***
движения плавные и отточенные; тэён двигается, подобно ветру — парит на сцене, завораживает и приковывает многочисленное внимание к своей персоне. каждый плавный толчок бёдрами, выпад захватывает дыхание — джехён впитывает чужой образ, прикрывает глаза и фантазирует. маленькое личное шоу, как жаль, что на него глазеют сейчас все. хочется в такие минут выцепить тэёна, схватить за худые запястья и потянуть на себя, чтобы после закинуть на плечо и утащить к себе; нет, не как трофей, как нечто дорогое — своё и ничьё больше.
движения становятся свободнее и развращённее; тэён расстёгивает пиджак до конца, показывая всем свой подтянутый живот и выпирающие рёбра, а дже моментально хочется исцеловать это бледное тело, покусать, пометить; хочется, чтобы все видели и завидовали. это только его детка, ведь так?
всё верно, и тэён это знает, только вот играться любит.
пускает на младшего косые взгляды, ухмыляется подкрашенными гигиенической помадой губами и продолжает дразнить.
ненужная вещь летит прямиком в зал; увы, в руки джехёна она не попадает. он не обращает на неё внимания, полностью скользя голодным взглядом по нагому телу. тэён — сущий дьяволёнок, иногда с повадками невинного ангелочка. вот раз, днём весь такой нежный, воздушный, ласковый, ластится щёчкой к щеке младшего, что-то лепечет несуразное; вот два, полное перевоплощение — горящий и завлекающий взгляд, сексуальные движения, и никто бы и не подумал, что примерный мальчик по ночам отжигает в стрип-клубах.
взгляд из-под опущенной тёмно-красной чёлки разжигает нечто странное; джехёну становится трудно дышать, он расслабляет узел галстука, ноги шире расставляет и мечтает о том, чтобы выступление скорее окончилось. ему неприятны все эти похотливые взгляды незнакомых ему мужчин, которые обращены исключительно на ли тэёна; ему неприятно то, что они желают его сейчас, как это делает сам дже.
«тэёну бы притормозить, но не останавливаться», — думает джехён и выжидает оставшиеся секунды умопомрачительного танца старшего, чтобы после, наконец, прямиком помчаться к сцене, схватить за руку и на глазах у всех утащить; прижать крепко к себе, быть может, поцеловать страстно. показать, чтобы все сразу поняли наверняка, что тэён — исключительно джехёнов мальчик.
последние аккорды плавной музыки кадансируются, а джехён приподнимается с насиженного места и направляется к сцене; взгляд у тэёна игривый — такой обычно у котёнка маленького бывает, да и никто не спорит, что тэён сам — прелестный котёнок. джехён ухмыляется, когда после умолкания композиции зал взрывается аплодисментами, а он всё-таки пользуется моментом и пальцами цепляется за худое запястье. тело у старшего обжигающее, как и он сам; джехён тянет его на себя, руками полностью окольцовывая бёдра, а после приподнимает старшего и закидывает себе на плечо. улыбается, когда чувствует, как ли цепляется за него, удерживается и тяжело вздыхает.
быть может тэён и против, но виду не показывает — не вырывается, не кричит.
младший не обращает внимания на крики охранника клуба, который им что-то говорит вслед, лишь крепче прижимает к себе тэ, а после приятные и лёгкие дуновения летнего ветерка немного приводят в нормальное состояние.
машина младшего стоит неподалеку от клуба, и что-то подсказывает дже, что до дома ли они точно не доедут; либо за первым же поворотом не выдержат, либо прям сейчас в машине начнутся настоящие голодные игры, ...
… всё потому, что они знатно изголодались друг по другу.
как только тэён оказывается в машине, а сам дже присаживается на водительское кресло, младший чувствует скользящую ладонь по своей ноге, ощущает чужое сбитое и взволнованное дыхание, а после поворачивает голову вправо и сталкивается с тэёновым томным и одновременно нежным взглядом.
— боже, детка, притормози, — звучит неубедительно, джехён; он продолжает следить за ладонью старшего, пока та поднимается всё выше, а потом и вовсе накрывает пах и начинает массировать, — но не останавливайся, — договаривает брюнет и откидывает голову на удобное сиденье.
улыбаясь сильнее от собственной вседозволенности, тэён пользуется моментом и расстёгивает молнию на тёмных джинсах; ладонь плавно пробирается под ткань боксеров, пальцы еле ощутимо проводят по возбуждённому члену, а джехён вдыхает воздух через сомкнутые зубы и прикрывает глаза.
тэён к тому времени слегка стягивает с чужих бёдер джинсы вместе с боксерами, вытаскивает кончик языка и проводит от основания до головки, после вбирая последнюю в горячий рот. движения по кругу становятся чаще, пальцы смыкаются на стволе и проводят по всей длине, пока сам тэён насаживается на член и вбирает его глубже. на тёмно-красную макушку ложится джехёнова ладонь, надавливает слегка, а тэён лишь причмокивает и сильнее заглатывает; ладонью собственной надрачивает быстрее, языком проводит по каждой вздутой венке, вылизывает головку и играется с уздечкой. наслаждается рваным дыханием младшего и его мягким шёпотом «тэён-и, детка, глубже».
а тэён — послушный мальчик; глаза прикрывает и расслабляет гортань, позволяет джехёну толкаться бёдрами навстречу, придерживать его за лицо и буквально натягивать на свой член. перед глазами все мутнеет, джехён сильно жмурит их, движения настолько скоры, что парень сам не понимает, как сливает прямо в рот тэёну. тот улыбается, тыльной стороной ладони губы и лицо вытирает, пальцы облизывает, а после отстраняется.
на нём из вещей — какая-то тоненькая тряпочка, а не брюки; они через пару секунд оказываются лежащими на заднем сиденье, а сам тэён прикрывает ладонями собственное возбуждение. джехён видит на лице ли смущение и не может найти в этом очарование: ещё пару секунд назад старший напоминал дешёвую шлюху, которая сосёт просто великолепно, а теперь… что за невинный цветочек ты сейчас, ли тэён?
джехён улыбается собственным мыслям, пока внимательным взглядом скользит по нагому телу старшего; тот сидит, сам выжидающе смотрит, пальцами иногда играется с собственными бусинками сосков, а дже ничего, кроме этого, не замечает вокруг. он на автомате тянет за худую руку на себя тэёна, заставляя последнего оседлать его бёдра, пальцами ведёт по выпирающим рёбрам, наклоняется вперёд и зацеловывает бледную кожу, как и мечтал ранее. кончик языка ласкает соски, пальцы скользят ниже и с силой сжимают бока. тэён ёрзает, на месте ему смирно не сидится — попкой точно проезжается по возбуждению младшего; сначала легко и чисто случайно, после — специально и играясь. джехён умело игнорирует всё это, продолжая наслаждаться мягкостью и нежностью чужого тела; поцелуи-бабочки всё выше, покрывают острые ключицы, оставляют метки на длинной лебединой шее, чтобы после приблизиться к самому сладкому — губы у тэёна на вкус, словно дурманящая сладкая ягода.
тэён отвечает, прижимается сильнее к крепкому телу, руками водит по грудной клетке дже и пальцами наспех расстёгивает чёрную рубашку. язык старшего вылизывает, кажется, всю ротовую полость, а тэён неосознанно двигает бёдрами навстречу; отвечает страстно, с чужим языком своим сплетаясь, ладонями водит по широкой спине и стягивает с младшего мешающуюся ткань.
разгорячённая кожа чувствует каждый вздох, каждое прикосновение будоражит настолько, что тэён постанывает в поцелуй и сильно жмурит глаза. джехён удерживает его за бока, слегка приподнимает, а сам ли замирает в таком положении и позволяет брюнету стянуть с себя джинсы полностью — грубая ткань соприкасается с нежной тэёновой кожей и приносит дискомфорт.
расправившись с вещами, джехён осторожно продолжает придерживать тэёна, только теперь одной рукой, пока второй касается своего члена, чтобы после помочь насадиться на него старшему. чон подозревает, нет, даже уверен, что тэён готов на сто процентов сейчас к их страстной игре, поэтому без особого труда вводит в красноволосого головку и ругается грязными словами себе под нос, потому что, чёрт, он оказывается прав — тэён успел поиграть с собой до собственного выступления. тэён самостоятельно, даже не выжидая какого-либо времени, опускается до основания, заполняя себя, так сказать, полностью, прикрывает глаза и медленно движет бёдрами навстречу.
джехён выцеловывает его шею, шепчет на ухо всякие пошлости и то, какой тэён охуенный, а сам тэён довольно прикрывает глаза, ускоряет фрикции и ладонями сильнее цепляется за крепкую шею.
джехён решает, что пора брать всё в свои руки. толчки становятся в разы быстрее и глубже, тэён одаривает его сладкими стонами своего сексуального голоса, прерывисто дышит и закатывает глаза. джехён не может им налюбоваться.
— детка, ты просто великолепный, — он шепчет, прикусывает мочку уха и играется кончиком языка с гвоздиком.
ладонь укладывает на чужое возбуждение, надрачивает в такт своим толчкам и лишь сильнее вбивается в чужое тело.
тэён выстанывает непонятные слоги, которые лишь изредка соединяются в так будоражащее сознание младшего «папочка, скорее», а сам джехён срывается. рычит, наслаждается звуками шлепков, сам при этом шлёпает ли по шикарной попке; старший даже иногда умудряется своей пятой точкой задеть руль и хорошенько бибикнуть, но до этого, как известно, нет никому дела.
— не останавливайся, малыш, — голос низкий, немного хриплый; джехён не в силах что-либо ещё говорить.
его губы побывали на каждом миллиметре любимого тела, исцеловали и исследовали каждый уголочек там, потому что ли тэён — самое любимое лакомство чон джэхёна.
стоны, всхлипы, скулёж — это то, от чего земля из-под ног уходит, это то, что джехён называет усладой для собственных ушей и гармонией звука.
темп на своём пике, силы на исходе, дыхание сбито, а перед глазами сладкая патока из наслаждения. тэён чувствует, как ещё немного и он растворится на щёлочи, как после сложно будет себя собрать воедино.
тело содрогается, губы юно на собственных, и сам тэён прикусывает джехёновы губы, чтобы почти прокричать чужое имя, обмякнуть после и прижаться к широкой груди, пытаясь восстановить дыхание. джехёну требуется пару секунд, чтобы после получить желаемую разрядку, с соседнего сиденья взять свою рубашку и накрыть ею старшего.
чон проводит ладонью по взмокшей спине тэёна, убирает влажную чёлку с его лба и целует в щёку; слушает уже размеренное дыхание старшего и сам прикрывает глаза, восстанавливая собственное.
— слышишь, детка, никогда не останавливайся.
— хорошо, папочка.
***