Содержанка

— Это что?

Вадик лениво отрывает взгляд от изучения содержимого шкафа и краем глаза смотрит на Алтана, вошедшего на кухню с крайне разъяренным видом. В его руке красуется пятитысячная купюра, на которую Вадик некоторое время смотрит с любовью, а потом вновь поворачивается к шкафу.

— Ваше золотейшество, у вас зрение испортилось?

— Что это? — вновь требовательно цедит Алтан с нескрываемой злобой так, что создается ощущение, будто он собирается отчитывать нашкодившего щенка.

— Пять косарей, — чуть флегматично отвечает Вадик и продолжает рыться в шкафу. — Да где же они…

— Откуда они у тебя? — продолжает пытать его Алтан, едва ли не горя от ярости. — Я тебе не давал.

— Дал прошлой ночью вообще-то.

— Я сейчас о деньгах говорю! — взрывается Дагбаев, не поведясь на эту шутку. В мгновение ока он оказывается в метре от Вадика и грубо толкает его в плечо; его черно-красные глаза — злющие-презлющие, но лицо при этом почему-то кажется особенно детским для Вадика. — Откуда они у тебя?

— Кто-то проспорил мне, — неохотно отвечает Вадик, наконец-то нащупав пальцами коробочку с зубочистками. — Ага… и кто их так далеко запихнул?

— Ты даже не знаешь, кто тебя обеспечивает? — Алтан снова бьет его в плечо, не слишком сильно, но ощутимо, так что Вадик недовольно морщится, все никак не понимая, чего этот усердно пыхтящий дракончик от него хочет.

— Я со всеми спорю на пять косарей, даже если у меня их нет с собой, — поясняет, открывая баночку с зубочистками. — Если проигрываю — потом делаю вид, что ничего не было, если выигрываю — обязательно напоминаю о долге.

Одно яростное движение рукой со стороны Алтана — зубочистки рассыпаются по полу и откатываются в стороны, пока опешивший Вадик, состроив самую натуральную страдальческую мину, быстро-быстро собирает их, цокая:

— Ай-ай-ай! Зачем?

— Чтоб ты на них не отвлекался! — рявкает Алтан, явно пребывающий в ужасном настроении. Черные косы змеями шевелятся в воздухе, когда он встряхивает головой и наклоняется к Вадику. — Я с тобой разговариваю! Какого черта я сегодня обнаружил, что у тебя есть счет в американском банке, на котором лежит миллион долларов?

Вадик все-таки сует одну зубочистку себе в рот, довольно вспоминая правило «пяти секунд», пока собирает остальные деревянные палочки обратно в коробочку, и только после этого чуть недовольно, но не снимая с лица саркастическую маску, смотрит на Алтана снизу вверх. Дагбаев грозно возвышается над ним, а его лакированные ботинки находятся в опасной близости от лица Дракона, и только последний факт все-таки вынуждает Вадика быть немного серьезнее.

— Да, у меня есть источник дохода в Америке. Считайте, я иноагент, проплаченный ЛГБТ-секс-инструктором из НАТО, и каждое мое сообщение стоит сопровождать формулировкой «данный материал создан или распространен иностранным средством массовой информации…» Дальше что?

— То есть ты признаешься, что являешься содержанкой? Дешевой шлюхой, которой оплачивают все ее желания? Тебе меня недостаточно что ли?

Ах, вот оно что. Последнее предложение, не запланированное заранее, явно было сказано в сердцах и просто пронизано сплошной обидой вместе с уязвленным самолюбием. Зажав зубочистку в зубах и поигрывая с ней языком, Вадик распрямляется и возвышается над этой шипящей змейкой, снисходительно изогнув губы в улыбке.

— Хотите, чтобы я был только вашей содержанкой, ваше золотейшество? — осведомляется он, выгнув бровь. Алтан почему-то слегка теряется от столь самоуверенного вопроса, но берет себя в руки и поджимает губы.

— Может, хочу. Может, не желаю тобой ни с кем делиться.

— Ой какие мы сегодня нежные, — умиляется Вадик, и Дагбаев закатывает глаза, явно ожидав чего-то подобного.

— Закрывай тот счет и оборви все контакты с твоим иностранным «папиком». Понял?

— С каким конкретно? — на всякий случай уточняет Вадик и тут же жалеет — мощный тычок под ребра заставляет сложиться пополам, пока Алтан орет ему на ухо:

— У тебя что, их несколько?!

— Ну не злитесь, ваше золотейшество, — сипит Вадик примирительно, деланно охая от боли, — я просто пытаюсь научно проверить, сколько людей одновременно могут меня обеспечивать…

— Один! Только один я! — четко повторяет Алтан, в последний раз ткнув то ли хихикающего, то ли кашляющего Вадика в живот. — Это приказ, понял?

— Понял-понял, — примирительно соглашается Вадик, пряча озорную улыбку.

— А с того счета я переведу твои деньги на твою карту и заблокирую его! — грозится напоследок, после чего, бросив умничающий взгляд на Вадика, вновь покидает кухню.

«Чем бы дитя ни тешилось», думает Вадик, с дерзкой улыбочкой провожая сурового Дагбаева, который, даже проявляя свою собственническую натуру, продолжает выглядеть маленьким дракончиком в глазах Вадика. Выждав несколько секунд, когда шаги Алтана стихают, он хватает свой телефон и, чуть поколебавшись и прикинув вероятность, машет рукой — все равно не определишь, кого конкретно из его спонсоров нашел Дагбаев — и печатает, наугад выбрав чат:

«Кажется, нас раскрыли. Переводи будущие суммы на этот счет…»

Потом, мысленно переведя эту фразу у себя в голове, Вадик печатает ее на испанском и отсылает другому человеку. И еще двум делает то же самое на немецком. И про итальянцев не забывает.

Ну мало ли, кого имел в виду Алтан. А ведь быть такой «содержанкой» Вадику действительно очень нравится. И деньги он точно любит немногим больше всех Дагбаевых вместе взятых.