15 лет спустя…

Обычное смертное имя Хозяйки так и не отложилось в голове. Его много раз поправляли, когда он давал показания, но язык просто не поворачивался назвать ее иначе. Эта женщина сидела в зале суда, как королева, и ни один мускул на ее лице не дрогнул при оглашении приговора.

И только два человека во всем здании могли оценить загнанный гнев в ее холодном взгляде. После облавы «Чрево» вытащили из подполья, и на свету оно оказалось еще уродливее, чем казалось изнутри. Вылезли дела не только о торговле органами и детьми, но и о проституции и наркотиках. И если бы они действовали открыто, как планировали изначально, то два трупа уже вылавливали бы из канала.

С Хозяйкой они виделись в первый со времен приюта и последний раз. Сидели далеко, в тени, оставшись слушателями до самого конца, но каким-то образом Хозяйка находила их взглядом в толпе. Она знала, что было положено в основу всех расследований и обвинений. Она знала, кто ее враги. Удерживать нейтральное выражение лица и не ухмыляться с торжеством, было непросто. Но они договорились. Они просто свидетели. Даже не главные. Они здесь никто.

С такой установкой они и заслушали приговор, чтобы тихо выскользнуть, смешавшись с толпой и спинами ощущая обещания-кинжалы, которыми Хозяйка мечтала их поразить, но скрывала под отстраненной маской.

«Вы так и не выполнили свою угрозу, — мысленно хмыкнул он. — И проиграли».

Процесс был долгий и выматывающий, и, несмотря на внутреннее удовлетворение, они оба чувствовали себя морально выжатыми. Поэтому оккупировали скамейку в ближайшем парке. Он блаженно откинулся назад, а она бесхитростно устроила голову у него на коленях, вытянувшись во весь рост.

— Уже выбрала себе новое имя? — спросил он.

— Даже не начинала, — зевнула она. — А ты?

— Никак не могу определиться, — он пожал плечами. — Все кажется чужим.

— А куда мы уедем?

— Пока неясно, но этот вопрос скоро решится. Знаешь, с души как будто камень упал.

Ее теплый взгляд и рука, потянувшаяся к его неровной челке, вызвали улыбку. Морщинки на лбу разгладились, когда она провела по ним, как будто смахивая.

— Благодаря тебе.

Она улыбнулась. Больше не Шестая подопытная.

— Благодаря многим людям, на самом деле.

Он устало прикрыл глаза. Больше не Беглец. Солнечные лучи сквозь листву скользнули на их скамейку.

— Сегодня тепло.

— Угу.

Даже если бы по лицу хлестал дождь, он бы согласился. Потому что теплоту внутри дарило ее присутствие рядом, не отягощенное висящей над их шеями угрозой. Столько лет мариноваться в опасениях и беспокойстве, чтобы наконец выбраться из банки.

— О чем думаешь?

— Что наконец-то мы сможем идти вперёд, без оглядки на прошлое.

— Сможем ли? — по ее лицу скользнула тень.

— Вместе — все что угодно.

И тень растворилась, уступив солнечному свету.