Нити

В нашей жизни нет места слабости.

Скажет и человек, и бог:

Только сильные у судьбы в чести.

Но, как правило, есть подвох…

Были ли мы сильными в наших жизнях? Был ли сильным я? Чувствовали ли они, что я всегда смогу защитить их? Но эта сила, власть, это могущество… кроме боли и потерь не принесли ничего. Стоила ли жизнь, прожитая в ожидании нападения, хоть чего-то в итоге? Все бытия проносятся вереницей в памяти, когда очередная смерть так невовремя настигает каждого из нас. Всегда находится время для счастья, для ссор, для боли и наслаждения, но вот смерть… о смерти принято думать одно: только бы не снова, лишь бы не к нам. Мы умирали и вместе, и в одиночестве, в бою и постели, по злому умыслу и случайно. Каждый раз кажется, что жизнь и смерть уже ничем не смогут удивить, и завсегда они находят что-то новое.

Что ждёт меня теперь? Быть может мне уготовано вновь оказаться скованным рамками закона и бременем власти, а может одинокая жизнь на замёрзшем маяке, освещающем свои последние дни. Никогда не знаешь наперёд, кем откроешь глаза после того, как из распоротого горла хлынет кровь. И единственное, что остаётся всякий раз, – одной рукой держаться за стальной стержень внутри себя, а другой шарить в воздухе в попытке нащупать нити и цепи, связавшие с Ними.

Смерть открывает нам новые горизонты. Разлучает и позволяет встретиться снова. Полюбить с новой силой.

И терзают сердца сомнения.

Продолжается вечный спор,

Где различные точки зрения

Составляют один узор.

Я был олицетворением сомнения. Ревности. Обиды. Потому ли, что в этом моя суть и мой путь, или же от того, что жизнь расставила нас так во имя собственной прихоти? Нет, верить в Судьбу и предназначение глупо. Лишь люди творят самих себя. Мы те, кто решает, как будет прожита новая жизнь. Как развернутся перед нами очередные горизонты, не столь важно. Я властен над собой…

Но лишь до тех пор, пока нить моей жизни не сплетётся в очередной узел с теми, кого невозможно не любить. Сколько этих узорчатых многоцветных узелков мы создали в своей юдоли? Когда-нибудь мы довершим полотно наших жизней, не переступим порог нового бытия, оставшись в Пустоте. И тогда мы сможем лицезреть гобелен, созданный нашими выборами, соглашениями и спорами. Мы не всегда смотрим на наше творение с одной стороны, но не в этом ли её ценность? Однажды узор будет довершён, но пока…

Пока что пусть это сердце замолкает, меня же ждёт новое.

Мы воюем за право выбора

На крутых поворотах дней.

По законам, увы, невыгодным

Для богов, как и для людей.

Мой выбор был сделан, и я сражаюсь за него каждый день. Каждый новый мир и горизонт – сражение, которое мне никогда не выиграть, но из которого я всё равно выйду победителем. Ни боги, ни Судьба не смогут разлучить нас и отвратить друг от друга. Я хоронил их снова и снова, произнёс бессчётные погребальные прощания, но и теперь не прощу смерть, когда она отнимет их у меня. Мы будем жить, и счастье вернётся, пока вновь по воле богов не рассыпятся наши мечты. Этот жребий никто из нас не выбирал.

Но я сражусь с любым богом, с каждым мрачным жнецом, объявлю войну жизни и смерти, если только понадобится. Мы столько прожили вместе, но всё равно каждый раз рады друг другу, как в первый. Когда нам наскучит? Мне не дано знать. В моих же силах сделать так, чтобы души не погасли, а сердца бились с прежним трепетом.

Каждый раз меняется лишь средство борьбы, но не её конечная цель. Новый горизонт? Нет, хорошо забытый старый.

И пугает сердца забвение.

Всем хотелось бы обрести

Веру в лучшее продолжение

Незаконченной повести.

Когда мой разум меркнет, я боюсь лишь одного. Что открою глаза и больше никогда не вспомню о тех, кого любил всем своим сердцем, что не встречу их на бескрайних просторах под новыми солнцем, луной и у нового горизонта. И моя жизнь не станет от этого хуже, а даже если и станет, мне будет нечего противопоставить этой пустоте, засевшей в самом средоточии души. Я знаю их четверых, как облупленных: и властителя, и охотника, и обольстителя, и художника. Все их грехи, странности, безумства, страхи, предпочтения – всё это я бережно храню, как прекраснейшую из коллекций, лучше которой не бывать. Мы неизменно меняемся, становимся другими, и фреска, которую я складываю для каждого нового мира, всё равно будет отличаться от предыдущих. Моя память – собор, расцвеченный витражами. Он пылает изнутри золотом, рубинами, аметистами и топазами. Мерцает даже в самом густом мраке, становясь для меня путеводным лучом в самый сумрачный и туманный миг.

Миг, когда перестаёшь существовать, не сравнить ни с чем. Он не болезненен, уже почти не страшен, лишь оставляет едва ощутимое чувство сожаления после себя. Нельзя не сожалеть о невысказанной нежности, даже если миллионы и миллиарды раз говорил им об этом. Это стало чем-то настолько естественным, почти необходимым… И тем ценнее становится каждый новый виток жизни, выносящий нас, как части одной витой ракушки, к новому горизонту. Чтобы там, в блестящем песке, мы срослись, дополнили друг друга и дорассказали.

Кружатся нити, знают о том,

Кем были мы и будем потом.

Обозначает каждый излом

Выбор наш.

Я – память и медиатор душ. Вижу и помню их из раза в раз, какой бы облик они ни приняли. Смотрю глубже, под кожу и рёбра, туда, где лишь мой взгляд может прозреть их суть. Это моя отрада и мой бич. Я свидетель неудачных попыток, раздоров, боли, обиды и безразличия. Сколько раз мы прошли мимо друг друга, не заметив? Сколько раз жизнь разбрасывала нас как можно дальше, предлагая иной путь, давая сделать иной выбор? В моей памяти хранится каждое из этих мгновений, прорастая древом, которому суждено ветвиться в бесконечность. Оно пронзит звёзды, напьётся ими, раскинется в созвездиях и скоплениях, затмит собой галактики.

Проходя мимо них в потоке других людей, зная, что не встречу более никогда, я вижу, как засыхает едва появившийся росток на ветви. Может быть он распустится в будущем, а может станет грубым шишковатым наростом на коре. Куда больше боли вспыхивает, когда ветвь вдруг ломается. Она не срастётся, будет истекать соком, пока кто-то не обрежет под корень или не решит грубо перемотать тканью, смазать глиной. Это помогает лишь иногда.

Мне не забыть ни об одной из нитей, что мы спряли вместе. Я никогда не просил о забвенье.

Историю я эту знаю лучше всех,

Вот как свои пять пальцев!

Но сколько ни проходит лет,

Никогда не перестаю удивляться…

Ты вёл его проверенным путём —

К богам, вершине славы и почёта!

Но у черты себя увидел он.

А не кого-то.

Я сопровождал их судьбы, направлял и наставлял. Мой долг – прозреть будущее и не дать случиться беде. Но от чего-то эти пятеро редко прислушиваются. Они ошибаются. Ранят себя и других. В них хранится зерно невидимого протеста, вырезать которое не удалось ещё ни разу. Хотят ли они «безболезненное благо»? И отчего не принимают дары Судьбы, поступая так, как им вздумается?

Они желают выбирать, оступаться, сомневаться и бороться до последнего вздоха. И пусть упьются болью, пусть оглохнут от криков, но не пойдут по указанному пути. Этот норов мне не укротить, сколько бы я ни пытался. Из жизни в жизнь, за горизонтом горизонт – мы будем стоять на разных чашах весов.

Там нити переплетаются,

Попробуй, найди свою!

Одна за другою тянутся,

Друг друга не узнают…

Меж мелкого и весомого

Ведут бесконечный бой,

А выбор пути знакомого

Напрасно зовут

Судьбой.

Наши судьбы переплелись столь тесно, что иногда кажется, будто бы пять нитей сплелись в единое целое. Они вышивают один узор, но должны ли они быть безраздельно связаны друг с другом? Мы вновь и вновь сталкивались и будем сталкиваться в тысячах и миллиардах миров, покуда не растратили свет собственных душ. Можем ли мы последовать за Судьбой по давно проторённой дороге? Всегда. Есть ли у нас иной выбор? Каждый раз.