Соулу… страшно.
Скрипя зубами от досады, он всё-таки это признаёт.
Мака пригрела на груди гадюку — какой бы Хрона ни выглядела жалкой, беспомощной и изуродованной своей матерью, он не может ничего с собой поделать, он чувствует, что ничем хорошим это точно не кончится. Тот, кто так легко отрёкся от своей семьи и единственной жизни, которую знал, — ещё легче отречётся от новой. При первой же возможности.
Медуза мертва…
Но кто знает, что творится в голове у этой девчонки.
Хрона смотрит на него исподлобья и — Соул готов поклясться — ожидает какого-то подвоха. Она вжимается в стену, едва дыша, а Соул… Соул хоть и выглядит выше, увереннее, сильнее — напуган не меньше. И на кой чёрт их оставили наедине?
На что надеется Мака?..
Его напарница любит рубить сгоряча — бросаться прямо в пекло, не думая о последствиях, живо принимать новые условия, приспосабливаться… менять.
И Соул тоже способен на что-то подобное. Но только когда больше ничего не остается, когда бежать некуда, когда твоя напарница на грани смерти.
Мака переболеет своё поражение, будет переживать, но преодолеет и вырвется. А Соул будет ходить со спокойным лицом — не потому, что каменный, не потому, что ему плевать, а потому что он точно знает, что поступил правильно. Только у Маки нет границ — Мака хочет изменить и исправить всё, Мака даёт шанс своим врагам. И Соул знает, что Хрона — жертва. Соул знает, через что она прошла, как она мучилась и что она — больная. Только вот Соул прекрасно помнит и то, как она же чуть ли не распорола его пополам.
И не собирается забывать.
Хрона почти неотрывно смотрит на него, скукожившись, смотрит, смотрит, смотрит…
И — молчит.
Он тоже молчит, но если его молчание щит (пусть и картонный), то её — точно меч. Пусть она неуверенно сжимает его в руках, боясь ранить или даже кого-то убить, Соула это уж точно не спасает. Поэтому, как бы у него сейчас ни сводило всё внутри, он ни за что не оставит её одну.
Не повернётся спиной.
— Ты… ненавидишь меня, да?
Этот вопрос застаёт его врасплох, скручивает желудок и тонкой линией боли проходится по шраму.
Соул как-то очень смазанно помнит ту ночь — когда ему пришлось встать между лезвием и повелителем. Всё произошло то ли быстро, то ли медленно — смутно, будто в каком-то тумане; омерзительное чёрное лезвие рвало ему кожу, и чёрная кровь текла внутрь дёгтем, отравляя его сознание, его душу.
Было больно, страшно, плохо, но сейчас Соул ошарашенно смотрит на Хрону и не может ничего сказать.
Он не знает ответа на этот вопрос.
Шрам временами ноет, так и должно быть, когда грудь недавно буквально рассекли пополам. Это нормально — пытается успокоить себя Соул и каждую ночь с ледяным ужасом ложится спать.
Потому что каждую ночь видит во сне, как его рот, лёгкие, голову заполняет густая и горькая кровь, а он ищет выход из воплощённого отчаяния, а потом — с мягким глухим и чавкающим звуком разрывает живот повелительницы и натыкается на Макин отчаянный взгляд. Мака захлёбывается в крови и крике, а он не знает, что ему сделать, чтобы она осталась жива.
В этой игре ему никогда не выйти победителем. Но в реальности (он повторяет это как мантру) всё будет иначе.
Соул поднимает свой тяжёлый взгляд и делает глубокий вдох.
Возможно, чёрная кровь так безумно плещется в его венах потому, что чувствует свою хозяйку совсем близко.
— Мака верит тебе... но не я. Я буду следить за тобой. И, как только ты предашь нас, я буду готов вонзить тебе лезвие в глотку. Один раз мы уже победили… — Соул почти ощущает уверенность и решимость, когда Хрона в смятении опускает глаза.
— И один — проиграли.
Голос Хроны звучит до ужаса чётко и холодно. Она сказала это тихо, себе под нос, обращаясь не к нему, но Соул её слышит.
И понимает.
Эванс нервно сглатывает. Он не знает, что в нём, в конце концов, перевесит: доверие к Маке или страх. И надеется, что в этот раз точно сможет защитить свою повелительницу.
Мака радостным солнцем врывается в кабинет, и у Соула будто бы валится с плеч гора.
Он мечтает о том, чтобы Хрона поскорее нанесла свой подлый удар, потому что долго он не выдержит. Гораздо легче принять уже это предательство и защитить от него Маку, чем существовать в вечном ожидании удара в спину.
Чёрная пелена застилает сознание, а от Макиного крика закладывает уши.
Ну же, давай, Хрона, действуй.
Соул слишком хорошо чувствует её чёрную кровь и знает: ждать осталось совсем немного.