Вышедший на улицу мужчина, толкавший перед собой коляску с Катрин, выглядел невероятно уставшим и потрёпанным. То что случилось с девочкой ударило по очень многим людям, но тяжелее всего пришлось наверняка самым близким. Насколько Сэм знала, у Катрин был только отец. О её матери или других родственниках ничего не было известно. Он же был единственным работающим человеком. Сложно жить так резко потеряв подвижность и при этом столько времени оставаясь одной. Особенно для такого социального существа, как вампир. “Птички” большую часть времени проводили вместе. Наверняка они чаще всего навещали Катрин, но даже близкие друзья не могут быть рядом постоянно, чтобы оказать помощь.

Коляска девочки была самой обычной. Без привода и пульта управления для передвижения. Скорее всего планировалась как временная мера, пока у мистера Мурра не появятся деньги для покупки более современной или пока не придут положенные их семье пособия, ведь насколько Сэм знала с неадекватного Джека особо нечего было спрашивать, его родители отказались брать на себя какую либо ответственность за сына, а миссис Фентон и её дети тоже в деле значились пострадавшими. Грустная картина невероятной слабости, которую Сэм не наблюдала даже дома, когда любимая бабуля стала сильно ограниченна в своих передвижениях из-за проблемы с костями. “Какая ужасная зависимость”, ― только успела подумать готесса, когда получила лёгкий щипок от Полины, словно прочитавшей её мрачные мысли.

― Придержи траурные речи на время прогулки, окей? ― попросила она, с улыбкой поднимаясь со скамейки и отряхивая неприлично короткую розовую юбочку. ― Привет, зайка! ― радостно экспрессивно воскликнула она, подбегая к подруге.

Катрин скромно махнула в ответ целой рукой. То что осталось от второй было скрыто под длинным пышным рукавом платья. Культи ног же деликатно прикрывала длинная юбка с множеством оборок. В отличие от прежних времён одета чирлидерша была более чем скромно. Никаких открытых участков тела кроме лица и оставшейся кисти не было, распущенные волосы были аккуратно расчесаны и заботливо убраны от лица заколкой с большим бантом на затылке. Сэм не очень любила розовый цвет, но не могла не признать что Катрин этот образ был к лицу.

― Ты прямо настоящая куколка, ― сказала Полина, чмокнув подругу в щёку.

― Спасибо. Это мне Софи и Элис вчера помогали выбрать, пока мы по торговому центру гуляли, ― девочка немного нервно поправила складки пышной юбки. ― Мы немного пересмотрели старых мультиков с Барби.

― Девочки, я оставляю Катрин на вас, ― голос мистера Мурра звучал очень хрипло. Подойдя ближе, Сэм заметила тёмные круги от недосыпа под его глазами. ― Мне уже нужно бежать на работу, но если что-то случиться, обязательно звоните.

― Можете на нас положиться, ― сказала Сэм, после побега Шарлотты чувствуя себя при этом не достаточно надёжным человеком, чтобы говорить подобные вещи. ― Мы немного прогуляемся в парке и потом посидим у меня.

Мистер Мурр с усталой улыбкой кивнул и быстрым шагом направился к машине. Сэм заметила значок лаборатории “Аксион” на папке, которую он держал в руках и вспомнила вчерашние вечерние новости. Кажется именно в этой лаборатории произошло какой-то взрыв. Ведущие точно не называли причину тревоги и не объяснили из-за чего всё это случилось, но судя по кадрам с места событий, проблем на работе у отца Катрин в ближайшее время будет очень и очень много.

― Мы и правда пойдём к тебе, Сэм? ― с любопытством спросила Полина, начиная катить перед собой подругу. ― Я думала ты даже друзей к себе никогда не звала.

― Это было раньше, ― ответила готесса, поправив заколку с чёрной лилией на волосах, которая держала красивую складку её любимой полупрозрачной шали. ― Да и к тому же родители ещё пару дней будут в разъездах. Дома только я и бабуля, которая решила напечь сладких орешков сегодня. Она на одном подносе сладостей точно не остановится.

― Хорошо что я не на диете больше. Обожаю орешки, ― Катрин улыбнулась, сделав странный жест рукой. Будто бы хотела по детски похлопать в ладоши, забыв что второй руки у неё больше нет. ― Эта больничная еда ужасно пресная, а сладкое мне и вовсе не давали.

― Так может потому что тебе нельзя сладкое? ― с хитрым прищуром спросила Полина, склоняясь над подругой.

― Можно! ― решительно ответила девочка, вздёрнув подбородок. ― Просто в больнице такого не держат. Как не держат ничего острого, кислого, жирного или слишком солёного. Обитель здорового питания, ― с разочарованным вздохом закончила девочка свою мысль.

Городской парк располагался совсем рядом с жилым комплексом, в котором обитала Катрин с отцом. Идти было не долго, а вот выбирать нормальный маршрут для проулки ― да. Парк Мира располагался на довольно холмистой местности у моря и ничто так не отражало рельеф города, как парк, в котором ровными были только крупные центральные тропинки, вечно забитые людьми, которых утром, благо, было не так много. Все более или менее уединённые дорожки проходили через возвышения с множеством небольших лестниц или были грунтовыми. А катить коляску по мелкому гравию было, мягко говоря, сомнительным удовольствием как для того кто её вёз, так и для пассажира, вынужденного подскакивать на мелких камушках.

Пожалуй именно эта прогулка и начала в полной мере демонстрировать готессе, что внимание на экологии и вегетарианству она уделяла чересчур много. Стоило бы подумать о куда более прозаичных и простых вещах, но более полезных обществу. Например инфраструктура, которая была бы более доступной для тех, кто по тем или иным причинам оказался в таком же положении что и Катрин. А животные... что ж, как бы ни было жаль это признавать, но они иногда не так же ценны как и другие люди.

― Ой! ― громко вскрикнул Кван, выскочивший из-за угла. Спортсмен успел быстро затормозить и не врезаться в коляску с Катрин, которая уже успела испугаться. Но вот сказать того же о идущей за ним Валери было нельзя.

― Твою ж! ― громко выругалась девочка. Стаканчик с холодным кофе, который она несла в руках опрокинулся прямо на её блузку, а липкая шапочка из мороженого с сиропом упала на белые кроссовки. ― Смотри куда идёшь!

― Воу, полегче, зажигалочка, ― со смешком сказала Полина откатывая коляску немного назад, чтобы они могли разойтись на узкой парковой тропинке. ― Это вышло случайно. Нам затормозить не так уж и просто.

― Лучше бы дома сидели в таком случае, ― раздражённо шипела Валери. Уходя она пыталась отряхнуть с лиловой блузки остатки мороженного с сиропом, а с лица капли липкого сладкого кофе.

В воздухе на мгновение повисло неловкое молчание. Даже обычно острословая Полина, которой не нужно было много поводов поязвить как следует, слегка опешила. Кван неловко почесал затылок глядя на Катрин, что нервно сжимала в руке блестящую ткань юбки розового платья.

― Не слушай её, ― сказал парень немного тихо. Его щёки слегка покраснели от стыда за подругу. Кажется из всех здесь присутствующих он чувствовал себя наиболее неловко. Одна из подруг сидела перед ним в инвалидном кресле, вторая только что позволила себе лишнего в отношении неё и ушла. Ему как будто бы нужно было что-то сказать чтобы немного сгладить углы в данной ситуации, но он шестнадцатилетний футболист, а не психолог. Мало что мог сделать в данной ситуации и не испортить её ещё больше. ― Это она не в серьёз. Просто ляпнула не подумав. Она с утра на весь мир зла из-за того, что у её отца на работе проблемы. Вот и срывается.

Оправдание слабое и не очень убедительное. Сэм сложила руки на груди, глядя вслед Валери, что быстро скрылась за ближайшим поворотом и пышным кустом сирени. Проблемы сейчас есть у многих, но ведь далеко не все позволяют себе срываться на окружающих из-за такой мелочи как пролитый на блузку кофе. Да, в какой-то степени у них всех было небольшое оправдание в виде возраста. Они подростки у которых ещё не получается нормально управлять своими эмоциями, но ведь не до такой же степени?

***

Такер уныло тянул колу из трубочки, уже несколько раз перечитав сообщение от друга. После того как Дэнни вернулся их этой своей поездки он сам был словно немного не свой. Стал рано покидать онлайн, говоря что идёт спать и, по ходу дела реально шёл спать, поскольку появлялся в сети только утром следующего дня. Да ещё и в такую рань, что уже пару раз с глазу на глаз Такер спрашивал точно ли всё у него в порядке.

Подумать только, Дэн начинал вставать с утра ради пробежек. Этот человек, который за всю младшую и почти всю старшую школу не отличавшийся любовью к физкультуре, бегает по утрам.

Нонсенс!

Такер в шутку говорил, что друг как-то быстро начал стареть из-за того что слишком часто общается с вампирами. Это была шутка, конечно, но в последнее время стало слишком очевидно что друг и правда стал как будто бы взрослее. Как и сам Такер, откровенно говоря. Всё что произошло в цирке “Готика” стало какой-то невидимой точкой невозврата, разделившей жизнь на “до и после”. Ладно бы если бы проблемы так и оставались банальной борьбой с прыщами, а самым сложным было подтвердить социальный статус в школе. По сравнению с тем что происходило сейчас это было реально проще.

Хотя, наверняка всё началось для них даже раньше. С аварии, что сделала Дэнни полупризраком. В момент когда видишь как с лучшего друга слезает лицо, сложно на самом деле оставаться таким же как и до этого момента.

Кинув в рот последнюю уже остывшую палочку картошки фри без соуса, Такер нехотя вылез из-за стола Тошниловки. Раз уж встреча отменялась, то и делать ему здесь уже было нечего. Утреннее меню с его любимыми завтраками уже сменилось основным. В забегаловку заходило всё больше и больше подростков, часть которых была учениками Каспер Хай. А проводить с одноклассниками время в не школы было последним, чего Такер хотел от остатков лета.

Выйдя на улицу, подросток направился в ближайший компьютерный клуб, в котором планировал провести большую часть дня чтобы не возвращаться домой, обрекая себя на бесконечные домашние поручения от матери и бабушки. Возможно заодно посмотрит со стороны как работает его новый бот, запрограммированный для идеальной игры и созданный исключительно ради веселья. Пока что программу не раскусил ни один админ сервера, и даже живые игроки принимали его за своего. Возможно со стороны он заметит пару косяков и исправит их дома. Но это уже будет позже.

― Чёртова железка! ― орала парочка странных ребят в конце улицы, на которую Такер свернул.

Двое вандалов парой ударов тяжёлыми ботинками повалили на землю робота-доставщика и активно пытались его повредить, оставляя на светлом корпусе отпечатки подошв. Подходить ближе к людям с белыми шнурками на чёрных берцах(2) себе дороже, что бы они там ни делали и как бы к этому не относился сам Такер. Хотя и смотреть на подобное надругательство над ни в чём неповинной техникой было почти физически больно.

В последнее время Такер всё чаще становился свидетелем борьбы людей против машин как в интернете, так и в жизни. Художники массово ругали искусственный интеллект из-за того, что банально перестали составлять ему конкуренцию. Точно так же злились и посредственные программисты, чью помощь в команде заменяли на точно такой же ИИ. Не все, конечно. Всё же настоящее искусство и работу полностью невозможно будет никогда передать в руки машинам. У них есть способность подражать творчеству, а не создавать что-то по настоящему новое и уникальное. Даже на киберспортивных соревнованиях подросток сталкивался с подобной ненавистью к роботам. К маленьким и безобидным машинам, которые просто хорошо делают то, для чего их создали, относятся даже хуже чем к мусору. Даже на голосового помощника при нём многие ругались самыми последними словами и до них, по какой-то причине, не доходило, почему же машина не работает лучше после крика. “Ещё бы на компьютерную мышку с отвалившимся контактом наорали”, ― иронично замечал тогда Такер. Только вот иронии никто похоже так и не понял.

Маргиналы перестали пинать робота и достали из бездонных карманов своих жилетов маркеры и небольшие баллончики с краской, едкий химический запах которых можно было учуять даже с большого расстояния. Принялись что-то писать на уже изрядно помятом корпусе машины, но сказать что именно было сложно. Пару раз ещё пнули напоследок и, наконец-то успокоившись, ушли. Поваленная на землю машина выглядела жалко. Как побитый парочкой сумасшедших взрослых первоклассник. Подойдя ближе Такер наконец смог прочитать растёкшуюся кривую надпись на мятом боку маленькой машины.

“Реальный мир, только для реальных людей”.

― Расисты, всегда остаются расистами, ― вздохнул Такер, бормоча себе под нос. На улице не было почти никого. Редкие прохожие нападение вандалов на робота-доставщика проигнорировали и, неверное, правильно сделали. Что они могут противопоставить парочке агрессивных и потенциально вооружённых психов? Только бы получили по лицу от них, да и всё.

Парень перевернул робота, поставив обратно на колёса. Он оказался легче чем ожидалось. Наверняка ехал после заказа пустым, если его не обокрали ранее. Камеры на корпусе были замазаны чёрной краской, а все системы очевидно отключились. Наверное бортовой компьютер пытался перезагрузиться после такого жестокого обращения, но пока что выходило это с трудом. Оставить машину в таком состоянии было для техника чем-то максимально неправильным. Как бросить на обочине дороги сбитую машиной собаку. Он достал из рюкзака пачку спиртовых салфеток для техники и попытался хотя бы немного оттереть краску с камер, чтобы в случае если роботу удастся перезагрузить свои системы, он смог попытаться самостоятельно вернуться на парковку.

“В чём прикол избивать беззащитных?” ― думал подросток, методично и аккуратно удаляя мерзко воняющую краску. Он никогда этого не понимал, хоть и частенько оказывался в школе на месте жертвы. Однако если он сам хотя бы мог попытаться защитить себя, пожаловаться на обидчиков и потребовать справедливости, попытаться постоять за самого себя, пусть и с переменным успехом, то в случае машин всё было совершенно иначе. И них не было и шанса справиться с внешней угрозой, хотя казалось бы, третий закон робототехники им это должен позволять делать. Робот должен заботиться о своей безопасности пока это не противоречит первым двум законам.

Часто в так любимых подростком научно-фантастических фильмах роботы нарушали именно последнюю часть третьего закона и в итоге уходили в отрыв, начиная кромсать человечество без разбора. Но как же иронично, что в реальности функцию самозащиты в них даже не пытались закладывать. Ведь тогда люди станут в отношении них лишь ещё агрессивнее.

Бабушка как-то сказала что жертвы и рабы мечтают не о справедливости или свободе, а о собственных жертвах и рабах. Возможно роботы именно та самая отдушина для вечно всеми обиженных людей, которым страсть как хочется сорваться на беззащитных. Только вот от этого они становятся лишь ещё более жалким и наотрез отказываются это признавать.

― Бип, ― робот завершил перезагрузку с забавным звуком, заставившим Такера слегка улыбнуться и подняться наконец на ноги. Доставщик передвигался медленно, но всё же относительно уверенно на своих маленьких колёсах. Чёрная и слишком жидкая краска стекала с его бока оставляя на асфальте след из чёрных капель.

Мыслями Такер вернулся к Дэнни и его новым привычкам. Когда он только получил силы вместе они делали много дурацких детских глупостей, вроде забивания шкафчика Деша туалетной бумагой. Невинная, пусть и очень глупая шутка. Но потом из портала его родителей начали время от времени появляться простенькие призраки, похожие на гигантские летающие зелёные кляксы или говорящих животных, которых они вместе запихивали обратно по вечерам при помощи термоса. Призраки становились всё сложнее и агрессивнее. Более человекоподобными. Но окончательно надломил лично Такера джинн, силой которого он стал одержим. Благо всё обошлось и для экзорцизма не пришлось обращаться к местному священнику. Но только сейчас Такер заметил что они почти перестали делать глупости, которые раньше казались весёлыми.

Теперь забивание шкафчика туалетной бумагой вызывало скорее испанский стыд, чем веселье. А новые привычки друга казались просто немного необычными. Раньше над Дэнни он бы угорал ещё пару недель за его желание лечь спать пораньше или начать заниматься спортом по утрам. Теперь же ограничился только парочкой банальных подколов, от чего сам был в себе немного разочарован. Но продолжать всё равно не хотел. С некоторыми одноклассниками становилось скучно. Разговоры о вечеринках не вызывали больше такого же бурного интереса и любопытства как раньше. Излишне детское поведение раздражало и вызывало желание начать лекцию в стиле “типичного бати”. А любое предложение сделать какую-нибудь спонтанную глупость ― мысли о том, сколько всего придётся разгребать после пары минут веселья. А ещё возвращали в день, когда они с Дэнни и Сэм решили, что залезть в Призрачный Портал будет весело.

“Может мы просто выросли слишком быстро?”, ― подумал подросток, направляясь к компьютерному клубу.

***

Джесс навещала отца в лечебнице чаще брата. Мужчина, по утверждениям врачей, был в стадии острой паранойи. Специалисты советовали ей и брату с отцом пока не общаться или проводить поменьше времени, говоря что он совсем плох. И это было правдой в какой-то степени. Мужчина говорил о призраках, которыми одержим человек в соседней палате и что именно эти злые духи заставили его совершить то преступление, за которое его сюда посадили, а вовсе не шизофрения и голоса в голове. Называл сопровождающих его крепких медбратьев упырями и кровососами, что насильно держат его здесь, чтобы он не смог раскрыть миру заговор нежити.

Девочка не знала как на это реагировать теперь. Если скажет что отец неправ, то соврёт. Она видела ту самую нечисть, о которой говорил отец, своими глазами. Однако если согласиться, если решит указать на эту самую нежить пальцем то не только поставит брата в сомнительное положение, но и обеспечит себе место в той же лечебнице, только в корпусе предназначенном для детей и подростков. Она оказалась в ситуации когда приходилось идти на серьёзную сделку с совестью и выбирать кто же ей дороже: искренне любящий её отец, пусть и со своими закидомани, или мать с братом, что превращался в дикое чудовище, способное голыми руками разорвать металл. Но окончательный выбор пока так и не сделала.

Дома в последнее время стало сложно находиться. Джесс тратила очень много внутренних сил на то чтобы просто продолжать жить как раньше. Стала хуже спать из-за того что ей стали постоянно чудиться всякие шелестения в коридоре, а тиканье настенных часов раздражало. Мама справлялась лучше, но девочка была уверена что это только потому что она не видела брата в ту ночь. Его горящие в темноте глаза и покрывающуюся инеем землю под его ногами.

Спускалась на кухню за бутербродами и кофе Джесс тихо, старясь не создавать лишнего шума и не привлекать к себе внимания. Мама уже наверняка ушла на работу, а Дэнни на прогулку с друзьями, о которой говорил ещё вчера за ужином. Пересекаться с родными лишний раз не очень хотелось в последнее время. На кухонном столе девочка заметила мокрый собачий ошейник с небольшой биркой в виде буквы “А”, выполнявшей роль ядра атома, вокруг которой, как в учебнике по физике, располагались стилизованные электроны. “Странно”, ― подумала Джесс, беря в руки всё ещё сырой ошейник, чтобы рассмотреть его получше. Обычный довольно дешёвый кусок пластмассы, уже изрядно повреждённый и потрёпанный. Он почти разваливался в руках в отличие от самого ошейника, сделанного на редкость прочным.

― Эй, потерпи немного. Я ведь хочу как лучше.

Голос брата раздавался с заднего двора. Дверь с кухни была слегка приоткрыта, а москитная шторка колыхалась от прохладного ветерка. Слышался шум воды из садового шланга и лёгкое плескание и недовольный жалобный собачий скулёж. Выглянув на улицу Джесс заметила брата, кое-как пытавшегося отмыть довольно крупную, но очень тщедушную и испуганную собаку, что жалась к его ногам, пытаясь поджать ещё сильнее и без того короткий хвост, выгнув спину колесом и приседая на задние лапы. Подросток был уже почти весь мокрый, но с псом, по ходу дела, более или менее справлялся. Животное однако, быстро учуяло постороннего и спешно попыталось спрятаться за подростком, скуля ещё сильнее.

― Оу, Джесс. Не думал что ты ещё дома, ― Дэнни заметил её сразу как только поднял глаза от пса, заметив его странное поведение. ― Ты разве не хотела сегодня в библиотеку идти?

― Передумала, ― тихо ответила Джесс. ― Зачем ты пса в дом притащил? Мама нам обоим из-за этого трёпку устроит.

― Не мог оставить его на улице, ― сказал подросток, поглаживая испуганное животное по крупной круглой голове. Большие ярко-зелёные глаза животного казались невероятно грустными, мимо такого и правда сложно пройти. ― Он кажется сбежал от кого-то, кто плохо с ним обращался. Все лапы исколоты и выбриты, ухо порвано, а на шее висел значок лаборатории “Аксион”. Не знаю что за опыты там ставят, но не похоже, что очень гуманные.

Джесс слушала брата, переминаясь с ноги на ногу и больше смотря на руки подростка. Самые обычные, без острых когтей и не покрытые инеем. Разве что ногти были покрыты чёрным лаком, чтобы скрыть их неестественно синий трупный цвет. Он казался таким же как и раньше. Обычным подростком который любит собак и носит футболки с логотипом “НАСА”. Слишком добрый чтобы пройти мимо того, кому нужна помощь, и так сильно не похожий на того ледяного монстра, которого она видела в лесу.

― Что ты собираешься делать с ним? ― Джесс кивнула в сторону собаки. ― Оставить или отдать обратно в “Аксион”? Если это их пёс, то они могут обвинить нас в краже.

― Не знаю, если честно, ― Дэнни тяжело вздохнул, пальцами зачесав назад короткую влажную чёлку, прилипшую ко лбу. ― Думал посоветоваться с мамой, когда она вернётся. Но возвращать его не хотелось бы. Ты же и сама видишь что с ним там сделали.

Пёс пугливо прижался к земле, за подростком глядя на Джесс с испугом. Его заметно трясло. Разорванное ухо покрылось бурой корочкой крови, а обритые лапы покрытые синяками выглядели до нелепого ужасно. Отдавать животное обратно в руки садистов чей научный интерес и компетентность можно было бы уже поставить под сомнение? Работа лаборатории должна была быть организованна мягко говоря плохо, раз подопытное животное сбежало.

― Я могу чем-то помочь? ― Джесс неловко ковыряла ногтем дверную ручку.

― Можешь принести полотенце? Какое-нибудь старое и ненужное, ― попросил Дэнни, вновь опускаясь перед псом на корточки и начав смывать остатки мыльной пены. ― Я ещё на карманные деньги немного вкусностей ему взял. Лежат на столике в гостиной. Захвати с собой на обратном пути, окей?

***

― Кажется это совсем не для меня, ― Катрин оттолкнулась от стола, чтобы отъехать от него на своём кресле, после очередного проигрыша в видеоигре. ― Мне вообще кажется, что какие-либо активности вообще больше не для меня.

На экране открылось окно просмотра онлайн режима, как всегда происходило после того как игрок терял все жизни. На столике у кровати в комнате готессы стоял уже почти пустой поднос с печеньем и чашки с недопитым чаем. После неприятной встречи в парке Катрин заметно приуныла растеряв последние крупицы позитивного настроя. Постоянно поправляла подол платья и пустой рукав.

― Отставить упадническое настроение! ― скомандовала Полина поднимаясь с кровати так резко, что вспугнула этим движением сорок, до этого мирно дремавших на подушках. ― Тебе такие глупости в голову приходят только из-за поведения Валери. Уверена, что у тебя ещё будет много возможностей. Главное не позволять таким любителям срываться закапывать тебя морально, ― было похоже что чирлидерша настроена более чем решительно в отношении члена своей команды. ― Ты же знаешь в чём самый сок наших выступлений. Поддерживать дух команды и школы, а не только эффектно танцевать. Чирлидеры последние кто должен сдаваться. А ты всё ещё чирлидер.

Катрин звонко засмеялась, смахивая с ресниц слёзы. Сэм в какой-то степени начала проникаться уважением к своей новой подруге. Напористость и решительность были обратными сторонами её порой невыносимо стервозного характера и самовлюблённости. Впрочем, в чём-то она реально была права как никогда. Ставить на себе крест девочке на коляске сейчас было противопоказано.

― Ты смешная, ― Катрин потянулась за свежей печенькой с шоколадной крошкой. ― Тетслав меня уже, считай, исключила. Ты же знаешь что она скорее какую-нибудь т-девчонку(3) в команду возьмёт, чем будет перекраивать всё выступление под меня на протезах или, не дай боже, на коляске. Да и к тому же протезов мне ещё долго не видать.

― Я думала мистер Мастерс и их для вас оплатил, ― удивилась Сэм, присаживаясь на кровать рядом с коляской Катрин и протягивая ей чашку чая. ― Или с восстановлением возникли проблемы?

― Ни то и не другое. Просто папе от этого скорее всего придётся отказаться, ― вздохнула девочка, положив надкусанное печенье на колени и отхлебнув немного из чашки. ― По крайней мере от того что предлагает мистер Мастерс и его фирма.

Дело буквально начинало пахнуть керосином. Сэм немного нахмурилась. Звучало это крайне мутно и неприятно. Что же такое должно было случиться, чтобы заботливый мистер Мурр так поступил в отношении здоровья единственной дочери?

― Не поняла, ― Полина склонила голову немного набок.

― Папа работает в Аксионе, а это прямые конкуренты господина Мастерса. ― Катрин говорила уставившись на поверхность напитка. ― Из-за того что меня лечили почти бесплатно, на работе папы теперь подозревают, что это была “плата” за промышленный шпионаж, ― девочка сделала в воздухе кавычки, поставив чайную чашку на широкую ручку кресла.

― Звучит как конспирологический бред, ― Сэм слегка поморщилась. ― Неужели у них настолько всё плохо, что они теперь на твоего отца наезжают?

― По ходу. Вчера у них вообще что-то серьёзное случилось, ― Катрин взяла с колен надкусанное печенье и макнула его в чай, прежде чем закинуть в рот. ― В новостях сообщили что это был пожар после взрыва каких-то химикатов, но папа сказал что это какой-то эксперимент из под контроля вышел. Не знаю подробностей, но дела у них достаточно плохи для того чтобы не только наехать так на папу, но ещё и его уволить за любой, даже самый маленький косяк, ― девочка допила остатки чая и передала кружку Сэм. ― отец Валери работает в той же фирме. Кван наверняка не соврал, сказав что из-за проблем отца у неё такое дерьмовое настроение.

Дело уже не просто пахло керосином, а натурально горело синим пламенем. В жизни ведь им так не хватало проблем. Полина тяжело вздохнула, глядя на девочек. Если раньше самой большой проблемой в их жизни были сплетни на переменах и сломанные на тренировках ногти со свежим маникюром, то теперь всё становилось слишком сложно. На тёрки двух крупных компаний шайка подростков точно никак не могла повлиять. Ведь если уж взрослые решили играть настолько грязно, что опустились до подобного ментального шантажа своих сотрудников, то без серьёзных доказательств беспредела сделать ничего не смогут даже опытные юристы, на которых у семьи Мурр, если быть до конца объективными, банально не хватит средств в данный момент времени. И эта беспомощность невероятно раздражала.

― Неужели с этим ничего нельзя сделать? ― раздражённо выпалила Сэм.

― Нет, к сожалению, ― покачала головой Полина. ― По крайней мере непосредственно нам. Если поднимем твой активизм, то просто дадим повод закопать мистера Мурра ещё глубже. Скорее всего именно его, в первую очередь обвинят в клевете, если не будет серьёзных доказательств.

― Гадость, ― почти выплюнула Сэм, откидываясь на кровать, снова вспугнув этими телодвижениями сорок Полины.

Больше всего в жизни Сэм ненавидела это состояние беспомощности. Необходимость сидеть на одном месте и не рыпаться возвращала её в день аварии, когда Дэнни получил свои силы. В первую неделю она потратила много бессонных ночей на болезненные размышления о том, как было бы правильнее поступить в тот момент. Но тяжелее всё же далось ей признание того простого факта, что задним умом она может быть сколько угодно хороша, но здесь и сейчас уже ничего нельзя было исправить.

Тихая музыка и звуки борьбы на экране стали немного громче, привлекая к себе внимание Полины. Глядя на монитор она толкнула Сэм в бок, привлекая внимание готессы.

― Слушай, я не эксперт, но это вообще нормально? ― спросила Санчес, указывая на компьютер подруги.

Девочки разом переключили своё внимание на монитор. Экран слегка светился зелёным, меняя все привычные цвета игры и персонажей, делая картинку куда менее сочной, будто бы на игровой мир сейчас смотрел дальтоник. Странным было и то что творилось в самой игре. Все живые игроки были загнаны в одну большую клетку, словно сложенную из строк двоичного кода. В чате все сходили с ума, а наушники разрывало от возмущённых криков других игроков.

Подойдя ближе Сэм заметила что единственный игровой персонаж не оказавшийся в ловушке имел знакомый ник. “Тех99”. Так обычно Такер называл своих игровых персонажей, на которых тестировал какие-то свои разработки, чем бесил как обычных игроков, так и администрацию серверов.

“Да чтоб тебя, Техно маньяк!” ― подумала готесса, набирая номер друга. Она уже представила какую выволочку ему устроит из-за подобных приколов.

― Сэм, не до тебя сейчас, ― вместо приветствия выпалил Такер.

― Развлекаешься со своим ИИ? Совсем берега перепутал?! ― Сэм взяла разогналась от нуля до агрессии слишком быстро. Проигнорировала даже вопрос Катрин “это что Такер сделал?”. Высказать хотелось многое и не самыми цензурными словами, но Техно маньяк её опередил.

― Вообще-то нет. Это не моих рук дело, ― заявил парень жёстко. ― Я сейчас даже не дома. Программа которую я писал под этого персонажа вообще не должны были так работать. Они способны только управлять персонажем, а не переделывать игровой мир. Это слишком сложное действие даже для самых крутых специалистов и самых продвинутых ИИ.

После слов друга пыл готессы поутих, а где-то глубоко внутри девочки внутренние органы начали завязываться в тугой болезненный клубок. Если Такер говорит правду, то значит игровой аккаунт друга вероятное взломали в лучшем случае. А в худшем украли его разработки, касающиеся искуственного интреллекта, написанного для идеальной игры в “Думт” и парочку личных данных, которые, вероятно были связанны с их общим секретом. Сложно сказать что из этого хуже и что ещё в итоге оказалось на руках у злоумышленников.

Персонаж с ником “Тех99” остановился и посмотрел через монитор с зеленоватым светом прямо на игроков, сидящих перед экранами. Имя над головой замерцало и заменилось довольно крупным диалоговым окном, в котором появилось всего одна очень странная фраза, от которой у всех присутствовавших по коже прошла неприятная дрожь.

“Цифровые миры, только для цифровых существ”.

***

По большей части день можно было назвать продуктивным, пусть и общий прогресс по её основной теме исследований был откровенно ничтожным и в целом работа продвигались с черепашьей скоростью. Однако то, что удалось найти в экзоскелете, на самом деле заслуживало не меньшего внимания.

Нечто похожее на карту но определённо не известной всем реальности. Скорее было похоже на попытку составить схему расположения звёзд и планет в трёхмерном виде, только вместо небесных светил ― острова, небольшие клочки земли и то, чьё название можно было примерно перевести на современный английский как “Проходы”. Взглянуть на это лично было крайне соблазнительной идеей, но только сама мысль о том, что для этого необходимо вновь подключить портал вызывала лёгкую дрожь где-то в глубине тела. Да и сильно отвлекаться на костюм лично ей не стоило, как думала Мэдди. И об этом напоминало зеленоватое пятно на коже руки Мастерса у сгиба локтя, которое она увидела незадолго до знаковой поездки к сестре в Арканзас. С того вечера мужчина больше не показывался перед ней с открытыми предплечьями, так что оценить тяжесть и скорость распространения этой заразы по его организму было нельзя.

По крайней мере Влад этого очевидно не спешил показывать. Либо потому что ситуация лучше чем кажется на первый взгляд, либо потому что всё совсем плохо. С этим человеком не угадаешь, пока не спросишь. Но ведь Лидия стала чувствовать себя значительно лучше. Да и самому Владу уже удалось однажды ввести болезнь в стадию ремиссии почти на двадцать лет. Интересно было как.

Именно этим вопросом задалась Мэдди, принявшая предложение мужчины довезти её до дома после работы. Скорее спонтанно чем специально. Просто так повернулся разговор. На улицах в центре города стояли просто ужасные пробки, а ехать в тишине было не столько неловко, сколько неправильно. Об этичности она особо не думала, когда задавала вопрос, да и Влада похоже не особо это задело. Или по крайней мере он не подал вида.

― Я много времени потратил, пытаясь понять, что же вызвало такой длительный период ремиссии, ― Влад отпил из маленького стаканчика для кофе нечто с характерным железным запахом. От своеобразных пищевых потребностей вампиров всё ещё немного бросало в дрожь. ― Правда звучит оно несколько неординарно.

― На сколько неординарно по шкале от “нормально” до “полного бреда”? ― в шутку спросила Мэдди. Термокружка с холодным чаем в её руках уже успела опустеть, пока они стояли в пробках на центральной улице и поворачивали на объездную дорогу, чтобы потратить в пробках не два часа, а всего лишь час. Личный водитель был отделён от пассажирских сидений довольно плотной стенкой, какая обычно есть в лимузинах, хотя со стороны машина выглядела не многим больше обычных. ― Если это не секрет, конечно же.

― Секрет, ― улыбка мужчины была слабой с плотно сомкнутыми губами. Мэдди успела заметить что он никогда не показывал зубы. ― Если конечно секретом можно назвать то, чего я не знаю. Единственное в чём я уверен, так это то, что мне стало немного легче в компании кошки переживать карантин.

― Тебе всегда они были по душе, но это не ответ, ― Мэдди закатила глаза. В чём Влад действительно хорош был всегда, так это в уходе от темы разговора. Только вот с ней это сейчас не сработает.

― Ответ. В компании животного мне и правда стало становиться лучше. Но больше никакой информации у меня нет, ― на бледных губах мужчины стал появляться цвет. Именно проявляться под кожей, а не окрашиваться от напитка. ― Возможно на болезнь тогда повлияло психологическое состояние. Но этот опыт сложно назвать корректным, слишком уж много факторов могло повлиять. Да и не сказать чтобы моя кошка была обычным маленьким хищником. Единственное что можно сказать наверняка, так это то, что она не заразилась и до сих пор живёт свою лучшую жизнь из девяти возможных.

“До сих пор живёт”, ― слова которые зацепили Мэдди сильнее всего. Влад всегда был тем ещё кошатником и о животных наверняка заботился очень хорошо, что сильно увеличило бы их срок жизни. Но сейчас этой кошке должно было быть чуть больше двадцати лет. Это невероятное долгожительство по меркам кошачьих, чей средний возраст едва дотягивает до двенадцати лет. А единственная кошка, которую Мэдди видела при Владе, мало была похожа на маленькую “старушку” которой сложно было бы даже двигаться из-за возрастных болезней. Её пушистая тёзка до сих пор была невероятно активным и любознательным зверьком, что с лёгкостью пережила и быстро оправилась от того, что случилось с ней в глуши Арканзаса. Сейчас активно гуляла по лаборатории, вечно норовя сунуть свой любопытный нос куда не надо.

― Эм... просто хочу уточнить. Мэдди это та кошка о которой ты говоришь? ― уточнила женщина на всякий случай. Прочих вариантов было мало, но вдруг она просто обозналась.

― Да, ― быстро подтвердил Влад. По его виду не было похоже что он шутит. ― По ней не скажешь, конечно. Но и она не то чтобы обычный представитель кошачьих. Именно поэтому я и говорю, что переменных слишком много, чтобы понять какая точно повлияла на процесс.

Кошка ставшая долгожителем после контакта с инфекцией. Звучало это как затравка к ужастику в стиле Стивена Кинга. Но творить невероятное зло, достойное самых глубин ада, животное явно не стремилось и даже наоборот было к людям, части людей, настроено довольно дружелюбно. Только вот на самом ли деле присутствие маленького хищника рядом оказало незначительный эффект на состояние мужчины? В палаты к больным сейчас кошек не пускали, но маленькие животные повсюду таскались за Лидией, которой разрешалось на определённых условиях покидать карантин. Хотя, если вспомнить колледж, за Владом вились кошачьи ещё до инцидента. Возможно это и правда простое совпадение. Личная черта людей, которая притягивает именно кошек.

Совпадение, которое теперь не будет давать Мэдди покоя.

Машина свернула с объездной дороги в спальный район с невысокими домами. До строения с причудливой футуристической конструкцией на крыше оставалось совсем немного. Большая неоновая вывеска “Мастерская Фентонов” уже давно была снята с фасада здания, а на её месте осталась только пара тёмных кругов от креплений на красном кирпиче. Мэдди ненадолго задумалась, глядя в окно. Дэнни наверняка всё ещё гуляет с друзьями и будет дома поздно. Как и Джесс, которая в последнее время предпочитала посиделки в парке или библиотеке в окружении одних только книг по психологии, психиатрии и медицине.

― Может зайдёшь ненадолго? ― предложила она чуть более спонтанно чем хотелось бы. Влад смотрел на неё слегка удивлённо. Предложение и правда звучало более чем двусмысленно. ― На дружескую чашечку кофе.

― Дружескую, ― повторил Влад, вглядываясь в её лицо, от чего собственные слова показались Мэдди ещё более неоднозначными. ― Ты же вроде говорила, что хочешь оставить наше общение более деловым, разве нет?

― Но сейчас же мы не на работе, ― Мэдди слегка пожала плечами, поправляя пряди короткой стрижки. ― Да и ведь когда-то мы были друзьями, пусть и не очень хорошими. Я подумала, может стоит попробовать начать с начала?

Влад ненадолго задумался. В глубине его глаз погас едва заметный алый огонёк, периодически вспыхивавший в центре зрачка как визуальный сигнал его особого интереса. Сложно сказать было ли это от того что он в предложении совершенно не был заинтересован, или из-за всего их прошлого опыта в общении. Всё же Мастерса можно было с полной уверенностью назвать человеком с очень хорошей памятью особенно на подобные неприятные детали. Но ведь прошло уже столько времени. Столько успело измениться.

― С удовольствием зайду, ― ответил наконец мужчина, когда автомобиль остановился напротив крыльца её дома. С лёгкой и очень сдержанной улыбкой.

Мэдди едва сдержала вздох облегчения. Только сейчас она поняла, что затаила дыхание, пока ожидала его ответа, из-за чего почувствовала себя настолько неловко, что поспешила выйти из машины первой. Не дожидаясь галантного жеста мужчины, что по-джентельменски открывал бы для неё дверь. Однако войдя в гостиную увидела то, что заставило её застыть в недоумении.

Посреди комнаты, на паре старых полотенец сидел довольно потрёпанный на вид пёс с обритыми лапами и ободранным ухом, а рядом с ним расположились Дэнни и Джесс. Осторожно играли с собакой, старясь, судя по всему, немного приучить её к рукам. При виде нового человека животное вздрогнуло и, медленно попятившись назад, упёрлось в Дэнни.

― Привет, мам, ― тихо поздоровался Дэнни, приобняв пса, чтобы немного успокоить. ― Здрасте, дядя Влад. Не ожидал вас увидеть... Вместе.

― Что в нашем доме делает пёс? ― спросила Мэдди строго, не став тянуть с самым главным. ― Вам известны правила относительно животных в доме, молодые люди.

― Я могу всё объяснить, ― затараторил подросток, понимая что времени до выволочки со стороны матери осталось не очень много и обратный отсчет начался с того момента, когда женщина открыла входную дверь.

***

Валери с раздражением захлопнула стиральную машинку. Новая кофта наверняка была безвозвратно испорчена пролитым кофе, но не попытаться всё исправить в их с отцом новом положении было непозволительной роскошью. И это бесило больше всего. Деньги на карманные расходы отец в последнее время всё больше и больше урезал. Трендовую кофточку она выпрашивала почти месяц, пока мужчина наконец-то не согласился немного на неё потратиться. Хоть это уже и было довольно поздно, но в последний вагон запрыгнуть удалось.

Да ещё и Кван после прогулки в парке начал читать ей нотации по поводу её поведения. “Тоже мне ориентир моральных норм!” ― раздражённо думала Валери, заливая в отсек стиральной машины гель и кондиционер. Мало того, что сам футболист на пару со своим другом зачастую издевался над ботаниками и откровенно стебался над чужими недостатками, так сейчас ещё и с какого-то перепуга решил “поставить её на место”.

“Вэл, одно дело просто шуточки шутить над парочкой лузеров, которые сами в своей отстойности виноваты, но ты наехала на Катрин. Она на инвалидном кресле и сама с этим ничего не сделает. Ты ведь понимаешь, что есть разница.” ― так сказал ей Кван. Был на удивление многословен в этот раз, но его кривых мыслей она всё равно не поняла. Не видела особой разницы между растрёпанный Нейтоном, который вечно тянул к ней свои жирные пальцы и мямлил что-то про приглашение на танцы, и Катрин. Ведь они оба теперь одинаково скучные. Находятся с ними в разных мирах.

“Да ещё эта Полина. Что она вообще о себе возомнила?” ― думала Валери, отряхивая руки и выходя из ванной. Стиральная машина уже начала наполняться водой. Полина её раздражала ещё в конце прошлого учебного года, когда начала якшаться с членами клуба кройки и шитья. Особенно с их президентом, мрачной готкой, что ходила в чёрном мешке из под картошки. Бесила тем, что всё это сходило ей с рук. Если бы сама Валери начала общаться с такими неудачниками, то быстро бы вылетела из списка “А”. Но местной принцессе можно всё. Даже общаться с кем-то вроде Мэнсон, которая со своим активизмом сидит в печёнках уже у половины школы.

Проходя к себе в комнату мимо отцовского кабинета, девочка заметила, что дверь его слегка приоткрыта. Что странно, такое происходило только в том случае если отец был дома. На короткое мгновение ей даже показалось, что в щели между косяком и дверью было какое-то движение.

“Этого только не хватало”, ― раздражённо подумала она, открывая дверь кабинета. Но внутри было пусто. Только лёгкий ветерок раздувал шторы открытого окна. “Странно. Папа никогда не оставлял его открытым. У него же спину вечно продувает”, ― подумала девочка, направляясь к окну, чтобы поплотнее его закрыть. Совсем рядом стоял отцовский стол. Так чтобы большую часть времени он освещался естественным светом с левой стороны. Но не прямым, чтобы лучи солнца не бликовали на мониторах компьютера. Мелочь, конечно. Но к мелочам ответственный за безопасность крупной лаборатории мужчина был крайне придирчив. Особенно в последнее время, когда на работе у него дела шли хуже некуда. После вчерашнего инцидента, о котором трубили во всех новостях, так и вовсе наверное останется на работе ночевать.

Закрыв окно Валери обернулась к рабочему столу отца и вздрогнула от отвращения. По столешнице полз какой-то невероятно жирный паук. Медленно перебирая тонкими длинными ногами. И откуда только такая мерзость взялась в доме?!

Девочка медленно, не сводя с насекомого глаз, стянула с ноги домашний тапочек и прихлопнула им паука. От удара по столешнице похоже слегка сдвинулась компьютерная мышь, заставив ожить погасший монитор в спящем режиме. Монитор на котором на паузе всё ещё было открыто видео, с камер наблюдения лаборатории “Аксион”. Валери прекрасно узнала интерьеры офисного помещения в котором уже была пару раз. Даже с учётом того что там царил знатный бардак.

На кадре, среди помех и глюков цифровой записи было видно что-то похожее на силуэт собаки. Гигантского пса, чей рост в холке почти достигал двух поставленных друг на друга стандартных компьютерных столов. Животное казалось полупрозрачным либо из-за дефектов записи, либо из-за недостатка кадров. Но раскрытую пасть с острыми кривыми клыками, с которых тягучими каплями стекала слюна, было видно достаточно хорошо.

― Это ещё что за фигня? ― пробормотала Валери себе под нос, когда снова увидела движение.

Резко обернувшись она заметила только вновь развивающуюся белую тюлевую штору. По какой-то причине окно в кабинете отца вновь оказалось открытым, впуская в помещение прохладный вечерний воздух.