Последняя операция взвода 7

Амрит смотрел на блюющую Джесс и думал, как забавно устроена жизнь. Судьба. Рок. Оборжаться. Нет, там, за гранью, определенно Кто-то есть. Кто-то с чувством юмора, дебильным, черным, но чувством.

— Вам лучше, капитан? — участливо спросил Крис, придерживающий Джесс волосы.

— Иди на хер, — прохрипел в ухе ожидаемый ответ.

Амрит привычно шлепнул себя по виску, поправляя сползший имплант внутри слухового прохода, и свесил ноги из капсулы. На дырчатый пол закапало. Мерзкая слизь, а по инструкции даже смывать нельзя, иначе кожа начнет слезать клоками. Характерные звуки раздавались уже со всех сторон: экипаж выходил из долгой спячки и прочищал легкие, а заодно и желудок.

— Помочь? — теперь нежная забота Криса была направлена на Амрита. — Ты как, в порядке?

— В порядке, — он принял протянутую ладонь. — А ты? Тебя разбудило раньше?

— Ну конечно, я же врач. Я хорошо. И… спасибо, что спросил.

Крис покраснел и сжал ему руку, воровато оглянулся по сторонам. Наткнувшись на тяжелый взгляд Джесс, дернулся в сторону, только хрена с два бы Амрит его отпустил после стольких лет разлуки. Пусть даже по ощущениям они расстались вчера. Обнял, прижал к себе прямо так, голышом — одетого, пачкая белоснежную докторскую униформу гелем. Крис вдохнул судорожно, а потом расслабился. Знал, что трепыхаться бесполезно: больно разные весовые категории, даже теперь, когда после спячки все мышцы сдулись до неприличных для солдата размеров. Но это ничего. Несколько месяцев правильного питания и тренировок — и доктору снова появится, за что его помацать.

— Я так боялся. Я так рад, что ты жив, Ами.

— А кто-то помер? — буркнул Амрит ему в плечо.

— Нет, никто. Но… Как твое ухо? И живот? Надо провести сканирование. Если зашалит вестибулярка, я сделаю укол. Ты…

— Все нормально, не парься, — Крис завозился, повернул голову, уже собираясь строжиться, но Амрит его перебил: — Если что, я сразу тебе скажу, обещаю.

— Эй, голубки! Вы не на курорте, кончайте лизаться.

Джесс уже стояла, уперев кулаки в крутые бока, и гневно раздувала ноздри. Амрит скосил глаза и увидел как держатся за руки Лив и Роман; как целуются Марта и Даичи (боже, нет, такой пытке он бы Криса точно не подверг с нечищенными пятьдесят лет зубами). Но Джесс буравила взглядом только их с Крисом.

— Кончать и лизаться мы будем чуть позже, Джесс, — ухмыльнулся Амрит, подавляя отчаянное трепыхание мгновенно залившегося краской Криса, — Сейчас я просто выражаю радость от встречи с партнером. Это называется “от-но-ше-ни-я”, — проговорил он раздельно. — С твоим-то норовом неоткуда знать о таком.

— Лучше б ты не проснулся, кусок говна, — Джесс закатила глаза и наконец отвернулась.

Впрочем, напоминание подействовало на всех. Люди завозились, начали двигаться в сторону выхода.

Джесс Амрит знал давно, пересеклись на Каллисто, когда полетели первые осколки. Эта стервозная баба управляла там исследовательской лабораторией, а Амрит, тогда еще сержант, оказался в составе спасательного отряда. Не очень-то клевая получилась заварушка, что и говорить. Несладко пришлось всем внеземным станциям, да и Земная-то защита разлетелась вдребезги, хорошо, на том атака и заглохла… Если бы не Джесс с ее упорством куска гребаного гранита, то на Каллисто выжило бы больше и бойцов, и мирных. Джесс же считала, что в смертях ее коллег виновата плохая координация военных, и ученые забрали бы на Землю больше полезных и уникальных образцов, если бы не тупоголовые солдафоны и лично Амрит. Ну да, ведь такие как он созданы только чтоб дубиной махать, или, в современных реалиях, лазерно-ионной пушкой. Куда им быть полезными и тем более уникальными, их же на одном заводе сразу дебилами печатают…

Потому, увидев Джесс в составе команды корабля, Амрит засмеялся. Не вслух, не в его состоянии тогда было реально смеяться. Когда Джесс узнала Амрита, то сразу заорала: “Я лучше сдохну, чем полечу с ним!” А Амриту удалось переупрямить свое уже вырубающееся от боли тело, невозможным усилием выдавить улыбку и прохрипеть “Ну так сдохни”. Хоть сам подыхать не собирался, месяца три провалялся в медотсеке бревном и ничерта уже не говорил. Но оно того стоило.

Ну, как получилось? О том, что к Солнцу летит здоровая хрень, узнали давно, еще в эпоху колонизации Луны один из старых-престарых “Вояджеров” доложил. Комета-не комета, астероид-не астероид, гравитационные аномалии, редкое стечение обстоятельств… спорили до хрипоты. Поначалу никто особенно не переживал, потому что хрень была далеко, “на наш век хватит”, и даже если бы однажды залетела в Солнечную Систему, то привычно притянулась и раздолбалась бы об Юпитер. Однако с течением времени объект вызывал все больше беспокойства. И оказался совсем другого калибра, чем ожидалось поначалу. Стало очевидно: на следующем витке хрень, может, и влетит в Юпитер. Но не без последствий. А последствия посыпятся аккурат туда, где их менее всего желали бы видеть. На Землю.

И тогда спешно (за каких-то двадцать лет) была собрана экспедиция на Меропу, самую перспективную из тех экзопланет, что успели открыть и погулять по поверхности дронами. Там собирались провести дополнительные исследования, выстроить базу для принятия будущих колонистов, а главное — запустить механизм преобразования атмосферы, хоть и похожей на земную, да не совсем. Разве на ту, при которой водились динозавры, для современного хомо сапиенс неподходящую. Профессор Уланов, возглавлявший первую экспедицию, считался немного с приветом даже среди своих умников-коллег, но зато очень круто разбирался в климат-контроле, да и вообще создал кучу изобретений, которые вовсю использовались по всей Солнечной Системе. Вот Уланов точно был и полезным, и уникальным. Жаль только, помер давно. Как и остальные, кто полетел тогда. Хотя все, конечно, изначально знали, что это билет в один конец.

Им удалось и купол построить, и наладить там, на Меропе, жизнь, да и запустить эти самые машины для переделки воздуха. На полное преобразование атмосферы профессор давал минимум земной век. Потом уж можно было бы прилетать и жить в свое удовольствие. Народ из тех, кто побогаче, даже участки заранее закупать начал, для внуков. Но во-первых, сообщения от экспедиции перестали приходить уже сорок лет как, а во вторых… Квантовые компьютеры наконец добрались до астрофизики, вся Вселенная была пересчитана заново с учетом новых открытий. И оказалось, что та штука в далеком космосе летит куда быстрее и ближе, чем ожидалось, прям как ракета воздух-воздух с самонаведением. Ну так понял Амрит из пространных объяснений по мегавизору. Короче, у людей не было этого самого века. Не было даже десяти лет.

Астероид тянул перед собой собственную армию мелких поганцев, которые разносили все, что попадалось на пути, как бешеный шарик в видеоигре. Так погибли станции Кольца, мало кто выжил из Юпитерских, даже Марс задело. Ну и Земля…

В Центральном Управлении Переселения конечно чего-то там планировали, корабли строили, комплектовали супер-пупер профи-команды, закрывали сотни банок оплодотворенных яйцеклеток и все такое. Но не успели. Так что с планеты, сотрясающейся от небесных ударов, улетала капец какая странная компания: девять инженеров из техобслуживания, три пилота, две уборщицы, шестеро из двадцати ученых, которые изначально должны были лететь на этом корабле… и солдаты взвода 7 под командованием Амрита Тхакура. Ведь для охраны ковчегов выбирали лучших из лучших.

Большая часть этих лучших осталась там, внизу, сбивая из пушек летящие обломки, давая возможность хотя бы одному кораблю остаться целым. Взлететь. Дик и Полли помогали спастись гражданским, кого рядом увидели. А люди же, когда напуганы, хуже злых духов, проще вырубить и затащить в укрытие, чем сражаться с ними. Амрита и Эли здорово прибило каменюкой, их втащили на борт совсем уж непонятно зачем… Надежды на то, что охреневшие от происходящего пилоты смогут вылавировать сквозь пылающий в атмосфере ад, было исчезающе мало. Но получилось. Наверное, волею Того Самого, с плохим чувством юмора.

Джесс крепко накосячила в прошлой жизни, раз они с Амритом оказались в одном ковчеге. Единственном ковчеге выжившего человечества.

Ужин был так себе, но нагружать проспавшее столько лет тело, разумеется, нельзя. В иллюминаторы уже виднелась Меропа. Вообще ничем не отличающаяся от Земли, разве что материки иначе расположены и никаких огней на темной стороне. Выглядело, прямо скажем, жутковато — как будто они не пересекли полгалактики, а прыгнули назад во времени. Или свихнулись и думают, что попали в иное измерение все той же Земли…

Настроения были не сказать чтоб совсем уж упаднические — по крайней мере среди своего отряда Амрит таковые пресек на корню: не хватало разнюниться, когда работа еще не доделана. Ковчег добрался до места, выжили все, кто лег в анабиоз — а это большая удача. Правда, в отсеке с контейнерами яйцеклеток нарушилось теплоснабжение, пара миллионов погибли. И батареи у переносных тоже не пережили полета. Джесс тут же приказала Крису и Полли с Даичи приступать к плану “Б”. Благо, этих планов “Б” было придумана куча, на любой чих.

Маленькие капсулы с будущими людьми вживили всем, в плечи и в бедра. Таким образом даже мужики понесли в себе новую жизнь, что послужило поводом для целой очереди солдафонских шуток, которые Джесс вынужденно выслушивала, цокая и закатывая глаза.

Конвейер по вживлению работал быстро. Капсулы были изготовлены уже на ковчеге, и устроены хитро: внутри охлаждались до -196С, снаружи — нет, а энергию брали из тепла тела носителя. Эти штуки особо не тестировали, по крайней мере, не в экстремальных условиях. Кое-кто предлагал их глотать, дескать, внутри и тепло, и резать ничего не надо. Вот только если, не дай бог, внешний слой изоляции как-то повредится… Да даже если оно вскроется под кожей… Амрит старался об этом не думать. Должно хватить добраться до купола, а там уже готовы полноценные инкубаторы и все остальное. Лучше думать о пальцах Криса, которые скользили по бедру, жаль, анестезия не позволяла чувствовать касания. Ведь ночь-то была спокойная. Они просто спали, а не все то, что Амрит наговорил Джессике. Крис умотался за день, ну еще бы — сам не восстановился после спячки. Небось, на стимуляторах только и держался. Хотя у него уже имелись двое помощников, а не как в самом начале — один врач на всю ораву.

Иногда Амрит думал — а не лучше ли было бы получить медицинское образование вместо инженера-ремонтника? Работали бы рядом… Но чтобы лечить людей, не только знания нужны, но и подход. Крис умеет вправлять в том числе и мозги. В том числе и самому Амриту. Амрит неплох в условиях, когда вокруг звездец, а в мирной жизни все не так работает.

После старта ковчег улетел куда подальше: никто не отважился предложить остаться и посмотреть, как родной дом превращается в огненные руины. Там, откуда Солнце казалось шариком для игры в мини-марблз, они провисели три года. Три года приходили в себя. Строили планы. Учились. Уборщицы, техники и солдаты это, конечно, тоже неплохо, но скажем, биологи и химики на Меропе понужнее будут. Опять же, от горя хорошо отвлекает. Хорошо, что в числе прочего в информационной коллекции корабля имелись всевозможные учебные курсы, даже с голографической практикой и кучей сценариев, по-серьезному, как в лучших универах. Вот все и занимались как одержимые, а еще — оттого что понимали: потом, когда (и если) ковчег доберется до Меропы, будет, скорее всего, не до учебы. Ну и ковчег латали — внутри все цело осталось, снаружи посекло. А в долгом перелете любой кривой шов может иметь значение. Амрит с Эли и Полли там плясали на внешней обшивке почти шесть месяцев после того, как отучились — применяли знания, так сказать. Благо, запчастей в корабль напихали знатно.

Вообще много хорошего в грузовых отсеках лежало: и лекарства, и приборы. Даже детские игрушки. Только плохо, что никто не предусмотрел сценария, когда на корабле будут жить. Прям жить, не спать в анабиозе, а жить, моясь и питаясь два раза в день. Ну а может, просто не успели погрузить часть контейнеров. Так что воду и еду экономили, но все равно “на потом” остались сущие крохи, едва-едва дотянуть до Улановской станции. Вот она, родимая, на приборах — торчит голубоватым кругляшом посреди скального массива впритык к зеленой стене растительности. Там-то все будет нормально. Как минимум пригодный воздух и вода, с остальным разберутся.

На удивление, за те три года толком конфликтов серьезных не случалось. Ну разве парочка, на почве ревности. В одной драке Амрит поразмял кулаки. Джесс, разумеется, считала зачинщиком именно его, хотя остальные знали, что она не права. Ну, с Джесс связываться себе дороже. Она, конечно, ценный специалист, ученый, все такое, и командовать умеет, и вопросы заковыристые разрешать. Если бы не неприязнь лично к Амриту, то было бы вовсе хорошо. Хотя в целом Амрит себя считал парнем крепким, а неприязнь — не осколок в печени, как-то да переживет. Тем более, у него был Крис.

Доктор собирал его как пазл, выхаживал. Напихал имплантов, где не получилось восстановить. Правда, тот, что в ухе, порой сползал, но это мелочь. Крис даже шрамы сводил — работа вовсе кропотливая и так-то не больно нужная. Амрит когда глаза открыл после наркоза впервые, увидел его, такого высокого и строгого во всем белом — сразу и пропал. Еще брови его эти, как два колоска ржаных… так и охота пальцем провести. В общем, как голос появился — сразу спросил, какие, мол, планы у доктора на вечер. Хотя конечно, про планы это он в шутку, кроме как лежать и лыбиться, Амрит ничего предложить не мог. Крис не ответил, только покраснел до самых колосков. Ну после, как Амрит совсем уж оклемался, то поговорили нормально. Когда надо, Амрит умеет выражать мысли. А что не выразил словами, то допоказал другим способом. В общем, поладили и счастливо жили эти три года, даже страшно, как хорошо. На Земле-то у него никогда таких долгих отношений ни с кем не бывало, а тут прям… подарок, что скажешь. За какие подвиги подарок — неясно. Может, в прошлой жизни… Короче, даже язва-Джесс такому не помеха.

В общем, когда подготовились, то наладили курс и легли в анабиоз, чтобы проснуться через полвека у Меропы. Или не проснуться вообще.

Снижались с нетерпением, любопытством и опасением. Вспоминали старые голографии, которые все, летевшие на ковчеге, выучили наизусть: группа ученых в лесу, респираторы древней модели, а одежда — совсем обычная, земная — рубашки, штаны, платья. Уланов с биноклем на каком-то пригорке. Сетка купола изнутри.

Джесс на каждую ерунду орала как ненормальная, ну оно и ясно, почему: ее время кончалось, там, внизу, главным будет Амрит. Так решили на общем совете. Хотя, конечно, в нынешней своей форме бойцы не сильнее остальных, однако все прочие навыки остались при них. Пока в иллюминаторах было сплошное пламя, Амрит успел сказать пару слов.

— Так, ребята. Понимаю, что тут сейчас у меня врачи, химики и геологи…

— И ботаник, — кашлянул Роман.

— И ботаник, — согласился Амрит. — Тем не менее, забываем все, кроме прямой задачи. Мы — взвод 7. И взвод 7 будет исполнять свои прямые обязанности: охранять гражданских, разведывать обстановку, а если надо, то и пальнуть куда, благо, оружия в достатке.

— Лучше б дали побольше жрачки, — проворчала Полли, пристегивая шлем.

Все вздохнули. Когда вот-вот выходить на поверхность незнакомой планеты, а живот с голодухи подводит — так себе ощущения. Брали с собой хороший запас патронов и компактную взрывчатку на всякий случай. Мало ли, вдруг в горах завалит тропу. Ничего крупнее им с собой не дали. Может быть, в целях безопасности — как ни крути, а лучше всего люди умеют убивать друг друга. Ощущать себя слабым было непривычно и… бесило, да. Экзоскелет десантный с экипировкой, казалось, весил тонны три, хотя это и недалеко от истины. Это ладно, включат усилители на пару делений выше. Швы на плечах и правом бедре капец как чесались.

— Отставить нытье. Работаем.

Перед самой посадкой он все-таки засосал Криса, ну потому что дальше финиш: маски и днем, и ночью, пока не доберутся до места.

А жарко-то как! Охлаждение пришлось включить. Остальные, кто только в комбезах и респираторах, взмокли сразу, солдатам повезло. И джунгли со всех сторон, растения странные. Зеленые. Хотя некоторые пышные, на водоросли похожие, шевелились уж больно бодро для растений. Нечто вроде гигантских слизней пульсировало на деревьях. А может, это плоды такие, поди разбери. Листва непривычная на вид: то бугрилась шишками, то торчала пучками сеточек, или шла длинными плоскими полосами, как увеличенная во много раз трава. Вокруг все жужжало, стрекотало, чмокало. Жило вовсю и нападать на чужаков не спешило.

Продвигались небыстро, сканировали и прочесывали буквально каждый метр, зато не останавливались на привал: некогда. Скафандры и респираторы конечно, преобразовывали воздух, но батареи ведь не вечные. Вообще барахлом каким-то эти батареи оказались. Еды-воды негусто оставалось, все взяли с собой. В два военных кейса уместилось: у Полли и Эли на спинах. Вода-то окружала со всех сторон: капала с веток, хлюпала в лужах, но оставалось неясным, можно ли ее использовать. Когда наконец остановились, Джесс взяла какие-то пробы, долго шаманила над ними в складной лаборатории, но, по сути, ничего не прояснила. Сказала только, что некоторые неизвестные организмы выжили и при большом нагревании, так что пока поостеречься бы. Скорее всего, внутри купола есть какие-то очистители, ведь Улановская команда прожила на Меропе несколько десятков лет.

— Скорей бы добраться… И ванну принять, настоящую, — мечтал Дик вслух. — А вдруг там бассейн отгрохали? Красота.

— Наверняка вкусного посадили, — вздохнула Марта. — Фрукты, ягоды.

— Мясо, — поддержал Амрит. — Для себя-то точно выращивали.

Вырастить себе из набора клеток стейк займет пару дней. Можно будет показать Крису, что Амрит, кроме всего прочего, умеет жарить отличные стейки.

— Лишь бы пожрать, — процедила Джесс.

— И потрахаться, — покивал Амрит. — Ничего другого в полторы извилины не умещается, уж прости.

Марта хихикнула, Дик вздохнул:

— Было б с кем…

— Вот придем, поместим всех деток в инкубаторы, и вырастишь себе целый гарем горячих девчонок, — хохотнула Полли.

— К тому времени, как они вырастут, мне уже будет не до девчонок, — буркнул Дик.

— Ляжешь в анабиоз, делов-то! Корабельных капсул еще на лет двадцать хватит.

— А мы станем рассказывать им легенды о спящем красавце…

— Вас нельзя и близко подпускать к детям, идиоты!

Джессика злилась, они ржали. Ну не плакать же?

Приземлялись на старую площадку, где покоился и заросший лианами и чем-то вроде грибов корабль Уланова, знакомый по голооткрыткам и бесконечным фантастическим трифильмам про героев-исследователей.

Хотя данные по планете уверяли, что живности крупнее человека в этом ареале не водится, да и вообще по всей Меропе нет никого, с кем бы влегкую не справился боец спецназа в экзокостюме, но часовых Амрит все же ставил, теплосканер бойцам вообще запретил отрубать и даже поссать в одиночку никого не пускал. Нечего расслабляться, когда каждый человек на счету. Впереди еще здоровый кусок джунглей и подъем в горы. А потом — купол, который проектировал Уланов, чьи творческие решения порой были слишком уж… творческими. Дай-то бог, чтоб все там исправно работало.

Вот и шли теперь, прожигая себе тропинку среди чужой растительности, распугивая мелких ящериц и каких-то ушастых тонконогих животных. Шаг за шагом пробирались к последней надежде на выживание человечества. И путь казался несложным, разве что в горку подниматься на жаре не больно приятно. А еще полчища бурой мошкары облюбовали блестящие экзокостюмы, солдаты казались грубо слепленными из текучей глины големами. Приходилось поминутно очищать стекло шлема. Но все же им сказочно везло. А потом в один миг это везение кончилось.

Высокий человеческий крик заставил умолкнуть всю местную живность, вспорхнуть стайку хвостатых жуков.

Кричал Даичи. Сначала кричал, а потом упал и стал кататься по земле, вцепившись в ногу. Сперва показалось, что его укусил какой-нибудь местный шершень. Надо же, крепкие волокна пластилена пробил! А потом Амрит вспомнил про проклятые капсулы. Крис пролетел мимо белой чайкой.

— Эли, Полли, подержите его!

Марта тоже прибежала, конечно, поправила ему респиратор, сползший едва не на шею. Бедняга снова заорал, а потом умолк, бледный, мокрый от пота, мелко кивал на то, что Марта шептала ему в ухо. Успокаивала. Наверное, обезбол подействовал. Крис свое дело знает… Он уже разрезал комбез и копался там, внутри ноги, щурясь от напряжения. Амрит включил наплечный фонарь, встал так, чтоб добивало. Крис кивнул, не оборачиваясь, пинцетом выкинул на траву серебристо-кровавый, дымящийся цилиндрик капсулы. Стебельки враз покрылись инеем.

— Глубоко повредило мышцы, — негромко сказал Крис. — Не вижу, насколько… Подождем, пока оттают.

Жуть, конечно. Это как если бы под кожей разорвался снаряд, только не горячий, а ледяной.

Идти Даичи, ясное дело, больше не мог, его и его груз несли все по очереди, на складных носилках. Никто ничего не сказал про капсулу, даже Джесс как воды в рот набрала. А вечером, когда оказалось, что здешний климат для ран жуть как не подходит, а микробы срать хотели на передовые бактериофаги, так вообще забилась в расставленную палатку и не казала оттуда носа. В соседней опять издевались над бедным Даичи, ну ясное дело: отмершие ткани надо убрать. Пахло кровью, хотя пахнуть не могло: респиратор фильтровал запахи. Крис вышел через час, опорожнил медицинский лоток в кусты. Оттуда что-то довольно зачавкало. Может, лучше было бы сжечь, а не прикармливать всяких на размороженную человечину, но чего теперь…

Амрит притянул своего доктора к себе, благо, дежурили другие и можно побыть без брони. Доктор обычно не жаловал проявлений чувств, если только не в запертой спальне, но вдруг сам закинул руки на плечи, уткнулся лбом в шею, под линию маски респиратора.

— Чего ты? — спросил Амрит, раз уж поцеловать не мог.

Они ждали подобного и морально готовились. Крис опытный, точно не стал бы особо переживать из-за небольшой операции, тем более что, вроде как, прошло успешно. Может, просто устал и голодный.

— Ничего, Ами. Все нормально. Наскоро подобрали антибиотик, на пробах сработал, должен справиться. Восстановительная терапия… В куполе обязан быть синтезатор тканей. Ходить Даичи будет. Потом.

Если они доберутся. Вдруг стало необъяснимо жутко, сердце забилось. Амрит крепче прижал Криса к себе.

Ужином два тюбика белковой пасты назвать получалось с трудом. Оно еще и мерзко смердело ванилью, даже потом — на внутренней прокладке, куда вставлялась трубочка, оставались капли. Крис и до этого не любил сладкое, теперь вообще ничего не ел, только пил простую воду. Амрит не стал его уговаривать: доктор не дурак, знает, когда организм насиловать не стоит.

Под утро пропала Полли. Она дежурила с востока, Дэн держал ее в поле зрения, но разумеется, не постоянно. Часовые же не друг на друга поставлены любоваться, а в лес глядеть. Была Полли — и нету. Только валялся в стороне шлем.

Следы от рубчатых подошв экзокостюма на мягкой зелени оставили склизкие овалы раздавленных толстых стеблей. Видно было, что Полли отошла подальше… И следы оборвались. Зато появились другие. Сначала здоровое такое пятно снятой с корнями зелени и глубоко вдавленные в землю провалы, словно их нанесли огромными копьями, далеко один от другого, очень далеко для твари “не крупнее человека”. Следы вели к горам.

Дик и Марта вызвались бежать первыми, спасать… Но скорее всего, спасать там некого, учитывая брошенный шлем. Да и разделяться опасно. Если уж сержант Полли не смогла сладить с … этим, что бы это ни было, то двое солдат тоже рискуют. Если драться, то всем взводом, тогда у монстра не будет шансов. А до того хорошо бы найти укрытие для оставшихся людей.

Дик шел справа, в прямой видимости. Выругался, когда его схватило и подняло над землей. Эли, Амрит и Марта мигом подбежали и открыли огонь, но он не произвел на тварь никакого впечатления. Она была реально большой: метра три в высоту, а длинные паучьи колени и того выше. Толком разглядеть себя не дала: сыпались листья и мох, под которыми монстр подстерегал свою жертву; казалось, он ими оброс. Стреляли по тем местам, где должны были бы располагаться суставы. Но заряды отскакивали от хитина, словно гнилыми орехами в него кидались… Казалось, это хитин, что же еще? Только какой-то супер-прочный. Эли швырнул кластидовую бомбу, рисковал, конечно, задеть Дика, но… но членистоногая сволочь подпрыгнула вверх от взрывной волны и приземлилась невредимой, а потом проглотила бойца, как конфетку. Рот у нее оказался где-то внизу, под брюхом. Лес в считанные секунды наполнился густым влажным дымом вспыхнувших деревьев. А тварь… убежала, перебирая суставчатыми ногами. Унося в пасти свою жертву, чьи вопли в динамиках отряда через какое-то время оборвались. Быстрая, зараза… невероятно быстрая.

Ночевали в этот раз на каменистом предгорье, где дул ветер. Следы твари вели в эту же сторону и терялись на каменных россыпях. Палатки поставили на открытом месте, чтобы если нападут — увидеть издалека. Они светились в темноте оранжево: высокотехнологичный костер на планете, где еще никто не изобрел кремень и кресало. Крошечный огрызок, оставшийся от прежде многочисленного и могучего, по собственному мнению, вида.

Амрит расхаживал вокруг палатки, Крис уже дважды звал его спать, но какое тут спать? Нет, спать, конечно, надо, однако когда командир теряет двух лучших бойцов за сутки это… страшно. Воняло мерзкой смесью зитомембран и собственного пота, стекло шлема было мутным от раздавленных мошек. Тепловизор показывал точки и змеящиеся между камней силуэты.

— Ами. Ну что ты ходишь… Пойдем, тебе надо отдохнуть.

— Не могу, — зло, сквозь зубы.

Не надо бы так. Уж Крис-то ни в чем не виноват.

— Ты грохочешь, и я тоже не могу спать. Никто не может.

— Хорошо, я уйду подальше.

Точно. Тепловизор. Тепловизор не показывал ничего… живого. Уж такую здоровую хрень не пропустил бы. Во время боя, конечно, Амрит не особо смотрел на показатели вспомогательного экрана, но… Так. Надо поспать. Надо, чтобы мозг оформил начавшую брезжить мысль. И, может, утром получится понять, кто эти монстры такие и как их уничтожить.

Уже светало, когда Амрита разбудил холод с того боку, где должно быть тепло.

Крис сидел на краю матраса, обняв себя за плечи, и иногда качал головой. Вдыхал резко и на выдохе шептал неразборчиво сквозь респиратор. Раньше таких приколов за ним не замечалось. Но раньше он и боя настоящего не видел… Хотя это нельзя было назвать боем, но ему, наверное, хватило. Все еще спали, лишь снаружи доносилось звяканье часовых.

Амрит положил руку между его лопаток, Крис вздрогнул и обернулся. Смотрел долго и молча, потом медленно склонился, пряча лицо в животе Амрита, закрыл глаза. Пробурчал что-то глухо.

— Мой имплант не настолько хорошо слышит, — усмехнулся Амрит. — Громче.

— Капсулы, — Крис повернул голову, но глаз не открыл. — Они внутри.

— Ну да. Но пока держатся ведь, — пожал плечом Амрит. — Или ты о тех, что пропали… с Полли и Диком?

— Нет. Они внутри. У меня внутри. Мы так решили. Что может случиться всякое. Вот как с Полли и Диком. И что… надо попытаться спасти максимум. Мы взяли анализы. У кого низкая кислотность… Трое. Мы их проглотили. Времени должно хватить, учитывая препараты для замедления перистальтики. Я не хотел говорить. Но после всего, я… думаю, ты должен знать. Если вдруг… — в воздухе сгущалось молчание. — Ами! — позвал он через некоторое время.

— Ну что “Ами”? Что “Ами”?! Какого, блин, хрена?!

Амрит вскочил с матраса, пинком откинул с дороги чьи-то ноги и вышел на улицу. Захотелось сорвать к чертям этот сраный респиратор и заорать, а потом вдохнуть прохладный ветер, заставлявший натянутые полотнища гудеть так низко, что слышно было только левым ухом.

— Это ведь твоя дикая идея?

Джессика маячила у неярко освещенного лабораторного столика, остальные в ее палатке проснулись и стали садиться, потирая глаза.

— Не реви, зверюга, — скривила губы Джесс. — Что тебе такое приснилось?

Сделать два шага и стиснуть ворот ее воротничка — дело одной секунды. Наверное, рожа у него была и правда зверская, потому что Джесс захлопала глазами и вроде как… испугалась? Амрит отпустил ее, вполголоса выругавшись. Это и правда чересчур. Надо успокоиться. Хотя бы немного.

— Идея с капсулами. Это ты выдумала их глотать? Ты представляешь…

— Прекрасно представляю, — перебила она. — И, если тебе интересно, я тоже в списке. На нас лежит ответственность за будущие жизни!

— Если вы все помрете, то людей — уже существующих — станет еще меньше! Разве это правильно?!

— Ты прав. Сплошной риск. — Джесс вздохнула и отвела глаза. — А ты… Тхакур, ты всегда… Ты всегда прав и так уверен в том, что правильно или неправильно! В том, что делать! — она постепенно повышала голос, нервно теребя помятый воротник. — Тебе легко!

— Лег… что?! — Амрит задохнулся от ярости.

— Да! Сейчас ты думаешь только о том, как перебить монстров и отомстить за своих солдат! Ты потерял двоих, а я — шесть миллионов, да еще четыре десятка!

Она плакала. Амрит растерялся. Джесс, язвительная, строгая, непрошибаемая Джесс — плакала. И он сначала стоял столбом, а потом ее обнял. А что еще оставалось? Когда хреново, лучше чувствовать кого-то. Чье-то тепло. Даже таким, как Джесс. Палатка замерла, таращась. Марта старательно прятала улыбку за плечом спящего Даичи.

— Ты тратишь воду. И батареи, — наконец, сказал Амрит. — Побереги для оставшихся миллионов.

Джесс улыбнулась, потом рассмеялась, промокнула глаза пальцами.

Связь пропала сразу и вся, стоило пересечь первую линию валунов, окаймляющих горы. Держались рядом, сбившись в тесную кучку, пришлось назначить связных, а то в респираторах и, тем более, шлемах, особо не покричишь. Возможно, радиоволны дробились о каменные стены, в которых сканеры определили высокое содержание металлов, а может, сюда добивала какая-то глушилка с купола. Вот только нахрена?

Роман не проронил ни звука, когда Лив унес очередной гигантский паук, который срать хотел на град взрывов, которыми его осыпали. Роман побежал следом, не реагируя на глухие из-за мать его, стекла, приказы остановиться, а когда за ним ломанулся Эли, то повернулся и открыл огонь. По земле, но посыл был предельно ясен.

Скрутили его, конечно. Но пришлось нести уже двоих.

Прячущийся в каменных россыпях паук был покрыт пылью, а не дерном, и рассмотреть тварину получилось намного лучше. Ну конечно. Амрит удивился, как не допетрил сразу. Это были не живые твари, а роботы. Очень хитро сделанные, непохожие на тех, что строили на Земле. Прочные. Казавшиеся непобедимыми даже для взвода 7.

Не только у Романа крыша тронулась. Как-то разом нахлынула вся муть, от которой они старались отвязаться эти годы в космосе. Неуверенность. Страх. Воспоминания. Люди шли намного медленнее, чем в первые дни. Казалось, что ничего во всей Вселенной не осталось, нет ни начала, ни конца пути, только эта пустошь с высокими плоскими камнями и пятнами зеленовато-лилового лишайника. Люди шли, и за ними тянулись незримые нити-духи тех, кто сюда не добрался.

После того, как Джесс потерлась между членами отряда, разговоры сменили курс. Тянущиеся нити рассеивались. Теперь люди строили догадки. Лучше, чем горевать по тому, что нельзя изменить, точно.

Что это? Цивилизация, от которой остались такие жуткие создания? Или они и есть та самая техно-цивилизация? А может, некто высадился на Меропу и оставил грозное оружие, нацеленное на уничтожение людей? Ведь на прочих-то животных они не реагировали. Кто знает… Может, именно поэтому от экспедиции Уланова перестали поступать данные. Если так, то, вероятно, и внутри купола ничего хорошего не ждет.

Амрит шел вперед, глядя на грязно-белый комбинезон с еще более грязным рюкзаком, мелькающий впереди. Не мог не смотреть. Моргнешь — и этого хватит, чтобы светлое пятно оказалось на земле, корчась и воя. Боль обращает человека в животное, и ничего, уже совсем ничего нельзя будет сделать, даже попрощаться, потому что — не с кем, только пристрелить, чтобы оборвать мучения. Джессика теперь все время шагала рядом с Крисом, то ли из-за чувства вины, то ли надеясь, что доктор ей поможет в случае чего.

Четыре. Четыре адские машины со злобно поблескивающими алыми точками диодов. Крупнее прежних пауков раза в два. Но у остатков взвода 7 был план, и церемониться с врагом они не собирались.

— Отводите людей! — проорал Амрит Марте, та кивнула.

Роман и Амрит на счет “Раз, мать вашу!” выпустили гарпуны, сцепившиеся меж собой, и врубили усилители экозокостюмов на максимум, упираясь в землю всеми конечностями. Рвануло, конечно, не по-детски, но один из пауков наткнулся на трос, потерял равновесие, а пока система искала его, на блеснувший бок прыгнула Лина, с уже готовым клейким “огоньком” — универсальной взрывчаткой не слишком большой мощности, зато удобной. Впаяла сразу три и хотела спрыгнуть. Однако тварь, как оказалось, могла выгибать свои щупальца и в обратную сторону. Паук плясал на трех ногах, еще две удерживали Амрит с Романом, хотя крепления тросов уже трещали. Биозит усилителей опасно гудел, на экране побежали красные строки. Ну же, давай…

Шестая нога ловила Лину, пока что ловко уворачивавшуюся от хватов, катаясь по гладкой спине чудища. Сбоку прогремел взрыв, милосердно погашенный шлемом. Кто-то кричал. Что-то огромное долбануло сзади по спине, Амрит услышал стон порванной струны троса и увидел, как искрами хлестнуло по камням. Потом рухнул лицом туда же.

Левый усилитель руки не отвечал, пришлось отталкиваться правой, перекатывая враз ставшую неподъемной левую железяку. Тусклое вечернее небо закрыла тень паука, тварь падала аккурат на Амрита. Он понял, что не успеет.

***

Судорожно подергивающийся робот лежал на спине, частично врывшись в гравий тремя ногами. Из развороченной грудины шел дым, искрило. Амрит выполз из-под придавившей поясницу клешни и отошел в сторону, вернее, оттащился, используя правую руку. Кажется, удар перешиб экзокостюму “нижние” мозги. Когда-то они много прикалывались над этим термином. С теми, кого больше нет.

Тишина вокруг стояла очень красноречивая.

Он вывалился из костюма, оставшись в тонком комбинезоне и шлеме, который казался непомерно тяжелым. Зитомембрана неплотно прилегала к шее, но это лучше, чем ничего: легкий респиратор остался в наспинном кейсе, а кейс смяло и порубило ровно пополам, вряд ли там что-то уцелело. Амрит отстегнул от массивной металлической руки одну из пушек, в которой еще было довольно патронов, нацепил наискось ленту кругляшей кластида и пошел. Не стал возвращаться и разглядывать остатки раскиданных вещей и обломки внутренностей твари. Поодаль валялось две суставчатых ноги. Все же взвод 7 нанес врагу потери. Вот только… Теперь уже смысла не было. Вообще ни в чем.

Людей тоже не было.

Криса не было.

Что ж, смерть в металлических челюстях, возможно, не страшнее обморожения кишок.

А Амрит нагрешил в прошлой жизни так, как никто иной.

Отец говорил, что идею и смысл нужно вкладывать в каждое слово и действие. Он умер чуть раньше, чем все случилось, и это хорошо. Не всем повезло умереть раньше.

Можно, наверное, вернуться на ковчег, запереться там и выжить на остатках энергии еще какое-то время. Но зачем?

Людей больше не было. Но твари были. Все еще там, за скалами, где кончались острые бороздки следов. И Амрит Тхакур найдет их и убьет, хотя бы одну. Просто так, без смысла.

Соединить контакты бомб несложно, они для этого предназначены, если знаешь как. Амрит еще и в промежутках ленты наклеил “огоньки”, чтоб наверняка. Одно нажатие кнопки — и он устроит твари феерическое несварение желудка.

Порода тут была сланцевая, ровные сколы походили на тропы. Амрит шел, прижимаясь к шершавому камню спиной и смотрел на туман далеко внизу. Периодически датчики показывали превышенный уровень углекислого газа. Тогда приходилось прижимать мембраны руками и какое-то время дышать нормально. Хотя заряда оставалось все меньше и меньше. Свежие царапины и выбоины, оставленные цепкими ногами чудовищ, вели все выше и выше. День, ночь, день. Потом из-за поворота зашуршало. Амрит схватился за ленту, палец искал заветную кнопку… вокруг тела сомкнулся хват. Обездвиживающий. На диво мягкий.

***

— Ами! Ами! Да отойдите, дайте ему воздуха!

— Командир… Ты там в порядке?

Не-а. Нихрена он не в порядке. У него агония и глюки. Правда, глюки поистине счастливые, других он бы не желал. Вот взять, например, эти руки. Он их знает лучше своих собственных. Руки касаются, гладят по лицу, по волосам. И голоса. Голоса все знакомые до боли, один из них сверлом ввинчивается в мозг:

— Хватит, Тхакур, не строй из себя покойника!

Амрит поднял руку, привычно стукнул по левому уху.

— Нет, надо все-таки что-то сделать с этим имплантом, — раздраженно заметили сверху.

Это правда…

— Крис?!

Амрит открыл глаза и увидел над собой высокие травяные стебли с розоватыми метелочками. И лица. И одно лицо. У Криса на щеке была ссадина и одну бровь разделила надвое полоска зашитой кожи.

— Мы боялись, что ты не придешь.

— Или подымешь ковчег и обрушишь его нам на головы, — хохотнула Полли.

— Связаться-то никак, шторм ведь…

— Мы еле тебя нашли по камерам, ты оставил костюм…

— Ты, блин, еще больше на себя взрывчатки намотать не мог?!

— Эти идиотские жестянки совершенно…

Они говорили наперебой, и сложить единую картину получилось не сразу.

Уланова не зря называли безумным ученым. Он со своей командой создали поистине чудесную систему. Но это если попасть внутрь и разобраться. А со стороны — у Амрита быстро кончился запас нецензурных выражений.

Купол функционировал полностью автономно, колонистов ждали. Здесь было все: воздух, еда, вода, саженцы всевозможных растений, в том числе скрещенные с местными видами, запасы лекарств и одежды; готовые к жильцам овальные домики и аккуратно расфасованные по инфохранилищам исследования Меропы. Здесь было озеро. И варенье из здешних ягод. Здесь был рай.

Когда Улановцы установили на полюсах и экваторах своих громадин для переделки воздуха, ураганы и бури на Меропе усилились во много раз. Уланов готовился к этому и станцию строил, учитывая безопасность сотрудников. Из-за штормов появлялись помехи связи, пришлось перейти на другие частоты и врубать контршторм. Бури налетали в считанные минуты и несли с собой ветра, срывающие с земли мелкий гравий; порой несли ливни и град размером с гусиное яйцо. Поэтому ученые сконструировали машины, которым не помеха ни торнадо, ни удары режущих, как бритвы, камней. Здешние металлы очень хорошо себя показали в связке с земными. Роботы стали дежурить на распространенных маршрутах: между взлетной площадкой и куполом, а также вокруг самого купола. Жутковатых с виду “спасателей” сделали разными — и одноместными, и такими, чтоб могли поместить внутрь нескольких людей. В шторм, заметив человека, робот хватал его и тащил в станцию, вне зависимости от того, успел ли тот собрать пыльцу с крыла интересного жука или нет. Они не управлялись, а были полностью автономными: слишком много смертей произошло в первые годы из-за подобных промедлений. У роботов одна задача: обеспечить безопасность людей любой ценой.

— Но почему они на нас-то кидались? Ни дождя, ни ветра толком…

Джессика засмеялась.

— Просто зависла система штормового предупреждения. Зависла на отметке “буря”. Тут много чего нужно будет перепрошить и заменить, но все основные программы работают.

Они вдвоем прогулялись вдоль озера до скальной стены, где стояли урны первопроходцев. Даты смерти, имена… Все они умерли совершенно естественно: от старости.

— Ну и как там твои… дети? — ухмыльнулся Амрит.

— Хорошо, — улыбнулась в ответ Джесс. — Первая сотня ожидается через девять месяцев.

— Капец, — констатировал Амрит, вообразив картину будущего.

— Среди них и те, что нес Крис, — Джесс пихнула его локтем. — Ты скоро станешь многодетным папочкой!

— Лучше бы я сдох на пустоши, — закатил глаза Амрит.

Нет. Конечно, не лучше. Лучше, когда пахнет травой, вода отражает далекие восьмиугольники голубого купола, и можно вернуться к мостику у берега, найти глазами светлую фигуру. Вдохнуть запах самого родного человека, а потом обняться, осторожно, ведь швы все еще саднят.

Вдалеке угловато темнела одна из пауко-машин. Амрит никак не мог преодолеть неприязни к этим штукам.

— Слушай, а если они не управляются… То дадут ли нам выйти наружу?

— Ну, тут все сложно, Дик вон говорит, у Уланова было весьма альтернативное представление о том, что такое программа… Но мы разберемся, я уверен. Предупреждение о буре уже отключили, — ответил Крис. — А мне лично наружу пока не хочется. И тут работы море.

— Но когда-нибудь ведь захочется.

— Не переживай понапрасну, все будет хорошо. Тебе ни с кем больше не придется воевать.

Словно услышав, штука переступила с ноги на ногу, наведя точки диодов, кажется, прямо на них. Амрит поднял бровь. Но свои сомнения решил оставить при себе.

____________

Июнь 2022