В принципе Цзыи очень близка к истине. Сяо Чжань - ебучий обломщик. Как минимум потому, что последующие несколько дней они с Ибо совсем не видятся. Последний негодует и матерится в голосовые, обещая еще раз прийти в университет, потому что ну какого хуя, Чжань-гэ, я тебе мешаю что ли? Да, мешает, и это еще мягко сказано. Вспоминать предыдущий опыт пребывания Ван Ибо на своей паре Сяо Чжань до сих пор без слез не может. Его психика такое потрясение второй раз может и не пережить. Так что на абонента "Гремлин" временно устанавливается режим "не беспокить" сразу после того, как этого самого абонента тактично шлют нахер. Ван Ибо, видимо, с таким направлением не согласен и присылает сам себя домой к Сяо Чжаню. Адрес узнает у тех же Цзыи и Чжочэна.

- Ты следил за мной? - единственное, что удается сказать Сяо Чжаню от шока при виде Ибо у своей квартиры.

- Нет, но я был близок. Может пригласишь на чай? Я тут уже третий час сижу, где ты шатался?

Ну да, он еще и виноват. Чудесно просто, особенно после часа отработок.

- Ладно, проходи, - с тяжелым вздохом произносит Сяо Чжань, открывая дверь.

Ван Ибо осматривает его жилище с таким видом, словно планирует его купить. Ванну находит сам и бежит мыть руки. Закончив, освобождает комнату для Сяо Чжаня, который хочет в душ, пожалуй, даже больше, чем сдохнуть. А еще ему надо многое обдумать. Очень многое. Например, что делать с этой пубертатной язвой, иначе не назовешь, и парочкой озабоченных его личной жизнью. Появляется идея убить всех троих острым углом папки с курсовой. Ах, да, эту курсовую же еще дописать надо. Вот черт. Гель из серии "лесное спокойствие" на деле полная хуйня. Как шишки вообще могут успокаивать? Нет, если закидать ими некоторых личностей, то эффект будет. Недолговременный и уголовно наказуемый, но все же. Что он там говорил про то, что Ван Ибо жалко? Он берет свои слова назад. Ван Ибо вообще ни разу не жалко. И уже не важно, шишками или папкой по голове. Интересно, можно ли будет записать директора компании шампуней и преподавателя в соучастники? А Цзыи и Чжочэна тогда в наводчиков, если доживут до суда, конечно.

- Чего ты приперся? - когда Сяо Чжань выходит из душа, Ибо сидит на кухне с чаем и делает вид приличного человека.

- Я же сказал, что пришел на чай. Чжань-гэ такой грубый, - он делает обиженный вид и ставит пустую чашку в раковину.

- Попил? А теперь иди домой, мне еще курсач писать.

- Уже так поздно, - он долго тянет предпоследнее слово, - я не буду тебе мешать, позволь остаться, - и смотрит щенячьими глазками. Ну как можно отказать?

- Ладно, - тяжелый вздох, - но никаких поползновений в мою сторону, ясно? Иначе пойдешь спать на коврик в коридоре.

- Я буду паинькой, Чжань-гэ не пожалеет!

Сяо Чжань садится за ноутбук, а Ван Ибо тихонечко залипает в телефон. Даже не мешает, что удивительно. Либо затишье перед бурей, либо он настолько не хочет уходить. Второе так же вероятно, как то, что в зачетке будет стоять больше шестидесяти пяти. Напряжение в комнате возрастает из-за присутствия в ней бомбы медленного действия в лице Ван Ибо. От всего этого курсовая пишется еще тяжелее, чем обычно. Выгнать кое-кого за дверь кажется очень заманчивой идеей, но Сяо Чжань уже согласился оставить Ибо у себя. Туше. Остается только по тихому закрыться в ванной и сидеть на коврике. Иронично, а ведь отправиться на пол должен был другой человек. Через пять минут в дверь начинают стучать.

- У тебя там вообще все хорошо? - голос не кажется обеспокоенным, скорее насмешливым.

- Все было просто чудесно, пока ты не нашел меня и здесь, - немного грубо, зато честно отвечает Сяо Чжань, неотрывно глядя в экран и шлепая пальцами по клавиатуре.

- Если я тебя так смущаю, то мог бы выгнать сразу, - если бы обида в голосе имела физическую форму, то Сяо Чжаня этой "формой" точно придавило бы. Судя по звукам, Ван Ибо присел, опираясь на дверь.

- Мне просто непривычно, что в квартире кто-то помимо меня, - вранье, они с Цзыи и Чжочэном постоянно собираются, чтобы было не так одиноко страдать учиться.

- Чжань-гэ, я голодный.

- Самое время об этом сказать, - он тяжело вздыхает, - ты знаешь, где холодильник.

- Разве как хороший хозяин ты не должен покормить гостя?

- Ибо, блять, ты сейчас договоришься и уйдешь отсюда ногами вперед. Завернутый в коврик.

Ван Ибо смеется, говоря, что угрозы Сяо Чжаня звучат очень "убедительно".

- Ладно, хрен с тобой, пошли, - он выходит из ванны, больно ударяя кретина дверью по голове.

Заморачиваться ради этого "голодающего" никто не собирается, поэтому из холодильника достаются яйца и молоко. Омлета ему будет достаточно. Сяо Чжань перемешивает все сразу в сковороде, чтобы не пачкать посуду. Все равно у него только две тарелки - плоская и глубокая. И обе, кстати, в мойке. Так что кому-то придется есть прямо со сковороды деревянной ложкой. За металлическую Сяо Чжань его убьет, ибо нехуй портить антипригарное покрытие на новой сковородке. Он за нее триста юаней отвалил. Пока он занимается готовкой, Ван Ибо незаметно подходит к нему сзади и обнимает со спины, утыкаясь носом в загривок и целуя его.

- Если ты действительно голоден, то свали, пожалуйста. Мешаешь.

- Я действительно жутко голоден, - он прижимается еще ближе и тяжело дышит в шею, - но соскучился я точно не по еде.

Сяо Чжань выключает газ на плите и разворачивается на сто восемьдесят градусов. Ван Ибо сцеловывает его удивленный выдох, легко мажет губами по чужим и отстраняется. Внутри все плывет от накатившего жара и хриплого шепота.

- Чжань-гэ, неужели ты не соскучился по мне?

Сяо Чжань невидяще смотрит вперед, осмысливая, а потом впивается в чужой рот поцелуем. "Какой же это пиздец", - звучит эхом в голове, пока язык проходится по кромке сомкнутых зубов с нажимом, заставляя расслабить челюсть. Ван Ибо расслабляет и в ту же секунду гортанно стонет. У Сяо Чжаня кипит кровь в голове и что-то замыкает. Ладони ложатся сначала на поясницу, а потом соскальзывают к ягодицам, сжимая их. Ибо довольно закатывает глаза. Руки последнего давно забрались под его рубашку и теперь оглаживают чужое стройное тело, сжимаясь каждый раз, когда Сяо Чжань особенно хорошо двигает губами и языком. Предохранители срывает ровно в тот момент, когда Ибо особенно громко стонет, когда его нижнюю губу прикусывают. Так ахуенно и по блядски. А еще абсолютно неправильно, потому что так быть точно не должно. Сяо Чжань сейчас должен писать курсовую, а не целоваться с Ван Ибо до немеющих губ и подкашивающихся коленей. А Ван Ибо в свою очередь не должен быть таким, черт возьми, податливым и горячим. "Куда все катится?", - думает Сяо Чжань, поднимая Ибо под бедра и усаживая на столешницу. Он чувствует, как ноги обвивают его талию, а руки ложатся на плечи. Становится жарче и он стягивает с себя рубашку. Ибо следует его примеру и снимает футболку, открывая вид на мышцы. Блять. Полный пиздец. Тормоза летят к черту, потому что Сяо Чжань накрывает ртом чужой кадык, чувствуя вибрацию, вызванную стоном. Ведет языком до ключиц и кусает одну из них, а затем втягивает, оставляя алое пятно. Ласкает грудь и живот, вслушиваясь в чужие всхлипы и высокие стоны. Он уже натурально сходит с ума от этих звуков. Сяо Чжань снова поднимает голову, смотрит на Ван Ибо красного и растормошенного и впивается зубами в плечо, до боли сжимая зубы на чужой коже. Ибо вскрикивает, пытаясь расстегнуть на нем ремень, а после вытягивает из петлиц. Сяо Чжань продолжает целовать и кусать чужое тело, пока сам не откидывает голову со стоном. Весь жар от лица перетекает в низ живота, скручиваясь в узел. Ван Ибо с ухмылкой проводит ладонью по всему члену, сжимая пальцы кольцом у основания. В мыслях остается только благой мат вперемешку с молитвами. Спаси и сохрани, отче наш, блять.

- У тебя есть что-нибудь, чтобы мы могли...

- Нет, - Сяо Чжань тяжело выдыхает. Приплыли, блять.

- Хорошо, - Ван Ибо спрыгивает со столешницы и поворачивается лицом к ней, плотно сжимая бедра. С его губ срывается тихий полустон, - давай так.

- Бо-ди, так же нельзя, - Сяо Чжань немного смущен и потерян, но от этого не менее возбужден, так что такие издевательства в виде прогнутой спины и оттопыренной задницы вообще не улучшают ситуацию. Ван Ибо тем временем смотрит на него через плечо, закатывая глаза и громко цокая языком.

- Не в меня, между бедер, - он показательно разводит ноги, а потом со шлепком сводит их обратно, сжимая даже сильнее, чем до этого. У Сяо Чжаня от такого плывет перед глазами. Он слышал, что так можно, но никогда не думал о практике. Больше всего он боялся, что удовольствие тогда получит только один человек, а другой так и останется неудовлетворенным. Поэтому все же уточняет, когда выходит из ступора.

- А ты?

Ван Ибо ухмыляется и берет его ладонь, опуская на свой член, скованный спортивными штанами и бельем. Он низко стонет, поглаживая чужими пальцами себя через ткань. В нем снова проснулся дьявол. Сяо Чжань нервно сглатывает, глядя на это, и наконец берет себя в руки, хоть это и дается с большим трудом. Он сжимает чужой член и слышит довольный стон. Одежда стремительно слетает с обоих. Ван Ибо немного отходит от столешницы и упирается в нее руками, снова плотно сжимая бедра. Сяо Чжань кладет одну руку сначала на его живот, а потом ведет вниз. На вторую опирается, положив поверх ладони Ибо. Он прижимается совсем близко, так что его член спокойно трется о чужую мягкую кожу.

- Ну, ты начнешь уже или, - Ван Ибо давится всхлипом, когда большой палец Сяо Чжаня надавливает на гововку.

- Да, - он целует его шею и осторожно, словно на пробу, просовывает сначала только на половину, а потом и весь член между бедер. Ван Ибо немного нервно выдыхает. У Сяо Чжаня кружится голова и ноги не хотят держать, но до кровати они сейчас точно не дойдут. Он повторяет действия в обратном порядке. Перед глазами снова плывет. Пиздец. Он медленно вдыхает и начинает двигаться, надрачивая Ибо в такт. Сяо Чжань про себя кричит от того, как стонет Ван Ибо, сильнее сжимая бедра, словно ему самому от этого крышу сносит. Он тихо шепчет себе под нос что-то неразборчивое, самостоятельно толкаясь в ладонь. Слишком ахуенно и горячо. Голова ватная, ни единой связной мысли. Сяо Чжань отрывисто и быстро движется, точно так же, как и дышит. Он уже почти на грани. Ван Ибо хрипло выстанывает его имя. От него веет жаром таким, что здравый смысл разбивается вдребезги. Сяо Чжань утыкается носом ему в волосы, сжимая освободившейся рукой разъехавшиеся от удовольствия бедра обратно. Пары толчков было бы достаточно, чтобы упасть за грань, но в итоге ему хватает и одного в сумме с особенно громким и хриплым вскриком Ван Ибо. От его голоса уплыл бы даже импотент, потому что так звучать это просто преступно. В голове абсолютная пустота, ноги подрагивают у обоих и они оседают на пол, восстанавливая дыхание. Глаза Сяо Чжаня закрыты, а в ушах до сих пор эхом отдаются чужие стоны, так что он не замечает, как Ибо подбирается к нему ближе и невесомо касается губ.

- Это было ахуенно.

- Да, но мне срочно нужен душ, - из горла вылетает хрип, похожий на смешок.

- Я пойду с тобой, - Ван Ибо хватается его за руку, утягивая за собой.

Цзыи с усмешкой любуется на залюбленную шею Сяо Чжаня. Дождалась своего, дьяволица.

- Как же так, Чжань-Чжань, неужели ты оставил Чжочэна последним девственником?

- Женщина, помолчи хоть минуту, хорошо?

- Я подумаю, - она поворачивается обратно к Сяо Чжаню, - ну, он хорош?

- Я не буду с вами это обсуждать.

- Ахуеть, Цзыи, ты его слышала?

- Ой, да идите вы.

Чжочэн смеется, а Цзыи смотрит на него ехидным взглядом, мол, чисто эстетическое восхищение, да?