All I wanted to be was your giving tree

If all you wanted was love

Why would you use me up

Cut me down, build a boat, and sail away,

When all I wanted to be was your giving tree

Settle down, build a home, and make you happy?

Руки Лады тряслись. Теперь у неё вечно тряслись руки, тряслись настолько, что даже любимые ментоловые сигареты не зажигались с первого раза. Слишком плохо всё было в последнее время, Матвей всё чаще срывался, а она всё чаще чувствовала, что не может с этим сделать ничего. Абсолютно ничего. 

Матвей — тот Матвей, которого она любила, тонул, погружался всё глубже и глубже в свою зависимость, и Лада чувствовала, что не успевает его вытаскивать. Лада чувствовала, что вслед за ним тонет сама.

Месяц назад или около того — она очень хотела забыть этот день, так что было сложно вспомнить, когда именно это было — она сама впервые сорвалась. И, несмотря на все попытки забыть, она помнила всё произошедшее тогда слишком хорошо: перекошенное от злобы лицо Матвея, кричащего ей прямо в лицо: "Сука, ты не можешь мне ничего запрещать! Я ненавижу, ненавижу тебя, и мне не нужна твоя помощь! Пойми это наконец! Никогда она не была мне нужна! И ты, блядина, мне не нужна", перочинный ножик, сверкнувший в его руках, а через секунду — боль, кровь и ужасный порез на предплечии. 

Она плакала, кричала, и физическая боль от пореза и синяков, которых ей понаставил в порыве ярости Матвей, смешивалась с ужасной болью от услышанного: Матвей ненавидит её. Матвею не нужна её помощь. Матвею не нужна она сама. Боль душила, лишала сил и разума. Так что Лада сорвалась, подумав лишь: "Всё говорили, что героин делает легче, позволяет забыть о проблемах". 

Она всё чаще думала, что не может спасти Матвея, но не переставала пытаться. Лада бы никогда себе не простила, если из-за наркотиков с ним что-то случится. Это бы значило только одно: она проиграла. Всё это время Лада хотела лишь одного: спасти Матвея, вытащить его и просто вместе жить нормальной жизнью. Вместо этого Матвей лишь отталкивал её, всё глубже тонул, и всеми силами цеплявшаяся за него Лада тонула вместе с ним. 

А ведь она хотела простого нормального счастья. Быть семьёй, вместе петь и вместе делать какие-то рутинные вещи. И долго верила, что однажды так и будет. И они оба будут счастливы друг с другом. 

***

Вот уже полгода как Матвей мёртв. Лада так и не смогла с этим смириться. Последние несколько месяцев он буквально угадал у неё на глазах, и всё становилось хуже с каждым днём. Матвей уже давным-давно ничего не писал, но потом даже перестал пытаться. После - вообще перестал выходить из дома, только если не пытался найти очередную закладку. Денег у него не было ни гроша, а те, что неожиданно оказывались в руках, он сразу тратил на отвратительно вонявшие дешёвые сигареты, водку или дозу, так что в какой-то момент Матвей практически перестал есть. 

Вот уже полгода Матвей мёртв, а Лада, сейчас обнимавшая и заливавшая слезами его мобильную плиту, так и не смогла смириться с тем, что проиграла.