Управляющий клана Камисато не так прост, как может показаться на первый взгляд. Помимо своих прямых обязанностей, он также в тайне занимается проблемами, с которыми сталкивается комиссия Ясиро. Вот только кто бы мог подумать, что постоянные стычки с бандитами в Ханамидзаке могут стать острой проблемой для комиссии. И тем более никто не мог подумать, что из-за этого парню придётся сначала стерпеть насмешки и непристойные комментарии от этих самых бандитов, а затем сидеть напротив их главаря и стойко выдерживать его пристальный, изучающий взгляд.
- А ты, как я погляжу, смелый, Тома, - Аратаки насмешливо протягивает гласные в его имени, слега прищуриваясь. - И что же тебе от меня надо?
- Не мне, а комиссии Ясиро, - строго поправляет его Тома. - Твои подчинённые уже не в первый раз обворовывают аэростат, который везёт в город необходимые товары для фестиваля. Из-за тебя и твоих людей у комиссии могут возникнуть серьёзные проблемы с организацией праздника.
- И какое мне до этого должно быть дело? Моим ребятам тоже надо на что-то жить.
- Твои ребята могут пойти попробовать заработать себе на жизнь честным трудом. - парень хлопает ладонями по деревянному столу, откидываясь на спинку стула и обводя глазами помещение, в которое его привели для переговоров с главой.
В обветшалом доме, держащемся явно на одном лишь божьем слове, всего-навсего одна комната, предназначенная для переговоров или же допросов, зависит от ситуации. Мебель практически отсутствует, за исключением двух стульев, на которых сидят мужчины, стола и лавки вдоль стены. Одно единственное окно занавешено плотной тканью поверх приколоченных досок, между которыми, очевидно, всё же пробивались солнечные лучи. Единственным источником света была тусклая подвесная лампочка, обволакивающая комнату мерзким жёлто-зелёным светом. Это совсем не похоже на переговорные комнаты в имении Камисато, концентрация дискомфорта на один квадратный метр сильно выше допустимой нормы. Юноше неуютно, душно и хочется только одного: покинуть это место как можно скорее.
- Как же всё у вас просто, - Аратаки ухмыляется и повторяет движение Томы, привлекая его внимание. - Только скажи мне, кто будет брать на работу приезжих, да тем более с абы каким образованием, а то и вовсе без него, м? На хорошую должность ты можешь даже не рассчитывать, ну а кто захочет батрачить круглые сутки за копейки?
- Все начинают с малого. - неуверенно произносит Тома, понимая, насколько слаб его аргумент, но кроме него парню больше нечего возразить.
- Да брось, кому, как не тебе, знать, что в Инадзуме к чужеземцам относятся хуже, чем к уличной собаке, - Óни медленно поднимается со стула, опираясь обеими ладонями на стол, наклоняет голову, пряча ироническую улыбку. - Если тебе больше нечего мне сказать, то разговор окончен.
Управляющий резко вскакивает, понимая, что если сейчас просто так отпустит мужчину, проблема комиссии не то что не решится, а, скорее всего, и вовсе усугубится. Единственная фраза, что у него осталась, которую он припас на крайний случай и которую так сильно не хотел произносить, срывается с губ.
- Чего ты хочешь?
Ёкай застывает, медленно поднимая глаза на управляющего, а затем вновь плюхается на стул, закидывая ногу на ногу. Под таким пристальным, изучающим и одновременно насмешливым взором парень съёживается, передёргивает плечами и наконец-то отводит взгляд.
- А что ты можешь мне предложить, управляющий клана Камисато? - В голосе Итто явно слышится лёгкая насмешка, но не та, которая прослеживалась в словах бандитов, отпускающих нелестные высказывания в сторону Томы по пути сюда. Это что-то другое, не злое, не то, что слышится в голосах самураев, представляющих комиссию Ясиро.
Тома растерянно смотрит на Аратаки, не понимая, то ли он действительно хочет какого-то выгодного предложения со стороны одной из трёх комиссий, то ли хочет поставить свои условия.
- Всё, что пожелаешь. - Юноша говорит правду. Он готов пойти на всё, сделать что угодно для комиссии Ясиро и клана Камисато, ради Аято и Аяки, ради благополучия дорогих ему людей.
Демон смотрит насмешливо на него с полсекунды, а затем громко фыркает.
- Я не буду заставлять тебя делать что-то противозаконное, не бойся. – пожирает взглядом смущённого управляющего и на выдохе говорит - Поцелуй.
- Что?
Тома глаза широко распахивает, не веря своим ушам. Такой грозный на первый взгляд главарь банды, постоянно создающей лишние проблемы трём кланам, просит в обмен на свою помощь… поцелуй?
- Поцелуй меня, если хочешь, чтобы мои ребята больше не доставляли проблем вашей комиссии. - Итто пристально на парня смотрит, плотно сжимая челюсть, руки на груди скрещивает. Он знает, что управляющий Камисато пойдёт на всё ради клана, но тем не менее, Óни уже не так сильно уверен, что парень не пошлёт его к черту и не уйдёт, хлопнув дверью. В конце концов, он с лёгкостью может доложить о провальной попытке заключить сделку самураям, а главарю не хотелось бы ненужных столкновений с хорошо обученными воинами.
Тома резко встаёт из-за стола, потупив взгляд, и мужчине кажется, что это провал. Он уже готов вскочить следом и перевести всё вышесказанное в шутку, когда на его плечо ложится чужая рука, придавливая к спинке стула. Вторая рука управляющего оглаживает щеку демона, медленно опускаясь на широкую шею, пробегая по ней вверх-вниз одними подушечками пальцев, вызывая мурашки по всему телу. Тома целуется быстро, решительно, сминая губы Ёкая, в то время как Итто позволяет себя расслабиться и быть ведомым. Одной ладонью он мягко очерчивает скулу парня, поднимаясь к волосам цвета спелой пшеницы, слегка ероша их и перемещаясь на затылок, оказывая небольшое давление, второй же ведёт вдоль пресса нависающего над ним молодого человека, медленно поднимаясь к груди и вновь опускаясь к мышцам живота. Тома ещё сильнее жмурится, краснеет, а Итто лишь усмехается в губы ему, замечая из-под полуопущенных ресниц румянец на щеках.
Всё заканчивается также быстро и внезапно, как и началось. Тома от Аратаки отодвигается, выпрямляется во весь рост и лицо отворачивает, приводя сбившееся дыхание в порядок. Итто принимает прежнюю позу, скрестив руки на мускулистой груди, внимательно следя за выражением лица управляющего. Парень каждой клеточкой тела ощущает этот буравящий, изучающий взгляд, будто тот хочет дыру в нём прожечь, рукой лицо прикрывает, чтобы румянца не было видно.
- Надеюсь, этого достаточно, чтобы комиссии Ясиро больше не пришлось сталкиваться с неприятностями в виде твоих ребят, в очередной раз избивающих наших поставщиков и обворовывающих аэростат?
- Вполне, - Óни слегка улыбается, одними лишь уголками губ, голову по-птичьему наклоняя. - Ты очень милый, Тома.
- Если на этом всё, то я, пожалуй, пойду. До встречи. - Парень на одних пятках разворачивается и быстрым шагом направляется к выходу из здания.
- А я могу рассчитывать на ещё одну? - усмехается мужчина, заставляя Тому остановиться перед самым выходом. Он глубоко вздыхает, резко дёргая за ручку, дверь распахивает, уходя прочь. Итто больше не сдерживает хриплый приглушённый смех.
Аратаки Итто своё слово держит, и у комиссии Ясиро и впрямь больше нет проблем с поставкой товара в город и подготовкой фестиваля. Вот только спустя месяц, помогая юной госпоже сортировать бумаги, Тома натыкается на один интересный конверт, на котором в графе отправитель красуется имя главаря ханамидзакской банды. Пробегаясь глазами по строчкам, управляющий не может сдержать смешок.
«Если хочешь, чтобы мои ребята и дальше не доставляли проблем комиссии, составь мне компанию на фестивале».
Чёртов Óни.