— Битва происходит здесь, на этой земле.
Он грузно опустился, упираясь в землю своим копьём. Завязанные в высокий хвост волосы колыхал слабый ветер. Глаза - два драгоценных камня, горящих пусто и непреклонно.
— Мы - Архонты. Кто может знать, что ожидает нас, и какую мы силу можем иметь. Ведь нас не ограничивают в наших стремлениях.
Перед ними расстилалось поле боя. Затопленная долина, ставший ещё более глубоким океан, торчавшие из него, очерченные чётко и понятно остроконечные скалы - жестокое оружие в долгой битве. Воды всё ещё слабо волновались, а волны озлобленно лизали скалы где-то далеко внизу, под их ногами.
Эти руки, сжимавшие копьё, не были в крови. Но они убили множество себе подобных. Моракс не был святым. Но и Барбатос тоже был не без греха.
Пожалуй, что-то их объединяло, раз они так спокойно встречались посреди войны, чтобы просто поговорить.
***
Его глаза были неизменны, какой бы облик он не принимал. Будь то птица, дракон, или человек. Когда Венти смотрел в эти глаза, он видел Моракса, и это была отличительная черта, по которой он узнавал друга. Вот и сейчас - притаившийся в камнях дракон, закованный в тёмную, отливающую медным чешую.
Анемо Архонт с приветственной улыбкой вскинул бутылку вина в своих руках. Часто он так приходил к кому-то в гости - с предложением выпить.
Но Моракс даже не шелохнулся. Только задержал на нём взгляд янтарных глаз.
Это был немой отказ. И Венти решил, что так тому и быть - не всегда такое уместно. Он вскарабкался и уселся где-то у его передних лап, и дракон чуть вскинул голову, бросив свой взгляд куда-то вдаль. Небо давно было затянуто пепельными облаками. Солнце теперь редко заглядывало в Ли Юэ, и почти всегда здесь полумрак.
Венти болтал ногами от скуки. Архонты больше не вторгались в его владения, а кидать кому-то вызов он бы не стал. Все, кто пал от его стрел, были исключительно захватчиками, мечтающими оттяпать кусок земли у процветающего Монда. Анемо Архонт не мог позволить упустить хотя бы клочок, но и расширяться не планировал. Тем более не хотел вступать ни в какие схватки с Властелином Камня, с кем делил границы. Всё же они какие-никакие, но приятели, и если бы кто-то из них умер было бы грустно. Грустно и неинтересно.
— В Селестии хотят закончить эту войну.
Бросил он, но не почувствовал хоть капли интереса в драконьей туше рядом. Впрочем, просто молча сидеть он не хотел, поэтому кинул резонный вопрос.
— Если сюда спустится сама всевышняя судья, ты прекратишь воевать?
Дракон обратил на него внимание, чуть склонив голову в его сторону. В приятном блеске янтарных глаз не было ничего тёплого.
— Воину не пристало покидать свой пост. Час ещё не пробил, многое не решено.
Глубокий ровный голос принялся наполнять воздух тяжёлыми словами. Венти мог чувствовать, как они оседают внутри него. И ещё, похоже, его ответ значил "нет". Моракс редко отвечал коротко и понятно.
— Но ведь ты сразил всех самых опасных Архонтов?
— Да. Но остальные ещё здесь. И они не упустят возможность объединиться против общего врага.
— Заговоры мелких Архонтов? Как занятно.
Венти заулыбался своим мыслям. Подумал даже, что было бы интересно подсмотреть. Но он не станет. Междоусобные войны в Ли Юэ это не его дело.
— Сила гнёт любую волю. Меня восхищает их воля к жизни, но даже самые искусные интеллектуальные ходы рушатся под толщей обрушившегося камня.
— Ты жесток, Моракс. Ведь у этих Архонтов тоже есть свои последователи.
— Возможно. Но я не могу просто отказаться от своих целей. У воина нет возможности отдавать что либо на волю случая. Воин реально влияет на результаты событий, силой своего осознанного и несгибаемого намерения. Иначе есть риск утонуть в сомнениях и сожалении.
Венти поднял голову, снизу вверх смотря на неподвижные глаза. Медленно раздувались ноздри, выпуская в воздух внутреннее тепло. Движение зрачков очерчивало затянутый дымом войны небосвод. Но когда дракон заметил на себе взгляд, то опустил голову и положил на лапы, подле него, чтобы Венти с внутренним облегчением привалился к драконьему телу. Его руки то перебирали жёсткий мех, то ненароком поглаживали тёмные рога.
Он мог сколь угодно называть Моракса жестоким Архонтом, как большинство и называло в его окружении, но на самом деле в его сути не было слепой жестокости как таковой. Иногда Анемо Архонт думал, что на самом деле он как никто другой сохранил и пронёс через века свою первоначальную сущность - он был драконом, и подобно таким же драконам как он сам, он постоянно боролся за право жить на этой земле. Драконов никто не любил, и их убивали во все времена. История драконов - это история бесконечного истребления и борьбы за право жить. И он, такой же как и все в его древнем племени, желал лишь одного - продолжать эту жизнь, несмотря ни на что. И он возвысился среди остальных, ступил в Селестию. И мог становиться человеком, а мог быть птицей. Но его глаза навсегда сохранили животную суть его стремлений. И в этом не было ничего плохого. Но ведь он стал Архонтом, и должен был править людьми... А в итоге взял от них лишь одно - искусство войны, которое совершенствовал без конца, постоянно, с каждой новой битвой. И в этом ему, пожалуй, не было равных, только кое-чего отчаянно не хватало.
Полулёжа на мирно вздыхающей драконьей туше Венти думал о том, возможно ли из дракона сделать человека. И его разум занимали самые разные мысли.
***
В следующий раз Венти нашёл его на Тростниковых островах. Небо больше не было затянуто облаками, а его боевое одеяние поменялось на что-то лёгкое и свободное, с тонкими расписными тканями.
Он стоял у воды в одних сандалиях и крутил в руках небольшой голубоватый цветок, задумчиво рассматривая его лепестки.
На него такого было приятно смотреть. Это было что-то новенькое.
— Моракс, я принёс тебе часы обратно. Спасибо!
Он повернулся к нему с некоторым запозданием, точно не сразу осознавая, кто появился рядом с ним. А потом коротко улыбнулся, забрал небольшие, на первый взгляд обычные песочные часы, и сунул куда-то глубоко в карман своего кимоно. Они так и стояли друг напротив друга, точно чего-то неловко ждали. И бард с задором в глазах достал из-за спины бутылку вина. На этот раз довольно необычного.
— Вино? Ты не меняешься, Барбатос.
— О, это непростое вино. Хочу попробовать его с тобой в первый раз!
— Ты ещё к нему не прикасался? Мне лестно. Тогда давай разделим его вместе.
Лицо Венти озарила лучезарная, заразительная улыбка.
Вскоре они уже сидели на удобном холме, разливали вино и смотрели на поднимающуюся на небосвод луну. Бард суетился, устраивая им импровизированное застолье, состоящее правда только из вина... Но как-нибудь в следующий раз он постарается придумать что-то получше, обязательно. Просто у него выдался свободный вечер, и он вдруг вспомнил своего старого друга... Венти был спонтанным в своих порывах.
Моракс сидел и наблюдал за тем, как он разливает вино по стаканам.
— Ты как всегда пробуждаешь во мне интерес. Даже не представляю, что может удерживать тебя от дегустации в первый же день.
— О, ты не представляешь, как мне хотелось попробовать! Но я решил, что мне хочется разделить этот момент с тобой. Знаешь, поставить точку после всей этой затяжной войны. Мы ведь входим в новое время.
— Да... Новое время... — лишь эхом протянул он вслед.
Венти вручил ему небольшой стакан - да что стакан, скорее уж стопку, и сам быстро взял свою в руку.
— Из чего это вино?
— Из одуванчиков.
Архонт недоверчиво посмотрел на напиток, и Венти тут же принялся расхваливать вино. Никто не должен даже сметь сомневаться в качестве монштадского вина!
— Весь Монштадт от него в восторге! Это не может быть не вкусно, уверяю тебя.
Моракс лишь качнул головой, соглашаясь, и они чокнулись так, что вино попало друг другу в стаканы. Он сделал глоток, катая вино на языке, когда Венти просто опрокинул в себя содержимое стакана.
Это было... Чудесно. Воистину волшебный вкус. Моракс даже не ожидал, что это может быть так вкусно. Так не бывает.
— Ты приложил к нему руку? — кинул он резонный вопрос.
— Что? Нет, конечно же, это всё делали люди! Клан Рангвиндр умеет творить с вином что-то невообразимое. Признаться, даже я бы до этого не додумался. Хоть одуванчики у нас всегда под боком, но перегонять их в напиток надо ещё уметь.
— Вот как... Это прекрасно.
Барбатос взглянул на него с удивлением. Он уловил в этой интонации что-то новое для себя.
— Мне правда понравилось. У этого вина очень насыщенный вкус.
— Правда? Так давай налью ещё!
***
Прохладный ночной ветер тихо колыхал листву. Где-то далеко не замолкали певчие птицы, и ветер приносил отголоски их заливной трели. Пахло сладко и терпко - вином и цветами. Букет глазурных лилий лежал рядом с пустой бутылкой.
Моракс сидел, свесив ноги с этого небольшого обрыва, и задумчиво смотрел на луну. Они долго молчали, и он впервые не решался начать этот разговор. Потому что не знал, как его вести. Тем не менее, фраза сама слетела с его уст.
— Гуэй Чжон умерла.
Фраза повисла в воздухе, и Барбатос сразу же обратил своё внимание к другу. Он видел только его спину, как всегда неподвижную, точно высеченную в камне. Его силуэт чётко выделялся в холодном свете луны.
— Что произошло? — тихо спросил его бард.
— Её убили. Скверна поглотила её душу без остатка.
Он не скрывая говорил это с болью. Новое для него чувство, которое он учился постигать, и теперь едва ли знал, как с этим справляться. Когда как не теперь ему учиться этому, ведь это его подругу убили, и её жизненный путь закончился навсегда. Теперь они не встретятся никогда.
Моракс не привязывался. Он не знал слов "любовь" или "дружба". Ему, Архонту с драконьей душой, были неведомы истинные мотивы человеческих взаимоотношений. Он долго учился у людей и наблюдал за ними, чтобы хотя бы на словах понимать, что ими двигало всякий раз, в самых разных ситуациях. Потому что почти всегда, бок о бок с потерями и радостями было одно слово - "любовь". Это для себя Властелин Камня хорошо уяснил.
Гуэй Чжон дала ему ценный урок. Она стала его первым другом. Она научила его, какого это - дружить. А теперь учит снова, даже после своей смерти, но уже тому, что значит боль в её не самом привычном понимании.
Венти встал со своего места, только чтобы сесть рядом с ним. Так они и сидели вместе, смотря на луну - особенно яркую и крупную сегодня. Что-то внутри Моракса щемило от безымянных чувств, заставляя то и дело прокручивать внутри себя одни и те же диалоги. Раз за разом, в надежде на то, что он встретит то, что упустил. Занимаясь бесполезной, тягучей рефлексией.
Небольшая ладонь Венти легла на его, сухую и немного грубую. Он перевернул её и сплёл их пальцы вместе. Невольно Моракс залюбовался тем, как аккуратно смотрится эта маленькая рука в объятиях его большой. Он вдруг вспомнил, как Гуэй Чжон любила держать его за руку, когда они гуляли по полям с глазурными лилиями, и одинокая слеза упала ему на предплечье. Венти, заметив это, сочувственно сжал его руку покрепче.
— Ты будешь скучать по ней.
Бард ставил перед ним точный факт. Так же, как повторяют учителя, чтобы в памяти отложились нужные знания. Чтобы можно было вспомнить, можно было опознать это чувство в будущем и назвать его, когда ему станет так же плохо, как сейчас.
— Да. Я буду скучать.
Соглашается Моракс, и его лицо трогает тёплая улыбка. Впервые за долгое время янтарь в его глазах поблёскивает тепло и спокойно. Держась с Барбатосом за руку он осознаёт ещё кое-что - их связывает то, что они уже давно друзья. Просто раньше он не знал, как назвать причину их постоянных спонтанных встреч. Теперь, наконец, он обрёл друга, когда другой его покинул. И пусть ему всё ещё непонятно многое в этих путанных человеческих чувствах - он будет учиться раз за разом у людей и у Анемо Архонта, что значит быть человеком.