spine

Поставленный над человечества частью лучшей, и возвышенный над духами людскими, что не дают другим покоя, тебя кличут Архангелом — одним из немногих. Второй в низшем Лике и первый среди всех, колышущихся у тебя под ногами — их намного больше, чем могут себе представить первые Лики.

Ты проводишь с ними больше всех времени, но едва ли чувствуешь какую-то к ним привязанность. Люди млеют перед твоими крыльями, и ты расплываешься в улыбке.

Земля тебе не нравится, но нравятся ли тебе небеса, порабощенные твоими же собратьями? Нравится ли тебе ложь, сплетенная так аккуратно, что любой поверит?

Только высшие Лики могут общаться с Всевышним, но ты знаешь их маленькую, интересную тайну: нет никакого Всевышнего.

Ты прыгаешь вниз, и люди слепнут от твоего света. Ты шепчешь им на уши маленькие озарения, небольшие проколы в паутине мироздания. Они едва ли успевают тебя услышать — ты исчезаешь до того, как Силы заподозрят что-то неладное.

Как прекрасно жить свободным. Ходишь по миру, типо божественные приказы исполняешь, а на деле просто развлекаешься с людишками. Ты рассказываешь им кусочки правды не в надежде на то, что они что-то изменят — тебе просто смешно смотреть на их поражённый вид. 

Люди любят мнить себя избранными. Интересно, как ты выбираешь таких счастливчиков: пальцем в землю или считалочкой?

Крылья за спиной почти ничего не весят, и ты иногда забываешь об их существовании. Летать тебе кажется таким же естественным, как дышать.

«Сатана есть главный противник силы небесной нашей» — ты давишь свой смех. О да, конечно, Сатана — самое злодейское зло. Восседает где-то в земляной расщелине, правит адом.

Ты как никто иной знаешь, что Сатана — это такая же выдумка, что и Бог. Хотя вот ад существует, там вполне неплохо. Не лучше, чем на простой земле, но и ничем не хуже.

Ты набираешься смелости, и людям уже вручаешь не просто доброе слово, а вещь. Артефакты у тебя есть самые разные, и ты как добрый Санта Клаус подкладываешь их смертным под подушки.

Это безобидно. Но кажется, тебя приметили Троны. И тут уже не до шуток.

Что ты помнишь с этого момента? Весьма размытые белые картины и голоса. Ангельский диалект перекатывается из уха в ухо — ты едва следишь за их речами.

После этого ты помнишь боль.

Спину ломает, как будто в каждый позвонок забивают по гвоздю. Лопатки рвёт, и ты кричишь. Твой крик разносится под небом, и в него легко Серафимы вплетают твой приговор: «Преданный Господом, упал ты в объятия Люцифера. Службу ты свою прекратил, перестал верить. Так разбейся о земь, как птицы бьются о камни.»

От этого крика ты будешь сотни тысяч раз просыпаться потом по ночам. Будешь переживать это вновь и вновь. Будешь вспоминать своё падение.

Небеса — это не небоскрёб, а сервер, на который тебя, как оказалось, закинули — совсем не асфальт. Ты едва ли походишь на самоубийцу, когда запекшаяся кровь прячется под белыми одеждами.

«Добро пожаловать, и да сохранит тебя солнце, держащееся над нами лишь нашими усилиями. Это тюрьма, в коей мы отбываем наказание, и Бог наш — всего лишь надзиратель, поддавшийся хаосу. Не существует общего неба, не существует общей земли. Мир раздроблен на тысячи, и мы, как и твой дом — осколки его. 

Как жестоко с тобой обошлись, Дитя Облаков. Знающий больше, и способный провести дорогу к любой истине.

Будь здесь архангелом, который доказал свою правоту без крыльев. Будь пророком, сошедшим с ума от собственных знаний.

Добро пожаловать на землю.»

Ты падаешь, и с уст твоих падает шёпот, впервые обращённый к своим собратьям, поверившим в собственную ложь. Ты говоришь им, ты — внемливший правду.

«Я докажу вам, что нет Всевышнего. Я докажу вам, что людей больше, чем нас было когда-либо. Я докажу вам, что мир — полностью чёрный.

Я расскажу всем, что Бога нет.»

Ты — Нео. Нео с пробитой спиной, Нео с быстрыми руками, Нео с новыми знаниями. Некогда архангел, ныне падший.

Ты привнёс свои крылья взамен на ноги. И это был едва ли равноценный обмен.