Вороний глаз

Солнце хищником затаилось у горизонта, готовясь впиться в землю своими горячими когтями. Поле сопровождает росой лошадей и их наездников, а холодный воздух ищет тепло в лёгких. Трава шумит в ногах и ветер свистит в уши. Лес безмятежно лежит впереди, издали кажущийся спящим, и только вблизи становится слышно тревожные выкрики ворон, предупреждающих, что путники здесь далеко не одни.

Друг за другом лошади, приблизившись к лесу, переходят с галопа на шаг. Первые солнечные лучи игриво бегают по золотистой шерсти одной и пугливо теряются в чёрной шкуре другой. Женщина останавливает лошадь и спешивается. Подводит животное к дереву и привязывает, сопровождая свои действия разговорами с ней и похлопываниями по шее. Всадник вороного жеребца отводит его чуть поодаль и, остановившись, наблюдает за действиями спутницы. Осторожно гладит шею лошади и предлагает в качестве благодарности за спокойную поездку кусочек моркови, предусмотрительно спрятанный в кармане.

- Это было хорошо. Для новичка. - В голосе Белль, подошедшей поближе, слышится искренняя гордость за собеседника. Тот наконец спускается с коня. Асклепий - единственная лошадь, которая не попыталась растоптать Байрона, только увидев его, однако и идти на контакт желанием не горела. Тем не менее, терпение и настойчивость позволили добиться доверия животного. Оба оставались друг с другом настороже, время от времени идя на уступки, в качестве эксперимента, крошечными шагами преодолевая недоверие и страх. Байрона недолюбливали почти все животные, с которыми ему доводилось иметь дело и со временем неприязнь стала взаимной. У него было несколько предположений о том, почему так происходит, но, не считая это важным, он предпочёл не искать истину.

- Рад слышать это от тебя. - Мужчина медленно и осторожно ведёт коня к дереву, после чего привязывает, под чутким руководством спутницы, разбирающейся в узлах больше него. Лес дышит на них холодом и сыростью, приглашая внутрь далёкими криками птиц. Они принимают приглашение.

Изнутри лес кажется больше и живее. Деревья тянутся к небу, пытаясь многочисленными руками схватить облака. Намного успешнее у них получалось дотягиваться друг до друга, образуя вместе необозримое нечто, переплетающееся корнями в земле и ветками над головами неспешно бредущих по шрамам-тропинкам людей.

Байрон время от времени прерывает шум листвы и птичьи разговоры рассказом об очередном обнаруженном им ядовитом растении, попутно срезая интересующие его экземпляры. Что-то бережно складывается в тканевые мешки, что-то в небольшие пакеты с застежками. Из-за последнего у Белль невольно возникала ассоциация с следователем, выискивающим улики на месте преступления. Иногда ей приходилось напоминать увлёкшемуся мужчине, что он единственный в радиусе нескольких километров, кто понимает используемые им научные термины, если, конечно, в лесу нет белки с учёной степенью по биологии. Тогда он возвращался к моменту, с которого Белль утратила смысл его речи и объяснял понятней. Слушать спутника и наблюдать его увлечённость процессом было приятно. Женщине нравилась искра, появляющаяся в глазах Байрона каждый раз, когда речь заходила о чём-то, что его увлекало. Мир был неизвестностью, исследовать которую - смысл его пребывания в нём.

- Вороний глаз. - Отделяя ягоду от остальной части растения комментирует мужчина. - Кто знает, сколько людей скончались от “остановки сердца, установить причину которой не удалось” из-за моего юношеского увлечения изучением всего того, что принято называть волчьими ягодами. Яды на их основе выходили чудесные, но, признаться честно, намного больше мне нравилось добавлять их в чай.

- Из-за чего же рынок потерял такой прекрасный товар? - В голове Голдхэнд уже успели промелькнуть парочка перспектив использования описанного собеседником вещества.

- Репутация. Для её сохранения пришлось консультировать полицию в расследовании и помогать определять следы яда в организме. Госпожа Удача тогда мне улыбнулась и удалось обойтись малой кровью.

- Это пошло тебе на пользу. - С уверенностью произнесла Белль. - Не сомневаюсь, что прежде ты был заносчивый и самодовольный.

- Выводы из болезненного опыта, верно? - Байрон посмеивается и на лице женщины тоже появляется улыбка. - Нам повезло перерасти юношескую беспечность и научиться видеть дальше своего носа. Пробить скорлупу из предубеждений и собственного эго, чтобы выжить. Болезненный и малоприятный процесс,…

-...но цель оправдывает средства. - Заканчивает Белль вместо собеседника. Минутное молчание и она, улыбаясь, продолжает. - Мне вспомнились те деревья, о которых ты рассказывал. Выживающие в лесных пожарах. Выглядящие как и любое другое дерево, но со временем возвращающее себе подобающий внешний вид и продолжающее расти дальше.

- Так ты всё же слушаешь мою болтовню? - В голосе Байрона слышится лёгкое удивление и радость.

- Я люблю тебя и то, как ты разговариваешь. Я не могу не слушать тебя.

Горизонт сжирает беспомощное, истекающее кровью солнце. Лёгкий ветер временами приносит из леса утихающие крики кукушки. По полю медленно движутся два силуэта, безликие на фоне заката, ожидающие, когда остальные звёзды явятся на похороны их соседки по космосу, чтобы выискивать в их толпе созвездия.