Кэйа относился к тому редкому типу людей, на которых было нестрашно положиться, даже если вы познакомились около получаса назад. Об этом в нем говорило все — от уверенной походки и прямого, внимательного взгляда до тихого, но бескомпромиссно-твердого голоса.
«Капитан Ордо Фавониус?..» — растерянно подумал Итэр, смущенный и выбитый из колеи недавней встречей с драконом. — «Ну, с ним мы точно никогда не подружимся».
Меньше всего от этого статного молодого мужчины с повязкой на глазу и привычкой от скуки подбрасывать в воздух монетку Итэр ожидал дружелюбия и незлой (пускай даже несколько колкой) иронии, которой его наградили едва ли не сразу же после знакомства. Еще меньше — суховатой усмешки и сдержанного заявления о готовности сопровождать их с Эмбер в путешествиях по окрестностям Мондштадта, если вдруг им понадобится помощь.
«Защищать тебя должно быть интересно», — так ответил Кэйа на немой вопрос в глазах Путешественника.
«Я рад, что вношу в твою жизнь хоть капельку интереса», — мог бы сказать Итэр, будь он чуть-чуть смелее.
Совместные вылазки в подземелья и к лагерям хиличурлов оказались совсем не такими, какими их рисовало богатое воображение Итэра. Видя то, с какой легкостью Кэйа орудует мечом и превращает воду в лед, он опасался насмешек над собственной — далекой от совершенства — техникой, но капитан рыцарей Фавония, кажется, считал иначе. Пару раз он вскользь бросал лестные комментарии, а однажды ни с того ни с сего потрепал Итэра по волосам после того, как они общими усилиями расправились с одним из Магов Бездны.
— Ты покраснел, — отметила тогда вездесущая Паймон.
— А ты найди человека, который бы не покраснел после такой схватки, — парировал Кэйа, иронично сощурив не закрытый повязкой глаз.
Итэр сам не заметил, как со временем начал перенимать у Кэйи некоторые детали поведения — привычку двигаться в бою с неуловимой кошачьей грацией, слегка насмешливую манеру общения (главной жертвой которого стала, естественно, Паймон) и даже это чертово подбрасывание монетки (хотя проделывать сей трюк у него выходило, в лучшем случае, через раз), — а Эмбер однажды даже пошутила, что скоро начнет направлять всех, кто будет искать Итэра, сразу в штаб Ордо Фавониус, раз уж он все равно не вылезает оттуда после каждого их возвращения в Мондштадт.
Никаких возражений для нее у него не нашлось.
Осваиваться в новом мире Итэру было непривычно и тяжело — день и ночь в Тейвате сменяли друг друга слишком быстро, почти не давая к себе привыкнуть, еда и напитки имели странный привкус, и даже ветер, ласкавший лицо на вершинах холмов, казался каким-то чужим. Но все же спустя пару месяцев пребывания в Мондштадте некоторые места и люди невольно начали ощущаться для него немного более родными, чем все остальное вокруг.
«Доля ангелов», наполненная смехом и звонкими голосами приезжих бардов (пускай хваленые мондштадтские вина ему пока и не продавали).
Катерина из «Гильдии искателей приключений» (пускай поручения от нее Итэр получал едва ли не чаще, чем вознаграждения).
Лиза со всеми ее библиотечными заботами и странностями (пускай придуманное ей прозвище «милашка» иногда и вызывало желание закатить глаза).
Паймон (пускай от целого дня, проведенного в ее обществе, у Итэра вполне могла заболеть голова).
И — почему-то — Кэйа.
Так получилось, что к нему в Мондштадте Итэр заглядывал чаще всего: когда за советом, а когда — и просто поговорить. Отвлекать от дел Джинн, тратившую остатки своей дипломатичности на попытки любезничать с Фатуи, он считал в высшей степени неуместным, Лиза слишком сильно любила быть загадочной, из-за чего любой диалог с ней превращался в подобие интеллектуальной игры без правил, а общение с неутомимой Эмбер временами сулило отнюдь не отдых, а лишь еще большую усталость.
Кэйа же как будто единственный во всем городе по-настоящему умел слушать.
Каждый раз, когда Итэр появлялся в его кабинете с неловким вопросом «Ты не занят?», он спокойно кивал, откладывал все свои (без сомнения, крайне важные) документы в сторону и спрашивал, подперев кулаком подбородок: «Ну, что у тебя на этот раз?».
И пускай формулировка могла показаться не слишком-то приветливой, его тон в такие моменты всегда оставался одним и тем же — усталым, но дружелюбным.
Даже родная сестра не назвала бы Итэра общительным, а в Тейвате он и вовсе старался говорить как можно меньше — предпочитал слушать, извлекая из чужих слов крупицы новой информации о мире, в котором оказался, и стараясь лишний раз не нарываться на неудобные вопросы о семье, родине и прошлом. Однако рядом с Кэйей быть молчаливым у него получалось из рук вон плохо. Неуместное желание узнать немного больше о капитане Ордо Фавониус, заглянуть немного глубже в его душу одолевало Итэра всякий раз, когда между ними завязывался разговор.
Чаще всего Итэр приходил к нему за советом (благо, за время путешествий по окрестностям Мондштадта вопросов накапливалось немало). Реже — за разрешением на какую-нибудь несанкционированную деятельность вроде полетов над городом. Но, в любом случае, заканчивалось это всегда одинаково.
— Дурак, — с ироничной усмешкой поддевал Путешественника Кэйа, дослушав в равной мере стыдную и забавную историю об очередном его неудачном приключении (в последний раз он рассказывал о том, как их с Эмбер чуть не поджарила пара огненных слаймов). — Нужно было взять с собой меня. Я согласился помогать тебе не для того, чтобы сидеть в своем кабинете, пока тебя превращают в плохо прожаренный стейк.
Итэр лишь опускал голову в ответ и прятал смущенную улыбку в складках шарфа.
Иногда, когда они вместе возвращались в Мондштадт после исследования очередного опасного подземелья, Итэр набирался смелости и принимался расспрашивать Кэйу обо всем, что видел вокруг и что всплывало у него в памяти — о созвездиях, о драконах, об основании Ордо Фавониус и о том, откуда все-таки взялась его повязка, раз уж история с дедом-пиратом оказалась выдумкой (Итэру до сих пор было немного стыдно за то, насколько легко он поверил). Кэйа всегда отвечал и в такие минуты казался куда более словоохотливым, чем обычно — смеялся чуть чаще, жестикулировал чуть больше и даже смотрел каким-то другим взглядом. Как будто бы чуть более теплым.
«Любишь вино? Очень рекомендую одуванчиковое… Ах, прости, я постоянно забываю — ты же еще ребенок. Тогда тебе непременно нужно попробовать яблочный сидр. Я знаю отличное место для этого»*.
Так Кэйа сказал после их очередной совместной вылазки к границам Шепчущего леса, когда они, устав от постоянных стычек с хиличурлами, присели отдохнуть на нагретый солнцем камень. Он не добавил «…и, если ты хочешь, я с удовольствием составлю тебе компанию» или хотя бы «…напомни мне, когда вернемся в Мондштадт, чтобы я дал тебе адрес». Едва ли Кэйа спустя день вообще помнил об этих своих мимолетных словах. И уж тем более — едва ли он ожидал, что эти самые слова станут поводом для нового вечернего визита Итэра к нему в кабинет с их уже традиционным «Ты не занят?».
…меньше всего капитан Ордо Фавониус походил на одного из тех легкомысленных людей, кто при первой же возможности променяет лишний час работы на посиделки в одной из мондштадтских таверн за бокалом освежающего напитка в компании рядового искателя приключений, — так сказал бы любой горожанин, хотя бы раз удостоившийся чести лично пообщаться с Кэйей. Любой из тех, кто знал его недостаточно хорошо.
И именно потому теперь, рассеянно вертя в руках полупустой стакан яблочного сидра (на вкус, кстати, действительно потрясающего) и любуясь тем, каким приятным оттенком наделяло кожу Кэйи приглушенное освещение в «Доле ангелов», Итэр с легкой полуулыбкой думал о том, что, возможно, при первой встрече он все же несколько просчитался, решив, что они никогда не смогут стать немного ближе друг к другу.