***

Летнее солнце вовсю припекало. Даже тут, в горах на севере континента, было жарко. Ребятня с удовольствием плескалась в озере. Здесь, в отличие от всегда холодной Гвенллех, вода прогревалась достаточно даже для детей. Хотя детьми маленьких ведьмаков можно было назвать довольно условно. Впрочем, смеялись, брызгались и шутливо боролись они от этого ничуть не менее задорно, а вместе с ними веселились и взрослые ведьмаки.

— А ну разойди-ись! — гаркнул Ламберт и с разбега нырнул в озеро с пирса.

Стоило только ведьмаку скрыться под водой, тут же послышались визг, вопли и бульканья пойманных за ноги мальчишек. Быстро сориентировавшись, ведьмачата накинулись на едва показавшегося на поверхности Ламберта, собираясь его потопить.

— Наших бьют! — с воплем и гиканьем бросился в воду Койон.

Громких криков и брызг разом прибавилось. Было совершенно непонятного, кто являлся «нашими», потому как от ведьмака равно доставалось всем. Смекнув, ведьмачата начали топить и его, окончательно погрузив в хаос все противостояние и перебаламутив всю воду. Эскель с добродушной улыбкой наблюдал за баталией с берега.

— Пойду тоже окунусь, да в замок пора возвращаться, — глянув на уже заметно клонящееся к закату солнце, сказал Лександр и шумно зашел в воду.

— А я, пожалуй, прямо сейчас пойду, — несколько озабоченно сообщил Иво, накидывая рубашку.

— Что так? — лениво поинтересовался у него разомлевший на солнышке Геральт.

— Да наша Матерь Ведьмачья выдала мне дополнительно стопку книг по анатомии, велела учить. Сказала, сначала сама проэкзаменует, а потом уже в университет отправит. Чтоб не посрамил ведьмачью школу, дескать… — недовольно пояснил ведьмак, застегивая штаны.

— Ты сам захотел на старости лет перепрофилироваться в хирурги! Так что готовься! Шани из тебя душу вытрясет почище Брин, — напутствовал его Геральт, будучи лично знакомым с будущим экзаменатором своего товарища.

— Хорошо не сумасшедший папаша Брианны! — открестился Иво, влезая в сапоги. — Она сетовала, что он слишком занят в своем Тир на Лиа. Гора с плеч!

— Аваллак’х? — уточнил Эскель.

— Угу. Цири как начнет про него рассказывать… — Иво дернул плечом, поднимаясь на ноги.

— Она любит преувеличивать, — усмехнулся Геральт, прекрасно зная ненависть своей приемной дочери к теоретическим знаниям.

— К тому же тебе нечего бояться. Брин уже вторую неделю ждет Аваллак’ха, чтобы провести заключительное тестирование какого-то снадобья для стабилизации гормонального чего-то там. Так что даже если у него внезапно появится время, тебе разговор с ним не грозит, — утешил друга Эскель.

— Ладно, бывайте, — с усмешкой ответил Иво, явно порадованный сообщением, и, подобрав свои мечи, направился бодрым шагом в сторону замка и стопки непрочитанных книг.

Тут на берег ломанулся хохочущий Койон, а за ним высыпала вся ребятня и Лександр. Замыкал процессию Ламберт, подгоняя отстающих мальчишек.

— Та-ак! — перекрывая смех и гомон, гаркнул он. — Отведенные Весемиром полтора часа закончились час назад. Быстро все оделись и бегом в замок!

— Ну, Мастер Ламберт! — послышались разочарованные возгласы.

— Бегом я сказал! — прикрикнул на мальчишек ведьмак и сам начал одеваться.

— Что? Пойдем тоже окунемся напоследок? — предложил Геральт, следя за тем, как маленькие ведьмаки быстро натягивали свою одежду.

— Пошли, — согласился Эскель, откидывая за спину уже просохшую после первого купания черно-белую шевелюру и стягивая ее в хвост.

Водичка была приятно теплой и ласкала разгоряченное тело. По-настоящему жарких дней в Каэр Морхене было не так уж и много, грех не воспользоваться природной благодатью, а заодно и повеселиться вместе с юными учениками. Эскелю казалось, что он уже забыл, что это такое, но наполнившийся благодаря Брин детскими голосами замок будто ожил и заиграл новыми красками.

Мальчишки… Их было всего несколько, но ведьмак уже не мог себе представить крепость без них. К зиме Брин планировала провести еще несколько мутаций, да к тому же на зимовку должны были прибыть и взрослые ведьмаки, и замок должен был превратиться в настоящий большой теплый дом, где найдется место каждому. Эскель и раньше любил зиму, но с некоторых пор полюбил еще сильнее, не в последнюю очередь благодаря своей ледяной чародейке.

Погрузившись в мысли, ведьмак не сразу заметил маневр вроде бы просто плавающего рядом друга. Миг, и Эскель ушел под воду с головой. Едва отплевавшись, он тут же бросился на нагло ржущего над ним Геральта и потопил того. Завязалась дружеская потасовка, ничем не хуже той, в которой состязались до того ведьмачата.

— Теряешь сноровку! — ухмыляясь, воскликнул Геральт, разбрызгивая воду. — Бдительность прежде всего!

— А ты хватку, — парировал Эскель, легко выворачиваясь из захвата друга и тут же зажимая его самого.

— Кто бы говорил! — опрокинув Эскеля, возразил ему Геральт, но на последнем слоге сам ушел под воду.

Смеясь, Эскель поспешно отскочил ближе к берегу, чтобы не нарваться на очередной хитрый приемчик.

— Сзади!!! — неожиданно заорал с берега вроде бы ушедший вместе с детьми Койон.

Эскель едва успел пригнуться, как над его головой просвистел меч и воткнулся прямо в лоб водной бабе, невесть откуда взявшейся за его спиной. Мгновенно повернувшись, ведьмак выдернул меч из головы монстра и мощным ударом с разворота отрубил тому голову.

На пару секунд над озером повисла тишина, разбавляемая только тяжелым дыханием мужчин.

— Холера, только позавчера же все тут зачистили, — первым разразился раздраженной тирадой Геральт.

— Вопли мальчишек, видимо, привлекли ее откуда-то издалека, — ответил ему Эскель и направился к берегу. — Сильно издалека.

— Очень сильно издалека, я бы сказал, — с усмешкой добавил Койон, который очень вовремя вернулся за забытой курткой. — Примерно с Зериканской границы!

— Ладно, не из сердца Нильфгаарда! — хмыкнул Геральт, тоже выходя на берег.

Обтерев тряпицей меч, Эскель протянул его хозяину.

— Хороший бросок! — похвалил он.

— Как для себя старался, брат! — разводя руки в радушном жесте, заверил его Койон, расплываясь в улыбке. — Школа Волка своих не бросает!

— От чистого сердца, брат! — хлопнул себя по груди Эскель и еще пафоснее добавил: — Я перед тобой в долгу!

— В неоплатном! — закатил глаза Койон и ловким движением закинул клинок в ножны.

Ведьмаки громко расхохотались.

— Что это в «неоплатном»? — все еще смеясь, возразил Геральт, подбирая рубашку с песка. — Бочонок Реданского лагера точно решит проблему!

Смех зазвучал с новой силой.

— И нервы заодно успокоит, — согласился Эскель. — Только где же я его возьму?

— В смысле «где»? У тебя целая чародейка, которая Хлад одной левой остановила! Что она, тебе пива не организует?! — возмутился Койон, которому, похоже, идея с бочком пива пришлась по душе.

— Она еще и иномирного может! — вставил Геральт, который, похоже, тоже уже раскатал губу. — Да еще и холодненького…

— Вот чего другого, может, и организовала бы, но алкоголь… — Эскель махнул рукой.

— Э-э, ты чего? Отказываешься, что ли?! — еще громче возмутился Койон. — Давай тогда Право неожиданности! Я, в конце концов, тебе жизнь спас!

Насчет жизни он, конечно, несколько преувеличивал, но от экстренных целительных хлопот Брин точно избавил.

— Или все-таки пиво? — не унимался Койон.

Эскель колебался. От холодного пивка в такую жару он бы тоже не отказался, но уговаривать Брин не хотелось. Она еще с прошлой попойки не перестала припоминать, как он спал в обнимку с Ламбертом под лавкой и называл того ее именем, пока сама Брин что-то колдовала в своей лаборатории почти до утра. Право неожиданности в этом плане было предпочтительнее. Да и ведьмаку самому было любопытно, что такое могло бы достаться Койону, раз уж он сам опрометчиво потребовал это право.

— Ладно! Отдам тебе по возвращении в замок то, что уже имею, но о чем еще не знаю! — торжественно пообещал Эскель, решившись.

— А-а, — разочарованно махнул рукой Геральт, до последнего ожидая, что пиво перевесит. — Нежданную дырку в портках он тебе отдаст!

— Не каркай! — расхохотался Койон.

— Да что у него еще может появиться за три часа отсутствия?! — с досадой воскликнул Геральт.

— Сейчас узнаем! — азартно заторопился в замок Койон.

— Самому любопытно, — признался Эскель, торопливо натягивая сапоги.

— Почем нынче жизнь ведьмачья, — хохотнул Койон.

— Пошли, — позвал Эскель все еще недовольного Геральта. — Йен скоро вернется, ну или у Цири попросишь пива.

Ведьмаки направились в замок, на ходу обсуждая как лучше добыть вожделенного пива.

***

Я сидела на диване и рассматривала снимок ультразвукового исследования, с которого только что вернулась. Срок — двенадцать недель, ясное сердцебиение, все показатели в пределах нормы, никаких отклонений. Теперь уже точно можно было сообщать Эскелю. Никаких ошибок. Я была беременна от него.

Я долго готовилась к этому. Поначалу сама изучала всю доступную информацию о беременности и родах в этом мире, а точнее магическое их сопровождение, потом подключила врачей из своего мира. Рассматривала все возможные способы повысить шансы благополучного зачатия, беременности и родов. Эскелю ничего не говорила, не желая давать ложную надежду, потому как все-таки боялась, что ничего не выйдет. Я, конечно, уже видела нашу дочь, но не была уверена, что выполнила все условия для того, чтобы все благополучно получилось. Может быть, нужно было сделать что-то еще… Однако мои опасения оказались беспочвенными. Там, в мире Белого Хлада, я влила в него столько исцеляющей и восстанавливающей магии, что помимо сердца вылечила у него вообще все внутренние органы, старые переломы, порванные связки и, как оказалось, еще и бесплодие.

Первое время я сомневалась в беременности, потом опасалась выкидыша или какого-то порока развития. Все-таки не каждый день носишь под сердцем полуведьмачку, четвертьэльфийку и потомственную носительницу гена Старшей крови! Но все страхи оказались напрасными, и дальше скрывать факт беременности было уже глупо. Пора было обрадовать будущего отца и подумать о том, как я буду совмещать заботу о маленьких ведьмаках, кандидатов в которых я уже начала подбирать, с беременностью и заботой о своем ребенке. Также хотелось еще успеть доделать репродуктивные исследования для Йен, зависшие из-за Аваллак’ха, которому тоже следовало сказать о беременности. Глядишь, как раз нашел бы время заглянуть в Каэр Морхен.

Пока я строила свои планы на ближайшее будущее, дверь неожиданно распахнулась, и в комнату практически влетел Эскель. Остановившись в центре, он с любопытством осмотрелся, будто видел нашу комнату впервые. Судя по еще влажным волосам и широкой улыбке на его лице, время у озера он провел хорошо, но что он так тщательно искал, было непонятно.

— Что случилось? — удивленно спросила я, с любопытством наблюдая за своим ведьмаком.

— Ищу что-нибудь новенькое, — с азартом ответил Эскель.

— В нашей комнате? — приподняла я одну бровь в недоумении.

Что нового можно найти в собственной комнате, выйдя из нее утром?

— Койон потребовал Право неожиданности за мое спасение. Я пообещал отдать то, что уже имею, но о чем еще не знаю, — терпеливо пояснил ведьмак, продолжая осматриваться. — Вот теперь ищу, что это.

— Ты пообещал ЧТО?! — гаркнула я, вскакивая с дивана. В комнате несколько похолодало.

Листок со снимком слетел с моих колен и спланировал к ногам Эскеля. Он машинально подобрал его. Во мне же поднималась глухая ярость на безалаберного ведьмака, который разбрасывается такими обещаниями со счастливым лицом идиота.

— Мне же принадлежит, а не тебе. Ты чего? — удивившись моей бурной реакции, примирительно спросил Эскель и мельком глянул на листок. — Что это? — протянув мне снимок, спросил он.

«А чего это я, в самом деле? Мне сейчас волноваться нельзя! И лучше вообще только положительные эмоции испытывать», — напомнила я сама себе.

А заодно с этим вспомнила слова, когда-то давно сказанные Весемиром. Предназначение — это связь, предопределенная свыше. Она не появляется после каких-то опрометчивых или не очень действий. Она просто соединяет судьбы двух людей или нелюдей, а клятвы — лишь способ узнать о ней. К тому же, если под клятву попадает ребенок, то он должен своим согласием подтвердить Предназначение. А моя малышка еще даже не родилась.

— А общего у нас ничего быть не может? — сменив гнев на язвительность, поинтересовалась я.

Эскель всерьез задумался и снова осмотрелся, видимо ища это самое общее. Не там искал. Я указала ему взглядом на листок, который все еще был у него в руках, в качестве подсказки, когда он недоуменно взглянул на меня, так ничего и не отыскав. Ведьмак снова всмотрелся в снимок. Неподготовленному зрителю, конечно, сложно было сразу догадаться, что там изображено в мешанине серых линий, но контур плода вполне угадывался, если присмотреться.

— Что это? — куда встревоженнее вторично спросил Эскель.

— Снимок узи. Первый скрининг на двенадцатой неделе, — ответила я.

— Двенадцатой неделе чего… — с нарастающим беспокойством очень тихо переспросил Эскель, очевидно начиная осознавать, но еще не веря своим глазам.

— Беременности! — не выдержав, выкрикнула я. — Это снимок нашей дочери!

Эскель застыл, откровенно глупо пялясь на меня и чуть сминая листок слишком крепкой хваткой. Медленно-медленно он перевел взгляд на мой все еще не имеющий ни одного намека на интересное положение живот. Я поторопилась забрать у Эскеля снимок, опасаясь, что он помнет его окончательно, а я хотела сохранить первое фото нашей дочери на память. Эскель выпустил бумагу, но неожиданно крепко перехватил мое запястье.

— Ты не шутишь?! — впившись в меня взглядом, спросил он.

Первым моим порывом было действительно пошутить что-нибудь ехидное, но видя чересчур напряженное лицо своего ведьмака, на котором вместо обычной невозмутимости сейчас сменяли друг друга надежда, страх, растерянность и недоверие, только вздохнула.

— Не шучу, — подтвердила я. — Я только что слышала ее сердцебиение, — добавила я и задумалась. — Ты, наверное, тоже сможешь услышать с ведьмачьим-то слухом.

Даже не дослушав до конца, Эскель буквально рухнул на колени и очень-очень аккуратно приложил ухо к моему животу. Мои губы сами собой расползлись в улыбке. Я подняла футболку, оголяя живот, и притянула голову ведьмака ближе. Подумав еще пару секунд, я все-таки немного помогла ему магией. По резко сжавшим мои бедра пальцам поняла — услышал. Еще пару секунд я наслаждалась его своеобразными объятьями, а потом он резко отпрянул и поднял на меня совершенно ошарашенный взгляд.

— Почему так часто бьется?! С ней все в порядке? — обеспокоенно спросил он.

— В порядке. Для плода это нормально, — успокоила я его.

Ведьмак медленно поднялся на ноги.

— Холера… — пробормотал он. — Дьявольщина! Но… Почему ты не сказала?! — встрепенувшись, он снова впился в меня взглядом.

— Сначала не поверила, а потом боялась, что что-нибудь пойдет не так. Решила еще подождать, чтобы удостовериться, — пояснила я. — Я и предположить не могла, что ты такими клятвами разбрасываться будешь!!! — вспомнила я начало разговора.

— Я не… Откуда я мог знать? — воскликнул Эскель, растерянно вскидывая руки.

— Ты знал, что у нас будет ребенок! — возмутилась я.

— Знал, но ты же сама сказала, что прямо сейчас забеременеть не можешь, да и если бы могла, то этого бы не случилось, — припомнил наш давнишний разговор ведьмак. — Ты работаешь над лечением бесплодия. Я думал, что ты должна закончить и… что-то сделать со мной! — неопределенно и эмоционально взмахнул руками Эскель.

— Я уже сделала, — сказала я. — Тогда, в бывшем мире Белого Хлада. Я вылечила тебя, вылечила полностью, бесплодие в том числе.

— Но почему ты молчала до сих пор? — поразился ведьмак.

— Я узнала не так давно. Точнее, я проводила тест и узнала, что ты больше не бесплоден. Других вариантов, как это могло произойти, нет. Тогда же я сняла с себя заклинание, контролирующее зачатие, чтобы убедиться. Долгое время ушло на подготовку и тесты. Я не была уверена, что все условия выполнены и все получится, поэтому не хотела говорить заранее, — рассказала я. — И вот сегодня я как раз собиралась сообщить, а ты отдал нашу дочь по Праву неожиданности!

— Я понятия не имел даже о том, что способен зачать! Не то что о снятии заклинания! — взволнованно заговорил Эскель. — Мы купались в озере, когда откуда ни возьмись вылезла водная баба прямо за моей спиной. Койон не растерялся и метнул в нее меч, а я потом уже добил. Слово за слово, посмеялись, и Койон потребовал пива или Право неожиданности за мое спасение. Это была просто шутка!

— Как вообще можно давать такие клятвы?! — по новой взвилась я. — Тем более в шутку! Не ты ли мне сказал никогда ничего не обещать ведьмаку за услугу даже в шутку?!

— Я… — понурился Эскель. — Но я даже предположить не мог… И Койон…

— Убила б вас обоих, но волноваться нельзя, — тяжело вздохнула я.

— Не волнуйся! — всполошился ведьмак, схватив меня за руки. — Он не заберет ее у нас! Я не позволю. К тому же, чтобы Предназначение имело силу, она должна будет сама его подтвердить, а для этого ей нужно будет, как минимум, повзрослеть, — тут же принялся успокаивать меня будущей отец.

— Я знаю, — остановила я его и чуть улыбнулась. — И знаю, что Предназначение определяется свыше, а не нашими поступками, что мы не можем на это повлиять, а только наблюдать. Но… — так и не договорив, я лишь покачала головой.

Эскель молчал, добавить ему было нечего, а потом осторожно положил ладонь на мой живот. Я примостила свою руку поверх и улыбнулась шире.

— Не верится, — тихо сказал он, заглядывая мне в глаза, будто снова ища в них подтверждение, — что там моя дочь. До чего же ты удивительная…

Эскель в порыве прильнул к моим губам в пронзительном поцелуе, делясь переполняющими его чувствами. Я обняла его в ответ и ощутила, как он очень бережно прижимает меня к себе.

— Ну, иди, скажи этому шутнику, что вы с ним нашутили, — вспомнила я уже не так раздражающую меня деталь, когда поцелуй завершился.

— О-о, — Эскель накрыл лоб ладонью. Мне стало смешно.

Спускались в большой зал мы вместе.

— Ну что? Нашел что имеешь, но еще не знаешь? — едва завидев Эскеля, задорно вопросил Койон. — О, матушка-чародейка! — заприметив и меня, кивком поздоровался ведьмак, а за ним и Лександр с Геральтом. С Весемиром, тоже присутствующим здесь, я уже виделась.

— Привет, — отозвалась я.

Этот шутник так и продолжал называть меня, как вздумается, но сейчас я даже не была возмущена, потому что ведьмак не представлял, насколько он был прав.

— Нашел, — ответил тем временем Эскель.

— Ну? И что это? — так и не услышав ответ, спросил Койон.

— Не тяни! — подбодрил его Геральт.

Однако Эскель медлил.

— Брин беременна, — наконец, севшим голосом сообщил он.

— Да иди ты!!! — вскакивая с лавки, заорал Койон.

— Что? — поразился Геральт, резко сменив вальяжную позу на собранную.

Весемир крякнул, Лександр раскрыл рот.

— Скажи, что это шутка?! — потребовал у Эскеля Койон, не дождался и повернулся ко мне.

— От ведьмака разве можно забеременеть? — отойдя от шока, закономерно поинтересовался Лександр у меня.

— От этого, — я головой указала на Эскеля, — можно. Над остальными я еще работаю, как и над чародейками.

Услышав подтверждение от меня, Койон разразился заковыристой матерной тирадой.

— А ты о чем думал, когда требовал от него Право неожиданности?! — напустилась я на сквернословящего ведьмака.

Койон заткнулся на полуслове и затравленно посмотрел сначала на меня, потом на Эскеля.

— О пиве, — за него ответил Геральт, криво усмехаясь.

— О пи-иве, — передразнила я. — Алкоголики!

— Матушка-чародейка, я ж… Ты это, не подумай ничего! Я не нарочно! — чеша в затылке, принялся оправдываться Койон, видимо до конца осознав ситуацию.

— Не оставил еще не рожденного ребенка сиротой. И на том спасибо, — ответила я ему, все еще негодуя, но понимая, что смысла в этом не было никакого.

Койон робко улыбнулся. Шутки шутками, но ведьмак он был добрый, ответственный и палку никогда не перегибал. Если абстрагироваться от одолевавших меня противоречивых чувств, то не так и плохо, что у моей дочки будет такой защитник, друг, а может, со временем и нечто большее.

— А что это вы тут собрались? — неожиданно послышался голос Цири за спиной.

— Да, мне тоже интересно, — с кухни вырулил Ламберт.

— Да вот последние новости обсуждаем, — ответил им Геральт быстрее, чем кто-либо успел вставить хоть слово. — Беременность твоей дочери!

Лицо Ламберта вытянулось. Цири ахнула.

— Что?! — послышался изумленный голос Аваллак’ха за моей спиной. — От кого?!

На весь большой зал грянул громкий мужской гогот.

— Почаще бы заходил, не задавал бы такие глупые вопросы! — с возмущением обернулась я к своему биологическому отцу.

— Государственные дела не отпускали, — пояснил он. — А ты что, уже доделала эликсир?

— Не совсем, — качнула я головой. — Пойдем в лабораторию, покажу.

— Так и знала, что сейчас только приведу его, и они оба исчезнут на сутки, — закатила глаза Цири.

— Нельзя на сутки! — всполошился Эскель, хватая меня за руку, будто я собиралась сбежать, запереться в лаборатории и никого не впускать и не выпускать.

— Не волнуйся, я прослежу, чтобы она не перенапрягалась, — пообещал ему Аваллак’х и, не откладывая в долгий ящик, протянул ко мне руки, генерируя сканирующее заклинание.

Теперь глаза закатила я, а Цири с любопытством ожидала вердикта.

— Да, беременность около двенадцати недель. Плод здоров, — с совершенно ошарашенным видом подтвердил Аваллак’х спустя пару минут. — Но как?

— Так это правда! — Цири оглушительно взвизгнула и кинулась ко мне обниматься. Ее технические подробности не интересовали, она была просто рада. — Поздравляю!!!

— Спасибо, — улыбаясь, ответила я.

Запоздало спохватившись, ведьмаки начали поздравлять меня, а затем и Эскеля со счастливым событием.

— Йен будет в восторге! — радостно предвкушала Цири.

— Ага, прабабкой станет. Радости по самое не балуйся! — поддакнул Ламберт.

— Подождите, — вставил Весемир. — Это вы что же, вне брака ребенка родите?

Я лишь пожала плечами. В Эскеле я была уверена, нас с ним соединяло кое-что намного большее, чем брак. Хотя, конечно, узаконить наши отношения «перед богом и людьми» лишним не считала, особенно в преддверии рождения ребенка.

— Так нельзя! — укоризненно покачал головой старый ведьмак.

— Ну почему же? Не хотят и не хотят, — совершенно спокойно отнеслась к этому Цири, которая не спешила связывать себя узами брака с Аваллак’хом, даже несмотря на то, что совместный ребенок у них был уже давно.

— Хорошее дело браком не назовут! — изрек Ламберт.

— Это твои индивидуальные проблемы, — не согласился с ним Геральт.

Он не так давно «оформил» свои отношения с Йеннифер, после чего Трисс практически перестала появляться в Каэр Морхене, а мне пришлось чаще бывать в Ковире. Правда, прошлой зимой рыжеволосая чародейка наведывалась несколько раз, пока зимующие тут ведьмаки не разъехались.

— Э-хо-хо… Как ребенка заделать, так эт первые, а как ответственность нести… — сокрушался Весемир, не склонный к прогрессивным взглядам на институт семьи.

— Ну не зовут меня! Что поделать? — не выдержав, ответила я, пожимая плечами.

— А ты согласишься? — впервые с начала разговора о браке подал голос Эскель.

— Это официальный вопрос? — приподняв одну бровь, уточнила я.

— Понимаешь… — скованно начал Эскель. — Если я сделаю тебе предложение, то ты не сможешь отказаться из-за клятвы, а я…

— То есть, по-твоему, я ЗАХОЧУ отказаться?! — возмущенно перебила я, уперев руки в боки.

По залу разнеслись сдерживаемые смешки.

— Зар-раза, — очень тихо сквозь зубы ругнулся ведьмак, беспомощно озираясь по сторонам, будто ища подсказку, а потом буквально упал на одно колено и робко взглянул на меня снизу вверх. — Брин, ты выйдешь за меня? — в полной тишине спросил он.

— Ты еще сомневаешься? Конечно да! — заулыбавшись, выкрикнула я.

Громкое слаженное «Ура» и «Целуйтесь давайте!» грянуло под сводами замка. А вечером мы отметили помолвку, а потом отметили еще через пару дней, когда вернулась моя наставница. Экстремально быстрые приготовления к свадьбе заняли всего неделю. Мы торопились, пока еще не было видно моего живота. В назначенный день я-таки показала своим родителям этот мир, а точнее, украшенный по случаю торжества Каэр Морхен, познакомила их со взрослыми и маленькими ведьмаками. К алтарю папа вел меня вместе с Аваллак’хом, очень польщенным таким предложением. И там я, наконец, официально водрузила на голову Эскеля венок из прощальных даров осени, а через шесть месяцев увидела умилительную картину — Эскель с младенцем на руках. Он отлично справлялся с ребенком, несмотря на все свои опасения!

Конец.