Голова кружится от происходящего. Я уже не понимаю, что происходит. Всё вокруг смешалось в странную, почти психоделическую, картину начинающего художника, которая не имеет ни смысла, ни какого-либо названия.
Как давно это началось? При первой, второй, пятой, может, десятой нашей встрече? Я понимаю, что больше не могу без тебя даже свободно вздохнуть полной грудью… Мне страшно. Я утонула в твоих глазах, полностью, без возможности выбраться из этого тёмного омута.
Размышления становятся мутнее, как и пелена застилающая глаза. Я даже не могу свободно мыслить! Это ещё страшнее. Мы занимаемся этим не первый, даже не третий раз, а я по прежнему боюсь, пытаюсь забыться, укрыться от этого давящего чувства, но вновь и вновь возвращаюсь к нему.
Твои руки медленными ловкими движениями заползают под футболку, расстегивают тёмный лифчик. А знаешь, это даже в некотором роде смешно. Мы познакомились всего около пяти месяцев назад, но ты знаешь меня лучше всех. Можешь управлять мной, хотя я даже не замечу этого. И наверное, последнее не столь уж и плохо звучит. Если я не буду знать, то наверное, не стоит об этом беспокоиться… Так ведь?
Ты прижимаешь меня к стене, скидываешь одежду. Я не отстаю. Руки действуют сами собой. Это так странно, но так привычно, что даже перестаёшь замечать. Твои губы касаются сначала шеи, а после переходят к плечу. Я слегка поднимаю голову и прикрываю глаза.
Сколько же на мне твоих отметин? Много, очень много. Ты жуткая собственница, хотя, по тебе с первого взгляда и не скажешь. Терпеть не можешь, когда твоих вещей касаются. Забавно, учитывая, что это важный аспект моей работы. Твоё тело столь обманчиво хрупкое. Жаль, что при ссорах оно не такое. В гневе, особенно на меня, ты страшнее всех, кого я знаю. Бояться собственной… А кто она мне? Девушка? Или же чуть более, чем друг с привилегиями? Даже не знаю и думать не хочу.
«Малышка, ты до боли красива» — произносишь ты вполголоса. Я не отвечаю, ведь, ты знаешь, что я отвечу, не так ли?
«Малышка, ты готова к большему?» — лишь кивок головы и тоже молчание, прерываемое еле слышными постанываниями.
Мы одни, в большом доме, даже, скорее особняке, но голос всё равно не повышаю. Почему? Даже сама того не понимаю.
И всё-таки, позвонить тебе было плохой идеей. Думать, что я в этот раз смогу остановиться, было плохой идеей.
Настолько плохой, что я не могу остановиться…