— Сестренка? – Мияко заглянула за угол, внимательно всматриваясь в темноту комнаты. В ответ последовала лишь тишина и тихое шебуршание ткани. — Юми-чан? – она осторожно вошла внутрь, на ощупь, продвигаясь по комнате, она достигла пункта назначения. Постояв минут пять около кровати, любуясь очертаниями лица своей сестры, она не решалась сделать хоть одно движение, боясь потревожить её сон. Казалось, Мияко даже не дышала. Наконец решившись, она аккуратно села на край кровати, и пытаясь не разбудить сестру, легла рядом. Обняв её, Мияко уткнулась носом в ключицу и тихо засопела.
Наступило холодное зимнее утро. Ветер на улице пробирал до костей, проникая в каждую клеточку кожи вызывая мурашки. Трубы ещё не топили, и суровый русский народ спасался, чем мог. Кто-то ставил обогреватели, кто-то лежал под пледом с горячим напитком, согревая руки, кто-то проводил холодный выходной, нежась в кровати с любимым человеком, а кто-то… один.
— М… – Юми проснулась, растянувшись во весь рост. Из её губ вырвался тихий стон. За окном было темно. — Зима… – Юми села на кровати и осмотрелась, сонно потирая глаза рукой. Рядом с собой она заметила Мияко, которая выглядела так невинно, мило и беззащитно: ее аккуратные губы были слегка приоткрыты, ресницы иногда подрагивали, но не спешили открываться. Вся эта картина наполняла сердце Юми теплотой, дарила умиротворение и уют.
— Мияко? – она дотронулась ладонью до её щеки. Никакой реакции. Тогда Юми нагнулась к её лицу и нежно поцеловала столь манящие губы, чувствуя на своих – тепло. — С-сестренка?.. – Юми резко отстранилась, услышав голос. Мияко удивленно смотрела на свою сестру. — Э-это не то чт… – не успела Юми договорить, как была прервана и утянута в более взрослый, но искренний поцелуй.